59325 (Россия на рубеже XVI-XVII вв. Смутное время), страница 2

Царствование Бориса Федоровича Годунова ознаменовалось начавшимся сближением России с Западом. Не было прежде на Руси государя, который столь благоволил бы к иностранцам, как Годунов. Он стал приглашать иноземцев на службу, освободив их от налогов и предоставив право беспошлинной торговли. Новый царь даже хотел выписать из Германии, Англии, Испании, Франции, Италии и других стран ученых, чтобы учредить в Москве высшую школу, где бы преподавались разные языки, но этому воспротивилась церковь. И все же Годунов выбрал 18 московских дворян и отправил их в разные страны учиться. Царь стремился открыть страну для европейцев. Пожалуй, он первый среди российских монархов в полной мере осознал значение просвещенного Запада. В общем правлении Борис старался поддерживать порядок и правосудие. При нем успешно продолжалась русская колонизация Сибири и построение русских городов (Туринск, Томск).

Царствование Бориса начиналось успешно. Однако вскоре разразилась поистине страшные бедствия. Наметившийся было в 90-е года XVI в. подъем сельского хозяйства прервал неурожай. В 1601 г. Шли долгие дожди, не дававшие убирать хлеб. А затем грянули ранние холода. В следующем году неурожай повторился. В стране начался голод. И продолжался он целых три года! Богатые вельможи и монастырские власти прятали хлеб в своих амбарах. Цена его возросла в сто раз. Борис запрещал продавать хлеб дороже установленного предела, даже наказывал тех, кто взвинчивал цены, но успеха не добился. Стремясь помочь голодающим, Годунов не жалел средств, щедро раздавал деньги беднякам. Но хлеб дорожал, а деньги теряли цену. Борис приказал открыть для голодающих царские амбары. Однако их запасов не могло хватить на всех голодных, тем более что, прослышав о раздаче, голодающие со всех концов страны потянулись в Москву, бросив те скудные запасы, которые имелись у них дома. Но в столице голод был еще более страшным. Появились случаи людоедства.

В народе все более укреплялась мысль о каре Божией. Поговаривали, что царствование Бориса не благословляется Богом, потому что оно беззаконно, достигнуто неправдой, хитростью. Стало быть, оно не может кончиться добром.

В 1601 – 1602 гг. Годунов пошел даже на временное восстановление Юрьева дня. Правда, он разрешил не выход, а лишь вывоз крестьян. Дворяне, таким образом, спасли свои имения от окончательного запустения и разорения. Разрешение, данное Годуновым, касалось лишь мелких служилых людей, оно не распространялось на землю членов Боярской думы и духовенства. Но и этот шаг не прибавил популярности царю в глазах служилых людей. Никакие усилия Годунова уже не могли вернуть ему доверие и людских симпатий.

В это время по стране стали распространяться слухи, что Дмитрий-царевич не погиб, а чудесно спасен и вынужден скрываться. Годунов осознавал нависшую над ним угрозу: в сравнении с «прирожденным» государем он – никто. Не случайно хулители называли его «рабоцарь». Ведь еще недавно он именовал себя государевым холопом! Противники Бориса приписывали ему даже смерть царя Федора (не говоря уже о царевиче Дмитрии). Борис понимал, что в этом слухе кто-то заинтересован и сознательно его распускает. Царь не без основания подозревал семью Романовых: этот род был самым близким по крови в царской династии. Пять «Никитичей» (детей Никиты Романовича): Федор, Александр, Иван, Михаил, Василий – приходились двоюродными братьями умершему царю Федору Ивановичу. В 1600 г. Романовых ложно обвинили в том, что они хотят извести царя, чтобы добыть царский престол. Четырех братьев (Михаил умер в 1598 г.) сослали в отдаленные места, где трое вскоре скончались, а старшего, Федора, насильно постригли в монахи и насильно отправили на Север.

Именно в Польше «объявился» первый самозванец, выдававший себя за царевича Дмитрия. По версии, выдвинутой правительством, им был галицкий дворянин Ю. Б. Отрепьев, в монашестве «инок Григорий», связанный с боярами Романовыми. Он в 1602 году бежал в Литву, где получил поддержку некоторых литовских магнатов, а затем и короля Сигизмунда III.

