Дарвин - Происхождение видов путем естественного отбора, страница 13

Прежде чем приступить к предмету этой главы, я должен сделать
несколько предварительных замечаний, чтобы показать, как борьба за существование связана с Естественным отбором. В предыдущей главе мы
видели, что у органических существ в естественном состоянии наблюдается известная степень индивидуальной изменчивости. Я не думаю, чтобы
это действительно когда-нибудь оспаривалось. Для нас несущественно,
видами, подвидами или разновидностями будут называться многочисленные сомнительные формы, как например те 200 или 300 сомнительных форм
растений, которые числятся в британской флоре, если существование хорошо выраженных разновидностей всеми принимается. Но одно наличие
индивидуальной изменчивости и нескольких хорошо выраженных разновидностей, хотя и необходимо как исходный факт, мало помогает нам в понимании того, каким образом виды возникают в природе. Как достигли
такого совершенства изумительные адаптации одной части организации
к другой и к условиям жизни или одного органического существа к другому? Мы видим эти прекрасные коадаптации особенно ясно у дятла
и омелы и только несколько менее очевидно — в жалком паразите, прицепившемся к шерсти четвероногого или к перьям птицы; в строении жука,
ныряющего под воду; в летучке семени, подхватываемой дуновением ветерка; словом, мы видим эти прекрасные адаптации всюду и в любой части
органического мира.

Далее можно спросить, каким образом разновидности, которые я назвал зарождающимися видами, в конце концов превратились в хорошие,
обособленные виды, которые в большинстве случаев различаются между
собою гораздо яснее, чем разновидности одного вида? Как возникают
5 Чарлз Дарвин

66 Борьба за существование

группы видов, которые образуют то, что мы называем обособленными родами, и которые отличаются друг от друга более, чем виды одного рода?
Все эти последствия, как мы увидим более подробно в следующей главе.
вытекают из борьбы за жизнь. Благодаря этой борьбе вариации, ско.1Ь
угодно слабые и происходящие от какой угодно причины, если только олк
сколько-нибудь полезны для особей данного вида в их бесконечно сложных отношениях к другим органическим существам ц физическим условиям их жизпи, будут способствовать сохранению таких особей и обычно
унаследуются их потомством. Так же и потомки их будут иметь более шансов выжить, так как из периодически нарождающихся многих особей любого вида может выжить только незначительное число. Этот принцип,
в силу которого каждая слабая вариация сохраняется, если она полезна.
я назвал термином «Естественный отбор», для того чтобы указать этим па
его отношение к отбору, производимому человеком. Но выражение, часто
употребляемое м-ром Хербертом Спенсером — «Переживание наиболее
приспособленного», более точно, а иногда и одинаково удобно.² Мы видели, что посредством отбора человек достигает великих результатов
и может приспособлять органические существа на пользу самому себе
через кумуляцию незначительных, но полезных вариаций, доставляемых
ему рукой Природы. Но Естественный отбор, как мы увидим дальше, —
сила, постоянно готовая действовать и столь же неизмеримо превосходящая слабые усилия человека, как произведения Природы превосходят
произведения Искусства.

Мы обсудим теперь несколько подробнее борьбу за существование,
В моем будущем труде этот вопрос будет обсужден более подробно, как
он того и заслуживает. Старший Декандоль и Лайелль обстоятельно и философски доказали, что все органические существа подвергаются суровой
конкуренции. По отношению к растениям никто не обсуждал этого вопроса
с большей живостью и умением, чем У. Херберт (W. Herbert), Декан манчестерский, очевидно, благодаря его обширным садоводческим знаниям.
Нет ничего легче, как признать на словах истинность всеобщей борьбы
за жизнь, и нет ничего труднее, по крайней мере я нахожу это, как не упускать никогда из виду этого заключения. И все же, пока оно не укоренится
в нашем уме, вся экономия природы, со всеми явлениями распространения,
редкости, изобилия, вымирания и вариации, будет представляться нам
как бы в тумане или будет совершенно неверно нами понята. Лик природы
представляется нам радостным, мы часто видим избыток пищи; мы не видим или забываем, что птицы, которые беззаботно распевают вокруг нас,
по большей части питаются насекомыми и семенами и, таким образом, постоянно истребляют жизнь; мы забываем, как эти певцы или их яйца
и птенцы в свою очередь пожираются хищными птицами и зверями; мы
часто забываем, что если в известное время пища имеется в изобилии, то
нельзя сказать того же о каждом годе и каждом времени года.

