Модели к-ры эпохи Просвещения (946912), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Чтобы понять своеобразие этого явления, полезно вдумать-
ся в саму идею энциклопедии. Энциклопедическое оформление
научных знаний ставит перед собою две задачи. С одной сто-
роны, энциклопедия есть не что иное как воплощение всеохва-
тывающего научного взгляда на мир. Ведь она дает не просто
груду разрозненных фактов, а внутренне согласованную систе-
му научных представлений. Охватывая взглядом возможно более
широко все сферы действительности, энциклопедия дает им
единое научное толкование. С другой стороны, она выполняет
и задачу популяризации, делая научную картину мира достоя-
нием возможно более широкого круга неподготовленных читате-
лей. Это стремление к максимальному расширению области сво-
ей компетенции и своего влияния характеризует науку ХVIII
века в целом (показательна, например, разрабатывавшаяся
Лейбницем утопическая идея создания всеобщей науки, Scien-
tia generalis, пользующейся единым символическим языком и
объединяющей все человеческие знания в непротиворечивую
картину).
Особенности просветительского научного мышления, нашед-
шие выражение в идее энциклопедии, характерны для всей нау-
ки ХVIII века. Тяготение к систематизации особенно ярко
проявилось в биологии (например, в таких сочинениях, как
"Система природы" К.Линнея и "Естественная история" Бюффона
- развернутых классификациях растительных и животных орга-
низмов) и химии (например, в "Таблице простых тел" Лавуазье
- одной из первых попыток выделения и классификации хими-
ческих элементов), а стремление к популяризации, свойствен-
ное практически всем научным дисциплинам, наложило отпеча-
ток на стиль и приемы научного изложения.
Однако парадокс развития просветительской науки состоял
в том, что в своем стремлении ко всеобщности она перестава-
ла быть чистой наукой. Вторгаясь в область фундаментальных
мировоззренческих вопросов, наука принималась решать задачи
философии, а иногда и богословия; обращаясь к проблемам со-
циальной действительности, она неизбежно вовлекалась в по-
литические столкновения и пыталась быть судьей в сфере
нраственности. Результатом этого процесса было фактическое
превращение науки в орудие идеологической борьбы, что ко-
ренным образом противоречило ее изначальной установке на
беспристрастный поиск истины.
Аналогичные процессы, во многом связанные с растущим
влиянием науки, можно наблюдать и в философии эпохи Просве-
щения. С одной стороны, в философии ХVIII века огромное
значение приобретает идея системы. В просветительской фило-
софии систематичность становится чем-то самоценным. Уже са-
мые первые философские опыты просветителей - такие, скажем,
как работы Х.Вольфа, популяризировавшие философию Лейбница,
- обнаруживают это тяготение к систематическому построению.
Слово "система" даже выносится в заглавия философских сочи-
нений (например, главный труд П.Гольбаха называется "Систе-
ма природы"). С другой стороны, просветительская философия
стремится стать доступной широкой публике; поэтому в ней
наряду с тяготением к наукообразности наблюдается и стрем-
ление облечь философские идеи в легкую литературную форму
(блестящие образцы такого философского стиля дали Мон-
тескье, Вольтер, Дидро). В этих двух тенденциях (к научнос-
ти и к популярности) выражены две стороны философского мыш-
ления просветителей.
Не случайно, что стремление придать философии научный
характер впервые появляется в европейской культуре именно в
эпоху Просвещения. В то время как наука ХVIII века стреми-
лась (и небезуспешно) внедрить свои методы в философию, фи-
лософия, со своей стороны, стала ориентироваться на встраи-
вание конкретно-научных дисциплин в философское мировоззре-
ние. Основой для такого соединения философии с конкретными
науками стало общее для них понятие природы, которое было и
основанием научно-энциклопедического синтеза, и базовой фи-
лософской категорией. Ориентация на осмысление мира как
природного целого определила и содержательные особенности
просветительского философствования. Ведущим направлением в
философии эпохи Просвещения становится механистический ма-
териализм, в котором мир мыслится, по образцу ньютоновой
механики, как непрерывная цепь причинно-следственных взаи-
модействий тел. Здесь философия, утрачивая свою собственную
почву, сливалась с естествознанием.
