72227 (Обман в нашей жизни. Использование индивидуальных личностных особенностей), страница 12

Папы, про которого современники говорили, что он сменил на меч ключи св. Петра».

Для того чтобы понять, насколько лживым является портрет Рафаэля, достаточно обратиться к истории. В юности Джулиано делла Ровере (так звали Папу до принятия сана) был обыкновенным пиратом, на со­вести которого — многочисленные грабежи, похищения и работорговля. Потом, скопив достаточно денег, он выбрал стезю священника — менее рискованную, но, как оказа­лось впоследствии, более прибыль­ную. Папскую тиару он просто-на­просто купил после смерти Пия III, а во время своего правления на рим­ском престоле вел бесконечные гра­бительские войны с соседними го­сударствами. Он боролся против Венецианской республики, Франции, Испании и мелких итальянских го­сударств, без раздумья прибегая к шантажу, вероломству и кровавым убийствам. Он спровоцировал гену­эзцев на восстание против Людови­ка XII, пообещав им свою помощь, а потом предав их, да еще помог коро­лю жестоко расправиться с жителями Генуи, откуда сам был родом. Умер он от последствии запущенной вене­рической болезни, продолжая жить как с мужчинами, так и с женщина­ми. В общем, перечень «подвигов» этого церковника нс уместился бы на многих страницах, но разве можно. догадаться об этом, глядя на его по­ртрет?

Изучая историю, обнаруживаешь, что лживость н жестокость — неотъ­емлемые черты церковной организа­ции. Самое удивительное, что этимпорокам удается мирно сосущество­вать с вполне гуманной и благопри­стойной концепцией Иисуса Христа. Для того чтобы понять, как священ­никам удается совместить несовмес­тимое, рассмотрим еще один исто­рический эпизод. Я привожу его по статье С. Лозинского «Роковая книга средневековья», посвященной сре­дневековой инквизиции.

События эти происходили восемь­сот лет назад в Германии, в округе Штединг. Здешние крестьяне, кото­рым надоели поборы священников, решили отказаться от выплаты цер­ковной десятины (так в средние века именовали особый вид рэкета, со­гласно которому жители под страхом Божьего наказания и отлучения от церкви должны были выплачивать попам 10% от всех своих доходов). Так как упорство штедингских жи­телей наносило ущерб материаль­ным интересам бременской епар­хии, то архиепископ выпросил в 1198 году разрешение Папы Римско­го предпринять крестовый поход против вольнодумцев. Под это «свя­тое» дело быстро нашлись желаю­щие пограбить и поживиться за счет еретиков, и карательный отряд от­правился усмирять непокорную об­ласть.

Однако штедингские крестьяне оказались упрямыми и храбрыми во­инами, и настроенные на легкую до­бычу крестоносцы терпели одну не­удачу за другой. Год шел за годом, а жадные церковники все не могли добиться полного повиновения от своей паствы. При таких обстоятель­ствах решено было прибегнуть к се­рьезным мерам. В Святом городе заговорили о необходимости «при­мерного наказания» восставших и объявлении против них всеобщегопорокам удается мирно сосущество­вать с вполне гуманной и благопри­стойной концепцией Иисуса Христа. Для того чтобы понять, как священ­никам удается совместить несовмес­тимое, рассмотрим еще один исто­рический эпизод. Я привожу его по статье С. Лозинского «Роковая книга средневековья», посвященной сре­дневековой инквизиции.

События эти происходили восемь­сот лет назад в Германии, в округе Штединг. Здешние крестьяне, кото­рым надоели поборы священников, решили отказаться от выплаты цер­ковной десятины (так в средние века именовали особый вид рэкета, со­гласно которому жители под страхом Божьего наказания и отлучения от церкви должны были выплачивать попам 10% от всех своих доходов). Так как упорство штедингских жи­телей наносило ущерб материаль­ным интересам бременской епар­хии, то архиепископ выпросил в 1198 году разрешение Папы Римско­го предпринять крестовый поход против вольнодумцев. Под это «свя­тое» дело быстро нашлись желаю­щие пограбить и поживиться за счет еретиков, и карательный отряд от­правился усмирять непокорную об­ласть.

Однако штедингские крестьяне оказались упрямыми и храбрыми во­инами, и настроенные на легкую до­бычу крестоносцы терпели одну не­удачу за другой. Год шел за годом, а жадные церковники все не могли добиться полного повиновения от своей паствы. При таких обстоятель­ствах решено было прибегнуть к се­рьезным мерам. В Святом городе заговорили о необходимости «при­мерного наказания» восставших и объявлении против них всеобщего^рсишвого похода, иднако нужно было объяснить крестоносцам, поче­му им следует предать «огню и мечу» не язычников-мусульман, а своих германских жителей, которые, не­смотря на отказ платить налоги, ос­тавались христианами.

