Т.П. Лебедева - Геополитика (учебное пособие), страница 3

Управленческая функция - это выработка практических рекомендаций для тех акторов, которые участвуют в формировании геополитической картины мира, в управлении региональными или мировыми геополитическими процессами (межправительственные организации мирового и регионального уровня, великие державы, неправительственные организации). Благодаря геополитическому анализу вырабатываются рекомендации для формирования стабильного и безопасного мира, для эффективного развития отсталых стран и регионов, для предотвращения геополитических угроз и разрешения локальных конфликтов. Современная геополитическая наука вполне в состоянии помочь государству и другим акторам геополитики выработать относительно реальную (а не утопическую) геополитическую стратегию.

Идеологическая функция геополитики может иметь позитивные или негативные последствия. Геополитика в ее современном, широком понимании может научить элиту и граждан «геополитически мыслить» и «геополитически действовать». Геополитика формирует у граждан представления о геополитической картине современного мира, т.е. граждане приобретают навыки многоаспектной оценки в сфере геополитики, способность моделировать мировые и региональные тенденции, а также понимание того, что только грамотная система управления внутренними и внешними процессами может обеспечить их государству достойное место и активную роль в современном геополитическом пространстве. Современное широкое понимание геополитики культивирует в гражданах такую ценность, столь необходимую в современном глобализирующемся мире, как толерантность. Но геополитика, если ее сводить только к идеологии, рассматривать в качестве пропагандистского инструмента для передела «сфер влияния», для осуществления «великой исторической миссии» может культивировать в гражданах и совсем противоположные чувства.

Вопросы для обсуждения.

1. Как определяется современными учеными предметное поле геополитики?

2. Какие новые категории появились в геополитике в последние десятилетия?

3. Какие основные методологические подходы используют современные исследователи геополитики?

4. Каково практическое значение геополитики?

Литература:

1. Бжезинский З. Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство. М., 2004.

2. Гаджиев К.С. Введение в геополитику. М., 2000.

3. Замятин Д.Н. Геополитика: основные проблемы и итоги развития в XX веке. – Полис, 2001, № 6.

4. Лебедева М.М. Мировая политика: Учебник для вузов. М., 2004, с.63-69.

5. Лебедева Т.П. Методологические проблемы преподавания курса «Геополитика» в высшей школе. – Ученые труды. М., Университетский гуманитарный лицей, 2002.

6. Лебедева Т.П. Геополитика. - Политология: Лексикон. М. 2007. С. 25-37.

7. Плешаков К. Компоненты геополитического мышления. – Международная жизнь, 1994, № 10.

8. Тихонравов Ю.В. Геополитика. Учебное пособие. М., 2000, с. 10-33.

9. Цымбурский В.Л. Геополитика как мировидение и род занятий. – Полис, 1999, № 4.

10. Цыганков П.А. Теория международных отношений. М., 2004, с.46-75.

11. Parker G. Geopolitics. Past, Present and Future. L. and Washington, 1998.

12. O Tuathail, G. Critical Geopolitics. Minneapolis: University of Minnesota Press. 1996.

Глава 2. Классическая геополитика.

Предтечей современной геополитики является классическая геополитика, которая представлена такими западными учеными, как Ф. Ратцель, Р.Челлен, А.Т.Мэхэн, Х. Маккиндер, К. Хаусхофер, П. Видаль де ла Бланш, А.Деманжон и др. Классическая геополитика была весьма авторитетной до начала Второй мировой войны. Эти ученые стали классиками, потому что их значительные теоретические заслуги смогли устоять перед исторической критикой. Во-первых, они создавали новую сферу научного знания, задаваясь вопросом, от чего зависит безопасность государства и суверенитет, процветание государства, его сила, мощь и влияние в мире. Во-вторых, они сосредоточили основное внимание на анализе факторов и методов, обеспечивающих могущество государства в мире, чем во многом помогали государствам формулировать свои геополитические кодексы. В-третьих, они были инициаторами создания пространственного подхода к объяснению смысла политических событий, оперируя такими основными категориями, как «пространство», «большие пространства». В-четвертых, начиная с Маккиндера, почти все авторы представляли геополитические сценарии мирового масштаба, т.е. рассматривали мир как единое функционирующее целое, имеющее рациональное объяснение. Хотя их геополитические конструкции не были лишены идеологической нагрузки, так как каждый геополитик был обеспокоен, прежде всего, проблемой безопасности и могущества своего отечества, все же им нередко удавалось представить относительно объективную картину мира и определить основные тенденции его дальнейшего развития. В-пятых, представители классической геополитики ввели в научный оборот категории геополитики, многими из которых до сих пор оперируют ученые при исследовании геополитической картины мира: «геополитика», «пространство», «большие пространства», «географическое положение», «великие державы», «планетарный статус государства» и т.д.