Геометрическая прогрессия возрастания численности 67

Термин «борьба за существование» употреблен
в широком смысле

Я должен предупредить, что применяю этот термин в широком и метафорическом смысле, включая сюда зависимость одного существа от другого,
а также включая (что еще важнее) не только жизнь особи, но и успех
в оставлении потомства. Про двух животных из рода Canis можно совершенно верно сказать, что они во время голода борются друг с другом за
пищу и жизнь. Но также говорят, что растение на окраине пустыни ведет
борьбу за жизнь против засухи, хотя правильнее было бы сказать, что
оно зависит от влажности. Про растение, ежегодно производящее тысячу
семян, из которых в среднем достигает зрелости лишь одно, вернее можно
сказать, что оно борется с однородными и другими растениями, которые
уже покрывают почву. Омела зависит от яблони и еще нескольких деревьев,
но было бы натяжкой говорить о ее борьбе с ними, потому что если слишком много этих паразитов вырастет на одном дереве, оно захиреет и погибнет. По правильнее будет сказать, что несколько сеянок омелы, густо
растущих на одной и той же ветви, ведут борьбу друг с другом. Так как
омела рассевается птицами, ее существование зависит от них, и, выражаясь
метафорически, можно сказать, что она борется с другими растениями,
приносящими плоды, тем, что привлекает птиц пожирать ее плоды и таким
путем разносить ее семена. В этих различных смыслах, переходящих одно
в другое, я ради удобства употребляю общий термин «Борьба за существование').

Геометрическая прогрессия возрастания численности

Борьба за существование неизбежно вытекает из большой скорости,
с которой все органические существа имеют тенденцию увеличить свою
численность. Каждое существо, в течение своей жизни производящее
несколько яиц или семян, должно подвергаться уничтожению в какомнибудь возрасте своей жизни, в какое-нибудь время года или, наконец,
в определенные годы, иначе в силу принципа возрастания в геометрической прогрессии численность его быстро достигла бы таких огромных размеров, что ни одна страна не могла бы вместить его потомство. Поэтому,
так как производится более особей, чем может выжить, в каждом случае
должна вестись борьба за существование либо между особями того же вида,
либо между особями различных видов, либо с физическими условиями
жизни. Это — учение Мальтуса (Malthus), с еще большей силой примененное ко всему животному и растительному миру, так как здесь невозможно
ни искусственное увеличение пищи, ни благоразумное воздержание от
брака. Хотя в настоящее время численность некоторых видов и может
увеличиваться более или менее быстро, но для всех видов это невозможно,
так как земля не вместила бы их.

Нет ни одного исключения из правила, по которому любое органическое
существо численно возрастает естественным путем с такой большой ско5*

68 Борьба за существование

ростью, что,'не подвергайся оно истреблению, потомство одной пары
очень скоро заняло бы всю землю. Даже медленно размножающийся человек за 25 лет удваивается в числе, и при такой скорости менее чем через
тысячу лет для его потомства буквально не хватило бы площади, чтобы
уместиться стоя. Линней высчитал, что если бы какое-нибудь однолетнее
растение производило только по два семени — а не существует растения
с такой слабой производительностью — и их сеянцы произвели бы в ближайший год по два семени и так далее, то через 20 лет было бы миллион
растений. Считается, что из всех известных животных наименьшая воспроизводительная способность у слона, и я старался вычислить вероятную"
минимальную скорость естественного возрастания его численности: он
начинает плодиться, всего вероятнее, в 13-летнем возрасте и плодится до
90 лет, принося за это время не более шести детенышей, а живет до ста лет;

если это так, то по истечении 740—750 лет от одной пары получилось бы
около 19 миллионов живых слонов.