И «наместник Христа на Земле», Папа Григорий IX, решил прибег­нуть к дешевому обману. Не решаясь объявить всему свету, что истинной причиной карательной экспедиции были материальные претензии, он обрушил на бедных крестьян самую чудовищную клевету. Он опублико­вал указ, в котором с лживым него­дованием поведал христианскому миру о «неслыханных и невиданных по своей гнусности делах» жителей округа Штединг.

«Когда в эту школу отверженных вступает новый человек, — писал глава христианского мира, — ему яв­ляется видение в образе лягушки, которую иные называют жабой. Не­которые гнуснейшим образом целу­ют ее в зад, другие — в рот и тянут ее язык и слюну, вкладывая их в свой собственный рот. Иногда жаба бы­вает натуральной величины, иногда она разрастается до размеров гуся или утки, а временами она величи­ной с кухонную печь. Далее нович­ку является удивительной бледности мужчина с поразительно черными глазами, худой и истощенный, без всякого мяса, из одних лишь костей. Новичок целует этого кащея и после поцелуя теряет всякое воспомина­ние о католической религии, и из его груди совершенно уже вырвана мысль о вере». (Вот чего больше всего боялись церковники: того, что люди избавятся от религиозного дурмана и лишат их легкого и надежного ис­точника доходов:; «после этого ту­шатся огни и начинаются отврати­тельнейшие оргии, невзирая ни на какое родство. Если мужчин оказы­вается больше, нежели женщин, то мужчины живут половой жизнью с мужчинами же, и отвратительные оргии принимают чрезвычайно про­тивоестественное течение. Точно так же поступают и женщины, если их больше, нежели мужчин. Удовлетво­рив временно свою похоть, они снова зажигают огни: и'з темного угла по­является человек, верхняя половина которого сияет солнечным светом, а нижняя половина темна». оаканчивасюя послание паны

призывом искоренить нечестивых еретиков:

«Кто может не разъяриться гне­вом от всех этих гнусностей? Где рве­ние Моисея, который в один день истребил 20 тысяч язычников? Где усердие Ильи, который мечом унич­тожил 450 служителей Валаама? Во­истину, если бы земля, звезды и все сущее поднялись против подобных людей и, невзирая ни на возраст, ни на пол, их целиком истребили, то и это не было бы для них достойной карой!»

Такой весьма эмоциональный и насквозь лживый призыв от Папы Римского был услышан, 45-тысяч­ное войско вторглось в округ Ште-динг. Немецкий историк Шумахер, посвятивший этим событиям специ­альную монографию, пишет: «Раз­громы и грабежи приняли широкий размах. Убивали и детей, и женщин. Земля и небо становились красными от пролитого моря крови. Но не только пожиравший целые деревни огонь свидетельствовал о безумной ярости шедших под знаменем цер­кви людей; это подтверждало и пламя костров, в которое бросали взятых в плен, и неимоверная жестокость творилась именем религии, именем Христа».

Зададимся теперь вопросом, отку­да Папа Григорий IX брал материал для своих обвинений, касающихся противоестественного развратного поведения жителей Штединга? Ока­зывается, для этого святому отцу не было нужды излишне напрягать фан­тазию. Примеры бесстыдного пове­дения можно было найти в любом монастыре. Не будем голословны при этом. Лео Таксиль, много пора­ботавший в церковных архивах, при-водит выдержки из книги клюний-ского аббата Петра, жившего в те же времена, что и Григорий IX. Эта книга представляет собой как бы свод правил поведения для монахов. Вот какие рекомендации мы там на­ходим:

«Запретить монахам после ужина распивать всякие настойки из саха­ра, меда и перца...

Запретить монахам принимать пищу более трех раз в день...

Запретить оставаться в приемных с молодыми женщинами в ночные часы...

Запретить монахам брать на вос­питание обезьян, а также уединяться в кельях с новичками под предлогом обучения их молитвам.

(Согласитесь, что здесь имеет место странное сочетание «обезьян» и «новичков», а также многозначи­тельное замечание «под предлогом обучения молитвам»... Сразу заду­мываешься, а чему же на самом деле учили более опытные монахи своих молодых коллег?)

Запретить принимать молодых мо­нахов без специального разрешения аббата, иначе аббатства станут сбо­рищем бродяг и гнусных развратни­ков».

Выходит, что Папа Римский обви­нял крестьян Штединга в преступле­ниях, которые на самом деле были обычными для монастырской жизни того времени.

