34366 (Уголовная ответственность несовершеннолетних), страница 2

Законодательство Петровского периода содержало немного положений о возрасте субъекта преступления. В Воинском уставе Петра I 1716 г. встречается только одно отдельное упоминание по данному вопросу - в статье о воровстве. Так, в толковании на артикул 195 было сказано: «Наказание за воровство обыкновенно умаляется или весьма оставляется, ежели... вор будет младенец, который, дабы заранее его от сего отучить, может от родителей своих лозами наказан быть» ⁵. Термин младенец при этом не раскрывался. Скорее всего, к младенцам относились лица младше 10 лет.

Указом Екатерины II 26 июня 1765 г. были введены правила о наказаниях малолетних. В отношении лиц, не достигших 10 лет, установлена полная невменяемость. Всех лиц моложе 17-летнего возраста, обвиняемых в преступлениях, влекущих смертную казнь или кнут, велено было направлять в Сенат, где с ними поступали с учетом их развития и вины в совершенном деянии. Тем, кому было менее 17 лет, и они совершали преступление, не предусматривающее в качестве санкции смертную казнь, наказание чинилось на местах: лицам в возрасте от 15 до 17 лет - плетьми, а от 10 до 15 лет - розгами, те, кто не достиг 10 лет, не привлекались к уголовной ответственности, отдавались родителям или помещику, и сделанные ими преступления впредь ни в какое им подозрение не считались.

Свод законов 1832 г. признавал малолетнее лицо в возрасте 10 лет субъектом преступления⁶. В данном Своде законов была целиком принята система Указа 1765 г. В таком виде вошли во второе издание Свода 1842 г. Малолетних до 10 лет Свод признавал абсолютно невменяемыми и отдавал виновных без предания суду и без наказания на исправление родителям, родственникам или опекунам.

Субъектом преступления и по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. в силу ст. 144 признавалось также физическое вменяемое лицо, достигшее 10-летнего возраста⁷. В данном Уложении была представлена многоуровневая система, устанавливающая как различные возрастные границы уголовной ответственности несовершеннолетних, так и специальный механизм ее реализации для каждой возрастной группы. Дети до 10 лет не привлекались к уголовной ответственности. Ответственность несовершеннолетних 10 - 13-летнего возраста уже предусматривалась, но с определенными ограничениями. Несовершеннолетние от 14 до 21 года несли более серьезную уголовную ответственность, чем более младшие, но и их ответственность по сравнению со взрослыми преступниками была неполной. Главное, что отличало анализируемый закон, - это то, что четко просматривается система смягчения наказания как по виду, так и по размеру в зависимости от возраста несовершеннолетнего, совершившего преступление. Уложение 1845 г. разделило весь юношеский возраст на три периода: до 7 лет, от 7 до 14 лет и от 14 до 21 года. Но согласно п. 1 ст. 137 Уложения дети от 7 до 10 лет не подвергались определенному в законах наказанию, а отдавались родителям или благонадежным родственникам для домашнего исправления, на этом основании в действительности предельным сроком первого периода являлось и по Уложению истечение 10 лет.

Но уже при издании Уложения отроческий возраст пришлось подразделить на два - от 7 до 10 и от 10 до 14 лет, а после издания судебных уставов установлено подразделение и возраста юношеского на два периода - от 14 до 17 и от 17 до 21 года. «Дети, коим менее десяти лет отроду, не подвергаются судебному преследованию и определенному по закону наказанию»(ст. 137 Уложение 1845 г.)⁸. Свод законов 1852 г. сохранил систему уголовной ответственности несовершеннолетних. Анализируемое Уложение с изменениями и дополнениями действовало до начала XX в., и в отношении возраста уголовной ответственности несовершеннолетних за эти годы ничего не менялось.

