187172 (768740), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Память и Отпускная отпись: "Память Петру Ондрееву сыну Ногину. Далъ есми отпись крестьянину своему Олиску Мартемьянову сыну Себежанину в том, что тотъ Олиско пришелъ за меня государева жалованья а въ мою вотчинную деревню… а взялъ онъ Олиско у Харки дочь ево Ненилку, и ему Олиску жити на той деревни у тестя своево за мной Петромъ во крестьянехъ по мой животъ… и после моево живота волно ему с тое деревне Олиску з женою своею Ненилкою идти, куде онъ похочетъ, да въ томъ ему и отпись далъ. А отпись писалъ Ивашко Ондреевъ съ площади подьячей. А назаде у подлинной отписи пишетъ: къ сей отписи Петръ Ногинъ руку приложилъ. И съ тое отпускной отписи пошлинъ 6 алтынъ взято". (АТН, I, с. 24) 1637 г. Отпись — документ для крестьянина. Об Отпускной отписи упоминается в связи с указанием размера пошлины. Память — в указание помещику, что он отпускает после своей смерти крестьянина, а до того времени крестьянину "никуде поряжатися и никуде не сойти".
Разное значение документа во времени
В практике русской канцелярии нередки случаи, когда один и тот же документ по истечении определенного срока приобретал иное значение, в связи с чем изменялось и его название. При составлении документа его автор или исполнитель оговаривали эту особенность документа заранее.
Впервые встречаем это явление в памятнике 1482 или 1483 года, названном нцифоръ, Негодяевы дети, да яз,Кабалой и Купчей грамотой: "Се яз, Наоумъ да (Е)ляха да Данило, Степановы дети, заняли (е)смя оу Гаврила оу Петрова сына сеньнягот Юрьева дни Оушакова двенацать рублев московскихъ серебромъ ходячимъ сеньняго на год. А в техъ (е)смя (е)моу денгагъ заложили свои наволокъ нада рике на Шексне… А не заплатим мы на срокъ денегъ, ино ся кабала на нашь наволокъ на Шубацкои четыре стожья, и купчая грамота без выкупа в веки. А оу кабалы и оу купчие сидили мужи… А сю кабалу и купчую писалъ Михаило Ермольев…" (АСВР, II, с. 175).
Заказчики документа называют его Кабалой: за деньги они заложили принадлежавшую им землю, наволок на реке. Не желая оставаться в имущественной зависимости в случае неустойки, они предлагают в случае неуплаты денег в срок считать его с установленного заранее срока (от Юрьева дни) Купчей грамотой. Во время составления документа ему присвоены оба названия (что видно из оформляющей части), но в каждый определенный период он действителен как один документ: то как Закладная кабала, то как Купчая грамота.
Обращает на себя внимание признак формирования жанров, четкое различение типов документа уже в такое раннее время. Вместе с тем такое явление в русской канцелярии было весьма устойчивым.
Аналогичную картину видим во многих других документах, в частности в Кабале и Купчей, написанной два с лишним века спустя: "Се азъ Спенцынского оброчного стану, Iванъ Iвановъ сынъ Короваевъ занялъ у тяглого человека Березовского стану у Филимона Савина сына Лаженицына сорокъ рублевъ денегъ Московскихъ, ходячихъ до сроку, до Семенова дни, лето начатца 208 году, а въ техъ деньгахъ на тотъ срокъ я заимщикъ Иванъ подписалъ ему Филимону пожню свою оброчную… а не выкуплю я заимщикъ сея кабалы на тотъ срокъ, и на ту мою пожню сiя кабала и купчая, и о сроке въ таможенные книги записать; кто с сею кабалою станетъ, тотъ ей истецъ, а в отводе межномъ и во очищенiе отъ подписокъ кабалныхъ и отъ всякихъ крепостей я заимщикъ Иванъ в томъ во всемъ…" (Никитников Г.А., Описание Воскресенского собора в Вятке, с.52-53) 1699 г.
Отличается этот позднейший среди известных нам документов более подробным изложением обязательств "заимщика" (очевидно, в связи со случавшимися в подобной практике прецедентами); из текста видно, что совершенствуется канцелярское дело, ширится документооборот: срок действия документа записывается в определенные книги.
Есть случаи, когда в названии уточняется предметно-тематическая разновидность Кабалы: "А будетъ я Иванъ техъ заемныхъ денегъ ему Василью на тотъ мой дворъ после сроку ся закладная кабала и купьчая, волно ему Василью после сроку тотъ мой дворъ продать и заложить и во всякiе крепости укрепить и самому владеть, по сей моей закладной." (АЮБ, II, с. 3-24) 1691 г.
