138425 (766665), страница 3

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 3)

В современной литургической науке этот вопрос решается в том смысле, что христиане апостольского времени в своем богослужении основывались на тех же благочестивых традициях иудейства и связанных с этими традициями текстах Ветхозаветного Писания46, которые, как сказано было выше, соблюдал Сам Иисус Христос. Не нужно забывать, что первые христианские священные книги появились около 20 лет спустя после Вознесения Господа, тогда как Вечеря Господня совершалась с первых дней после Сошествия Святого Духа на апостолов. Мы ближе будем к истине, допустив, что апостолы и христиане ближайшего к ним поколения, совершая Вечерю Господню, следовали примеру Самого Господа. Преломляя хлеб, они произносили традиционный для этого барах, и их благословение чаши представляло обычный зиммун. К этому прилагалась лишь уверенность, выраженная у ап. Павла словами: «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? » (1 Кор. X, 16). Возникший в связи с появлением ересей вопрос действительности или недействительности совершаемой Евхаристии тогда еще не существовал. Не было понятия « пресуществления» Св. Даров, тем более не возникало вопроса о сущности и времени этого пресуществления, как не существовало понятия совершительной для таинства сакраментальной формулы. Даже слова Господа, которым позднее западные богословы стали приписывать значение такой формулы, евангелистами переданы различно: у ев. Матфея: «Приимите, ядите; сие есть Тело Мое» (XXVI, 26), «Пейте из нее все; ибо сие есть Кровь Моя нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (XXVI, 27, 28); у ев. Марка: «Приимите, ядите; сие есть Тело Мое» (XIV, 22), «Сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая» (XIV, 24); у ев. Луки: «Сие есть Тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание» (XXII, 19), «Сия чаша есть новый завет в Моей Крови, которая за вас проливается» (XXII, 20). Ап. Павел, сообщение которого о Тайной вечери является самым ранним, приводит слова Господа так: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание» (1 Кор. XI, 24), «Сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание» (1 Кор. XI, 25). Нетрудно заметить, что при различной передаче евангелистами одних и тех же слов Иисуса Христа, имеется некоторая близость в сообщениях евангелистов Матфея и Марка, равным образом между сообщениями евангелиста Луки и его наставника — ап. Павла. Это можно объяснить только тем, что подлинные слова Господа передавались разными лицами с различными богословскими нюансами. Это сохраняло их сущность и не превращало в формулу. В этом случае личный духовный опыт участников Вечери Господней и объективные явления благодати Божией в чудесах и знамениях были лучшими свидетельствами действительности Вечери Христовой. Если в последнее тысячелетие под влиянием коллизии схоластического богословия с наукой и философией, а также вследствие потери евхаристического общения между восточной и западной половинами Церкви возникли проблемы времени и образа пресуществления Св. Даров, то у христиан апостольского времени подобных проблем не было, потому что слова Христа Спасителя «Сие творите в Мое воспоминание» они принимали как заповедь делать то, что сделал Он Сам. В силу твердой веры сказанному Господом они, «преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца» (Деян. II, 46). Единственной проблемой для них было, если это можно назвать проблемой, сохранение личной духовной чистоты, чтобы недостойным отношением к Вечери Христовой не оказаться виновными «против Тела и Крови Господней» (1 Кор. XI, 27): «Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей . Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем » (1 Кор. XI, 28, 29). Для тех же, кто соблюдал эту чистоту, не могло быть никаких сомнений , и Вечеря Господня для них являлась светлым праздником. Ее вкушали с веселием, «хваля Бога» (Деян. II, 46—47).

В Книге Деяний апостолов сообщается об одной из вечерей Господних, которую совершал апостол Павел в Троаде в ночь накануне дня Господа, т. е. под воскресенье. «В первый же день недели,— пишет участник этой вечери евангелист Лука,— когда ученики собрались для преломления хлеба, Павел, намереваясь отправиться в следующий день, беседовал с ними и продолжил слово до полуночи. В горнице, где мы собрались, было довольно светильников. Во время продолжительной беседы Павловой один юноша, именем Евтих, сидевший на окне, погрузился в глубокий сон, и, пошатнувшись, сонный упал вниз с третьего жилья, и поднят мертвым. Павел, сойдя, пал на него и, обняв его, сказал: не тревожьтесь, ибо душа его в нем. Взойдя же и преломив хлеб и вкусив, беседовал довольно, даже до рассвета, и потом вышел. Между тем отрока привели живого, и немало утешились» (Деян. XX, 7—12).

