39413 (Концепт «Дружба» в английском языковом пространстве), страница 6

1. Один друг на всю жизнь («A friend in a lifetime»)

Особенно обращает на себя внимание тот факт, что число «друзей» («friends»), которые могут быть у человека, возросло с течением времени в англоязычном социуме. Сто лет назад Генри Адамс писал (в «Воспитании Генри Адамса»):

«One friend in a lifetime is much; two are many; three are hardly possible».

В высокодинамичном современном англоязычном социуме люди насчитывают своих «друзей» дюжинами, что подтверждается следующим фрагментом:

«Our culture is too obsessed with outward appearance, age and status. Love is what matters. These nineteen people are my friends; they want to be welcomed into my home to celebrate with affection and simple homely fare — not to judge. Am going to cook shepherd's pie for them all —British Home Cooking. It will be a marvelous, warm, Third-World-style ethnic family party.» (Fielding, 1999: 23)

Очевидно, что для этого автора нет ничего странного в выражении «девятнадцать друзей» («nineteen friends»). Собственно говоря, в современном английском языке даже «лучшие друзья» («best friends») у человека могут быть весьма многочисленны. Тот факт, что в современном английском языке выражение best friends часто используется во множественном числе, весьма показателен в этом отношении.

То же самое верно и в отношении выражения close friends, которое может теперь относится к дюжинам более или менее случайных товарищей.

«That was evidenced immediately when Carrie went to brunch at the SoHo loft of her friends Packard and Amanda Deale…Like most couples who suddenly have children, the Deales have mysteriously taken on a whole new group of close friends who also have friends…Did Packard and Amanda meet them at some early-admission nursery school gathering? Or were they always friends who, having kids, kept Amanda and Packard on the back burner until they caught up? The newfound friends include Jodi, who insisted that everyone give her only white babycloth…» (Bushnell, 2002:158).

Друг в беде («A friend in need»)

Идея постоянства связана, в традиционном представлении о «дружбе», с ожиданием помощи в несчастье. Это отражено в бесчисленных традиционных изречениях, так же как и в целом ряде распространенных сочетаний. Например:

«A friend in need is a friend indeed».

Среди сочетаний, свидетельствующих (от противного) о таком же представлении, заслуживают особого внимания fair weather friend «ненадежный друг, друг только в счастье», summer friend «ненадежный друг» и false friend «ложный друг». Например:

«Like summer friends,

Flies of estate and sunshine» (Джордж Герберт, «Ответ»).

Данные такого рода дают основание полагать, что изначально концепт «Дружба» содержал компонент «хотеть сделать что-то хорошее для этого человека». Несчастье, по-видимому, рассматривалось как период, когда дружба испытывается, а не как то единственное время, когда ожидается активная благожелательность. Но с современным концептом «Дружба» в английском языке дело обстоит иначе. Скорее ожидается, что друзья будут делать какие-то вещи вместе с нами, благодаря которым участвующие в них люди «чувствуют нечто хорошее».

Закадычные друзья (наперсники) («bosom friends») vs. друзья по духу («congenial fellowship friends»)

Еще один важный ушедший аспект первоначального концепта «Дружба» состоит в особом доверии к другому человеку и желанию доверять ему свои переживания. Чтобы подтвердить этот тезис, сравним следующие определения «друга», данные в XIX веке:

«A friend is a person with whom I may be sincere. Before him I may think aloud» (Ральф Уолдо Эмерсон «Дружба»).

«What is a friend? I will tell you. It is a person with whom you dare to be yourself» (Фрэнк Крейн, «Определение дружбы»).

Желание доверяться «другу», конечно, связано с числом людей, которых мы хотим рассматривать как «друзей». Как это видно, теперь их можно иметь хоть девятнадцать, но едва ли можно доверяться девятнадцати людям. Друг, рассматриваемый как человек, с которым можно быть искренним и которому можно действительно раскрыть свое сердце, предполагает до некоторой степени исключительное отношение.

Дружеский круг («circle of friends») vs. исключительные отношения.

Изменение взгляда на отношения между людьми особенно знаменательным образом отражается в синтаксической конструкции «a friend of mine» «один мой друг», в которой, в современном употреблении слово friend встречается все чаще и чаще. Представляется, что употребление этой конструкции значительно возросло и что в то же время значительно уменьшилось использование слова friend с определительно-притяжательными местоимениями (например, «my friend»).

