Соотношение уголовного и уголовно-исполнительного законодательства, страница 2

Перечисленные правоограничения не установлены уголовным законом, и поэтому их включение в УИК РФ неправомерно. Начальнику воинской части придаются функции судьи, который пересматривает "характер совершенного преступления и иные обстоятельства" и в соответствии со своей оценкой содеянного, а по сути, в связи с пересмотром приговора суда, вносит в него коррективы. Осужденный помимо ограничения по военной службе может быть перемещен на другую работу и даже "сослан" в иную местность. УИК РФ вступил в конфликт с УК РФ.

Осужденный, отбывающий ограничение по военной службе, может быть уволен по основаниям, предусмотренным законодательством РФ. В подобной ситуации ст. 148 УИК РФ предписывает командиру воинской части направлять в суд представление о замене оставшейся неотбытой части срока наказания более мягким наказанием либо об освобождении от наказания.

Увольнение осужденного с военной службы может осуществляться в связи с достижением определенного возраста, состоянием здоровья и иным, предусмотренным законом обстоятельством. Ни при одном из них УК РФ не предусматривает прямую возможность освобождения осужденного от дальнейшего отбывания наказания в виде ограничения по военной службе или же замену его неотбытой части другим, более мягким наказанием. В ст. 80 УК РФ установлена замена более мягким наказанием только лишения свободы. В ч. 3 ст. 81 УК РФ регламентированы освобождение от отбывания наказания или его замена военнослужащим, отбывающим арест или содержание в дисциплинарной воинской части, в случае заболевания, делающего их негодными к военной службе. Как видим, в указанной норме нет упоминания об ограничении по военной службе. Налицо пробел в УК РФ.

Если освобождение от ареста или содержания в дисциплинарной воинской части либо замена данных наказаний более мягким применимы к военнослужащим, негодным к военной службе, то, вне всяких сомнений, это должно быть применимо и к лицам, отбывающим более мягкое наказание в виде ограничения по военной службе. Поэтому представляется допустимым расширительное толкование ч. 3 ст. 81 УК РФ, в соответствии с которым возможно применение предписаний указанной нормы и к лицам, отбывающим ограничение по военной службе, потерявшим возможность несения военной службы по состоянию здоровья. Однако как же быть с другими осужденными, увольняемыми с военной службы по иным обстоятельствам? Очевидно, что соответствующие предписания в УК РФ необходимо внести. Аналогичная проблема возникает и при исполнении исправительных работ. В ч. 7 ст. 44 УИК РФ установлено, что уголовно-исполнительная инспекция, сам осужденный или администрация организации, в которой он работает, вправе обращаться в суд с ходатайством о снижении размера удержаний из заработной платы осужденного в случае ухудшения его материального положения. Решение о снижении размеров удержаний должно выноситься с учетом всех доходов осужденного. Такой подход к данной проблеме был бы справедливым. Но, к сожалению, он не предусмотрен УК РФ.

Кстати, в уголовно-процессуальном законодательстве не определена процедура рассматриваемых в суде вариантов прекращения отбывания ограничения по военной службе либо его замены другим, более мягким наказанием или же снижения размеров отчислений из заработка осужденного, отбывающего исправительные работы. Следовательно, и по этой причине их практическое осуществление невозможно.

В статье 58 УК РФ дан перечень мест лишения свободы и определены правила, на основе которых суды решают вопрос о том, в каком из них осужденный должен отбывать назначенное ему наказание.

Перечень мест лишения свободы начинается с колоний-поселений (п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ). В п. "а" ч. 1 ст. 129 УИК РФ определено, что в колониях-поселениях осужденные содержатся без охраны, но под надзором администрации колонии; в часы от подъема до отбоя пользуются правом свободного передвижения на территории колонии-поселения; с разрешения администрации колонии-поселения могут передвигаться вне территории колонии без надзора.

Осужденным может быть разрешено проживание со своими семьями не только на территории колонии-поселения, но и вне ее. Они могут иметь при себе деньги, пользоваться обычной одеждой и т.д. Как видим, в колониях-поселениях отсутствуют обязательные основные признаки места лишения свободы, определенные ст. 82 УИК РФ: охрана и изоляция осужденных. Таким образом, отнесение УК РФ колоний-поселений к видам мест лишения свободы в УИК РФ не состоялось. Вместо него определено наказание, во многом схожее с ограничением свободы. Лица, отбывающие ограничение свободы, должны проживать, как правило, в общежитиях; осужденные, имеющие семью, могут получить разрешение на проживание вне исправительного центра и т.д. (ст. 50 УИК РФ).

