STAROOBR (Старообрядчество на Руси), страница 2

Петр I в начальный период своего царствования мало интересовался религиозными делами. Впоследствии он решил использовать старообрядчество для получения дополнительных доходов. С этой целью в 1714 году был издан указ, по которому все старообрядцы облагались двойным подушным окладом. Сторонники «старой ве­ры», платившие двойной оклад и получившие название «записных раскольников», пользовались известной рели­гиозной свободой. Они были обязаны носить одежду установленного правительством образца. В "большинстве случаев старообрядцы старались уклониться от записи на двойной оклад, либо убегая в недоступные для пра­вительственного розыска глухие лесистые местности, либо лицемерно притворяясь православными. Для упо­рядочения сбора двойного оклада и розыска укрывав­шихся от его уплаты старообрядцев в 1725 году была создана специальная Раскольничья контора. Одновре­менно с этим большое внимание уделялось миссионер­ской деятельности среди старообрядцев, которая приоб­рела особый размах в Нижегородском крае.

После смерти Петра I старообрядцы пользовались некоторое время относительным покоем и свободой, но в жестокую пору бироновщины правительственный на­жим на них усилился. Деятельность воинских команд для розыска укрывавшихся от правительственного ока тяглецов-раскольников приобретает в этот период широ­кий размах. Подобная политика к отношении старооб­рядчества продолжалась и в следующие десятилетия. Во второй половине XVII века, когда сторонники «ста­рой веры», еще не осознавая различия или даже проти­воположности своих интересов, выступали в качестве более или менее однородной массы, они некоторое время питали надежды тем или иным способом изменить суще­ствующее положение и добиться победы в борьбе с не­навистным им «никонианством». Однако очень скоро они смогли убедиться, что ни челобитные, обращенные к то­му или иному царю, ни участие в заговорах или откры­тых восстаниях не приносили им желанной победы. Бо­лее того, старообрядчество подвергалось массовым пре­следованиям и репрессиям со стороны царского прави­тельства.

Отчаявшись изменить ход борьбы в свою пользу, старообрядчество уходит в область чисто религиозного протеста. Оно проклинает ненавистное ему дворянское государство, объявив его царством антихриста. Однако, поскольку они верили, что гибель антихриста произой­дет не от руки людей, а от руки бога, старообрядцы все свои надежды возложили на небесное спасение, на сверхъестественные силы. Тем самым протест социаль­но-политический был обличен в форму протеста религи­озного, уводящего в сторону от активной классовой борьбы. Эсхатология (и антихристология, в частности) прочно занимает с этого времени ведущее место в идео­логии старообрядчества. В известной мере старообряд­чество представляет собой эсхатологическую разновид­ность православия.

Эсхатологические идеи выступают уже в самом на­чале разногласий между «старой» и «новой» верой. За­чатки их проявились еще в середине 50-х годов XVII ве­ка, когда вслед за моровой язвой 1654 года, во время которой вымирали целые деревни, прошли: голодовки 1655 - 1656 годов. Поскольку эти стихийные бедствия совпали по времени с началом реформы Никона, народ счел их своего рода небесным предзнаменованием, ка­рой свыше за отступление от «истинной» веры, тем бо­лее что именно тогда было и еще одно чудесное явле­ние - «хвостатая звезда и кровавые столпы». После собора 1656 года антихристология получила уже извест­ное письменное оформление. По мнению книжников, антихрист должен был объявиться в 1666 году, а через три года, в 1669 году, должна была якобы состояться кончина мира. Так, например, архимандрит Новоспас­ского монастыря Спиридон (из рода бояр Потемкиных) выступил в 1659 году со своей религиозной концепцией исторического процесса в виде ряда последовательных отступлений церкви от истинной веры, причем каждое новое отступление отделялось от предшествующего сро­ком в 10 раз меньшим. По мнению Спиридона, сатана был связан при воскресении Христа на 1000 лет. Через 600 лет после его освобождения произошло первое от­ступление: отошла от истинной веры Западная Русь, приняв унию. Еще через 60 лет отступила от истинной веры Москва, приняв реформу Никона. Через 6 лет Спи­ридон предсказывал «последнее отступление», когда при­дет сам антихрист, которому расчищают путь никониа­не, истребляя святые догматы. Аввакум проповедовал, что слуги сатаны не только Никон, но и царь: они суть два рога апокалипсического зверя. Смысл всех этих богословских рассуждений заключался в одном: анти­христ уже пришел в мир и воцарился в Москве, следо­вательно, и конец света не за горами.

Эти богословские выкладки доходили в своеобраз­ном виде и до крестьянства. Крестьянству были чужды споры о правильности или неправильности старых бого­служебных обрядов, значения которых оно не понимало. Но уничтожение «старой веры» явилось для него своего рода завершением уничтожения всех «старых вольно­стей». Поэтому значительная часть крестьянства согла­силась в оценке реформы Никона с идеологами старо­обрядчества, тем более что уверенность в близком конце света давала им некоторую надежду на быстрое избав­ление от страшной нужды и бедствий.