На современном английском языке нормально было бы сказать «he is a friend of mine», а не «he is my friend». В то же время такие предложения, как «he is my son» или «he is my brother», звучат совершенно естественно. Собственно говоря, в современном употреблении словосочетание «my friend» - в отличие от «a friend of mine» - стало использоваться как эвфемизм для «boyfriend» или «girlfriend».

Не в эвфемистическом употреблении словосочетание my friend в современном употреблении имеет тенденцию выступать в сопровождении какого-либо конкретизатора, как в следующем примере:

«As my friend Tom often remarks, it's amazing how much time and money can be saved in the world of dating by close attention to detail» (Fielding, 1999: 4).

В современном употреблении «friend», по-видимому, вводится в разговор одним из четырех способов, каждый из которых предполагает множественность «друзей»: (1) сочетанием с посессивом и конкретизатором («my friend Tom»); (2) в составе партитивной конструкции («one of my friends» «один из моих друзей»); (3) при помощи неопределенного артикля («a friend»); (4) в составе чрезвычайно характерной конструкции «a friend of mine».

Словосочетание «a friend of mine» предполагает, что в момент речи говорящий не интересуется индивидуальностью этого конкретного друга, а рассматривает его исключительно как члена некоторого множества, определяемого на основе отношения к говорящему. Оно предполагает, что у меня есть – или могло бы быть – много друзей («дружеский круг») и что я рассматриваю себя как лицо, находящееся в центре этого дружеского круга и связанное с ним односторонним отношением.

Таким образом, в изначальном употреблении друг скорее рассматривался как индивид, связанный с другим человеком особыми узами (подобно ребенку или брату), тогда как в современном употреблении friends скорее рассматриваются как множество людей, связанных сходным образом с некоторой личностью, находящейся в центре (что отражается в распространенном выражении circle of friends).

Возникновение дружбы («making friends»)

Для «friends» новая «множественная» ориентация отражается среди прочего, в современном выражении to make friends с объектом во множественном числе и без еще одного дополнения (например, «to make lots of friends» «приобрести множество друзей», «to make new friends» «приобрести новых друзей», «an opportunity to meet people and make friends» «возможность познакомиться с новыми людьми и приобрести друзей»).

В современном употреблении устойчивое выражение to make friends (с объектом во множественном числе и без каких-либо еще дополнений), по-видимому, в значительной мере вытеснило более старое выражение to find a friend «найти себе друга» (не являющееся устойчивым выражением); этот факт очевидным образом отражает современное воззрение, делающее ударение на то, что человек сам выковывает все свои многообразные связи с другими людьми.

Следует добавить, что в изначальном употреблении было также еще одно распространенное сочетание, близкое к finding a friend, а именно choosing a friend «выбирание друга» (или choosing one’s friends «выбирание себе друзей»). Например:

«Be sure in choosing a friend, slower in changing» (Бенджамин Франклин).

«Выбирание друзей» предполагает, что человек ожидает, что их будет мало, и требует от них особых качеств; «делание друзей» подразумевает желание, чтобы их было много, и сравнительно неразборчивый подход, когда не требуется никаких особых личных качеств и не предвидится никакого исключительного отношения.

Истинные друзья («true friends») vs. близкие друзья («close friends»)

Поскольку в первоначальном употреблении иногда проводилось разграничение между «true friends» и «friends», можно предположить, что это различие вполне подобно современному разграничению между «friends» и «close friends», так что между старым и новым подходами к дружбе нет столь четких различий. Это сходство скорее кажущееся, чем существующее на самом деле. Для этого уместно привести несколько цитат, чтобы проиллюстрировать употребление выражений true friends «истинные друзья» и true friendship «истинная дружба»:

«They are rich who have true friends» (Томас Фуллер, «Номология»).

«A true friend is a forever friend» (Джордж Макдональд, «Маркиз Лосси»).

Есть множество данных, свидетельствующих, что в прежнем типе употребления слова friend и friendship без каких-либо определений были значительно более нагружены семантически, нежели современное английское friends. Выражение true friend было очевидным образом предназначено для того, чтобы защитить соответствующее значение, а не для того, чтобы провести различие между другом (friend) и каким-то другим типом отношений между людьми. Чрезвычайно высокие ожидания, связывающиеся с понятием друга (friend), как такового, можно проиллюстрировать следующими цитатами:

«Life without a friend is death without a witness» (Джордж Герберт, «Jacula prudentum»).