Ну а теперь от событий прошлого перейдем к делам настоящего. Как это ни парадоксально, в наши дни число верующих не только не умень­шается, но даже возрастает. Ибо люди во все времена жаждали счас­тья и душевного покоя, а если не на-ходили их в ооыденнои жизни, то обращались к религии. А уж она-то, не отталкивая никого, всегда с ра­достью принимала в свои объятия всех страждущих. Правда, вот вы­рваться обратно удавалось немно­гим, при этом церковь не оставалась внакладе. Сейчас наша страна пере­живает тяжелые времена, связанные с коренной ломкой не только эконо­мических и идеологических струк­тур, но и, что еще важнее, систем мо­ральных ценностей. Хорошо и плохо, честь и бесчестье, порок и доброде­тель — эти нравственные понятия потеряли былую ясность, а для кого-то поменялись в сознании местами, так что из жизни выпали прежние четкие ориентиры. Особенно это ка­сается зрелых и пожилых людей, еще помнящих бесполезный ныне «кодекс строителя коммунизма».

Теперь, оказавшись на безвреме­нье, под жестоким ветром капита­листических законов выживания, они становятся легкой добычей не только для аферистов от бизнеса типа Мавроди, но и мошенников от религии. «Белое братство», «Аум Син-рикё»,«Общество сознания Криш­ны», «Церковь объединения Муна», «Церковь последнего завета Висса­риона», «Свидетели Иеговы» и мно­гие другие религиозные объединения тянут свои руки к душам и кошель­кам россиян. Как пишет в своей книге «Мошенничество в России» С. А. Романов, «цель у всех них одна:

завербовать как можно больше граж­дан под свои «знамена». А содержа­ние религиозного обмана простое — людям «всего лишь» обещают сде­лать их жизнь счастливой. И, как правило, обещания не бескорыстны. Потому как основой счастья может стать полное отречение от своегоходили их в ооыденнои жизни, то обращались к религии. А уж она-то, не отталкивая никого, всегда с ра­достью принимала в свои объятия всех страждущих. Правда, вот вы­рваться обратно удавалось немно­гим, при этом церковь не оставалась внакладе. Сейчас наша страна пере­живает тяжелые времена, связанные с коренной ломкой не только эконо­мических и идеологических струк­тур, но и, что еще важнее, систем мо­ральных ценностей. Хорошо и плохо, честь и бесчестье, порок и доброде­тель — эти нравственные понятия потеряли былую ясность, а для кого-то поменялись в сознании местами, так что из жизни выпали прежние четкие ориентиры. Особенно это ка­сается зрелых и пожилых людей, еще помнящих бесполезный ныне «кодекс строителя коммунизма».

Теперь, оказавшись на безвреме­нье, под жестоким ветром капита­листических законов выживания, они становятся легкой добычей не только для аферистов от бизнеса типа Мавроди, но и мошенников от религии. «Белое братство», «Аум Син-рикё»,«Общество сознания Криш­ны», «Церковь объединения Муна», «Церковь последнего завета Висса­риона», «Свидетели Иеговы» и мно­гие другие религиозные объединения тянут свои руки к душам и кошель­кам россиян. Как пишет в своей книге «Мошенничество в России» С. А. Романов, «цель у всех них одна:

завербовать как можно больше граж­дан под свои «знамена». А содержа­ние религиозного обмана простое — людям «всего лишь» обещают сде­лать их жизнь счастливой. И, как правило, обещания не бескорыстны. Потому как основой счастья может стать полное отречение от своегоимущества. к.онсчно, в пользу секты. Вот как это происходит...

Сначала новенького напичкивают разнообразной религиозной литера­турой. Если же он доверился на­столько, что оставил свой рабочий или домашний телефон, то звонки с приглашением на семинары и со­брания будут раздаваться регулярно долгое время. И чаще всего ради ин­тереса человек решается взглянуть краем глаза на то, что происходит в самой секте, и на ее обитателей. И тогда уже в каждой секте агитация за веру происходит по-разному. В мунитской «Церкви объединения», к примеру, есть термин «бомбарди­ровка любовью». Любопытный при­ходит на собрание мунистов, ему го­ворят о том, какой он замечательный, красивый и необычный человек. Все это не может не нравиться. И если человек хотя бы отчасти уверовал в свою неповторимость и неординар­ность, начинается дальнейшая обра­ботка: человек должен отречься от всего, что было раньше. Бывшие друзья — теперь недруги. Родствен­ники ничего, кроме зла, ему не же­лают. Разные другие учения, кроме оного,— неправильные и ковар­ные... Далее — следующая ступень обработки: отучить человека думать. Для этого дается мантра, чтобы ее повторять и повторять. У кришнаи-тов это «Хари Кришна», у сектантов «Богородичного центра» — «Век свя­тых — сила праведных». Текст молит­вы должен постоянно вертеться в голове у человека, что полностью отрешит его от иных раздумий и про­блем. Третья стадия еще более уси­ливает отрешение от «мира сего». Так называемая суточная индоктри-нация, когда человек все время на­ходится среди «коллег» по секте иимущества. к.онсчно, в пользу секты. Вот как это происходит...