Осенью 1604г. самозванец, которого историки называют Лже­дмитрием I,  с 40-тысячным отрядом польско-литовской шляхты, русских дворян-эмигрантов, запорожских и донских казаков нео­жиданно появился на юго-западной окраине России, в Северской земле. «Украинные люди», среди которых было много беглых крестьян и холопов, толпами присоединялись к самозванцу: они видели в «царевиче Дмитрии» своего «заступника», тем более что самозванец не скупился на обещания. Присущая средневеково­му крестьянству вера в «хорошего царя» помогла Лжедмитрию I увеличить свое войско. Однако в первом же большом сражении с царским войском во главе с князем Ф.И.Мстиславским под Добрыничами самозванец был разбит и с немногими оставшимися сторонниками укрылся в Путивле. Боль­шинство польско-литовских шляхтичей покинуло его.

Однако на южной окраине уже разворачивалось широкое на­родное движение против Бориса Годунова. Один за другим юж­ные города переходили на сторону «царевича Дмитрия». С Дона подошли отряды казаков, а действия царского войска были край­не медлительными и нерешительными — бояре-воеводы готови­ли измену Борису Годунову, надеялись использовать самозванца, чтобы свалить «дворянского царя». Все это позволило Лжедмит­рию I оправиться от поражения.

В этот момент, в апреле 1605г.,  царь Борис Годунов неожиданно умер. 13 апреля 1605г. Борис Годунов казался веселым и здоровым, много и с аппетитом ел. Потом поднялся на вышку, с которой нередко обозревал Москву. Вскоре сошел оттуда, сказав, что чувствует дурноту. Позвали лекаря, но царю стало хуже: из ушей и носа пошла кровь. Царь лишился чувств и вскоре умер. Ходили слухи, что Годунов в припадке отчаяния отравился. Похоронили его в Кремлевском Архангельском соборе. Шестнадцатилетний сын Годунова — царь Федор Борисович — недолго удержался на престоле. Он не имел ни опыта, ни авторитета. 7 мая на сторону Лжедмитрия перешло царское войско. Бояре-заговорщики 1 июня 1605 года организовали государственный переворот и спровоцировали в столице народное возмущение. Царь Федор был свергнут с престола и задушен вместе с матерью. Самозванец без боя вошел в Москву и был провозглашен царем под именем Дмитрия Ивановича.

Новый царь оказался деятельным и энергичным правителем, уверенно сидевшем на прародительском престоле. Для дипломатических отношений с другими государствами он принял титул императора и пытался создать большой союз европейских держав для борьбы против Турции. Каждый день он присутствовал в боярской думе, при этом показывал большую сметливость в делах и дар красноречия. Но Лжедмитрий не­долго продержался на престоле. Первые же его мероприятия разрушили надежды на «доброго и справедливого царя». Феодальная арис­тократия, инициировавшая появление самозванца, больше не нуждалась в нем. Широкие слои русских феодалов были недо­вольны привилегированным положением польских и литовских шляхтичей, которые окружали трон, получали огромные награды (деньги для этого изымались самозванцем даже из монастырской казны). Православная Церковь с беспокойством следила за попыт­ками распространить в России католичество. Лжедмитрий хотел выступить с войной против татар и турок. Служилые люди с нео­добрением встретили начавшуюся подготовку к войне с Турци­ей, которая была не нужна России. Недовольны были «царем Дмитрием» и в Речи Посполитой. Он не решился, как обещал ранее, передать Польше и Литве запад­норусские города. Настойчивые просьбы Сигизмунда III ускорить вступление в войну с Турцией не имели результата