У документа в новом его качестве может быть и несколько определений, но среди них только одно выступает как основное, ключевое, отражающее самую суть нового свойства документа; остальные же оказываются хотя и нужными, но второстепенными по смыслу. Вместе с тем каждое второстепенное определение уточняет и дополняет смысл ключевого определения.
Обратимся к примерам:
Кабала и купчая и поступная: "А будетъ я Павелъ на тотъ срокъ на Троицынъ день техъ денегъ полутораста рублевъ не заплачю, и на ту мою купленую вотчину, деревню Починокъ Савинского и на варницы и со всякимъ заводомъ, ся кабала и купчая и поступная; вольно имъ Ждану да Констянтину самимъ владеть, и продать, и заложить, и по душе отдать. В томъ я Павелъ Григорьевъ имъ Ждану да Констянтину сю заемную и кабалу далъ. А сю заемную кабалу писалъ я Павелъ своею рукою." (Сб. ГКЭ, II, с. 69-70) 1663 г. Из документа видно, что по истечении определенного срока прежняя Кабала станет Купчей — это и есть ключевое слово, определяющее новое качество документа, однако автор документа особо выделяет тот момент, что он при невыполнении своего обязательства поступается своим прежним имуществом, полностью отказывается от него, и значение Купчей усиливается еще и определением Поступная.
Приведем еще один похожий пример:
Закладная кабала, купчая и дерновая: "Се азъ Анна да Устенина Андреевы дочери Комара Моржегорской волости заняли есми Никольсково монастыря Нижново Моржу у строителя у старца у Васьяна з братьею шездесятъ рублевъ… А в техъ осми деньгахъ мы заимщицы Анна да Устенина ему старцу строителю Васья/ну/ з братьею заложили есми останеи отца своего Ондрея Иванова сына Комара, а по дельнои брата своего попа Ивана Ондреева сына Комарова же в Моржегорской волосте деревню свою, две доли Олексеевской деревни, по купчимъ крепостемъ… А не выкупимъ мы заимъщицы Анъна да Устенния тое своеи деревни на тотъ срокъ… та наша ся закладная кабала купчая и дерновая на ту нашу Олексеевскую деревню на две доли." (Сб. ГКЭ, I, с.602-603) 1626 г.
Есть документы и с гораздо большим числом определений:
Благословенная и данная запись. Данная и купчая и отступная и дерная: "Се язъ, во иноцехъ старецъ Степанъ Николского монастыря Корелского, благословилъ есми и отдал дочери своей Неонилы, а Евсевьеве жены, царевы и великого князя земли, а своего владенья… а тою есми землею дочерь свою благословилъ и отдалъ въ дернь безъ выкупа. И тою землею и съ угодьи и дворомъ, и дворищемъ дочери моей владети и въ векъ по сей благословеннной и даной записе; а ся есть даная дочери моей и купчая, и отступная, и дерная на ту мою землю и съ угодьи по той земли и едкадвору, и дворищу… А даную писалъ вознесеньской церьковной дiячекъ Васильевъ Поповъ…" (РИБ, XIV, с. 194-195) 1582 г.
Автор этого документа особеннно тщательно описывал все обстоятельства дарения имущества своей дочери. И все же ключевым определением документа в его исходном качестве является Данная (что и выделил в оформляющей части документа писец-дьячок), а в новом качестве — Купчая. Значение Купчей усиливается определениями Отступная и Дерная, что означает полный и бесповоротный отказ от своего прежнего имущества. Срв. у Даля: "Дернь — старинное — недвижимость в вечном нерушимом владении, собственность, собина. "Продали есми ему в дернь" — вовсе, бесповоротно, в вечное владение" (т.1, с.432).
Сравнительно редки случаи, когда у документа отсутствует название жанра, а называется он в нынешнем и будущем качестве лишь по теме:
Закладная и променная: "Се азъ Кожевницкой полусотни Иванъ Демидовъ сынъ Быковъ, занялъ я на Москве Пушкарского Приказу колоколныхъ делъ у мастера у едора Дмитрiева сына Моторина двадцать рублевъ денегъ Московскихъ… А въ техъ едора Божiе милосердiе, иконы,денгахъ до техъ сроковъ поставилъ я Иванъ у него а свое моленiе… а будетъ я Иванъ техъ заимныхъ денегъ на те сроки не заплачю, и едору на то мое моленiе ся закладная и променная… А закладную писалъему Ивановскiе площади подьячей Кирюшко Вавиловъ…" (АЮБ, II, с. 19-20) 1685 г.
В момент составления документа это только Закладная [Запись, Память], со временем при определенных условиях этот документ может стать Променной (но уже не Закладной). Возможно, что не случайно здесь нет названия жанра. Документ неопределенный по типу в связи с неясностью конечного результата — это документ с обязательством (Запись) или же с распоряжением (Память).