Представим себе эту горницу, в которой, очевидно, по случаю совершения Вечери Господней «было довольно светильников». Апостол Павел, собиравшийся на следующий день отправиться в Иерусалим, беседовал с собравшимися на Вечерю Господню учениками. Что говорил им апостол, отправлявшийся в далекий путь «по влечению Духа» (Деян. XX, 22) и постоянно слышавший в себе голос Духа Святого, говоривший ему, что в этом пути его ждут «узы и скорби» (Деян. XX, <23)? Надо думать, что в этой беседе было и наставление хранить истины веры и разъяснение спасительного значения дел, речей и Страданий Иисуса Христа. Напоминалось и о втором Его пришествии, было сказано и о Вечери Господней, как предвкушении вечного блаженства с Ним, т.е. то, что явилось содержанием будущих евхаристических молитв. Воскрешение апостолом Павлом смертельно разбившегося отрока Евтиха было подтверждением истинности слов этой беседы, и апостол, совершив преломление хлеба, сам вдохновленный и вдохновляющий других, «беседовал довольно, даже до рассвета» (Деян. XX, 11).

Краткая в описании апостола Луки и полная знамений и благодати ночь Трапезы Господней в Троаде является иллюстрацией тех многих ночей, которые для участников Вечери Господней были светозарнее светлых дней.

Здесь живо ощущалось присутствие «закланного Агнца Божия» (Откр. V, 16, 12), и духовному взору открывалось «новое небо и новая земля» (Откр. XXI, 1), где « отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже: ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет» (Откр. XXI, 4). Это таинственное значение Вечери Господней послужило основанием к обычаю совершать литургию в дни памяти мучеников, а позднее — и в праздники вообще и об усопших *.

К сожалению, мы, современные христиане, прося священника отслужить литургию по усопшем, сами за этой литургией не причащаемся Св. Тайн и тем лишаем себя того утешения, которое могли бы получить в этот грустный для нас день. — Н. У.

Часть 2

«Сугубая вечеря, пасху бо закона носит:

И пасху новую, Кровь, Тело Владычнее».

(Синаксарь в Великий четверг)

Евангелисты Матфей, Марк и Лука, а также ап. Павел оставили нам в своих писаниях сведения об установлении Господом Иисусом Христом таинства причащения, когда Он на Тайной вечери «взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите; сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все; ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мф. XXVI, 26—28; ср. Мрк. XIV, 22—24; Лк. XXII, 17—20; 1 Кор. XI, 23—25). Но как благословлял Иисус Христос хлеб и кого Он благодарил, держа в руках чашу вина, и что при этом говорил, ни один из апостолов не сообщает. Полное молчание апостолов о действиях и словах Господа, которые нам, современным христианам, представляются особенно важными, может быть объяснено только тем, что как для самих апостолов, так и для тех христиан, к которым непосредственно обращены были их писания, этот образ благословения хлеба и содержание благодарения были так хорошо известны, что не было нужды писать о них подробно. Они могли быть широко распространены вместе с другими благочестивыми «преданиями старцев» относительно вкушения пищи, о которых упоминает евангелист Марк (VII, 3, 4). Известно, что еще до Рождества Христова один из современников Ирода Великого — раввин Гиллель предпринимал попытку систематизировать бытовавшие в его свремя в традиции устной передачи религиозные «предания старцев». Позднее раввин Акиба (ум. в 135 г.) и его ученик раввин Меир записали большую часть этих преданий, а во второй половине того же II века раввин Иуда Ха-Наси (ум. ок. 194 г.) кодифицировал все записанные предания1. Возникшая таким образом основная часть талмуда — «Мишна» сохранила до нашего времени многие молитвы евреев, в том числе и застольные, а также указания на благочестивые обычаи и порядки различных трапез, по своей давности восходящие еще ко времени устной передачи «преданий старцев». На основании этих сведений талмуда и сообщений апостолов о Тайной вечери можно получить достаточно ясное представление как о ритуале Тайной вечери в целом, так и о том благословении и благодарении, которые совершал над хлебом и вином Иисус Христос.