«The best elixir is a friend» (Вильям Соммервиль, «Плод шиповника»).

Итак, истинный друг (true friend) рассматривался не как особый вид друга (friend), а просто как friend в самом буквальном (не искаженном) смысле слова.

Напротив, современное выражение close friend не предполагает тот же самый ряд референтов, что и слово friend; на самом деле оно предназначено для того, чтобы обозначать иную категорию людей, связанных с лицом-релятом отношением иного типа. Представление, согласно которому не все «друзья» могут считаться «близкими друзьями», не представляет собой (с точки зрения говорящего) атаку, направленную на современное употребление слова friend; скорее, оно устанавливает некоторую иную категорию, содержащее особое подмножество более широкой категории. «Близкие друзья» представляют собою «друзей», характеризующихся дополнительным признаком «близкой» связи с лицом-релятом, - импликация при этом состоит в том, что «друзья» не обязательно близко связаны с данным лицом.

Друзья и враги («Friends» and «Animies»)

Слово friend в старом типе употребления очень часто выступало в паре со словом enemy «враг» (или foe «недруг»), и эти два слова очевидным образом трактовались как антонимы. Например:

«Friends are as dangerous as enemies» (Томас Де Квинси, «Опыты»).

«He will never have true friends who is afraid of making enemies» (Вильям Хэзлит, «Характеристики»).

Однако в современном типе употребления friends и enemies уже не трактуются в качестве антонимов. Прежде всего, если ожидается, что у большинства людей есть «друзья», то неверно, что ожидается, что у большинства людей есть враги. Кроме того, даже если ожидается, что у каких-то людей могут быть «враги», не ожидается, что у них будет целый «круг врагов» («circle of enemies»), подобно тому, как у них может быть «круг друзей» («circle of friends»).

Дорогие друзья («dear friends») vs. приятные друзья («enjoyable friends»)

В старом употреблении одно из самых употребительных сочетаний со словом friend было dear friend «дорогой друг» или dearest friend «любимый друг». Например:

«Farewell, dear friend, that smile, that harmless wit

No more shall gladden our domestic hearth» (Г. Ф. Кэри, «Эпитафия Чарльзу Лэму»).

«But Fait ordains the dearest friends must part» (Эдуард Юнг, «Любовь к славе»)

Однако в современном английском языке сочетания dear friend или dearest friend являются маргинальными или даже устаревшими.

В старом типе употребления friends были связаны друг с другом чем-то более близким к любви, нежели friends в современном смысле этого слова. Приведем несколько цитат, чтобы проиллюстрировать это:

«So, if I live or die to serve my friend,

This for my love – this for my friend alone,

And not for any rate that friendship bears

In heaven or on earth» (Джордж Элиот, «Испанская цыганка»).

«Having some friends whom he loves dearly, must part.

And no lack of foes, whom he loves at sincerely» (Роберт Саути, «Роберт-рифмоплет о себе самом»).

Таким образом, анализ изменений средств объективации концепта «Дружба» показывает следующие существенные сдвиги, происшедшие с содержанием анализируемого концепта. Первоначально люди часто «любили» своих друзей или ощущали их «дорогими» («dear») и «любимыми» («dearest») и думали о них таким образом. Напротив, в современном английском языке люди охотнее говорят о своих «друзьях» («friends»), используя выражение «приятность» («enjoyment»), «удовольствие» («pleasure») и «забава» («fun»).

Выводы

В результате анализа внутренней формы концепта «Дружба», заложенной в его этимологии, удалось установить, что концепт «Дружба» базируется на компоненте «друг» - близкий любимый человек, родственник.

Анализ прецедентных текстов, словаря цитат и фразеологизмов позволил уточнить некоторые из вышеперечисленных компонентов и выявить новые.

- Дружба – это спокойствие и удовлетворение от общения

-Дружба – это схожесть в точках зрения, интересах, иногда внешности, роде занятий и семейном положении

-Дружба – это чувство, основанное на знании друзей о положительных качествах друг друга, что позволяет нам прощать друзей

-Дружба – это интимные отношения