34308 (Убийство с особой жестокостью), страница 6

Что касается умысла, который характеризует субъективную сторону, то это преступление может быть совершено только с прямым умыслом. Т.е. виновный знает, что посягает на жизнь лица, выполняющего служебные обязанности, общественный долг, или его близких, и желает путем лишения жизни воспрепятствовать этой деятельности либо отомстить за уже выполненный долг. Соответственно, если виновный не знал о служебной или общественной деятельности потерпевшего или его близких, то его деяние не будет содержать состава, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. При ошибке в личности, по общему правилу такая ошибка на юридическую квалификацию не влияет, поэтому следует квалифицировать по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, т.к. мотив убийства полностью реализуется.

В). Убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо захватом заложника.

Пункт «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ сложен по своей конструкции, т.к. в нем предусмотрена ответственность и за убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, и за убийство, сопряженного с похищением человека либо захватом заложника. Объединение законодателем в одном пункте разных обстоятельств объясняется тем, что похищенный человек и человек, захваченный в заложники, невольно оказывается в беспомощном состоянии: содержатся в таких условиях и обстановке, которые дают основание считать их находящимися в ситуации реальной угрозы их жизни, что позволяет такое положение приравнивать к беспомощному состоянию¹.

В свою очередь беспомощное состояние жертвы в качестве квалифицирующего признака УК 1961 г. не предусматривал, а в действующем УК РФ законодателем не было дано толкование, что необходимо понимать под беспомощным состоянием. На этот вопрос попытался ответить Пленум ВС РФ в постановлении № 1 от 27.01.1999 г., где указал, что под беспомощностью состояния надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство².

Т.о., объектом преступления выступает жизнь человека, находящегося в беспомощном состоянии, т.е. который не может защитить себя, оказать активное сопротивление. Объективная сторона остается той же, что и по всем преступлениям, предусмотренным ст. 105 УК РФ. Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом с обязательным признаком для этого вида убийства, которая заключается в заведомости для виновного, что его жертва находится в беспомощном состоянии. Где под заведомостью следует понимать осведомленность виновного, т.е. виновный должен доподлинно знать, что его жертва беспомощна, в связи, с чем не может оказать сопротивление.

В литературе оспаривается вопрос: следует ли состояние сна или сильного алкогольного опьянения считать беспомощным состоянием потерпевшего? Дементьев С. утверждает, что сон и сильное алкогольное опьянение не является беспомощным состоянием жертвы. Т.к., по его мнению, потерпевшему должны причиняться дополнительные, особые страдания, и он должен сознавать, что его сейчас или вскоре убьют, но в силу своего физического состояния не может ни оказать сопротивления, ни позвать на помощь. Это состояние заведомо понимает убийца, значит, действует более цинично и нагло¹. Данной позиции придерживался и Красиков А.Н.

Необходимо отметить, что судебная практика решает этот вопрос неоднозначно. Первоначально существовала позиция, по которой убийство спящего или лица, находящегося в состоянии сильной степени алкогольного опьянения, признавалось квалифицированным убийством, однако эта позиция в настоящее время радикально изменилась. Так, в Обзоре судебной практики Верховного суда РФ за второй квартал 1997 г. убийство спящего потерпевшего путем нанесения ему трех ударов топором по голове было признано совершенным в отношении лица заведомо для виновного, находящегося в беспомощном состоянии². Однако по делу Тарасова осужденного 03.02.1999 г. по п. «в» ч. 3 ст. 162, п.п. «а», «в», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Судебной коллегией п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ был исключен с указанием на то, что сон потерпевшего к числу обстоятельств, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ не относится³. Вместе с тем, заместитель Председателя Верховного суда РФ Меркушов А.Е. указал, что «по мнению одних судов, убийство спящего или лица, находящегося в тяжелой степени опьянения, во всех без исключения случаях следует квалифицировать по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Другие суды стоят на иной позиции. Они считают, что повышенная общественная опасность убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, состоит в том, что потерпевший осознает опасность для своей жизни, но в силу определенных обстоятельств (возраста, болезни и т.д.) не имеет возможности оказать преступнику сопротивление, защитить себя. В противном случае под категорию лиц, находящихся в беспомощном состоянии, можно подвести любого потерпевшего, для которого действия виновного оказались неожиданными. Пленум не согласился ни с одной из этих позиций, поскольку вопрос о беспомощности состояния потерпевшего применительно к п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ должен решаться в каждом случае с учетом всех обстоятельств дела. По указанному пункту надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний совершая убийство, сознает это обстоятельство» ¹.

Исходя из этого, можно сделать вывод, что в основе квалификации лежит не осознание потерпевшим опасности для жизни, а осознание виновным факта нахождения потерпевшего в беспомощном состоянии, что и предусмотрено в диспозиции п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Но если даже взять во внимание тот факт, что потерпевший должен осознавать опасность, то необходимо отметить, что в самой формулировке закона об этом ничего не сказано. Кроме того, Пленум ВС РФ в постановлении № 1 от 27.01.1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве» обратил внимание на то, что «к лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее» ². Из этого следует, что потерпевший может и не осознавать того, что его должны убить. Кроме того, перечень, предложенный ВС РФ, исходя из самого смысла предложения, не является исчерпывающим. Кандидат психологических наук Л. Конышева утверждает, что беспомощным следует считать такое физическое или психическое состояние потерпевшего, при котором он не мог понимать характер и значение совершаемых действий или не в состоянии был оказать сопротивление виновному³. Следовательно, сон потерпевшего также является беспомощным состоянием, т.к. во время сна отключается воля и сознание спящего. Поэтому при осознании виновным, что потерпевший во время сна не может себя защитить⁴ должно квалифицироваться по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Если потерпевший при лишении его жизни испытывал особые страдания, то действия виновного надлежит квалифицировать по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство, совершенное с особой жестокостью.