* * *

Прежде чем рассматривать Тайную вечерю со стороны ее ритуала, нужно установить, к какому виду еврейских трапез она принадлежала. Была ли это «шабурах» (chaburach)—праздничная трапеза, какие иногда устраивали евреи для тесного круга своих друзей, или же Пасхальная? Этот вопрос возникает в силу известного расхождения евангелистов-синоптиков с Иоанном Богословом по поводу времени празднования евреями Пасхи в год распятия Иисуса Христа. Евангелист Лука, наиболее обстоятельно описавший Тайную вечерю, говорит по этому поводу: «Настал же день опресноков, в который надлежало заколать пасхального агнца. И послал Иисус Петра и Иоанна, сказав: пойдите, приготовьте нам есть пасху. Они же сказали: где велишь нам приготовить? Он сказал им: вот при входе вашем в город встретится с вами человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним в дом, в который войдет он. И скажите хозяину дома: «Учитель говорит тебе: где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками Моими? » И он покажет вам горницу большую, устланную; там приготовьте. Они пошли и нашли, как сказал им, и приготовили пасху» (Лк. XXII, 7—13). Евангелист Матфей также называет Тайную вечерю пасхальной: «В первый же день опресночный приступили ученики к Иисусу и сказали Ему: где велишь нам приготовить Тебе пасху? Он сказал: пойдите в город к такому-то и скажите ему: «Учитель говорит: время Мое близко; у тебя совершу пасху с учениками Моими». Ученики сделали, как повелел им Иисус, и приготовили пасху» (Мф. XXVI, 17—19). Так же говорит евангелист Марк: «В первый день опресноков, когда заколали пасхального агнца, говорят Ему ученики Его: где хочешь есть пасху? мы пойдем и приготовим. И посылает двух из учеников Своих и говорит им: пойдите в город; и встретится вам человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним. И, куда он войдет, скажите хозяину дома того: «Учитель говорит: где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками Моими?» И он покажет вам горницу большую, устланную, готовую: там приготовьте нам. И пошли ученики Его, и пришли в город, и нашли, как сказал им; и приготовили пасху» (Мрк. XIV, 12—16). Согласно евангелисту Луке Сам Иисус Христос, будучи за столом Тайной вечери, назвал эту трапезу пасхальной: «И сказал им: очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания» (Лк. XXII, 15). По евангелисту же Иоанну вкушение пасхи в год распятия Иисуса Христа должно было быть в пятницу вечером (Иоан. XVIII, 28). Это расхождение между евангелистами-синоптиками и Иоанном Богословом вызвало около себя целый ряд гипотез, авторы которых пытались так или иначе «примирить» кажущиеcя им противоречивыми сообщения евангелистов. Иногда эти попытки граничили с полным отрицанием правдоподобности сообщений синоптиков о пасхальном характере Тайной вечери. Известный широкому кругу русских православных читателей английский церковный историк Ф. Фаррар считал, что Тайная вечеря «отожествилась даже в памяти синоптиков с иудейской пасхой, я евангелист Иоанн молчаливо, но с намерением, исправил эту ошибку»2. Недавно профессор Хр. Гяуров (Болгария) сделал новую попытку устранить это противоречие таким образом, якобы ко времени написания синоптических евангелий христиане отмечали Тайную вечерю как начало «пасхи страданий» , и евангелисты назвали Тайную вечерю пасхой в этом смысле, а не как ветхозаветную3. Но как бы широко ни интерпретировал проф. Гяуров выражения евангелистов: «В первый же день опресноков» (Мф. XXVI, 17), ср. Мрк. XIV, 12, и «Настал же день опресноков» (Лк. XXII, 7) 4, по-прежнему остаются необъяснимыми в желательном для проф. Гяурова смысле приводимые евангелистами от лица Господа слова: «Учитель говорит: время Мое близко; у тебя совершу пасху с учениками Моими» (Мф. XXVI, 18; ср. Мрк. XIV, 14 и Лк. XXII, 11) и не менее конкретное повеление Господа: «Пойдите, приготовьте нам есть пасху» (Лк. XXII, 8). Один из евангелистов — Матфей сам был участником Тайной вечери. Будучи евреем по происхождению, хорошо знавший Писание и предания старцев, он не мог ошибиться в характере трапезы , на которой присутствовал, и сказать, что ученики «приготовили пасху» (XXVI, 19), если бы в действительности эта трапеза не была таковой.