Необходимо отметить, что и в ИТК РСФСР режимные правила отбывания наказания в колониях-поселениях были почти аналогичны ныне действующим.

В УК РФ предусмотрен всего один вид колоний-поселений, в которых должны отбывать наказание лица, осужденные к лишению свободы на срок не свыше 5 лет за неосторожные преступления (ст. 58). Уголовно-исполнительное законодательство взяло на себя функцию уголовного законодательства и учредило еще один вид колонии-поселения - для лиц, переводимых за хорошее поведение из колоний общего и строгого режимов (п. "б" ч. 2 ст. 78, ч. 1 ст. 128 УИК РФ). Подобная "самодеятельность" наблюдалась и в ИТК РСФСР. Целесообразность существования таких переходных мест лишения свободы (с надлежащим режимом) бесспорна. Переходные тюрьмы существуют в Англии, Франции и во многих других странах. В них осужденные постепенно, последовательно приспосабливаются к грядущей жизни на свободе. Однако образование этого исправительного учреждения находится в ведении уголовного закона. К тому же если исполняемое в нем наказание именуется лишением свободы, то оно должно включать в себя необходимые для этого элементы режима: охрану и изоляцию в смягченной форме. В настоящее же время в колониях-поселениях отбывается не лишение свободы, а разновидность ограничения свободы.

Согласно ст. 124 УИК РФ, на строгих условиях особого режима начинают отбывать наказание лица, осужденные за совершение умышленных преступлений во время отбывания лишения свободы и тяжких и особо тяжких преступлений. Но в соответствии со ст. 58 УК РФ лица, осужденные к лишению свободы за тяжкие преступления, подлежат отбыванию наказания в колониях общего режима, осужденные за особо тяжкие преступления в колониях строгого режима. Едва ли в данном случае имеет место умышленное создание коллизии уголовного и уголовно-исполнительного права. Она, по-видимому, вызвана недосмотром, поспешностью принятия УИК РФ. Вместе с тем необходимость в скорейшем исправлении допущенного противоречия между УК РФ и УИК РФ очевидна.

Лица, осужденные при особо опасном рецидиве9, и лица, осужденные к пожизненному лишению свободы в соответствии с п. "г" ч. 1 ст. 58 УК РФ, должны отбывать наказание в колониях особого режима. В данном случае имеется в виду единый вид места лишения свободы - колония особого режима. Запись в законе однозначна. В соответствии с ней карательное содержание лишения свободы в колониях особого режима должно быть единым. Подчеркнем, единым!

Итак, лица, осужденные при особо опасном рецидиве, и осужденные к пожизненному лишению свободы направляются судом в соответствии со ст. 58 УК РФ не в различные исправительные учреждения, а в единое по своему характеру место лишения свободы в колонию особого режима. Вопреки этому предписанию УК РФ рассматриваемые категории осужденных в соответствии с УИК РФ направляются отбывать наказание в колонии с принципиально отличающимися режимными правилами, в связи с которыми карательное содержание лишения свободы в колонии особого режима для лиц, отбывающих пожизненное лишение свободы (ст. 127 УИК РФ), существенно расширяется по сравнению с колониями особого режима для лиц, осужденных при особо опасном рецидиве (ст. 125 УИК РФ). Фактически УИК РФ создал колонии особого режима и колонии сверхособого (суперособого) режима. Обратимся к закону. Прежде всего, в колонии особого режима осужденные в основном начинают отбывать наказание в обычных условиях, а в колонии особого режима для лиц, отбывающих пожизненное лишение свободы, - в строгих условиях содержания (ч. 3 ст. 127 УИК РФ). Если для перевода из строгих условий в обычные, а из обычных в облегченные по отношению к колониям особого режима первого вида установлен минимум в один год, то для второго вида 10 лет (ч. 3 ст. 127 УИК РФ). Это же вечность! Заметим к тому же, что в колониях особого режима для лиц, отбывающих пожизненное лишение свободы, наказание, как правило, отбывается в камерах, рассчитанных на двух человек.

Какие же можно сделать выводы по рассматриваемой принципиальной проблеме? Прежде всего создание двух видов колоний особого режима УИК РФ противоречит предписаниям ст. 58 УК РФ. Весьма возможно, что необходимость в создании двух видов колоний с различными режимными правилами для рассматриваемых категорий осужденных существует, но решение этого вопроса находится в компетенции уголовного, а не уголовно-исполнительного законодательства.