Классическая геополитика сыграла большую роль в формировании геополитики как науки, но ей свойственны и определенные недостатки, многие из которых можно объяснить исторической ограниченностью. Во-первых, это использование фактически только географического детерминизма как основного методологического принципа исследования геополитики, который основывался на признании того, что именно географический фактор, т.е. размер территории, местоположение страны, ее природно-климатические условия, близость или отдаленность от морей и океанов и другие географические параметры определяют основные направления общественно-политического развития того или иного народа, его характер, поведение на международно-политической арене. Хотя уже в рамках классической геополитики представители французской школы предпринимали и небезуспешно первые попытки преодолеть географический детерминизм. Во-вторых, это чрезмерное увлечение картиной планетарного дуализма – «морские силы» против «континентальных сил» или талассократия («власть посредством моря») против теллурократии («власть посредством земли»). В-третьих, понимая геополитику как воплощение государственной власти в пространстве, они пропагандировали стремление к прямому военному или политическому контролю над территориями, и в данном контексте довольно часто пропагандировалась стратегия «анаконды» - блокирование вражеских территорий с моря и по береговым линиям, что постепенно должно было привести к стратегическому истощению и экономическому удушению противника. В-четвертых, считая контролируемое государством территориальное пространство основным фактором его силы и мощи, обосновывая необходимость стремления государства к динамичному территориальному росту, к расширению жизненного пространства, некоторые представители классической геополитики (Ратцель, Челлен, Мэхэн) признавали военную экспансию как вполне естественный способ приобретения геополитического могущества.

Основной категорией геополитики классики считали пространство, которое они понимали только как предельное территориальное пространство, имеющее свои постоянные границы. Процветание государства, по их мнению, полностью основывается на свойствах его территории. Для своего существования и процветания государство должно обеспечить себя жизненным пространством и стремиться к постоянному динамичному пространственно-территориальному росту. Только значительное территориальное пространство обеспечивает государству безопасность, суверенитет, политическую силу и доминирующие позиции в мире, отличает процветающие государства от упадочных. В связи с этим они разрабатывали стратегические и тактические методы, с помощью которых можно было расширить собственное территориальное пространство, обеспечить доминирующие позиции в мире и контроль над другими регионами.

Для отцов-основателей классической геополитики немецкого географа Ф.Ратцеля (1844-1904) и шведского государствоведа и географа Р.Челлена (1864-1922) геополитика – это учение о государстве как географическом организме, воплощенном в пространстве. Для них государство – живой, сложный организм, развивающийся в пространстве и не признающий принцип «нерушимости границ». Государство рождается, растет, умирает, подобно живому существу. Причем развитие государства объективно необходимо связано с ростом численности народа, которому уже не хватает земли внутри страны и он устремляется вовне, т.е. к внешней колонизации. А «новое пространство», обретенное народом, является как бы источником, из которого государственное чувство черпает новые силы. Разложение каждого государства происходит при его отказе от большого пространства. По мнению Ратцеля, государство, если оно желает быть «подлинной» великой державой, должно иметь в качестве своей пространственной основы площадь приблизительно в 5 миллионов квадратных метров. Если государство – живой организм, который подчиняется категорическому императиву расширения своего территориального пространства, то вполне естественной для Ф. Ратцеля и Р. Челлена являлась экспансия государства, включая войну.

Ф.Ратцель работе «Законы пространственного роста государства» (1896) сформулировал семь основных законов пространственного роста государств, многие из которых не потеряли своего актуального значения до сих пор:

1. Пространство растет вместе с ростом культуры нации.

2. Рост государства предполагает дальнейшее развитие идей, торговли, т.е. повышенную активность во всех сферах жизни общества.

3. Рост государства осуществляется путем присоединения и поглощения малых государств.

4. Граница – это периферийный орган государства, в котором проявляются его рост, сила или слабость и все изменения в организме государства. Сильное государство – то, которое в состоянии поддерживать тесные связи между своими пограничными зонами и сердцевиной. Любая тенденция к ослаблению этого взаимодействия неизбежно ослабит государство и приведет к потере пограничной зоны, которая может провозгласить независимость от центра или присоединиться к другому государству.

5. В своем росте государство стремится вобрать в себя наиболее ценные элементы физико-географической среды; береговые линии, русла рек, равнины, районы, богатые естественными ресурсами.

6. Первый импульс к территориальному росту приходит к примитивным государствам извне, от более высоких цивилизаций.

7. Общая тенденция к слиянию территорий, разветвляясь, переходит от государства к государству и набирает силу. Государства в своем пространственном расширении стремятся к естественно замкнутым конфигурациям. И это стремление к врастанию в естественные границы может быть удовлетворено в границах континентов.

Ратцель одним из первых отметил геополитическое значение моря. В своей книге «Море, источник могущества народов» (1900) Ратцель указывал, что планетарный масштаб полноценной экспансии требует от мощной державы развития военно-морских сил. «Океаном будущего» он называл Тихий океан, который, имеет выгодное стратегическое положение, уникальные ресурсы и огромные размеры. Именно в зоне Тихого океана Ратцель прогнозировал столкновение пяти ведущих держав мира: Англии, США, России, Китая и Японии, отмечая при этом, что в данном конфликте пространственные континентальные державы имеют преимущество перед державами морскими, не обладающими достаточным пространством в качестве геополитического ресурса.