Виднейшие русские экзегеты — проф.-протоиерей А. В. Горский5, проф. Н. Н. Глубоковский 6 и проф. Д. И. Богдашевский7, при всей трудности согласования сообщений евангелистов-синоптиков с сообщением ап. Иоанна Богослова, считают Тайную вечерю подлинно пасхальной иудейской трапезой. Такого же мнения держатся русские литургисты: проф.-прот. А. В. Петровский8, проф. И. А. Карабинов9, архим. Киприан (Керн) 10 и ряд инославных богословов. В задачу настоящего очерка не входит освещение различных аспектов решения этой экзегетической проблемы. Полагаю достаточным указать на мнение епископа Кассиана (Безобразова), который считает расхождение между евангелистами-синоптиками и Иоанном Богословом только кажущимся, и что мы обязаны этому тем, что недостаточно знаем религиозно-бытовые традиции современных Христу евреев и те условности этого быта, которые позволили Иисусу Христу совершить пасху на сутки раньше установленного 11.

Недавние находки в Кумране как будто подтверждают мнение еп. Кассиана. Я имею в виду ставшее теперь известным существование у современных Христу палестинских евреев двух календарей. По одному из них, общепринятому тогда в Палестине, в год распятия Иисуса Христа пасха приходилась, как указывает и Иоанн Богослов, в пятницу, а по другому, более раннему, — в среду. Возможно, что Галилея, известная своей отсталостью от Иудеи, продолжала держаться старого, менее совершенного в астрономическом отношении календаря. В таком случае Тайная вечеря происходила даже не на одни, а на двое суток раньше пасхи по новому календарю. (Заметим, что евангелисты-синоптики, называя Тайную вечерю пасхальной, не говорят, что она была совершена в четверг.) Открытие существования у современных Иисусу Христу евреев двух календарей не только устраняет противоречие между евангелистами-синоптиками и Иоанном Богословом, но и представляет более естественным весь ход событий, происходивших со времени Его взятия в саду Гефсиманском до Его распятия, — неоднократные конвоирования из одного судилища в другое и прочие судебные процедуры, которые, как события нескольких часов одного утра, представляются загадочно-быстрыми 12.

Как бы то ни было, мы не имеем основания сомневаться в сказанном евангелистами-синоптиками, и нет нужды в «примирении» их сообщений с тем, что говорит о времени иудейской пасхи Иоанн Богослов. В самом деле, если бы противоречие, граничащее с исторической неточностью, в действительности существовало, то оно было бы устранено если не вскоре после появления евангелий, то позднее, напр. Оригеном (ум. ок. 254 г.), муч. Лукианом Пресвитером (ум. в 312 г.) или, наконец, блаженным Иеронимом (ум. в 420 г.), посвятившими всю свою жизнь сличению текста Св. Писания. Но они не сделали этого и, надо полагать, поступили так не потому, что им изменило всегда свойственное им острое чувство историчности, а по той причине, что, живя ближе ко времени Христа и зная лучше нас существовавшие тогда религиозно-бытовые традиции евреев, они не видели здесь никакого действительного противоречия. Это в особенности касается Оригена и муч. Лукиана, живших в ту пору, когда в Церкви еще не было единства мнения о времени празднования пасхи, и некоторые христианские писатели, как, напр., Климент Александрийский (ум. ок. 215 г.) 13, Ипполит Римский (ум. ок. 226 г.) 14, полемизируя с сторонниками празднования 14 нисана, высказывались, что Иисус Христос в год Его распятия не праздновал иудейской пасхи, ибо Сам был Новой Пасхой. Но Ориген, как видно, не сомневался в истинности сообщений евангелистов-синоптиков и писал: «Может быть кто-нибудь из неразумных на том основании, что Иисус праздновал пасху по обычаю иудейскому телесно, последуя евионитам, потребует и первого дня опресноков и пасхи и будет говорить: прилично и нам, подражателям Христовым, так же делать. А того не рассудит, что Иисус, посланный, когда пришла полнота времени, рожденный от жены, был под законом (Галат. IV, 4—5) не для того, чтобы оставить под законом подзаконных, но чтобы искупить их от закона».