Разное наименование документа в различных (по времени) канцеляриях
Это явление связано с постепенным становлением документной системы, с известной последовательностью в жанровой дифференциации документных текстов. Примерно до конца XV века многие деловые тексты их составители называли по преимуществу просто Грамотой. Так, в частности, был назван в середине XV века (примерно в 1450-1473 г.г.) документ от великой княгини Марии Ярославны посельским людям о беспрепятственном пропуске через ее территорию старцев и слуг Троице-Сергиева монастыря. В 30-х годах XVI века эту Грамоту понадобилось скопировать, но в это время, когда уже сложились, оформились новые разновидности жанров и сами новые жанры, бывшая Грамота по ее содержанию была названа Подорожной:
"Список с Подорожной.
От великия княгини Марьи в Никитское посельскому моему Кузьме Зубову да иным моим посельским, кто будет посельских потом. Посылает игумен троецкой Сергиева монастыря да и келарь своих старцов да и слуг к Солци к Переслвской по соль на телегах и на возех, ино им путь возле мое село Микитьское, путь чист: споны бы есте им не чинили никоторые, хто мой посельской нибудь… А кто их издержит или какову учинит им спону, быти им от мене в казни.
Да прочтет сю мою грамоту, да ее давайте троицким старцом или слугам, и они ее держат себе впрок иных деля моих посельских.
Подпись на грамоте: Княгиня великая." (ГПБ, Погод. 1905, лл. 92 об. – 93, № 92). Цитируем по книге Каштанова "Очерки русской дипломатики", с. 365.
Аналогичный случай переименования новой канцелярией прежнего документа видим и в следующем тексте:
"Список с купчие на Исаково. Се яз, Борис Новохщеной, купил есми у Зиновья у Дмитреева сына у Слотина себе землю Исаковскую, куда его плуг ходил, куда коса ходила, куда топор ходил. А купил есми собе и своим детям без выкупа. А дал есми на ней четыре рубли, да овцу пополнка… А на то послуси: Олексей Конанов, да Малафей Васильев сын Костин, да сын Зиновьев Тимофей. А грамоту писал Аксак Юрьев сын Новохщеного. А грамоту есми дал без печати." (АСЭИ, I, с. 204) ок. 1450-х-80-х г.г.
Документ был написан во второй половине XV века и называл себя Грамотой. Список с него сделан в середине XVI века, когда жанры дифференцировались уже весьма значительно. Новая канцелярия присваивает старому документу иное название, соответствующее нормам и правилам этой новой канцелярии.
Невысокая документная грамотность составителей делового текста
Встречаются случаи, когда разные названия одного делового текста объясняются нечетким представлением составителя или заказчика о типах и разновидностях деловых бумаг. Например, один и тот же документ называют Подрядная запись и Кабала:
"… а буде мы подрятчики по сеи записи тесу не выделаемъ к Вологде не припровадимъ под архиепископли водяные ворота на строк ко всеи записи писан выше сего и на нас подрятчиках ему казначеью старцу Никону да дьяку Ивану Аленеву днеги взят въдвое подрядную запис писал по их подрятчиков челобитю ко все подрядном записи писанъ архiепископль снъ… боярскои Сенка Горяиновъ… К сеи Дмитреф снъ Карзин вместо заимщиковкабале вологжанин посадцкои члвкъ Ивашк Миния Гаврилова да Якова Тихонова по ихъ веленю руку приложил." (Волог. хрест., с. 63-64) 1681 г.
Возможно, свидетели не так хорошо разбирались в типах документов, как их составители и писцы. Название более часто встречающегося, более привычного для их свидетельствования документа (в данном случае Кабалы) они переносили на нынешний Подрядную запись).
Нормы делопроизводства складываются уже к середине XVI века, и разные названия документа в конце XVII - начале XVIII века объясняются не сложением норм, не конкуренцией синонимов за право называть жанр, а недостаточной осведомленнностью свидетелей и иных рукоприкладчиков, неважной документной грамотностью некоторых провинциальных канцеляристов, неопытностью людей, которым волею обстоятельств пришлось заниматься составлением деловых бумаг. Последнее проявляется, в частности, в отходе от принятого формуляра, а искажение типа документа порождает путаницу в его наименовании.
Обратимся к такому примеру. На Дону наиболее распространенным, хорошо знакомым местным дьячкам жанром документа была Отписка. Она составлялась в вышестоящую инстанцию — в Посольский приказ в Москве — как ответ на царскую грамоту и (или) как донесение о важных для правительства местных делах. В Отписке, многими своими этикетными элементами напоминающей Челобитную, обычно сообщалось о получении царского жалованья и радости казаков по случаю этой царской милости, о текущих событиях в порубежных государствах, о принимаемых Войском мерах по защите границ и тому подобное. Приведем фрагменты одной из многих Отписок, достаточно отражающей смысл и стиль этого сложившегося жанра:
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