Р.Челлен утверждал, что мощь государства зависит от суммы таких факторов, как естественно-географические свойства, прежде всего, территория, а также хозяйство, народ, форма государственного правления. Но под хозяйством он понимал не достижение экономической мощи, конкурентноспособности, с помощью которых можно было завоевать доминирующие позиции в мире, а достижение автаркии, самодостаточности и независимости в отношении продовольствия и природных ресурсов. Считая народ фактором мощи государства, Челлен, как все представители классической геополитики, говорили сугубо о поддержании численности населения. Что касается формы государственного правления, то Челлен отождествлял ее с конституционной и административной структурой. Но при этом утверждал, что сила государства – более важный фактор для поддержания его существования, чем закон, поскольку сам закон может поддерживаться только силой. Он считал, что государство – это цель сама по себе, а не организация, которая служит целям улучшения благосостояния своих граждан.

Геополитическому могуществу государства, по мнению Челлена, также могут способствовать три пространственных фактора: расширение, территориальная монолитность, свобода перемещения. Каждое государство имеет свое соотношение этих факторов. Так, Россия обладала большой территорией (осуществила расширение), территориальной монолитностью, но не свободой перемещения, так как ее доступ к теплым морям ограничен. Великобритания обладала свободой перемещения благодаря своему приокеаническому положению, мощному флоту и господству на океанических путях; огромным расширением, благодаря своим заморским доминионам и колониям, но не территориальной монолитностью, в чем заключалась слабость Британской империи. У Японии имелась территориальная монолитность и свобода перемещения в зоне самого большого Тихого океана, но не было достаточной протяженности территории. Самое благоприятное для геополитики соотношение трех факторов имели Соединенные Штаты Америки: и протяженное пространство, и свобода перемещения, и территориальная монолитность, чем весьма эффективно воспользовались в будущем.

Ратцель и Челлен был первыми, кто начал формулировать важную геополитическую концепцию – концепцию «мировой державы». Так, Ратцель подчеркивал, что большие страны в своем развитии имеют тенденцию к максимальной географической экспансии, выходящей постепенно на планетарный уровень, т.е. становятся постепенно мировыми державами. Судьбу континентальной «мировой державы» Ратцель в будущем предрекал Германии. Эту идею Ратцеля довел до логического конца Челлен в книге «Великие державы» (1910). Он утверждал, что основным субъектом геополитики являются великие державы, которые «обречены» подчинить себе малые страны и объединить их в большие географические и хозяйственные «комплексы». Он указывал, что отдельные «комплексы» такого вида, в частности, США, Британская империя, Российская империя, сложились в XVIII-XIX веках, причем Россию называл «центральной фигурой планетарной выставки», поскольку она является сферой пересечения двух больших культурных миров – Западной Европы и Восточной Азии. В силу этого она более других стран, чем даже США, подходит для посреднической роли в межгосударственных отношениях. В начале XX века, по мнению Челлена, должен образоваться большой европейский «комплекс» под эгидой Германии, ибо пространство Германии обладает осевым динамизмом и может структурировать вокруг себя остальные европейские страны. Как известно, эта идея Ратцеля и Челлена о Германии как «континентальном государстве», объединяющем страны Европы, была «блестяще воскрешена» лидерами Третьего Рейха.

Если Ратцель и Челлен создавали свои геополитические концепции, во многом задаваясь вопросом, как обеспечить будущее величие Германии, то американский историк и адмирал морского флота А.Мэхэн (1840-1914), в своих основных работах: «Влияние морской силы на историю. 1660-1783 гг.» (1890) и «Заинтересованность Америки в морской силе в настоящем и будущем» (1897) акцентировал внимание на геополитических ресурсах и методах, которые могут обеспечить будущее мировое величие США. Одним из первых Мэхэн рассматривал категорию «национальные интересы» в контексте внешней политики. Национальные интересы США он формулировал по-военному четко. Определение национальных интересов Мэхэна – это классический имперский подход к национальным интересам. Они выражались прямо и откровенно, что соответствовало типу мышления того времени. К числу таких интересов, помимо обороны национальных границ, он относил активизацию морской торговли (прежде всего с Китаем), приобретение территориальных владений, которое бы способствовало контролю над морями, поддержку докторины Монро (Доктрина Монро – первая геополитическая доктрина США, провозглашенная в послании американского президента Джеймса Монро (1758-1831) Конгрессу 2 декабря 1823 г., согласно которой выдвигался принцип разделения политического влияния в мире между США и Европой. Доктрина провозгласила главенствующую роль США В Латинской Америке) и гегемонию в Карибском бассейне. Для американцев доктрина Монро стала такой же священной, как Декларация Независимости и Конституция США. В течение длительного периода она оправдывала военную интервенцию США в страны Латинской Америки, Карибского бассейна. Во времена холодной войны доктрина Монро являлась фактически патентом США на вмешательство в западный мир и постепенно в остальную часть мира.