Таким образом, он стал возбуждать недовольство своих московских подданных, во-первых, тем, что он не соблюдал старых русских обычаев, обрядов, а во-вторых, тем, что пришедшие с ним поляки держали себя в Москве высокомерно и заносчиво, обижали и оскорбляли москвичей. Так он не соблюдал постов, не молился перед обедом и после обеда, во время стола любил слушать музыку и пение, после обеда не спал и т.д. Немало удивляло москвитян и то, что он не любил пышности и вообще держал себя не так, как прежние цари. Не понимая духа русского народа, не обращая внимания на привязанность к своим обычаям, самозванец, наконец, венчался на католичке Марине Мнишек. Это возбудило против него сильное негодование. Но негодование перешло в явный ропот, когда поляки, прибывшие в свите Марины, начали производить разные бесчинства и насилия, например ходить по церквям с собаками. Теперь бояре во главе с князем Василием Шуйским решили, что настало время действовать. Шуйский начал агитацию против Лжедмитрия тотчас после его воцарения; он был судим собором из всех чинов людей и приговорен к смертной казни, но царь его помиловал. В ночь на 17 мая 1606г, подняв набатным звоном московский народ против поляков, бояре сами с кучкой заговорщиков ворвались в Кремль и убили царя. В это время москвичи были заняты избиением поляков и разграблением их домов. Труп Лжедмитрия после поругания сожгли и, смешав пепел с порохом, выстрелили им из пушки в ту сторону, откуда он пришел. Через два дня царем был «выкрикнут» боярин Василий Шуйский, давший крестоцеловальную запись править с Боярской думой, не налагать опал и не казнить без суда.

Раздел 2 Правление Василия Шуйского (1606-1610 гг.): нарастание гражданского противостояния, начало иностранной интервенции.

Через несколько дней после умерщвления самозванца царем избран был князь Василий Шуйский. Но избрание его совершилось без собора. Он был возведен только партией своих приверженцев. Сам Шуйский не особенно заботился о соблюдении всех тонкостей для волеизъявления «всей земли». Его более беспокоила позиция Боярской думы. Чтобы привлечь ее, новый царь пошел на встречу притязаниям аристократии, давно мечтавшей оградить себя от самодержавного произвола целым рядом обязательств, которые возлагал на себя монарх. Шуйский дал крестоцеловальную запись, в которой обещал соблюдать феодальную законность: не налагать ни на кого опал и не казнить без суда, не отнимать имущества у родственников осужденных, не слушать «ложных доводов», править вместе с Думой. Но вместо признательности многие люди, знатные и незнатные, изъявили негодование и напомнили Василию правило, уставленное Иоанном III, что не Государь народу, а только народ Государю дает клятву (Н.М. Карамзин «История государства Российского.»). Но его слову нельзя было верить: при правителе Борисе Годунове Шуйский, глава следственной комиссии в Угличе, клялся, что царевич Дмитрий закололся сам; затем, при Лжедмитрии I, что царевич жив и, значит, Годунов – узурпатор; наконец, что царевич был заколот людьми Годунова и царь Дмитрий – самозванец. Сверх того, подобное избрание не предвещало прочности его царствованию. Этот человек не был способен остановить развал государственности и преодолеть раскол социальный. Воцарение Василия Шуйского не прекратило «смуту». Новый царь опирался на узкий круг близких ему людей. Даже внутри Боярской думы у него были недоброжелатели, сами претендовав­шие на престол (Романовы, Голицыны, Мстиславские). Не был популярен Шуйский и у дворянства, которое сразу признало его «боярским царем». Народные массы не получили никакого об­легчения. Василий Шуйский отменил даже налоговые льготы, данные самозванцем населению южных уездов. Началось пре­следование бывших сторонников «царя Дмитрия», что еще боль­ше накалило обстановку. В народе продолжал упорно держаться слух о чудесном спасении Дмитрия, о том, что, вновь воцарившись в Москве, он облегчит ее положение.

И действительно, едва только Шуйский взошел на престол, как стали ходить слухи, что Лжедмитрий спасся, что вместо него убит кто-то другой, похожий на него, а он бежал в Литву.

Против Шуйского выступило население порубежных уездов, опальные сторонники Лжедмитрия, таким как воеводы Путивля князь Г. Шаховской и Чернигова князь А. Телятевский. Оппозиционные настроения охватили дворянские корпорации, среди которых особенна была сильна Рязанская, возглавляемая энергичным кланом Ляпуновых и Сумбуловым, и веневская – Истомы Пашкова. Летом 1606г. Движение стало приобретать организационный характер. Появился и руководитель – Иван Исаевич Болотников.

В движение против «боярского царя» Василия Шуйского ока­зались вовлеченными самые разные слои населения: народные низы, дворянство, часть боярства. Именно они приняли участие в восстании Ивана Болотникова  в 1606 – 1607 годах.