Прогрессивные деятели XIX в., известные ученые, сторонники гуманного отношения к несовершеннолетним проводили постоянную работу по привлечению внимания общества к проблемам преступности несовершеннолетних. Во многом благодаря их влиянию в 1897 г. был принят специальный Закон «Об изменении форм и обрядов судопроизводства в отношении несовершеннолетних». Положения этого Закона ориентировались на общепринятые прогрессивные тенденции в области назначения наказания несовершеннолетним и свидетельствовали о том, что России не чуждо заимствование передового опыта других государств⁹.

В 1903 г. император Николай II утвердил Уголовное уложение, многие прогрессивные положения которого не потеряли своей актуальности до наших времен. Так, по этому Уложению уголовной ответственности подлежали подростки, достигшие 10-летнего возраста. «Не вменяется в вину преступное деяние, учиненное малолетним, не достигшим десяти лет» (ст. 40 Уложение 1903 г.)¹⁰, так как они до десятилетнего возраста не могли в полном объеме осознавать содеянные ими противоправные деяния¹¹. Таким образом, дореволюционное уголовное право считало возраст до десяти лет возрастом безусловной невменяемости малолетнего лица. Хотя в замечаниях на проект многие из наших практиков высказывали желание возвысить этот предел до 12 лет, а некоторые - до 14 лет и даже до 15 и 16 лет (Д.А. Дриль)¹².

Во многих зарубежных государствах в дореволюционный период уголовное законодательство предусматривало различные нижние границы наступления уголовной ответственности. Так, в Италии (Итальянское уголовное уложение) и Испании - 9 лет, в Австрии, Болгарии, Голландии, Дании, России - 10 лет, в Германии, Венгрии, Румынии, Сербии, Швейцарии - 12 лет, в Турции - 13 лет, в Норвегии с 16 лет¹³, Кодексы французский (1810 г.) и бельгийский вовсе не знают этого срока¹⁴.

Вопрос о границах осознания уголовно-правовых запретов несовершеннолетними рассматривался еще в XIX в. в качестве факторов, исключающих вменяемость или влияющих на степень вины. Так, по мнению Колаянни, за возрастом можно признать только второстепенное воздействие на преступность, ибо он не является причиной преступности. С подобным подходом были не согласны Кетле, Герри, Неклюдов - автор труда «Статистический опыт исследования физиологического значения различных возрастов человеческого организма по отношению к преступлению». В частности, Неклюдов считал, что возраст есть общая «космополитическая» причина преступности, что «влияние возрастов на количество преступников одинаково для всех государств» ¹⁵. В целом следует согласиться с М.Н. Гернетом, который полагал, что «отрицать всякое значение возраста для преступности было бы совершенно не правильно... возраст является не общей, не космополитической и не непоборимой причиной преступности, но таким фактором, который не может устоять перед силою соответствующих реформ социальной среды преступника» ¹⁶.

Обосновывая важность возраста (несовершеннолетия) как фактора, влияющего на вменяемость лица, авторы народной энциклопедии, изд. 1911 г., указывали, что «из этих причин более подробно рассматривается в законодательстве несовершеннолетие. Оно и понятно. Во-первых, потому, что несовершеннолетие делится на несколько периодов: малолетство, отрочество, юность, имеющих различное значение для вменяемости. Во-вторых, потому, что современные государства не ограничиваются тем, что не наказывают несовершеннолетних, а берут на себя задачу воспитывать порочных детей, хотя бы и признанных невменяемыми...» ¹⁷. Таким образом, уже в законодательстве XIX в. была закреплена четкая уголовная возрастная периодизация несовершеннолетних (малолетних) преступников, в основе которой лежали представления об осознании ими уголовно-правовых запретов.

Все европейские кодексы считают малолетних безусловно невменяемыми... В этом смысле говорит о малолетних и наше законодательство.

Уложение о наказаниях 1845 г. в редакции 1885 г. в отношении несовершеннолетних в возрасте от 10 до 17 лет требовало от суда выяснения вопроса, действовали ли они с разумением или без разумения¹⁸. Статья 41 Уголовного уложения 1903 г. устанавливала, что «не вменяется в вину преступное деяние, учиненное несовершеннолетним от десяти до семнадцати лет, который не мог понимать свойства и значение им совершаемого или руководить своими поступками» ¹⁹.

