117443 (Региональная политика регулирования уровня жизни населения в условиях постсоветской трансформации общества), страница 3

5. Динамика уровня жизни населения Краснодарского края определена по взаимосвязи таких индикаторов, как: стоимость фиксированного набора потребительских товаров и услуг, стоимость минимального набора продуктов питания, реальные денежные доходы населения, среднемесячная номинальная начисленная заработная плата, уровень безработицы по стандартам Международной организации труда, коэффициент фондов. Выявлены: резкое снижение уровня жизни регионального сообщества в первой половине 1990-х и 1998-1999 гг., умеренный рост уровня жизни в 1996-1997 гг., устойчивый рост такого с 2000 г. по настоящее время. Однако на протяжении всего постсоветсткого 15-летия неуклонно нарастали межрегиональные и внутрикраевые различия уровня жизни, а также степень социальной дифференциации доходов. Проблемой остается достаточно массовая бедность работающего населения Кубани.

Выявленная динамика уровня жизни в Краснодарском крае является рискогенным фактором. С другой стороны, она обусловлена комплексом политических рисков: нестабильным разграничением предметов ведения и полномочий в сфере социальной политики РФ, незавершенностью выбора политико-идеологической стратегии правящей элиты, пограничным располоением Кубани вблизи районов этнополитических конфликтов, неконтролируемой и нелегальной миграцией, распространением «теневой экономики», ухудшением демографической ситуации.

6. Официально декларируемые, а также реализуемые цели и приоритеты регулирования уровня жизни на Кубани не совпадают между собой вследствие политических интересов элит. Цель обеспечения равных социальных прав и жизненных стандартов граждан в регионе не может быть реализована без кардинальной перестройки налоговой и бюджетной системы РФ, введения прогрессивного налогообложения, минимизации влияния теневой экономики, целевых программ развития депрессивных и конфликтогенных местностей. Ставший политически значимым в ходе «монетизации льгот» разрыв между полномочиями субъектов федерации по регулированию уровня жизни и их реальными финансовыми возможностями должен быть уменьшен.

7. Степень эффективности политики регулирования уровня жизни в Краснодарском крае за 1992-2006 гг. выявлена на основе совокупности таких индикаторов, как: ранговое значение жизненных проблем граждан; первоочередные меры государства по улучшению жизни граждан; статусная самооценка респондентов; степень уверенности респондентов в поддержании уровня жизни; оценка степени защищенности от социальных угроз (безработицы, бедности, дискриминации в уровне доходов); степень доверия граждан органам государственной власти и местного самоуправления в сфере регулирования уровня жизни, степень готовности участвовать в акциях протеста против снижения уровня жизни. В итоге анкетного опроса установлено падение уровня доверия в Краснодарском крае к политике регулирования уровня жизни вследствие неэффективной реализации курса «монетизации льгот», слабой обратной связи и информированности граждан о политике органов власти края, бюрократизма.

Апробация результатов исследования. Проблематика региональной политики регулирования уровня жизни населения в условиях постсоветской трансформации общества (на материалах Краснодарского края) изучалась соискателем в рамках мониторингов социальной сферы «Социальная сфера России: реалии и перспективы» (2005 г.), "Семья. Демография. Социальное здоровье населения" (2006 г.), которые проходили под руководством академика РАН В.И. Жукова, профессора Г.И. Осадчей.

Материалы и выводы диссертационного исследования апробированы в выступлениях на Всероссийской научной конференции «Российские регионы в условиях трансформации современного общества» (2006 г., г.Волгоград), Всероссийской научной конференции молодых ученых, аспирантов и студентов «Перспектива-2006» (2006 г., г.Нальчик), Всероссийской научно-практической конференции «Региональное управление - XXI веку» (2006 г., г.Майкоп), Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы безопасности в условиях конфликтогенной ситуации на юге России» (2006 г., г.Краснодар), Всероссийской научно-практической конференции: «Государственно-правовая система России: история и современность» (2006 г., г.Майкоп), Всероссийской научно-практической конференции «Социальная работа: традиции и инновации» (2006 г., г.Ульяновск), VI Международном социальном конгрессе «Глобализация: настоящее и будущее России» (2006 г., г.Москва).

Основные положения диссертации нашли отражение в 12 публикациях общим объемом 5,9 п.л.

Положения и рекомендации исследования апробированы в преподавании спецкурсов «Социальная политика региона» и «Актуальные вопросы социальной политики» в Армавирском институте социального образования (филиале) Российского государственного социального университета.

