55246 (Взгляд на историю первого периода Русского государства с позиций В.О. Ключевского), страница 3

Князья стали ставить посадниками своих детей, те стали пытаться переходить в лучшие земли и города и не всегда правдами и нередко в обход старшинства. Кроме того, в городах сложилась своя верхушка, старшина, знать и пр., имевшая свои торговые и политические интересы. Часто этой верхушке не нравился тот или иной князь и они звали другого - в обход не только старшинства, но и родства и т.п. И это понятно, т.к. не только знати, но и простому населению хотелось постоянства и устойчивости власти. Возникали распри и усобицы. Братья могли люто ненавидеть друг друга, интриговать и когда обманом, а когда силой захватывать владения другого. Князья не были привязаны к определенному месту, а постоянно перемещались и заменяли друг друга, желая переместиться в лучшее место. Так же, зачастую, вела себя и дружина. Когда князь шел на лучшее место, то дружина шла за ним, а в случае худших условий, дружина могла предать своего князя и уйти к другому.

Киев стал главным городом Руси. Городская знать создала себе привольную жизнь. Торговые успехи, выгодное расположение на торговых путях, превратили город в богатый и культурный центр жизни того времени. Материальное довольство проявлялось и в успехах искусств, книжного образования. Богатство и обустроенность жизни привлекали в Киев множество иноземных мастеров: архитекторов, книжников, музыкантов, художников и пр. Целые века помнили на Руси о воскресных пирах киевского князя и до наших дней сохранились сказания и богатырские былины о том почти сказочном времени. Как следствие - Киев стал и “центральным узлом всех княжеских отношений: туда направлялся княжеский круговорот; оттуда он нормировался. Удобства жизни в Киеве, фамильные предания, честь старшинства, названного отечества, церковное значение этого города делали его заветной мечтой для каждого князя. Молодой княжич, кружась по отдаленным областям, не спускал с него глаз, спал и видел его”.

Но постепенно распри и усобицы привели к обособлению земель и меньшей зависимости от Киева. “По мере размножения князей отдельные линии княжеского рода все далее расходились друг с другом, отчуждались одна от другой. Сначала племя Ярославичей распадается на две враждебные ветви, Мономаховичей и Святославичей; потом линия Мономаховичей, в свою очередь, разделилась на Изяславичей волынских, Ростиславичей смоленских, Юрьевичей суздальских, а линия Святославичей – на Давидовичей черниговских и Ольговичей новгород-северских. Каждая из этих ветвей, враждуя с другими из-за владельческой очереди, все плотнее усаживалась на постоянное владение в известной области. Потому одновременно с распадением княжеского рода на местные линии и Русская земля распадалась на обособленные друг от друга области, земли”.

При этом необходимо помнить, что Русь находилась на самой окраине культурно-христианского мира, а далее простирались бескрайние степи – преддверие Азии. Эти степи со своим многочисленным кочевым населением были главным и историческим бичом для древней Руси. После поражения, нанесенного Ярославом печенегам в 1036 г., русская степь на некоторое время очистилась; но вслед за смертью Ярослава с 1061 г. начались непрерывные нападения на Русь новых степных ее соседей половцев. С ними Русь непрерывно и упорно боролась в XI и XII столетиях. Половецкие нападения на Русь были страшны и опустошительны. Города и даже целые области пустели. “Русь истощалась в средствах борьбы с варварами. Никакими мирами и договорами нельзя было сдержать их хищничества, бывшего их привычным промыслом. Мономах заключил с ними 19 миров, передавал им множество платья и скота, - и все напрасно. С той же целью князья женились на ханских дочерях; но тесть по-прежнему грабил область своего русского зятя без всякого внимания к свойству. Русь окапывала свои степные границы валами, огораживалась цепью острожков и военных поселений, предпринимала походы в самые степи; дружинам в приграничных со степью областях приходилось чуть не постоянно держать своих коней за повод в ожидании похода”. И это при непрекращающихся усобицах между князьями, причем нередки были случаи, когда в подобной борьбе один из князей договаривался с половцами и наводил их на своего родича-врага.

“В то время как Западная Европа крестовыми походами предприняла наступательную борьбу на азиатский Восток, когда и на Пиринейском полуострове началось такое же движение против мавров, Русь своей степной борьбой прикрывала левый фланг европейского наступления. Но эта историческая заслуга Руси стоила ей очень дорого: борьба сдвинула ее с насиженных мест и круто изменила направление ее дальнейшей жизни”. Князья и население потянулись в более спокойные места. Иногда это было не просто переселение, а бегство. Переселение народа из Приднепровья шло в двух направлениях: одни продвигались на запад, на Западный Буг, в область верхнего Днестра и верхней Вислы, вглубь Галиции и Польши; другие направлялись на северо-восток, за реку Угру, в междуречье Оки и верхней Волги, в Ростовско-Суздальский край.

Это северо-восточное направление и стало главным в развитии русского народа и русской истории. Здесь еще до XII в. возникли русские города Ростов, Суздаль, Ярославль, Муром и др. При Юрии Долгоруком и Андрее Боголюбском один за другим возникают новые города: Переяславль-Залесский, Москва, Юрьев, Дмитров, Боголюбов и др. Этим переселением обозначилось начало нового, второго периода русской истории.

Итак, “Запустение Днепровской Руси, начавшееся в XII в., было завершено в XIII в. татарским погромом 1229-1240 гг. С той поры старинная область этой Руси, некогда столь густо заселенная надолго превратились в пустыню со скудным остатком прежнего населения”.

Творчество Ключевского и сегодня сохраняет большое значение и не только как свидетельство достижений русской исторической науки второй половины XIX – начала XX века, но и как богатейшее наследие, помогающее нам лучше понять историю России.

Студент 1 курса МПГУ

В.К.