46524 (762368), страница 11
Текст из файла (страница 11)
Суть социального страхования и социальной помощи принципиально различны. Социальное страхование – это система ослабления социального риска от известной опасности, финансируемая совместно участниками процесса общественного производства. Социальная помощь – это деятельность государственных органов по устранению угрозы снижения уровня жизни любых категорий населения за рамки, определенные обществом в качестве минимально доступных, путем предоставления денежной или натурально-вещественной помощи.
Социальная помощь имеет общебюджетный характер; круг обеспечиваемых в ее рамках - все нуждающиеся. Социальное страхование должно осуществляться через автономные страховые фонды, формируемые за счет страховых взносов, выплачиваемых за каждого застрахованного его работодателем, самим страхующимся и органами государственного управления; круг обеспечиваемых в его рамках – застрахованные лица.
Социальное страхование может носить обязательный и добровольный характер. Основной недостаток добровольного страхования, ограничивающий его возможность и эффективность, - недостаточность средств, образующихся за счет взносов страхуемых только по их желанию. Поэтому в странах Западной Европы социальное страхование, возникшее еще в XVIII – XIX в. как добровольное, в последующем, с развитием общества, ростом рисков и потребностей в страховании от них наемного труда, трансформировалось в обязательное. Добровольное страхование сохранилось только как форма, дополняющая обязательное страхование.
На сегодняшний день существует необходимость уточнения путей формирования финансовой модели социального страхования в средне- и долгосрочной перспективе.
В мировой практике сложились и являются выверенными следующие основные формы (институты социальной защиты населения):
социальное страхование (с публично-правовым статусом);
социальная помощь, оказываемая государством и муниципалитетами;
частная страховая инициатива;
социальные услуги, оказываемые предприятиями.
В странах с развитой и социально ориентированной рыночной экономикой каждая их этих форм социальной защиты населения играет вполне определенную роль. Различен их удельный вес, круг защищаемых, финансовые источники, правовой статус организующих и управляющих органов.
Социальное страхование представляет собой формирование и распределение страховых ресурсов для защиты работников от массовых видов социальных рисков утраты трудоспособности (болезнь, инвалидность, старость) или места работы (безработица).
Высокая эффективность социального страхования объясняется его способностью решать крупные социально-экономические задачи национального масштаба.
Институциональные характеристики социального страхования:
ресурсы социального страхования представляют собой часть резервируемой заработной платы (около 30 – 50 % от величины выплачиваемой работнику и формироваться с учетом видов социальных рисков и периодов выплат по ним);
типичными пропорциями распределения страховой нагрузки между работодателями и работниками являются следующие соотношения: 2/3 ее величины приходится на работодателей и 1/3 – на работников;
императивным требованием эффективного функционирования социального страхования выступает автономность бюджетов фондов социального страхования от государственных бюджетов всех уровней;
тесная увязка размеров страховых выплат (пенсий, пособий) с размерами заработной платы и страховых тарифов, а также страховым периодам (периодам накопления страховых прав).
При этом социальное страхование позволяет приблизить сферу социальной защиты непосредственно к трудящимся, их семьям и трудовым коллективам, придать ей рыночный характер регулирования.
Доверие и сотрудничество в деле организации системы социального страхования - это не роскошь, а необходимое условие для эффективного функционирования экономики.
литература
1. Павлюченко В.Г. Социальное страхование. М.: Дашков и Ко, 2007.
2. Вестник государственного социального страхования, №2(74), 2007// Под редакцией П.М. Беркс. М.: ООО «Редакция издания «Социальное страхование».
3. Пенсионные фонды и инвестиции, №5(35), 2007 г. // Под редакцией М.А. Ткач. М.: ЗАО «Редакция журнала «Пенсия».
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.skgtu.ru/
УДК 947.119(471.67)
Этнополитические образования Дагестана
в IV – XII вв.
Доц. Шавлохова Е.С.
Кафедра философии и истории.
Горский государственный аграрный университет
Рассмотрены этнополитические образования Дагестана. Показано многообразие и преобладание некоторых из них.
Этнополитические образования Дагестана формировались в условиях активного взаимодействия на протяжении ряда столетий оседлого коренного населения и многочисленных пришельцев-завоевателей. В разное время тот или иной этнос оказывался под властью кавказской Албании, Сасанидского Ирана, Хазарии или Арабского халифата. По армянским источникам, в IV в. в Дагестане существовали 11 «царей» (предводителей горцев) и «царь леков». К VI в. оформились следующие политические объединения:
Лайран (в горах на юге Дагестана южнее р. Самур),
Маскут (плоскость на юге от Дербента по берегам р. Самур),
Лакз (земли к северу от реки Самур и в бассейне р. Гюльгерычай),
Табасаран (к северо-западу от Дербента в бассейне р. Рубас),
Филан (территория Леваншинского плато),
Зирихгеран (земли, населенные кубачинцами),
Серир (в нагорном Дагестане, территория Аварского Койсу и Кара-Койсу).
