31774 (Правовое положение космического пространства и космических объектов), страница 4

Между правовыми режимами воздушного и космического пространства имеются существенные различия.

Воздушное пространство делится на национальное и международное, а космическое пространство неделимо и на всем его протяжении находится в общем пользовании.

В космосе и на небесных телах запрещено размещать ядерное оружие и другие виды оружия массового уничтожения, а для воздушного пространства такого ограничения не установлено.

государства не обязаны исследовать и использовать воздушное пространства на благо и в интересах всех стран, как это предусмотрено в отношении космоса.

Государства не несут материальную ответственность за ущерб, причиненный воздушными судами, которые принадлежат самостоятельным, юридическим лицам, но несут материальную ответственность за всю национальную космическую деятельность.

Не учреждено единого международного реестра для воздушных судов.

Государства не имеют права осуществлять дистанционное зондирование территорий иностранных государств из их воздушного пространства без особых на то соглашений.

При осуществлении авиационной деятельности государства не обязаны особо учитывать потребности развивающихся стран.

Эти и другие различия ставят на повестку дня вопрос об установлении верхней границы воздушного пространства и нижней границы космического пространства.

Как было отмечено выше, естественной границы между воздушным пространством и космосом не существует. Отсутствие границы между воздухом и космосом затрудняет контроль государств за неприкосновенностью своих суверенных прав на национальную территорию, частью которой является воздушное пространство. Генеральная Ассамблея ООН в резолюции 2222 (ХХI) от 19 декабря 1966 г поручила Комитету ООН по космосу начать изучение вопросов относительно определения понятия космического пространства.

В процессе обсуждения этого вопроса в Комитете ООН по космосу и в доктрине преобладают в основном два подхода — высотный и функциональный.

Согласно первому, необходимо установить условную договорную границу между двумя пространствами.

Согласно второму, в этом нет необходимости, а различать авиационную и космическую деятельность можно в зависимости от назначения (функций) летательного аппарата.

Слабость второго подхода заключается в том, что научно-технический прогресс приводит к созданию гибридных летательных аппаратов, способных перемещаться и маневрировать как в воздухе, так и в космосе. И это может затруднить определение правомерности и противоправности использования соответствующего в летательного аппарата. Это уже породило концепцию об относительности принципа государственного суверенитета на воздушное пространство над его территорией, а также привело к разработке теорий о едином воздушно-космическом праве.

В 1979 году СССР внес в Комитет ООН по космосу рабочий документ, озаглавленный «Проект основных положений резолюции Генеральной Ассамблеи ООН по вопросу разграничения воздушного и космического пространства и правового статуса космического пространства, в котором проходят орбиты геостационарных спутников». Проект содержал два важных положения: космическое пространство начинается с высоты 100/110 км над уровнем океана; за космическими объектами при выводе на орбиту и возвращении на Землю сохраняется право пролета над территориями иностранных государств.

В 1983 году делегация СССР в Юридическом подкомитете Комитета ООН по космосу уточнила предложения 1979 года, указан, что при пролете через воздушное пространство иностранных государств космический объект пользуется правом «безвредного» (мирного) пролета.

Этот вопрос остается в повестке дня Комитета ООН по космосу и в настоящее время⁰.

1.5 Правовой режим небесных тел и геостационарной орбиты

Особое значение имеет часть космического пространства, известная как геостационарная орбита (ГСО). ГСО представляет собой пространственное кольцо на высоте около 36 тыс. км в плоскости земного экватора. Запущенный в это пространство спутник совершает обороты с угловой скоростью, равной угловой скорости вращения Земли вокруг своей оси. В результате этого феномена спутник постоянно находится в практически неподвижном состоянии относительно поверхности Земли, как бы зависая над определенной точкой. Это создает оптимальные условия для некоторых видов практического использования спутников (например, для осуществления непосредственного телевизионного вещания).

Это требует учета трех моментов. Во-первых, спутник, находящийся на геостационарной орбите, постоянно остается неподвижным относительно определенной точки на земном экваторе (как бы зависает над поверхностью Земли); во-вторых, это явление полезно для размещения на ГСО спутников связи и, в частности, спутников систем непосредственного телевизионного вещания (сигнал с такого спутника не требует следящей приемной антенны на Земле и может быть принят на стационарную антенну, в том числе и на бытовую); в-третьих, в геостационарном пространстве можно разместить лишь ограниченное количество спутников, поскольку при нахождении друг от друга на слишком близком расстоянии их радиоаппаратура будет создавать взаимные помехи.