Болотников был «бое­вым холопом» князя Телятевского, бежал к казакам, был одним из атаманов волжской казацкой вольницы, попал в плен к татарам и был продан в рабство в Турцию, был гребцом на галере, участником мор­ских сражений, был освобожден итальянцами. Затем Венеция, Германия, Польша, где он встречается с самозванцем. И вот Путивль, где неизвестный странник вдруг становится вместе с бо­ярским сыном Истомой Пашковым и дворянином Прокопием Ляпуновым во главе большого войска. Ядро повстанческой армии составили дворянские отряды из южных уездов, остатки воинства первого самозванца, вызванные с Дона казаки, стрельцы погра­ничных гарнизонов. И, как во время похода к Москве первого самозванца, к войску присоединяются беглые крестьяне и холо­пы, посадские люди, все недовольные Василием Шуйским. Сам Иван Болотников называет себя «воеводой царя Дмитрия».

Летом 1606 года, восставшие двинулись на Москву. Под Кромами и Калугой они разгромили царские войска. Осенью они оса­дили Москву.

По мере вовлечения в движение народных масс (восстание охватило более 70 городов!) оно приобретало все более антифеодальный характер. В «листах», которые рассылались штабом восстания, призывалось не только к замене Василия Шуйского «хорошим царем», но и к расправе с боярами. 2 декабря 1606г. в сражении у деревни Котлы Болотников был разбит и отступил в Калугу, затем перешел в Тулу, где продержался до октября 1607г., отбивая приступы царского войска. Наконец, обессиленные длительной осадой и голодом, защитники Тулы сдались, Иван Болотников был сослан в Карго­поль, где и погиб.

Достаточно сложно дать оценку характера восстания Болотникова. В интерпретации Шуйского, восставшие призывали москвичей к уничтожению «вельмож и сильных», разделу их имущества. Известны случаи так называемых «воровских дач», когда имения сторонников царя Василия передавали сторонникам «законного государя Дмитрия Ивановича». Таким образом, борьба была направлена не столько на разрушение существующей социальной системы, сколько на перемену лиц и целых социальных групп внутри нее. Участники выступления, бывшие крестьяне, холопы, стремились конституироваться в новом социальном статусе служилых людей, «вольных казаков». К повышению своего статуса стремилось и дворянство, недовольное воцарением Шуйского. Налицо была острая, достаточна сложная и противоречивая социальная борьба, выходящая за рамки, очерченные концепцией крестьянской войны. Эта борьба естественно дополняла борьбу за власть – ведь только победа одного из претендентов обеспечивала закрепление прав его сторонников. Само это противоборство вылилось в борьбу вооруженную целыми армиями.

В социальном противоборстве принимали участие и низы общества. Однако антикрепостнический запал находил свое выражение прежде всего в ослаблении, а в последующем и в прогрессирующем разрушении государственности. В условиях кризиса всех структур власти все труднее было удержать крестьян от выхода. Стремясь заручиться поддержкой дворянства, Шуйский 9 марта 1607г. издал обширное крепостническое законодательство, которое предусматривало значительное увеличение срока урочных лет. Впервые вводились денежные санкции за прием беглого. Однако Уложение 1607г. носило скорее декларативный характер. Для крестьянства актуальной становилась проблема не выхода, восстанавливаемого явочным путем, а поиска владельца и места нового жительства, которые бы обеспечивали стабильность бытия.

Таким образом, движение Ивана Болотникова ослабило Россий­ское государство и подготовило условия для внедрения в Рос­сию второго самозванца, пользовавшегося прямой помощью польско-литовской шляхты.

В этих условиях поражение Болотникова не могло стать полным торжеством Шуйского. Необходим был лишь новый центр притяжения оппозиционных сил, и он скоро явился в лице нового Лжедмитрия, обосновавшегося в Стародубе. Внешними данными этот человек походил на Лжедмитрия I, что подметили участники авантюры первого самозванца. До сих пор личность Лжедмитрия II вызывает много споров. Проис­хождение его не ясно, по некоторым сведениям это был крещеный еврей Богданка, служивший писцом у Лжедмитрия I.