Faust (Гете Иоганн Вольфганг - Фауст), страница 7

Я дать совет вам лучший не могу.

Поэт

Кропанье пошлостей - большое зло.

Вы этого совсем не сознаете.

Бездарных проходимцев ремесло,

Как вижу я, у вас в большом почете.

Директор

Меня упрек ваш, к счастью, миновал.

В расчете на столярный матерьял

Вы подходящий инструмент берете.

Задумались ли вы в своей работе,

Кому предназначается ваш труд?

Одни со скуки на спектакль идут,

Другие, пообедав до отвала,

А третьи, ощущая сильный зуд

Блеснуть сужденьем, взятым из журнала.

Как шляются толпой по маскарадам

Из любопытства, на один момент,

К нам ходят дамы щегольнуть нарядом

Без платы за ангажемент.

Собою упоенный небожитель,

Спуститесь вниз на землю с облаков!

Поближе присмотритесь, кто ваш зритель?

Он равнодушен, груб и бестолков.

Он из театра бросится к рулетке

Или в объятья ветреной кокетки.

А если так, я не шутя дивлюсь,

К чему без пользы мучить бедных муз?

Валите в кучу, поверху скользя,

Что подвернется, для разнообразья.

Избытком мысли поразить нельзя,

Так удивите недостатком связи.

Но что случилось с вами? Вы в экстазе?

Поэт

Ступай, другого поищи раба!

Но над поэтом власть твоя слаба,

Чтоб он свои священные права

Из-за тебя смешал преступно с грязью.

Чем сердце трогают его слова?

Благодаря ли только громкой фразе?

Созвучный миру строй души его -

Вот этой тайной власти существо.

Когда природа крутит жизни пряжу

И вертится времен веретено,

Ей все равно, идет ли нитка глаже,

Или с задоринками волокно.

Кто придает, выравнивая прялку,

Тогда разгон и плавность колесу?

Кто вносит в шум разрозненности жалкой

Аккорда благозвучье и красу?

Кто с бурею сближает чувств смятенье?

Кто грусть роднит с закатом у реки?

Чьей волею цветущее растенье

На любящих роняет лепестки?

Кто подвиги венчает? Кто защита

Богам под сенью олимпийских рощ?

Что это? - Человеческая мощь,

В поэте выступившая открыто.

Комический актер

Воспользуйтесь же ей по назначенью.

Займитесь вашим делом вдохновенья

Так, как ведут любовные дела.

Как их ведут? Случайно, спрохвала.

Дружат, вздыхают, дуются, - минута,

Другая, и готовы путы.

Размолвка, объясненье, - повод дан,

Вам отступленья нет, у вас роман.

Представьте нам такую точно драму.

Из гущи жизни загребайте прямо.

Не каждый сознает, чем он живет.

Кто это схватит, тот нас увлечет.

В заквашенную небылицу

Подбросьте истины крупицу,

И будет дешев и сердит

Напиток ваш и всех прельстит.

Тогда-то цвет отборной молодежи

Придет смотреть на ваше откровенье

И будет черпать с благодарной, дрожью,

Что подойдет ему под настроенье.

Не сможет глаз ничей остаться сух.

Все будут слушать, затаивши дух.

И плакать и смеяться, не замедлив,

Сумеет тот, кто юн и желторот.

Кто вырос, тот угрюм и привередлив,

Кому еще расти, тот все поймет.

Поэт

Тогда верни мне возраст дивный,

Когда все было впереди

И вереницей беспрерывной

Теснились песни из груди.

В тумане мир лежал впервые,

И, чуду радуясь во всем,

Срывал цветы я полевые,

Повсюду, росшие кругом.

Когда я нищ был и богат,

Жив правдой и неправде рад.

Верни мне дух неукрощенный,

Дни муки и блаженства дни,

Жар ненависти, пыл влюбленный,

Дни юности моей верни!

Комический актер

Ах, друг мой, молодость тебе нужна,

Когда ты падаешь в бою, слабея;

Когда спасти не может седина

И вешаются девочки на шею;

Когда на состязанье беговом

Ты должен первым добежать до цели;

Когда на шумном пире молодом

Ты ночь проводишь в танцах и веселье

Но руку в струны лиры запустить,

С которой неразлучен ты все время,

И не утратить изложенья нить

В тобой самим свободно взятой теме,

Как раз тут в пользу зрелые лета,

А изреченье, будто старец хилый

К концу впадает в детство, - клевета,

Но все мы дети до самой могилы.