Эти объединения стали прообразами будущих государственных образований. После распада арабского халифата и Хазарии в X-XII вв. на территории Дагестана возникло множество этнополитических образований. Крупнейшим государственным образованием, а также культурным и торговым центром был Дербентский эмират.
Эмир и знать Дербента были арабского происхождения, в эмирате господствовали арабский язык и ислам. Мусульманские правители арабского происхождения также правили в Кайтаге, расположенном на северо-западе от Дербента (населяли Кайтаг предки современных даргинцев). Кайтаг подчинил себе земли Филана и соседнего Уркараха. В отличие от знати, население Кайтага и Уркараха оставалось язычниками. Рядом с Кайтагом был расположен Зирихгеран с центром Кубачи, являвшимся крупнейшим районом ремесленного производства и выделки оружия и кольчуг. Его жители были язычниками. В южном Дагестане в бассейне реки Самур продолжала существовать «страна лакзов» - Лакз (современные лезгины, агулы, рутулы и др.), в котором благодаря проникновению ислама развился феодальный строй. Лакз не был единым политическим образованием, он состоял из мелких владений правителей – «маликов». В Центральном Дагестане по течению Кара-Койсу располагался Гумик (Кумух). Жители Гумика до XI в. были христианами и лишь позже приняли ислам. Первоначально Гумик включал ряд самостоятельных общин, но к XII в. стал единым и одним из самых сильных владений в Дагестане. Наконец, в Западном Дагестане сложилось сильное государственное образование – Серир, или Сарир (центры – селения Тануси и Хунзах). Во главе серира стоял наследственный царь – «авар» (по имени правителя VI в.). Правители Серира исповедовали христианство. В XII в. Серир распался на мелкие владения, позже вошедшие в Аварское ханство.
Дербенский эмират – государство, возникшее на прикаспийском торговом пути с центром в городе Дербент. Последний занимал ключевую позицию среди центров торговли в Прикаспии.
У
11 Труды молодых ученых № 1, 2008
крепленное поселение на месте Дербента возникло еще в VIII – VI вв. до н. э. До IV в. нашей эры Дербент входил в состав Кавказской Албании. В V – VI вв. сасаниды превратили Дербент в настоящую каменную крепость и порт. Дербент был форпостом на Каспии. Любая экспансия соседних государств начиналась с попыток овладения этим городом. С 735 г. Дербент стал военно-административным центром Арабского халифата в Дагестане, а также крупнейшим торговым центром и портом, очагом распространения ислама в Дагестане. Однако к X в. ислам утвердился лишь в части плоскостных земель, южном предгорье и Табасаране.В IV – XII вв. на территории Дагестана проживало несколько десятков этносов, говорящих на разных языках и диалектах кавказской языковой семьи (кроме тюркоязычного населения Прикаспия). Помимо языковой близости их объединял однотипный общественный строй. При зримых политических различиях (союзы вольных обществ – джамааты и феодальные владения) общественный строй горцев имел общие системообразующие черты кавказской горской цивилизации. Однотипным был и хозяйственный уклад, в котором главенствовало отгонное скотоводство, сочетавшееся с земледелием и домашними ремеслами.
Наиболее многочисленным дагестанским этносом традиционно являлись аварцы. Процесс их этнической консолидации в доордынскую эпоху только начинался, чему способствовало политическое объединение. Еще в V в. на землях аварцев возникло первое государство Серир. Название территории их проживания – Аварии произошло, вероятно, от имени царя Серира Авара (VI в.). В XIII в. в центральной части Хунзахского плато сложилось Аварское княжество с центром в г. Хунзах, которое к концу XV в. объединяло значительную часть нагорного Дагестана. Правили Аварией наследственные князья-нуцалы, которые были христианами-православными.
Христианская Авария постоянно враждовала с соседними мусульманскими Кумухом и Кайтагом. В результате войн с ними аварцы в начале XIV в. начали принимать ислам. В конце XV в. в Аварии усилилась феодальная раздробленность и от княжества отделились несколько самостоятельных владений (Чоглинское, а позже – Кутишинское султанства). Соседние сельские общества находились в вассальной зависимости от нуцалов Аварии, которые могли выставить около 20 000 воинов. Наряду с аварским княжеством, в XII – XV вв. продолжали существовать многочисленные (около 40) вольные общества аварцев: Андалал, Анцух, Гидатль, Гумбет, Карах и др. Аварское княжество (с XV в., чаще именуемое ханством) и сельские общества находились в союзных отношениях, основанных на различных соглашениях и общих обычаях (адатах). Впоследствии часть обществ попала в зависимость от нуцалов, а некоторые были поглощены ханством.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.skgtu.ru/
УДК 008
СОСТОЯНИЕ И ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ ОСЕТИНСКИХ
ТРАДИЦИЙ В СОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
Асс. Корытина М.А.