С установлением после Первого Вселенского Собора единого для всей Церкви дня празднования пасхи в святоотеческой письменности исчезают мнения, подобные высказанным Климентом Александрийским и Ипполитом Римским, и предлагаются толкования, утверждающие совершение Господом на Тайной вечери иудейской пасхи. «Для чего же Господь совершил пасху? — спрашивает св. Иоанн Златоуст и отвечает: — Для того, чтобы во всем, что Он совершал даже до последнего дня, показать, что Он не противится закону» 16. В другой гомилии Иоанн Златоуст говорит: «Для чего Христос совершил это таинство во время пасхи? Для того, чтобы ты из всего познавал, что Он есть законодатель ветхого завета и что написанное в этом завете служит преобразованием новозаветных событий. Поэтому-то Христос вместе с образом полагает и самую истину»17. В слове на предательство Иуды св. Иоанн, объясняя слова апостолов «где хощеши уготоваем ти ясти пасху?», говорит: «какую пасху? Не эту нашу, а пока иудейскую. Ту именно приготовили ученики, а эту — нашу Он Сам приготовил, и не только Сам приготовил ее, но и Сам же Он стал пасхой. Где хощеши уготоваем ти ясти пасху? Это была иудейская пасха, та, которая получила начало в Египте. Для чего же Христос вкушал ее? Для того, чтобы исполнить все требуемое законом. Он когда и крестился, говорил: «тако бо подобает нам исполнить всякую правду» (Мф. III, 15)... Дабы кто-нибудь не сказал, что Он потому уничтожил закон, что не мог исполнить его, как тяжелый, трудный и неудобоисполнимый. Он сначала исполнил его весь, а потом и отменил. Поэтому Он совершал и пасху, что пасха была предписана законом»18. Позднее преп. Иоанн Дамаскин по этому же вопросу писал: «В горнице святого и славного Сиона, со Своими учениками, съев ветхую пасху и исполнив ветхий завет, Он умывает ноги учеников, показывая знамение святого крещения. Потом, преломив хлеб, Он передал им, говоря: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов». Подобным же образом, взяв также и чашу с вином и водой, Он передал им, говоря: «Пиите от нея вси, сия есть Кровь Моя нового завета, яже за вы изливаемая во оставление грехов. Сие творите в Мое воспоминание» » 19. Святоотеческий взгляд на Тайную вечерю получил отражение в церковной гимнографии. В трипеснце Великой среды преп. Андрей Критский говорит: «Горница постланая прият Тя Создателя и стаинники, и тамо пасху скончал еси, и тамо соделал еси таинства: тамо бо двема посланома иыне ученикома Твоима, пасха уготовася Тебе» (песнь 4-я, троп. 1-й). «Законное скончав повеление, скрижали законны я написав в Синаи, снеде убо пасху древнюю и сеновную: бысть же пасха тайная и живожертвенная» (песнь 8, троп. 1). «Украсися вечеря и уготовася Тебе пасха, якоже рекл еси Христе», — говорит также Андрей Критский в трипеснце Великого четверга (песнь 1, троп. 1). В стихах к синаксарю Великого четверга читаем: «Сугубая вечеря, пасху бо закона носит: И пасху новую, Кровь, Тело Владычнее».

Список литературы

1 Талмуд. Мишна и Тосефта. Критический перевод Н. Переферковича, т. I, СПб., 1899, стр. VI.

2 Ф. В. Фаррар. Жизнь Иисуса Христа. Перевод Л. П. Лопухина. СПб., 1887, Приложение X, стр. 646.

3 Гяуров Хр. Н. Денят на Тайна вечеря. София, 1952, стр. 196.

4 Там же, стр. 192 и далее.

5 А. В. Горский. Совершил ли Иисус Христос пасху иудейскую на последней вечери Своей с учениками. — Прибавления к изданию творений св. отцов, в русском переводе. Москва, 1853, стр. 446—491.

6 Н.Н. Глубоковский. О пасхальной вечери Христовой и об отношениях к Господу современного ему еврейства. СПб., 1893.