Директор

Довольно болтовни салонной.

Не нам любезности плести.

Чем зря отвешивать поклоны,

Могли б мы к путному прийти.

Кто ждет в бездействии наитий,

Прождет их до скончанья дней.

В поэзии греметь хотите?

По-свойски расправляйтесь с ней.

Я вам сказал, что нам во благо.

Вы и варите вашу брагу.

Без разговоров за котел!

День проморгали, день прошел, -

Упущенного не вернете.

Ловите на ходу, в работе

Удобный случай за хохол.

Смотрите, на немецкой сцене

Резвятся кто во что горазд.

Скажите, - бутафор вам даст

Все нужные приспособленья.

Потребуется верхний свет, -

Вы жгите сколько вам угодно.

В стихии огненной и водной

И прочих недостатка нет.

В дощатом этом - балагане

Вы можете, как в мирозданье,

Пройдя все ярусы подряд,

Сойти с небес сквозь землю в ад.

ПРОЛОГ НА НЕБЕ

Господь, небесное воинство, потом Мефистофель.

Три архангела.

Рафаил

В пространстве, хором сфер объятом,

Свой голос солнце подает,

Свершая с громовым раскатом

Предписанный круговорот.

Дивятся ангелы господни,

Окинув взором весь предел.

Как в первый день, так и сегодня

Безмерна слава божьих дел.

Гавриил

И с непонятной быстротою

Внизу вращается земля,

На ночь со страшной темнотою

И светлый полдень круг деля.

И море пеной волн одето,

И в камни пеной бьет прибой,

И камни с морем мчит планета

По кругу вечно за собой.

Михаил

И бури, все попутно руша

И все обломками покрыв,

То в вольном море, то на суше

Безумствуют наперерыв.

И молния сбегает змеем,

И дали застилает дым.

Но мы, господь, благоговеем

Пред дивным промыслом твоим.

Все втроем

Мы, ангелы твои господни,

Окинув взором весь предел,

Поем, как в первый день, сегодня

Хвалу величью божьих дел.

Мефистофель

К тебе попал я, боже, на прием,

Чтоб доложить о нашем положенье.

Вот почему я в обществе твоем

И всех, кто состоит тут в услуженье.

Но если б я произносил тирады,

Как ангелов высокопарный лик,

Тебя бы насмешил я до упаду,

Когда бы ты смеяться не отвык.

Я о планетах говорить стесняюсь,

Я расскажу, как люди бьются, маясь.

Божок вселенной, человек таков,

Каким и был он испокон веков.

Он лучше б жил чуть-чуть, не озари

Его ты божьей искрой изнутри.

Он эту искру разумом зовет

И с этой искрой скот скотом живет.

Прошу простить, но по своим приемам

Он кажется каким-то насекомым.

Полу летя, полу скача,

Он свиристит, как саранча.

О, если б он сидел в траве покоса

И во все дрязги не совал бы носа!

Господь

И это все? Опять ты за свое?

Лишь жалобы да вечное нытье?

Так на земле все для тебя не так?

Мефистофель

Да, господи, там беспросветный мрак,

И человеку бедному так худо,

Что даже я щажу его покуда.

Господь

Ты знаешь Фауста?

Мефистофель

Он доктор?

Господь

Он мой раб.

Мефистофель

Да, странно этот эскулап

Справляет вам повинность божью,

И чем он сыт, никто не знает тоже.

Он рвется в бой, и любит брать преграды,

И видит цель, манящую вдали,

И требует у неба звезд в награду

И лучших наслаждений у земли,

И век ему с душой не будет сладу,

К чему бы поиски ни привели.

Господь

Он служит мне, и это налицо,

И выбьется из мрака мне в угоду.

Когда садовник садит деревцо,

Плод наперед известен садоводу.

Мефистофель

Поспоримте! Увидите воочью,

У вас я сумасброда отобью,

Немного взявши в выучку свою.

Но дайте мне на это полномочья.

Господь

Они тебе даны. Ты можешь гнать,

Пока он жив, его по всем уступам.

Кто ищет, вынужден блуждать.

Мефистофель

Пристрастья не питая к трупам,

Спасибо должен вам сказать.

Мне ближе жизненные соки,

Румянец, розовые щеки.