Кафедра истории и философии.
Горский государственный аграрный университет
Изложен процесс модернизации осетинских традиций в начале 20-годов хх столетия. Дана характеристика традиционных установок (калым, избегание родственников, кровная месть) и борьба с такими пережитками.
Традиции передают из поколения в поколение «коллективную память» народа, они сохраняют тот «резервуар» нетленных образцов, к которому обращается новое поколение. Однако опыт отцов не просто воспринимается и усваивается в готовом виде, а непременно осуществляется отбор, современная интерпретация традиций, которые наделяются конкретным смыслом, близким современности. Одни элементы социокультурного наследия принимаются, другие отвергаются, признаются пагубными, ложными, устаревшими.
Порой новым поколениям приходится прилагать немало усилий для преодоления отживших догматов, тормозящих совершенствованию форм общения людей. Иногда запреты ломаются жестко и нормы вводятся указом властей или центральным регулирующим органом того или иного института. Так произошло со многими оторванными от действительности осетинскими традициями в советский период, но этот процесс был необходим, так как в целом способствовал прогрессивному развитию осетинской культуры.
До установления Советской власти тягостным бременем осетинского народа были некоторые устаревшие догматы и нормы поведения в обществе. Наиболее яркими среди них являлись: калым, избегание родственников, кровная месть. Остановимся кратко на некоторых из них.
Брак у осетин, как и у всех народов Северного Кавказа, был покупным: жених или его семья должны были уплатить за невесту выкуп, называвшийся у осетин – ирад. В кавказской литературе его обычно называют тюркским словом калым. Традиция эта возникла еще в пору родовых отношений в условиях крайне скудных экономических ресурсов. Женщина составляла рабочую силу в хозяйстве и, отдавая ее замуж, род (семья) требовал за нее определенную компенсацию. По ценам 1910 г. размер калыма-выкупа составлял 1000—1200 р., огромная по тем временам сумма.
Необходимость уплаты выкупа приводила к поздним бракам, в связи с этим распространенным последствием подобного брака был возрастной разрыв между мужем и женой. В Осетии часто можно было встретить супружеские пары, в которых муж старше жены на 20 – 25 лет и даже больше. Другое естественное следствие брака-покупки представляло многоженство, практиковавшееся даже в христианских районах Осетии в начале XX в. Многоженство было доступно главным образом зажиточной верхушке общества – феодалам, князьям.
Особое место в семейно-родственных отношениях осетин занимали древние запреты, известные под названием обычаев избегания. Можно выделить четыре основных видов избегания: между супругами, между родителями и детьми, между женой и родственниками мужа и между мужем и родственниками жены. Обычаи избегания между супругами запрещали им, в особенности, если они были молоды, находиться днем в одном помещении дома, беседовать, есть за одним столом, оставаться наедине. У осетин, отмечал В. Ф. Миллер, «муж часто сильно любит жену, но вместе с тем считает позором, если его застанут с ней наедине; и при посторонних, встречаясь с женой, не решится с ней заговорить» [1]. Супруги не должны были вместе появляться на улицах селения, посещать празднества, поминки и т. д. Считалось предосудительным, чтобы один из супругов, в особенности муж, в присутствии посторонних заботился о другом супруге, как-нибудь проявлял свои чувства к нему, даже просто говорил о нем. Супруги не должны были называть друг друга «мужем» и «женой» или по имени, вместо этого говорили: «он», «сам», «наш муж», «наш хозяин» и «она», «наше семейство» и т.д. Нарушение этих запретов было особенно недопустимо при старших членах семьи и вообще старших родственниках, при которых обычаи избегания, как правило, соблюдались даже немолодыми супругами.
Избегание между родителями и детьми касались в основном отца. Приличия требовали, чтобы при посторонних и особенно старших отец не брал ребенка на руки, не играл с ним, не говорил о нем и вообще не проявлял отцовских чувств. Внешние отношения между отцом и детьми по мере их подрастания становились менее отчужденными, но всегда оставались сдержанными.
Избегание между женой и родственниками ее мужа касалось главным образом старших родственников. С отцом или дедом мужа жена не должна была разговаривать, а также всячески избегать словесного общения в присутствии старших родственников. Обычай допускал, чтобы через какой-то более или менее значительный срок свекор обратился к невестке с предложением прекратить избегание, однако и после этого ей полагалось пореже с ним сталкиваться, не заговаривать первой и т.д.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