Но судебная практика не признает сон беспомощным состоянием. Так, по делу Тарасова Президиум ВС РФ исключая п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ указал, что убийство спящего отнести к беспомощному состоянию лица в том понимании, какое содержится в диспозиции п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ, поскольку сон является жизненно необходимым и физиологически обусловленным состоянием человека¹. Такая аргументация не является убедительной, т.к. возникает вопрос: разве жизнь, смерть, болезнь, старость, малолетство не являются необходимыми и физиологически обусловленными? А если являются, то почему в противовес сну подпадают под квалификацию п. «в»?

Относительно сильной степени алкогольного опьянения будет правильной позиция Володина Д. и Попова А., которые считают, что «сильная степень алкогольного или иного опьянения может вызывать беспомощное состояние потерпевшего в тех случаях, когда потерпевший в силу своего опьянения не может оказать сопротивления виновному, а тот данное обстоятельство, умышленно использует. Если виновный умышлено воспользовался беспомощным состоянием потерпевшего при совершении убийства, то имеются все основания для квалификации содеянного по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Если же состояние опьянения не лишает потерпевшего возможности оказать сопротивление виновному, то названный пункт применению не подлежит» ². В подтверждение тому, свидетельствует пример, приведенный из Обзора судебной практики ВС РФ за второй квартал 1999 г., где Судебная коллегия по уголовным делам исключила п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ по тем основаниям, что состояние сильной степени алкогольного опьянения потерпевшего не лишало его возможности оказать сопротивление или уклониться от посягательства; он сам спустился вниз из квартиры на вызов виновных; по заключению экспертов медиков, на руках потерпевшего обнаружены повреждения, образование которых возможно при защите¹. Следовательно, если в состоянии сильной степени алкогольного опьянения потерпевший не может оказать сопротивление, действия виновного следует квалифицировать по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Т.о., сон и сильная степень алкогольного опьянения являются беспомощным состоянием потерпевшего.

Кроме того, рассматривая вопрос о беспомощном состоянии, важно отметить, что оно не должно быть связано с насильственными действиями виновного, который лишь использует беспомощность потерпевшего в виде обстоятельства, облегчающего реализацию преступного умысла². Об этом также свидетельствует практика ВС РФ. Так, по делу Кабирова действия осужденного были переквалифицированы с п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105, т.к. осужденный, желая смерти потерпевшей, стал душить ее руками, а после того как она потеряла сознание, нанес ей несколько ударов ножом в сердце. Т.е., потерпевшая была приведена виновным в беспомощное состояние в процессе лишения ее жизни³.

Под убийством, сопряженным с похищением человека и захватом заложника, понимается убийство человека, которого предварительно, помимо воли, насильно лишили свободы перемещения. Совершение убийства квалифицируется по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ и статьям, предусматривающим ответственность за похищение человека (ст. 126), захват заложника (ст.206), т.к. преступное посягательство направлено на два однопорядковых объекта: на жизнь и общественную безопасность⁴. Этот вывод также подтверждает и Пленум ВС РФ, указывая, при этом, что по смыслу закона ответственность по данному пункту наступает не только за умышленное причинение смерти самому похищенному или заложнику, но и за убийство других лиц, совершенное виновным в связи с похищением человека либо захватом заложника⁵.

Данный вид убийства может быть совершен как с прямым, так и с косвенным умыслом.

Г). Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности.

Объектом данного вида убийства является жизнь женщины, находящейся в состоянии беременности. Отягчающим обстоятельством является то, что при убийстве лишается жизни не только будущая мать, но и происходит уничтожение другой жизни, жизни плода человека.

Субъективная сторона, характеризуется умыслом, который может быть как прямым, так и косвенным. Обязательным признаком здесь выступает заведомость, т.е. виновный должен достоверно знать, что женщина находится в состоянии беременности. Срок беременности, источник осведомленности, мотивы и цели для квалификации значения не имеют. Лицо достоверно не знавшее о беременности не может нести ответственности по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Побегайло Э.Ф. писал, что состояние беременности, особенно в последние месяцы, делает женщину менее подвижной, менее сильной, в ее организме превалирующим являются процессы торможения. Такое положение женщины сравнимо с положением лица, находящегося в беспомощном состоянии¹. Однако на наш взгляд дополнительной квалификации по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ не требуется, т.к. данный вид убийства полностью охватывается п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В практике возникает вопрос, как квалифицировать убийство, когда виновный имел намерение убить именно беременную женщину, а на самом деле она оказалась не беременной? Пленум ВС РФ в своем постановлении № 1 по этому вопросу не дал разъяснений. Несмотря на то, что в доктрине уголовного права до настоящего времени этот вопрос является спорным. Так, Бородин С.В. считал, что виновным допускается фактическая ошибка². По общему правилу фактическая ошибка на квалификацию влияния не имеет, поэтому следует квалифицировать по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ. По мнению А.А. Пионтковского, «совершение преступления при ошибочном предположении лица о наличии квалифицирующих преступление обстоятельств, следует рассматривать как покушение на совершение квалифицированного преступления» ¹. Однако, в соответствии с ч. 3 ст. 30 УК РФ под покушением на преступление признаются умышленные действия (бездействия) лица, непосредственно направленные на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от лица обстоятельствам². Но в данном случае мы имеем дело с оконченным преступлением – убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, поэтому позиция Пионтковского А.А. ошибочна.