Второй период несовершеннолетия - отрочество. В эту пору человек значительно продвигается вперед в своем развитии. Знаний у него гораздо больше, чем у ребенка; да и воля более развита. Отсюда - отрок вменяем. Но рассеянность, впечатлительность, неспособность противостоять первым соблазнам сильно чувствуются и в этом возрасте. Отрок знает, что можно и чего нельзя себе позволить; а на деле как-то забывает правила жизни, которые не чувствуются им так, как взрослым, почему и не приходят в голову в нужную минуту. Справедливо поэтому отнестись к отрочеству не со строгостью судьи, а с мягкостью учителя, заменяя ему наказание мерами исправления.

Отрочество наступает не сразу, притом не одновременно у различных людей. Иной в отроческие годы продолжает быть еще ребенком, другой развивается скорее. Ввиду этого обстоятельства французское и бельгийское законодательства отказываются определить срок наступления отрочества, предоставляя решение этого вопроса самому суду. И современные европейские кодексы требуют, чтобы о каждом лице такового возраста суд предварительно решал вопрос: действовал ли обвиняемый с разумением или без разумения²⁰.

Последний порядок был принят и нашим законодательством. Уложение 1845 г. и Уложение 1903 г., во-первых, определяют, с каких лет начинаются и когда оканчиваются отроческие годы вообще. И определяют одинаково: от 10 до 17 лет. Во-вторых, они признают таких несовершеннолетних условно вменяемыми. При этом старое Уложение считает вменяемым только того из них, кто действовал «с разумением»; новое Уложение – «способного понимать свойство и значение совершаемого и могущего руководить своими поступками».

Таким образом, впервые в российском законодательстве нижняя граница наступления уголовной ответственности для несовершеннолетних была закреплена еще в XVII в. В XIX в. вопрос о соотношении возраста несовершеннолетних, осознания ими уголовно-правовых запретов и наступлением уголовной ответственности активно обсуждался в науке уголовного права, а в действующем уголовном законодательстве была введена научно обоснованная «уголовно-правовая возрастная периодизация» несовершеннолетних, вполне объективно отражающая психические процессы, происходящие в их сознании.

Советская власть вскоре после Октябрьской революции выдвинула лозунг: «Для детей нет суда и тюрьмы», который нашел свое воплощение в Декрете СНК РСФСР от 14 января 1918 г. Этот Декрет установил уголовную ответственность с достижением 17-летнего возраста, а дела об общественно опасных деяниях, совершенных в возрасте до 17 лет, относились к ведению комиссий о несовершеннолетних²¹.

В первые годы существования советской власти законодательство об уголовной ответственности несовершеннолетних неоднократно изменялось. Вместе с тем приоритет по-прежнему принадлежал мерам убеждения и воспитания, а не мерам уголовного наказания. Уголовная политика государства в отношении несовершеннолетних была направлена в первую очередь на их исправление²². По Декрету от 14 марта 1920 г. «О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных действиях», к ведению комиссий были отнесены дела несовершеннолетних в возрасте до 18 лет. Одновременно Декрет признавал возможной уголовную ответственность несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет, но лишь при условии, что комиссия сочтет недостаточным применение ею мер медико-педагогического воздействия²³.

На практике привлечение несовершеннолетних к уголовной ответственности ограничивалось случаями посягательств на жизнь, причинения тяжких ранений, изнасилований и других опасных для общества преступлений²⁴.

Отметим, что идеологической основой декретов являлось положение о главенствующей роли мер воспитательного характера, применяемых к несовершеннолетним преступникам, по отношению к карательным²⁵.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. и УК РСФСР 1926 г. устанавливали, что уголовной ответственности подлежат несовершеннолетние, достигшие 16-летнего возраста. Статья 18 УК РСФСР 1922 г. устанавливала, что "наказание не применяется к малолетним до 14 лет, а также всем несовершеннолетним от 14 до 16 лет, в отношении которых признано возможным ограничиться мерами медико-педагогического воздействия". Статья 56 УК РСФСР 1922 г. предусматривала возможность продления срока пребывания несовершеннолетних в исправительно-трудовом учреждении впредь до исправления, но на срок, не свыше половины первоначально определенного судом срока наказания.