Все это явилось причиной того, что в 1976 году на совещании экваториальных стран (через территории которых проходит земной экватор) в Боготе (Колумбия) была подписана декларация, в которой Колумбия, Конго, Эквадор, Индонезия, Кения, Уганда и Заир заявили свои претензии на сегменты ГСО, соответствующие их территориям по экватору.

Эти притязания были отвергнуты как противоречащие принципу неприсвоения любых частей космоса. Декларация не получила поддержки других государств, поэтому экваториальным странам позднее пришлось несколько изменить свои позиции в отношении этого вопроса. В 1984 году Кенией, Колумбией, Индонезией и Эквадором в Комитет ООН по космосу был представлен проект, в котором говорится уже не об их суверенитете над соответствующими сегментами ГСО, а о некоторых преференциальных правах, сходных с правами в исключительных экономических зонах в морском праве, об установлении для этого уникального района космического пространства режима sui generis (особого рода), обеспечивающего его рациональное использование на благо всего человечества.

Вместе с тем Международный союз электросвязи в своем Уставе от 22 декабря 1992 г. (ст. 44) зафиксировал следующее положение:

«При использовании полос частот для радиосвязи Члены Союза Должны учитывать то, что радиочастоты и орбита геостационарных спутников являются ограниченными естественными ресурсами, которые надлежит использовать рационально, эффективно и экономно, в соответствии с положениями Регламента радиосвязи, чтобы обеспечить справедливый доступ к этой орбите и к этим частотам разным странам или группам стран с учетом особых потребностей развивающихся стран и географического положения некоторых стран».

Однако вопрос о правовом режиме ГСО продолжает оставаться в повестке дня Комитета ООН по космосу.

В основе правового режима ГСО лежит Договор по космосу 1967 года. Вместе с тем деятельность по использованию ГСО неразрывно связана с применением радиочастот, необходимых для управления геостационарными спутниками, передачи на Землю полезной информации и т.д. Поэтому важную роль в правовом регулировании такой деятельности играют также правила, принимаемые Международным союзом электросвязи (МСЭ). В 1973 году на очередной конференции МСЭ орбита геостационарных спутников и частоты, выделяемые для ее использования, были объявлены ограниченным природным ресурсом, который должен применяться эффективно и экономно в соответствии с потребностями и техническими возможностями государств. С 1973 года Международный консультативный комитет по радио получил право давать консультации относительно не только рационального использования спектра радиочастот но и оптимального размещения спутников на ГСО, а Международный комитет регистрации частот получил право регистрировать частоты в орбитальных позициях геостационарных спутников. В 1979 году в рамках МСЭ был принят Регламент радиосвязи (периодически пересматриваемый) — документ, представляющий собой совокупность процедур, норм и рекомендаций, которые составляют юридическую и техническую основу использования различных средств радиосвязи.

Принятая МСЭ процедура размещения спутников на ГСО подвергается критике со стороны ряда развивающихся стран из-за опасения, что этот уникальный район космоса окажется фактически поделенным между ведущими космическими державами в ущерб интересам развивающихся стран.

Другой проблемой, связанной с ГСО и вызывающей серьезную озабоченность международного телекоммуникационного сообщества, является наметившаяся с середины 80-х годов тенденция заявления рядом стран — членов МСЭ орбитальных позиций не с целью развертывания собственных спутниковых систем, а превращения их в предмет «купли-продажи» (так называемая проблема «бумажных спутников»). Повышенное внимание к этой проблеме возникло после того, как в середине 80-х годов Королевство Тонга — государство, разбросанное на островах Тихого океана, в строгом соответствии с принятой МСЭ процедурой заявило семь орбитальных позиций с зоной покрытия Азиатско-Тихоокеанского региона. Попытки не допустить переуступку этих позиций каким-либо международным спутниковым операторам, массированно предпринятые в рамках МСЭ, в первую очередь под давлением ИНТЕЛСАТ, не увенчались успехом. С 1992 года две позиции специально созданной частной компании «Тонгасат» были переданы для использования частным американским оператором «Римсат» (после банкротства «Римсат» эти позиции с 1998 г. используются другим оператором).

В настоящее время в МСЭ идет интенсивный процесс выработки международно-правовых механизмов, не допускающих заявления позиций на ГСО для «бумажных спутников». Этот вопрос подробно дебатировался на Всемирной радиоконференции (1997 г.) и Полномочной конференции МСЭ (1998 г.) среди рекомендованных и одобренных мероприятий, направленных в сторону ужесточения процедуры заявления ГСО-позиций, можно выделить следующие: оформление заявок в МСЭ на платной основе; сокращение до 7 лет срока действия заявки до истечения ее приоритета (5 лет на координацию и 2 года на запуск; ранее действовал алгоритм 6+3 года) и др. Очевидно, что в обозримой перспективе проблема перенасыщенности ГСО ИСЗ и другими объектами потребует от международного сообщества принятия новых нормативных правил, регулирующих заявление в МСЭ и использование радиочастотного ресурса ГСО⁰.