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре политологии и политической психологии Российского государственного социального университета.

Структура диссертационной работы подчинена проблемно-логическому принципу. Исследование состоит из введения, двух глав (в том числе шести параграфов), заключения, библиографического списка и приложений.

II.ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, характеризуется степень изученности проблемы, определяются объект и предмет, цель и задачи работы, аргументируется выбор теоретико-методологических основ исследования; интерпретируется источниковая основа работы; сформулирована научная новизна исследования; определены основные положения, выносимые на защиту; аргументируется теоретическая и прикладная значимость работы, ее апробация; характеризуется структура исследования.

В первой главе «Теоретические основы анализа региональной политики регулирования уровня жизни» определяются теоретические подходы к феномену, сущность и структура региональной политики регулирования уровня жизни, интерпретируются нормативные аспекты и условия реализации данной политики.

В первом параграфе первой главы «Региональная социальная политика: сущность, виды, направления» феномен изучен в контексте государственной политики и совокупной деятельности акторов политического процесса.

Региональная социальная политика определена в качестве совокупности принципов, целей, направлений и основных мер деятельности акторов политики по регулированию социальной сферы общества. Важнейшими акторами данной политики являются не только органы государственной власти двух уровней (федерального и регионального), но и политические партии, бизнес-группы и неправительственные организации. Между названными акторами существуют постоянные взаимодействия и идет обмен ресурсами влияния – как «по вертикали», так и «по горизонтали».

Проведение региональной социальной политики реализует функции социального государства по обеспечению достойного уровня жизни граждан, созданию равных исходных возможностей и гарантий социальных прав человека, выравниванию уровней развития территориальных сообществ. Региональная социальная политика особенно актуальная для многосоставных обществ с высокой степенью поляризации доходов.

Структура региональной социальной политики включает в себя важнейшие направления: политику регулирования уровня жизни, политику социальной защиты, демографическую политику, миграционную политику, образовательную политику. Автор диссертации полагает, что следует различать социальную политику в широком смысле – системное управление всеми социальными ресурсами в целях устойчивого развития общества, а также социальную политику в узком смысле – совокупность мер по обеспечению оптимальных пропорций стратификации, занятости, уровня доходов, по борьбе с бедностью и безработицей.

Региональная социальная политика обусловлена политическими интересами и идеологическими ориентациями своих ведущих акторов. Практические меры и методы курса, если он эффективен, должны быть соподчинены целевым установкам политики. Мы выделяем такие виды региональной социальной политики по направленности, как стимулирующий, компенсирующий, адаптирующий и противодействующий повышению уровня жизни определенной группы (территориального сообщества).

Второй параграф первой главы «Политика регулирования уровня жизни в РФ на региональном уровне: нормативный аспект» посвящен выявлению роли и функций данной политики как направления региональной социальной политики.

На основе сравнительного анализа аргументируется положение о том, что курс регулирования уровня жизни имеет в современном мире три основных модели. Таковы: неолиберальная модель поддержки «полюсов роста»; неокейнсианская (социал-демократическия) модель обеспечения равных социальных возможностей («государство всеобщего благоденствия»); командно-административная модель уравнительного перераспределения ресурсов. Между ними существуют переходные, компромиссные состояния политики регулирования уровня жизни. Постиндустриальный мир в целом характеризуется высокой степенью институционализации социального регулирования, транспарентностью выражения и защиты групповых политических интересов в данной сфере.

Соискатель доказывает, что в постсоветской России преобладала неолиберальная модель регулирования уровня жизни, приведшая к поляризации доходов и разрастанию «теневой» экономики. Лишь с 2003 г. наметилось некоторое усиление неокейнсианских методов регулирования доходов, но оно в высокой мере подвержено краткосрочной политической конъюнктуре.

Нормативная основа региональной политики регулирования уровня жизни призвана осуществлять конституционный принцип социальности Российской Федерации. Социальное государство обязано проводить эффективную социальную политику: гарантировать соблюдение социальных прав человека; обеспечивать поддержание достойного уровня жизни в соответствии с мониторингом прожиточного минимума и межрегиональных различий доходов; содействовать трудоустройству и снижению безработицы; поддерживать эффективную систему социальной защиты малоимущих категорий граждан.