Далее, установление 10-летнего срока (минимального), после отбытия которого возможен перевод лица, отбывающего пожизненное лишение свободы, на более льготные условия содержания, следует сократить как минимум в пять раз. В колониях общего режима подобный срок равен шести месяцам, в колониях строгого режима - девяти месяцам, в колониях особого режима для лиц, осужденных при особо опасном рецидиве, -один год. Как видим, увеличение этого срока имеет более или менее плавный, постепенный характер. Почему же в колониях особого режима для лиц, отбывающих пожизненное лишение свободы, он возрастает столь резко?

Регламентация условно-досрочного освобождения от наказания должна осуществляться только уголовным законом, материальным правом. В противовес этому ст. 176 УИК РФ об особенностях представления лиц, отбывающих пожизненное лишение свободы, к условнодосрочному освобождению фактически вносит изменения и дополнения в ст. 79 УК РФ. В ч. 1 ст. 176 УИК РФ говорится о том, что условно-досрочное освобождение лиц от дальнейшего отбывания пожизненного лишения свободы применяется лишь при отсутствии у осужденного злостных нарушений режима в течение предшествующих трех лет. Однако подобного ограничения в ст. 79 УК РФ не установлено. К тому же данное предписание ч. 1 ст. 176 УИК РФ противоречит ч. 8 ст. 117 самого УИК РФ, в которой установлено, что если в течение года со дня отбытия дисциплинарного взыскания осужденный не подвергается новому взысканию, он считается не имеющим взыскания. Следовательно, увеличение названного срока давности до трех лет неправомерно.

В соответствии с ч. 2 ст. 176 УИК РФ к условно-досрочному освобождению не представляются лица, отбывающие пожизненное заключение, если они в период отбывания наказания вновь совершили тяжкое или особо тяжкое преступление. Может быть, так и нужно было бы решить данный вопрос, но не в УИК, а в УК РФ. И поэтому подобный запрет на применение условно-досрочного освобождения противоречит ст. 79 УК РФ.

Частью 3 ст. 176 УИК РФ определено, что "в случае отказа суда в условно-досрочном освобождении осужденного повторное внесение представления может иметь место не ранее, чем по истечении трех лет со дня принятия судом решения об отказе". Указанное положение должно предусматриваться в УПК, а не УИК РФ. И кстати, не слишком ли велик установленный срок?

УИК РФ регламентирует контроль за поведением женщин, к которым была применена отсрочка отбывания наказания в связи с беременностью, и женщин, имеющих малолетних детей (ст. 177 и 178), а также за условно осужденными (ст. 187-190).

Уголовно-исполнительная инспекция ставит этих лиц на учет и контролирует исполнение ими требований, вытекающих из факта отсрочки исполнения наказания или условного осуждения. Вместе с тем подобного рода деятельность нужна и в отношении лиц, условно-досрочно освобожденных от наказания. Но она в УИК РФ почему-то не предусмотрена - это пробел закона.

В статье 45 УИК РФ идет речь о возможности применения условно-досрочного освобождения от отбывания исправительных работ к лицам, "доказавшим свое исправление". Ст. 89 УК РФ, регламентирующая условно-досрочное освобождение от наказания, "исправления осужденного" не требует.

Рассматривая противоречия между уголовным и уголовно-исполнительным законодательством, я не ставлю перед собой задачу достижения абсолютной истины. Это только начало полемики, необходимой для усовершенствования уголовно-исполнительного законодательства.

───────────────────────────

1 Уголовно-исполнительное право: Учебник / Под ред. А.И. Зубкова. М., 1997. С. 385-386.

2 Там же. С. 386.

3 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.И. Радченко. М., 1997. С. 71.

4 Уголовный кодекс Российской Федерации: Постатейный комментарий / Под ред. проф. Н.Ф. Кузнецовой и Г.М. Миньковского. М., 1977. С. 93.

5 Борзенков Г.Н. Уголовно-правовая защита интересов потерпевших от преступных посягательств на личную собственность // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11, Право. 1984. N 1. С. 34.

6 Борзенков Г.Н. Преступления против собственности (о главе в проекте УК Российской Федерации) // Там же. 1992. N 6. С. 17.

7 Мы опускаем иные правила назначения наказания, устанавливаемые в гл. 10 УК РФ.

8 Такой же вывод сделал Э.С. Тенчев (см.: Тенчев Э.С. Цели наказания и его исполнение в УИК РФ (различия в подходах) // Проблемы теории наказания и его исполнения в уголовном и уголовно-исполнительном кодексах. М., 1997. С. 35).

9 Насколько было бы проще именовать указанную категорию осужденных, как это было сделано в УК РСФСР, особо опасными рецидивистами.