Вместе с тем, стремясь подражать науке, просветительская
философия стала претендовать на роль прикладного знания,
инструмента активного воздействия на действительность. Как
и в науке, в философии это привело к ее идеологизации : она
приобретает резко критический настрой по отношению к налич-
ному положению дел и одновременно предлагает многочисленные
проекты его изменения. Нетрудно заметить, что этот преобра-
зовательный пафос противоречил общей установке философии
ХVIII века на выявление непреложных причинно-следственных
законов. Парадоксальность соединения фатализма с активизмом
в сознании мыслителей эпохи Просвещения проницательно
вскрыл Д.Дидро в остроумном философском романе "Жак-фата-
лист и его хозяин".
Особенно остро выявился этот парадокс в просветительском
понимании человека. С одной стороны, человек обладает неко-
ей неизменной природой, от которой зависят присущие ему ка-
чества; с другой стороны, он зависит от среды и потому под-
лежит совершенствованию посредством воспитания. Он зависит
от своей природы, но если эту природу исследовать, то на
нее можно сознательно воздействовать (именно отсюда проис-
текает произошедший в ХVIII веке бурный расцвет педагогики,
связанный с именами Д.Локка, Ж.-Ж.Руссо, К.А.Гельвеция,
И.Песталоцци и др.). Внутренняя противоречивость представ-
ления о "воспитании в соответствии с природой" выразилась и
в выработанном Просвещением взгляде на общество, и в осо-
бенностях просветительской этики, сочетавшей идеал следова-
ния природе с моралистической дидактикой и ригоризмом. По-
казательно, что большинство просветителей даже не осознава-
ло противоречивости своей позиции в этих вопросах.
Таким образом, в борьбе за универсальность своего спосо-
ба осмысления мира философия тоже утрачивала своеобразие,
то превращаясь в свод научных сведений, то вырождаясь в
идеологическую схему; главное же, чего она лишилась на этом
пути, - внутренней самосогласованности. Вся философия Прос-
вещения - сплошной парадокс.
Чрезвычайно сложным было в ХVIII веке развитие западно-
европейского политического сознания, происходившее в усло-
виях стабилизации европейкой экономической системы и скла-
дывания на этой основе в крупнейших странах Европы относи-
тельно прочных монархий. Его специфика связана с реформа-
торскими устремлениями, в которых реализовался мощный кри-
тический заряд просветительской мысли. В центре политичес-
ких дискуссий эпохи Просвещения стоит проблема создания на-
илучшего устройства общества. Но что следует признать бла-
гом для общества? В поисках ответа на этот вопрос в полити-
ческой сфере стали применяться научные, философские, эти-
ческие и даже религиозные критерии. Именно их проникновени-
ем в политику определяется своеобразие политической теории
и практики ХVIII века. Так, приложение к ней научных и фи-
лософских методов породило расцвет социальной утопии (при-
мерами могут послужить произведения Ж.Мелье (1664-1729),
Г.Б.де Мабли (1709-1785) и Морелли), осуществляющей рацио-
нальное проектирование идеального общества. В свою очередь,
попытки создания политических программ на религиозной осно-
ве привели к таким странным явлениям, как политическая дея-
тельность масонских лож и ордена иезуитов. Многообразие
преобразовательных проектов, построенных на совершенно раз-
ных основаниях, неизбежно вносило в европейскую политику
конфликт. Этот конфликт, постепенно усиливаясь, перерос в
противостояние и вылился в социальный катаклизм, в револю-
цию.