Федеративная форма государственного устройства РФ предполагает разграничение полномочий и предметов ведения между центральными и региональными органами государственной власти в реализации курса регулирования уровня жизни. Поправки к Трудовому кодексу РФ, Федеральные законы 2003-2004 гг. по проблемам определения прожиточного минимума и монетизации социальных расходов привели к подмене более широкого понятия «социальная защита» узким – «социальная поддержка». Передача финансового обеспечения многих государственных обязательств из федерального бюджета в региональные не обеспечена в должной мере доходами субъектов федерации.

Таким образом, выявлена противоречивость нормативной базы региональной политики регулирования уровня жизни в РФ, неэффективность выполнения ее декларируемых целей и функций. Роль данной политики противоречива в силу интересов правящих элит, различий их ресурсной базы. Таковы противоречия: между тенденциями роста налоговых поступлений в бюджеты и прибылью корпоративного бизнеса; между обеспечением равенства социальных прав граждан РФ и объективно разными экономическими ресурсами субъектов федерации; между императивом территориальной целостности государства и центробежными устремлениями элит. Преобладающая неолиберальная модель выдвигает на первый план функции адресной защиты малоимущих групп, создания нормативно-организационных условий самозанятости. Это противоречит задачам оптимизации стратификационной системы, не решает острых проблем межрегионального неравенства уровня жизни.

В третьем параграфе первой главы «Постсоветская трансформация общества как система условий региональной политики» определен макроуровень факторов реализации данной политики. Трансформация общества как социетальной системы осмысливается на основе концепции Т.И. Заславской. Выявляются статусы и роли, «траектории» социальной динамики основных социальных групп на интервале 1992-2006 гг. Доказывается преобладание тенденций поляризации доходов и дезинтеграции постсоветского общества, что резко затрудняет модернизацию стратификационной структуры. При этом диссертант обосновывает гипотезу о преобладании субъективных индикаторов социального статуса над «объективно» - экономическими, что меняет ряд задач курса регулирования уровня жизни.

Обосновывается, что постсоветская трансформация общества имела к началу 1990-х гг. исходные либеральные цели и задачи, противоречившие базовым ценностям населения. В итоге кардинальной и ускоренной реформы отношений собственности, а также типа распределения доходов, сложилась поляризованная стратификационная система. В ней проявляется узкая группа крупных предпринимателей и административной элиты. Слабо выражен средний класс. Массовый охват имеет «андеркласс» - слои «новых бедных» и маргиналов.

В параграфе раскрывается на эмпирических материалах, что к 2000 г. уменьшились коренным образом традиционные для России государственные ресурсы перераспределения доходов. Это не возмещалось в надлежащей мере социальной помощью со стороны бизнес-групп и некоммерческих организаций, которые поддерживали уровень жизни только в подконтрольных территориях и «секторах» социальной структуры. Вследствие такого курса чрезмерные преимущества в уровне жизни получили сырьедобывающие экспорт-ориентированные регионы, а также центры принятия решений (столичные агломерации). В межгрупповом аспекте «выиграли» от реформ социальной политики крупные) корпоративные) предприниматели, «новый» средний класс в постиндустриальном секторе, госслужащие высшего и среднего звена. «Проигравшие» социальное большинство – представители малого и среднего бизнеса, наемные работники, крестьяне, маргинализированные слои.

Вторая глава «Политика регулирования уровня жизни в Краснодарском крае: региональная специфика (2000-2006 гг.)» посвящена анализу данной политики на уровне отдельного субъекта федерации.

Исследованы во взаимосвязи: социальные условия политики регулирования уровня жизни на Кубани; программы данной политики в регионе (1992-2006 гг.); их реализация в контексте политических интересов; степень эффективности регулирования уровня жизни в крае.

В первом параграфе второй главы «Уровень жизни населения как объект региональной политики в Краснодарском крае» выявлена динамика уровня жизни за постсоветский период. Для решения задачи использовалась совокупность следующих индикаторов: стоимость фиксированного набора потребительских товаров и услуг, стоимость минимального набора продуктов питания, реальные денежные доходы населения, среднемесячная номинальная начисленная заработная плата, уровень безработицы по стандартам Международной организации труда, коэффициент фондов. На основе взаимосвязи этих индикаторов установлены такие тенденции развития уровня жизни в регионально сообществе Кубани, как:

- резкое снижение уровня жизни в сообществе за первую половину 1990-х и 1998-1999 гг.;

- умеренный рост уровня жизни в 1996-1997 гг. и его устойчивый рост с 2000 г. по настоящее время.