7 Д. И. Богдашевский. Тайная вечеря Господа нашего Иисуса Христа. Киев, 1906.

8 А. В. Петровский. Апостольские литургии Восточной Церкви. СПб., 1897, стр. 232—244.

8 И. А. Карабинов. Евхаристическая молитва (анафора). СПб., 1908, стр. 8—13.

10 Архим. Киприан. Евхаристия. Париж, 1947.

11 Еп. Кассиан. Христос и первое христианское поколение. Париж, 1950, -0.05стр. 89—90.

12 J. Dаniеlou. Les manuscripts de la Mer Morte et les Origines du Christianisme. Paris, 1957, p. 26—27.

13 Пасхальная хроника. Migne, P. G., LXXXXII, кол. 81.

14 Там0.00 же, кол. 80.

15 Серия древних интерпретаций комментариев Оригена на Матфея. Migne, P. Q., XIII, кол. 1728.

16 Иоанн Златоуст. Беседа 81 на евангелие Матфея (Творения, в русском пер., изд. СПб. дух. акад., т. 7, стр. 814).

17 Иоанн Златоуст. Беседа 82 на евангелие Матфея (Творения, в русском пер., изд. СПб. дух. акад., т. 7, стр. 820).

18Иоанн Златоуст. Беседа первая о предательстве Иуды (Творения, в русском пер., изд. СПб. дух. акад., т. 2, стр. 414—415.

19Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры, кн. IV, гл. 13. Перевод с греческого А. Бронзова. СПб., 1894, стр. 220.

22 Талмуд. Мишна и Тосефта. Критический перевод Н. Переферковича, т. II, СПб., 1899, стр. 254.

21 Талмуд, цит. изд., т. I, стр. 19.

22 Киддушами от слова «каддиш», что значит «свят», назывались молитвы с прославлением святости Бога. (Проф. И. Г. 2.80Троицкий.0.85 Библейская археология. Ученые труды С.-Петербургской духовной академии, вып. I, СПб., 1913, стр. 431).

23 Талмуд, цит. изд., т. II, стр. 259—260.

24 Там же, т. II, стр. 255.

25 Там же, т. I, стр. 19.

26 Там же, т. II, стр. 259.

27 Там же, т. II, стр. 260.

28 Там же, т. II, стр. 256.

29 Там же, т. II, стр. 256.

30 Там же, стр. 256—257.

31 Там же, т. I, стр. 27.

32 Там же, т. I, стр. 47—48.

33 Там же, стр. 23.

34 Там же, т. II, стр. 257.

35 Lagrande. L'evangile de Jesus Christ. Paris, 1909, p. 500.

36 И. Богдашевский, цит. труд, стр. 12.

37 См. цит. труды: А.В. Петровский, стр. 241—242; Д.И. Богдашевский, стр. 11—12 , и И. В. Карабинов, стр. 11.

38 Филон. О жизни Моисея, II, 107.

39 2-й тропарь из 9-й песни пасхального канона. Творение преп. Иоанна Дамаскина.

40 Совершение Евхаристии в соединении с трапезой, как видно из « Дидахи» (гл. IX, X), имело место и в послеапостольское время. Под влиянием этой традиции один из Карфагенских Соборов даже в начале IV века разрешал причащение в Великий четверг по вкушении пищи (прав. 50).

41 Талмуд, цит. изд., т. I, стр. 19.

42 Там же, стр. 25 и 31.

43 Напр. Probst F. Liturgie des vierten Jahrhumdert und deren Reform. Munster in W., 1893, 26—29.

44 Гл. XXXIV, 5—7. Цитирую по изданию «Patrum Apostolorum Opera» . Editio quinta minor. Lipsiae, 1906.

45 Такие киддуши имеются в талмуде для чтения перед и после утренних молитв (цит. изд., т. I, стр. 41—43). Они употребляются и современными евреями. См. «Seder Hathephiloth ou Rituel des prieres journalieres a l'usage des Israelites du rite allemand», traduit en francais par E. Durchlacher. Cinquieme edition. Paris, 1876.

46 G. Dix. The Shape of the Liturgy. Glasgow, 1954, p. 3.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.portal-slovo.ru/

Характеристики

Список файлов статьи