Котам нужна живая мышь,

Их мертвою не соблазнишь.

Господь

Он отдан под твою опеку!

И, если можешь, низведи

В такую бездну человека,

Чтоб он тащился позади.

Ты проиграл наверняка.

Чутьем, по собственной охоте

Он вырвется из тупика.

Мефистофель

Поспорим. Вот моя рука,

И скоро будем мы в расчете.

Вы торжество мое поймете,

Когда он, ползая в помете,

Жрать будет прах от башмака,

Как пресмыкается века

Змея, моя родная тетя.

Господь

Тогда ко мне являйся без стесненья.

Таким, как ты, я никогда не враг.

Из духов отрицанья ты всех мене

Бывал мне в тягость, плут и весельчак.

Из лени человек впадает в спячку.

Ступай, расшевели его застой,

Вертись пред ним, томи, и беспокой,

И раздражай его своей горячкой.

(Обращаясь к ангелам.)

Вы ж, дети мудрости и милосердья,

Любуйтесь красотой предвечной тверди.

Что борется, страдает и живет,

Пусть в вас любовь рождает и участье,

Но эти превращенья в свой черед

Немеркнущими мыслями украсьте.

Небо закрывается. Архангелы расступаются.

Мефистофель

(один)

Как речь его спокойна и мягка!

Мы ладим, отношений с ним не портя,

Прекрасная черта у старика

Так человечно думать и о черте.

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

НОЧЬ

Тесная готическая комната со сводчатым потолком.

Фауст без сна сидит в кресле за книгою на откидной подставке.

Фауст

Я богословьем овладел,

Над философией корпел,

Юриспруденцию долбил

И медицину изучил.

Однако я при этом всем

Был и остался дураком.

В магистрах, в докторах хожу

И за нос десять лет вожу

Учеников, как буквоед,

Толкуя так и сяк предмет.

Но знанья это дать не может,

И этот вывод мне сердце гложет,

Хотя я разумнее многих хватов,

Врачей, попов и адвокатов,

Их точно всех попутал леший,

Я ж и пред чертом не опешу, -

Но и себе я знаю цену,

Не тешусь мыслию надменной,

Что светоч я людского рода

И вверен мир моему уходу.

Не нажил чести и добра

И не вкусил, чем жизнь остра.

И пес с такой бы жизни взвыл!

И к магии я обратился,

Чтоб дух по зову мне явился

И тайну бытия открыл.

Чтоб я, невежда, без конца

Не корчил больше мудреца,

А понял бы, уединясь,

Вселенной внутреннюю связь,

Постиг все сущее в основе

И не вдавался в суесловье.

О месяц, ты меня привык

Встречать среди бумаг и книг

В ночных моих трудах, без сна

В углу у этого окна.

О, если б тут твой бледный лик

В последний раз меня застиг!

О, если бы ты с этих пор

Встречал меня на высях гор,

Где феи с эльфами в тумане

Играют в прятки на поляне!

Там, там росой у входа в грот

Я б смыл учености налет!

Но как? Назло своей хандре

Еще я в этой конуре,

Где доступ свету загражден

Цветною росписью окон!

Где запыленные тома

Навалены до потолка;

Где даже утром полутьма

От черной гари ночника;

Где собран в кучу скарб отцов.

Таков твой мир! Твой отчий кров!

И для тебя еще вопрос,

Откуда в сердце этот страх?

Как ты все это перенес

И в заточенье не зачах,

Когда насильственно, взамен

Живых и богом данных сил,

Себя средь этих мертвых стен

Скелетами ты окружил?

Встань и беги, не глядя вспять!

А провожатым в этот путь

Творенье Нострадама взять

Таинственное не забудь.

И ты прочтешь в движенье звезд,

Что может в жизни проистечь.

С твоей души спадет нарост,

И ты услышишь духов речь.

Их знаки, сколько ни грызи,

Не пища для сухих умов.

Но, духи, если вы вблизи,

Ответьте мне на этот зов!

(Открывает книгу и видит знак макрокосма.)

Какой восторг и сил какой напор

Во мне рождает это начертанье!

Я оживаю, глядя на узор,

И вновь бужу уснувшие желанья,

Кто из богов придумал этот знак?

Какое исцеленье от унынья

Дает мне сочетанье этих линий!

Расходится томивший душу мрак.

Все проясняется, как на картине.