Но мы имеем доказательства более убедительные, чем эти теоретические
расчеты, именно многочисленные известные случаи поразительно быстро] оувеличения численности многих животных в природе, если условия были
благоприятны для них в течение двух или трех последовательных лет.
Еще поразительнее факты, касающиеся одичания некоторых наших домашних животных в различных странах света; если бы указания на скорость
возрастания численности столь медленно плодящихся рогатого скота и лошадей в Южной Америке и позднее в Австралии не были бы тщательно
подтверждены, то они представлялись бы невероятными. Так же обстоит
дело и с растениями; можно было бы привести примеры ввезенных растений, сделавшихся обычными на всем протяжении некоторых островов
в период менее десяти лет. Некоторые растения, как например артишок
и высокий чертополох, которые в настоящее время стали самыми обычными
растениями обширных равнин Ла-Платы и покрывают целые квадратные
мили, вытеснив почти всю остальную растительность, ввезены из Европы;

другие растения, распространенные в настоящее время, как мне сообщил
д-р Фолконер (Falconer), в Индии от м. Кумари до Гималайских гор, ввезены из Америки после ее открытия. В этих случаях, а их можно было бы
привести бесконечное число, никто не будет предполагать, что плодовитость животных или растений внезапно и временно возросла в значительной степени. Очевидное объяснение заключается в том, что жизненные условия были крайне благоприятны и вследствие этого старые и молодые
особи менее подвергались истреблению, так что почти все молодые особи
получили возможность размножаться. Геометрическая прогрессия увеличения численности, результаты которой всегда нас поражают, очень
просто объясняет необыкновенно быстрое возрастание их численности
и широкое расселение на их новой родине.

В своем естественном состоянии почти каждое взрослое растение ежегодно приносит семена, а среди животных найдется немного таких, которые
не спариваются ежегодно. Отсюда мы с уверенностью можем утверждать,
что все растения и животные имеют тенденцию численно возрасти в геометрической прогрессии, что они быстро заполнили бы все стации, в кото-

Природа препятствий к возрастанию численности 09

рых могут так пли иначе существовать, и что эта тенденция к увеличению
численности в геометрической прогрессии может быть сдержана потреблением в каком-нибудь периоде жизни. Наше близкое знакомство с крупными домашними животными, я полагаю, может ввести пас в заблуждение:

мы не видим, чтобы они подвергались значительному истреблению, но
мы при этом забываем, что тысячи ежегодно идут на убой в пищу и что
в естественном состоянии такое же число устранялось бы так или иначе.

Единственное различие между организмами, производящими ежегодно
тысячи яиц или семян, и темп, которые производят их очень мало, заключается в том, что медленно размножающиеся потребуют несколько лет более для заселения при благоприятных условиях целой области любой
величины. Кондор несет пару яиц, а страус — двадцать, и тем не менее
в одной и той же стране из них двоих кондор, быть может, многочисленное;

буревестник песет всего одно яйцо, и, однако, полагают, что это самая
многочисленная птица па земле. Одна муха кладет сотни яиц, а другая,
как например Hippobosca, только одно, но это различие не определяет
числа особей каждого вида в какой-либо области. Многочисленность яиц
имеет известное значение для тех видов, которые зависят от колеблющегося количества пищи, так как позволяет им быстро возрастать в числе.
Но подлинное значение многочисленности яиц пли семян заключается
в том, чтобы покрывать значительную их убыль в тот пли иной период
жизни, а этот период в большей части случаев бывает очень ранний.
Если животное может каким-нибудь образом уберечь снесенные им яйца
или детенышей, то даже при небольшом числе нарождающихся может поддерживаться средняя численность; но когда яйца или детеныши в большом
числе подвергаются истреблению, много должно и нарождаться, иначе
вид этот вымрет. Нормальная численность какого-нибудь дерева, живущего в среднем тысячу лет, могла бы поддерживаться, если бы они приносило по одному только семени в тысячу лет, предполагая, что это семя
не подверглось истреблению и ему обеспечено прорастание в удобном
месте. Значит, во всяком случае среднее число какого-либо животного
или растения зависит только косвенно от числа яиц или семян.

Вглядываясь в природу, мы никогда не должны упускать из виду изложенные выше соображения; мы не должны забывать, что каждое единичное органическое существо, можно сказать, напрягает свои силы, чтобы
максимально увеличить свою численность; что каждое из них живет, выдерживая борьбу в каком-нибудь возрасте своей жизни; что жестокое
истребление неизбежно обрушивается на старого или молодого в каждом
поколении или через повторяющиеся промежутки. Облегчите то или иное
препятствие, смягчите хотя незначительно истребление, и численность
вида почти моментально возрастет до любых размеров.

Природа препятствий к возрастанию численности

Причины, сдерживающие естественную тенденцию каждого вида к повышению численности, крайне темны. Взгляните на самый могучий вид;
насколько он кишит своими многочисленными представителями, настолько

70 Борьба за существование