Уверовав в истинность предсказаний о приближаю­щемся светопреставлении, сторонники «старой веры» ста­ли деятельно к нему готовиться. С 1668 года крестьяне забросили все полевые работы, а с наступлением 166У года многие из них были охвачены паникой. Ждали, что будет «трус земной», солнце и луна померкнут, звез­ды упадут на землю, а огненные реки пожрут всю «тварь» земную. В Поволжье, например, крестьяне за­бросили пашни и ушли в леса. Одни «запощевались» (запостились) до смерти, другие заготовили себе гробы, чтобы лечь в них перед вторым пришествием, и испове­дались друг перед другом. Ожидание конца света при­несло крестьянам и их помещикам полное разорение, но не принесло ожидаемого спасения.

Однако даже обманутые надежды не могли поколе­бать эсхатологии старообрядчества, ибо условия, по­родившие ее, не только оставались в силе, но даже про­должали обостряться. Аввакум заявил, что «последний черт еще не бывал», что «Илья и Енох прежде придут». По его словам, произо­шла простая ошибка в расчетах: считали со дня рож­дения Христа, а надо было считать со дня его воскре­сения. Поэтому нужно к 1666 году прибавить 33 года земной жизни Христа, и тогда получится 1699 год - год пришествия антихриста, а конец мира будет через три года, в 1702 году.

Антихристология не только не отступила на задний план, но и еще более усилилась в связи с правительст­венными репрессиями, которые ее подогревали и поддер­живали. В конце XVII - начале XVIII века антихрист-логические идеи старообрядцев нашли новую питатель­ную почву в реформах Петра I. Ревизия и подушная по­дать, окончательно уничтожавшие последние свободные элементы в деревне, кровавые стрелецкие казни, перенимание иноземных обычаев и одежды, бритье бород у бояр и многое другое - все это наводило фанатично настроенных людей, какими были старообрядцы, на мысль о воцарении на русском престоле антихриста.

«Выписана история печатна о Петре Великом», исходя­щая из старообрядческих кругов, доказывала, что анти­христ - это Петр I. «Той же лжехристос, - говорилось в ней, - учини описание народное, исчисляя вся мужска пола и женска, старых и младенцев, живых и мертвых, возвышаяся над ними и изыскуя всех, дабы ни един не мог скрытися от рук его, облагая их даньми великими - не точию на живых, но и на мертвых». Уже в конце XVII века положение о воцарении в мире антихриста получает в старообрядчестве силу догмата, определяв­шего отношение к «миру», т. е. к крепостническому государству.

Характерной чертой старообрядчества становится в этот период резкое противопоставление «истинно верующих христиан» (т.е. старообрядцев) «миру», в кото­ром воцарился антихрист. Истинно верующим строго предписывалось воздерживаться от какого бы то ни бы­ло общения с «мирскими» - представителями «мира ан­тихриста» - в еде, питье и молитве. С этого времени в старообрядчестве усиливается проповедь ухода от «ми­ра», в котором якобы воцарился антихрист. Вопрос о том, как спастись от погибели, от причастности к «миру» антихриста в старообрядчестве конца XVII - первой половины XVIII века разрешался двояким образом: пу­тем добровольной смерти либо путем бегства от «слуг антихристовых».

Самые фанатичные и последовательные сторонники староверия избирали наиболее «верный» путь на небо - добровольную смерть, главным образом через самосож­жение. Самосожжение, получившее распространение преимущественно у крестьян Севера и Сибири, носило характер очистительного религиозного акта. Его пропо­ведники утверждали, что мало уйти от антихриста в «пустынь», нужно еще и очиститься от его скверны и искупить временное общение с ним. Первый акт такого очищения - «крещение в Ердане» (т. е. в любой реке), второй - «неоскверняемое крещение огнем». Самосожжение нужно для того, чтобы «не погибнуть зле духом своим», т. е. чтобы спасти от зла, искупить и очистить свою душу. Это искупление и очищение производится огнем, очистительная сила которого неразрушима, ибо огонь не только смывает нечистоту, но и окончательно уничтожает ее. Очень важно было сгореть «своей во­лею», ибо только в этом случае искупительный акт имел свою силу. Немалую роль в пропаганде самосожжений сыграл, несомненно, Аввакум, писавший о первых самосожженцах, что им «воистинно будет добро». «На что путче сего? - поучад он в одном из своих послании. - С мученики в чин, со апостолы в полк, со святители в лик, победный венец, сообщник Христу, святей троице престолу предстоя со ангелы и архангелы и со всеми бесплотными, с предивными роды вчинен. А в огне том здесь небольшое время потерпеть, аки оком мгнуть, так душа и выступит».

И вот начиная с 1676 года, т. е. вскоре после подав­ления восстания С. Разина и сразу же после подавления Соловецкого восстания (здесь, несомненно, мы имеем не просто совпадение во времени, а закономерную связь), запылали срубы, скиты и церкви с самосожженцами. Фанатичные сторонники «старой веры» горели семьями и целыми деревнями, в некоторых случаях число сгорев­ших превышало тысячу человек. По приблизительным подсчетам, к началу XVIII века сгорело 8834 сторонника «старой веры», причем почти все «гари» 70 - 80-х годов происходили добровольно, без какого-либо вмешатель­ства извне. С 1700 по 1760 год в результате самосожже­ний погибло еще 1332 фанатика-старообрядца, и лишь позднее число жертв этой изуверской формы протеста сокращается. Всего, по мнению некоторых авторов, сгорело около 20 000 сторонников староверия.