Быть может, нигде парадоксальность и двойственнность
просветительского миропонимания не видна так ясно, как в
религиозном сознании эпохи. Свойственный Просвещению дух
тотального критицизма распространялся и на традиционные
церковные формы религиозности. Антиклерикальный настрой
просветителей был естественным следствием стремления оце-
нить религиозные ценности с научной или, скажем, политичес-
кой точки зрения, то есть введя внутрь религии внерелигиоз-
ные критерии. Однако именно поэтому просветители в боль-
шинстве своем критиковали не столько религию вообще, сколь-
ко именно эти традиционные формы, противопоставляя им более
или менее эклектические попытки создать альтернативное ре-
лигиозное мировоззрение. Культура Просвещения выработала
две таких альтернативы.
Одна представляла собой предельную философскую рациона-
лизацию представления о Боге, ограничение религии, по выра-
жению Канта, пределами одного только разума. Таков просве-
тительский деизм - учение, где Бог мыслится как безличная
первопричина мира, сообщившая миру его непреложные природ-
ные законы и с момента творения не вмешивающаяся в их дейс-
твие (Ньютон сравнивал мир с хорошо отлаженным часовым ме-
ханизмом, а Бога с запустившим его часовщиком). Развивая на
деистической основе представление о единой естественной ре-
лигии, лежащей в основе разных вероисповеданий, просветите-
ли отстаивали право на свободомыслие; однако такая позиция
превращала религию в умозрительную конструкцию и лишала ее
жизненности.
Другой альтернативой стал бурно расцветший в ХVIII веке
оккультизм. Росту влияния оккультных наук сильно способс-
твовало знакомство европейской публики с восточными мисти-
ческими учениями (во многом благодаря активному освоению
Востока христианскими миссионерами); свой вклад в распрост-
ранние мистических и окультных идей внесло масонство. По-
добно деизму, оккультизм ХVIII века был попыткой придать
религиозному мировоззрению рациональную форму, но в нем за
образец была взята не философия, а естествознание (примеча-
тельно, что крупнейшие мистики ХVIII века -К.Эккартсгаузен
(1752-1793), Ф.Месмер (1734-1815),Сведенборг (1688-1772)
- вышли из среды естествоиспытателей). Оккультизму ХVIII
века присуще стремление сочетать мистицизм с квазинаучным
описанием и анализом потусторонних явлений (такова, к при-
меру, месмеровская теория "животного магнетизма), создать
своего рода "мистическую науку". Отсюда другое важное его
отличие от деизма : если деизм стремился растворить разли-
чия между различными религиозными традициями в единой "ре-
лигии разума", то оккультизм тяготел к их эклектическому
соединению. Попытки придать оккультному знанию прикладной
характер сводили его к магии.
Нетрудно увидеть внутреннюю противоречивость и неудов-
летворительность обеих альтернатив; в каждой из них религия
переставала быть самой собой. Тем самым и в религиозной
сфере в эпоху Просвещения постепенно подтачивались основы
новоевропейского мышления.
Наконец, говоря о Просвещении, нельзя не сказать об уди-
вительных метаморфозах западного искусства и вообще худо-
жественного мышления в этот период. Подобно науке, новоев-
ропейское искусство, осознавшее свою независимость и авто-
номность, обнаружило в ХVIII веке тенденцию к максимальному
расширению области своего влияния и своей компетенции.
Прежде всего это выразилось в попытках сознательно исполь-
зовать искусство как орудие идейного воздействия на общест-
во. Искусство ХVIII века становится инструментом воспита-
ния, ареной политических споров, полем философских экспери-
ментов. Отсюда устойчивое тяготение художественного языка к
аллегории (ярким примером могут послужить философские по-
вести Вольтера) и дидактике, иногда превращающей роман или
повесть в трактат (таков "Эмиль, или О воспитании" Ж.Ж.Рус-
со).
Другим свидетельством расширения художественной сферы
было формирование в ХVIII веке представления об искусстве
как инструменте создания и оформления человеческой среды