Известно, что в состав Солнечной системы помимо Луны и ближайших планет входит несколько тысяч астероидов, комет и множество мелких метеоритных тел. И хотя физическая природа этих космических объектов различна, их всех относят к категории небесных тел.

Однако, ни один из принятых международных документов не дает определения понятия «небесное тело».

С самого начала освоения космоса в литературе по правовым аспектам осуществления космической деятельности, а в дальнейшем и в Комитете ООН по космосу значительное внимание уделялось рассмотрению проблем, касающихся будущей деятельности на небесных телах, в первую очередь на Луне.

При внесении проекта Соглашения о Луне его авторы предвидели исключительную сложность решения вопросов, связанных с будущим использованием Луны и ее недр. С тем, чтобы не допустить превращения деятельности на Луне в источник международных конфликтов и обеспечить правовую основу использования ресурсов небесных тел, представлялось более разумным оставить подробное рассмотрение проблемы природных ресурсов на более позднее время, когда их эксплуатация станет технически возможна, и ограничиться пока положениями общего характера в отношении недр Луны и других небесных тел в духе Договора по космосу 1967 года. Однако в связи с особой активностью и настойчивостью со стороны отдельных развивающихся стран проект соответствующего положения был включен в текст проекта Соглашения и в течение многих лет оставался камнем преткновения на пути его подписания многими государствами.

Принятое в 1979 году Соглашение о деятельности государств на Луне подтвердило одно из кардинальных положений Договора по космосу 1967 года — обязанность использовать Луну и другие небесные тела «исключительно в мирных целях» (п. 1 ст. Ш). Соглашение 1979 года пошло дальше Договора, установив дополнительный запрет на вывод любого оружия массового уничтожения на орбиты вокруг Луны и других небесных тел, а также на угрозу силой или применение силы или другие враждебные действия «в отношении Земли, Луны, космических кораблей, персонала космических кораблей или искусственных космических объектов» ⁰ (п. 2 и З ст. З).

Кроме того, последний пункт статьи подтверждает установленное Договором по космосу запрещение создавать на Луне военные базы, сооружения и укрепления, проводить испытания любых типов оружия и военные маневры.

Значение ст. З Соглашения 1979 года подкрепляется ст. 2, устанавливающей, что вся деятельность на Луне осуществляется в соответствии с международным правом, включая Устав ООН, с учетом других важных международных актов, «в интересах поддержания международного мира и безопасности и поощрения международного сотрудничества и взаимопонимания и с должным учетом соответствующих интересов всех других государств-участников». Среди основных принципов первое место, несомненно, принадлежит таким общепризнанным принципам современного международного права, как принципы мирного разрешения споров, невмешательства во внутренние дела государств, уважения международных обязательств и др. Эти принципы распространяются на любую деятельность на небесных телах и лежат в основе их правового режима.

На Луне и других небесных телах запрещена любого рода военная деятельность. Возможность использования «военного персонала для научных исследований или каких-либо иных целей» (п. 4 ст. З) не влияет на исключительно мирный характер деятельности на Луне. Военные летчики-космонавты на первом этапе развития космонавтики были наиболее подготовленными для выполнения задач по освоению космоса. В настоящее время, когда космическая деятельность приобрела достаточно регулярный, «будничный», характер, когда в ее осуществлении нередко принимают участие представители самых разнообразных гражданских профессий, специальное упоминание о «военном персонале» может потерять свое значение.

Из сказанного следует, что существенной особенностью правового режима небесных тел является полное запрещение их использования в военных целях. Такое запрещение не распространяется на космическое пространство в целом.

Особую роль в освоении космоса играет принцип международного сотрудничества, являющийся одним из основных принципов международного права. При этом под международным сотрудничеством в области исследования и использования космического пространства, Луны и других небесных тел следует понимать всю совокупность юридических, экономических, научных и научно-технических усилий государств, направленных на обеспечение интересов всего человечества. Международное сотрудничество, организованное на справедливой основе, может эффективно способствовать прогрессу в освоении космоса. Для деятельности на Луне, в особенности когда начнется ее практическое «обживание», проведение совместных проектов, максимальное благоприятствование друг другу и оказание всей возможной взаимной помощи просто необходимы.