Естественно, что на путь крайнего фанатизма могла встать лишь сравнительно небольшая часть старообряд­чества. Основная же масса его сторонников, спасаясь от преследований и репрессий царского правительства, предпочла бегство в «пустыни», на незаселенные, труд­нодоступные окраины России - в Поморье и Заволжье, на вольный Дон и на Яик, в пограничные с Польшей уезды Черниговщины. Отдельные волны старообрядческой колонизации направляются на Урал и в Сибирь. Бегут старообрядцы и за русские рубежи - в Турцию, Австрию, Польшу и Швецию. Там, в пустынных или малозаселенных местах основали они свои колонии - слободы, починки и скиты, многие из которых превра­тились впоследствии в промышленные и торговые центры.

Лишь после 1685 года правительство обратило вни­мание на бегство тяглецов и их самосожжения и начало посылать специальные воинские отряды для розыска бег­лых старообрядцев, причем им давались особые инструк­ции на тот случай, если беглецы вздумают «подпустить огня». Однако, как правило, приход воинской команды служил сигналом к самосожжению, спасти же кого-либо из бушующего пламени удавалось редко. Никакие пра­вительственные меры не оказывали нужного результа­та - бегство и самосожжения старообрядцев, начавшие­ся во второй половине XVII века, продолжались всю первую половину XVIII века. «Так убегало и очищало себя, - писал Н. М. Никольский, - от скверны антихри­стова крепостнического государства крестьянство».

Уже в конце XVII века складываются старообрядче­ские центры: Поморье, Северо-Запад, Керженец, Старо-дубье, Ветка и Дон. Обосновавшиеся в новых местах, укрытые от правительственного ока, старообрядцы име­ли возможность осмыслить важнейшие для них вопросы об отношении к дворянскому государству и господствую­щей церкви. Однако это отношение, выраженное в опре­деленной системе облеченных в религиозную форму по­ложений, не могло уже в конце XVII - начале XVIII ве­ка быть единым для всего старообрядческого движения, поскольку к этому времени довольно четко выявились расхождения и различия между общественными груп­пами, которые были в него вовлечены. Основными дви­жущими силами в старообрядчестве по-прежнему бы­ли посадские люди и крестьянство. Между ними не было и не могло быть полного единства в вопросах об отно­шении к феодально-крепостническому строю. Не было его и внутри каждой из этих социальных групп.

Среди посадского населения второй половины XVII века наметилось довольно четкое разделение по экономическому признаку. Это, с одной стороны, «луч­шие люди», среди которых выделялась своим богатством наиболее привилегированная часть - гости, гостиная и суконная сотни, а с другой стороны, «молотшие», среди которых были ремесленники и мелкие торговцы. Еще ниже «молотших» находились на имущественной лестни­це «самые молотшие», «худые», «самые худые» и, нако­нец «бобыли». Среди этих последних категорий было немало так называемых работных людей, живших про­дажен своего труда различным предпринимателям, вла­дельцам мастерских и мануфактур. Недовольство эко­номической политикой дворянского государства и тяже­стью налогов было свойственно всем слоям посадского населения конца XVII - первой половины XVIII века. Однако выражалось это недовольство по-разному. Если богатая купеческая верхушка жаловалась главным об­разом на обременительность многочисленных государст­венных служб, на наличие казенных монополий и внутренних таможен, а также на конкуренцию иност­ранных купцов и промышленников, то у посадских низов недовольство выражалось в более резкой и непримири­мой форме, представляя по существу протест против беспощадной эксплуатации городского населения дво­рянским государством. Царское правительство покрови­тельствовало главным образом нарождающейся буржу­азной верхушке в ущерб рядовой городской массе, на плечи которой падали наиболее тяжелые повинности. Богатая верхушка посадов стала примыкать к старооб­рядческому движению лишь с самого конца XVII и в на­чале XVIII века в связи с теми изменениями в хозяйстве и социально-политическом строе государства, которые были вызваны реформаторской деятельностью Петра I.

Наиболее благоприятную почву для своего распро­странения старообрядчество нашло в крестьянстве. Од­нако и крестьянство не было уже однородным в то вре­мя. Для второй половины XVII века уже характерно начавшееся в его среде расслоение. Выделяются богатые крестьяне, заводившие лавки в городах, торговавшие на ярмарках и бравшие подряды на поставки товаров в казну. Существенные различия наблюдались между чер­носошными (государственными) крестьянами Севера и Северо-Запада и помещичьими крестьянами Центра и Юга. Интересно отметить, что старообрядчество (особенно беспоповщина) получило преимущественное распро­странение именно среди черносошного крестьянства, в большей степени связанного с рынками и всевозможны­ми промыслами.