Основными началами уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г. были введены понятия «малолетний» и «несовершеннолетний» правонарушитель. В ст. 8 Основ раздела 2 указывалось, что к малолетним обязательно должны применяться меры медико-педагогического характера; в отношении несовершеннолетних они подлежат применению только в тех случаях, когда соответствующими органами будет признано невозможным применение к этим лицам мер социальной защиты судебно-исправительного характера²⁶.

Определение возраста, с наступлением которого «связывались понятия «малолетний» и «несовершеннолетний», а также обязательных случаев привлечения несовершеннолетних к уголовной ответственности относилось к компетенции союзных республик. Однако УК РСФСР 1926 г. не указал точного возраста уголовной ответственности несовершеннолетних. Деление на малолетних и несовершеннолетних осуществлялось лишь теоретически, в законе эти понятия отсутствовали. Но Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. более подробно определял меры социальной защиты и порядок их применения к несовершеннолетним. Особенностям назначения несовершеннолетним мер социальной защиты (наказания) было посвящено 5 статей (12, 22, 26, 50, 55), а в УК РСФСР 1922 г. - только две статьи²⁷.

Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 30 октября 1929 г. уголовная ответственность несовершеннолетних в возрасте от 14 до 16 лет была полностью исключена²⁸.

Возрастной критерий уголовной ответственности был существенно снижен в 1935 г. Постановлением ЦИК И СНК СССР от 7 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью несовершеннолетних» ²⁹. С принятием данного Постановления был связан новый этап в развитии уголовного законодательства о несовершеннолетних. Характерной чертой данного этапа являлось ужесточение уголовно-правовых методов борьбы с преступностью несовершеннолетних в ущерб мерам воспитательного характера. Постановление установило возможность уголовной ответственности несовершеннолетних с применением всех мер уголовного наказания (кроме смертной казни) начиная с 12-летнего возраста, уличенных в совершении краж, в причинении насилия, телесных повреждений, увечий, в убийстве или попытках к убийству. В 30 - 40-е гг. начался период политических репрессий, и это не могло не сказаться и на уголовной политике в отношении несовершеннолетних. Как отмечает Э.Б. Мельникова, в этот период «борьба с преступностью несовершеннолетних использовалась как способ выявления врагов народа, например среди родителей³⁰.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 декабря 1940 г. «Об уголовной ответственности несовершеннолетних за действия, могущие вызвать крушение поезда» также устанавливалась уголовная ответственность с достижением 12 лет. За отдельные преступления уголовная ответственность наступала с 16-летнего возраста, но Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 мая 1941 г. «Об уголовной ответственности несовершеннолетних» она устанавливалась с 14-летнего возраста³¹.

Законодательные акты 1935 и 1941 гг. были направлены не на расширение репрессии в отношении несовершеннолетних, а на повышение их ответственности за свои поступки³². О такой направленности законодательства свидетельствует и практика его применения; как отмечает Г.М. Миньковский, в 1936 г. к судебной ответственности несовершеннолетних в возрасте от 12 до 16 лет было привлечено в 3 - 4 раза меньше, чем комиссиями в предшествующие годы³³. Существует и другая позиция (Л.М. Прозументов), на наш взгляд, требующая освещения, так как она является более обоснованной. Л.М. Прозументов считает, что «объективной необходимости в снижении возраста уголовной ответственности в 30-е гг. не существовало. Реализация такого подхода явилась определенным показателем изменения государственной уголовной политики в сторону ее ужесточения, повышения уровня репрессий, которая, в свою очередь, явилась элементом осуществления характерной для того времени социальной политики. Усиление уголовных мер без осуществляемого параллельно усиления воспитательной работы с несовершеннолетними не способствовало сокращению преступности» ³⁴.