26601-1 (758382), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

Социальный слой (группа) реален только в том случае, когда ему присуще свойство самовоспроизводства как совокупности деятельностей, так и совокупности потребностей и ценностей. Способность к самовоспроизводству обеспечивает репродуци-руемость ядра слоя (группы) в качестве условия, определяющего устойчивость, наряду с необходимой изменчивостью наблюдаемого разнообразия деятельностей, потребностей и ценностей. Возникновение новых видов занятий (типов деятельностей) приводит к формированию нового слоя лишь в случае, если при этом возникнет иная, чем у других слоев (групп), совокупность потребностей и ценностей.

Таким образом, реальная группа (общность), в противоположность статистической совокупности людей, выделенных по какому-то отдельно взятому признаку, - это социальная целостность, характеризуемая общностью условий существования, причинно взаимоувязанными сходными формами деятельности в разных сферах жизни и единой системой ценностей, а также социальными нормами, чертами образа жизни. Формирование социального субъекта как реальной группы также связано с осознанием членами группы своих интересов, их самоидентификацией и механизмами самоорганизации.

В связи с этим следует заметить, что в советском этакратическом обществе, предшественнике современного российского, свойствами самоидентификации и самоорганизации могла обладать, по-видимому, лишь правящая элита. Поэтому, скорее всего, только номенклатура была целостной реальной группой. Более того, с точки зрения системной организации общества, номенклатура была единственным дееспособным элементом социальной структуры. Поэтому она смогла отрефлектировать свои интересы в,условиях постсоветской трансформации России.

Другие социальные субъекты, формирующиеся в новые реальные социальные слои (классы?) постсоветского общества, предположительно находятся лишь в стадии становления. В связи с этим есть все основания предполагать, что на уровне эмпирических исследований мы обнаружим размытость, нечеткость формирующихся реальных групп.

Нельзя в заключение не отметить, что практически на протяжении истории всей современной социологии с упоминанием или без упоминания термина "реальная(ый) группа, слой, класс" этот вопрос не был обойден ни одним серьезным исследователем, занятым проблемами стратификации, ибо все стремились обнаружить элементы социальной структуры, выделить социальные группы на основе критериев, которые определяющим образом разграничивали бы, обособляли целостные социальные образования. Одни при этом выдвигали в качестве ведущего критерия дифференциации общественный престиж, воплощающийся в определенном коллективном мнении о "высшем-низшем" положении индивидов или групп, другие утверждали, что следует руководствоваться тем, к какой социальной единице причисляет себя сам человек. Третьи, и их, пожалуй, большинство, пользовались и пользуются объективными материальными критериями: род занятий, доход, образование, властные полномочия ит.д.

Неоднократно предпринимались и попытки проинтегрировать разные критерии, предлагавшиеся социологами противоборствующих направлений. Одну из последних таких попыток предприняла Л. Беляева. При выделении среднего класса она использовала в качестве критериев три показателя: самоиндентификации; уровня жизни (по размерам дохода); уровня образования. Теоретических оснований достаточности предложенных критериев в публикации автора мы не нашли [6, с. 11-16]. В этом же сборнике представлен аналитический доклад Российского независимого института социальных и национальных проблем, в котором на основе детального анализа данных проведенного в 1999 году опроса предлагается выделять средний класс как устойчивую социальную совокупность в российском обществе на основе самооценки социального статуса по таким его компонентам, как соотнесение своего материального положения с положением окружающих, степень удовлетворенности своим положением в обществе, представление о собственном материальном положении в ближайшем будущем (уровень уверенности в завтрашнем дне), а также образ жизни, степень престижности своей профессии, уважение окружающих, уровень образования [7,с.83-94].

Порядочную сумятицу в эту проблему внесли получившие широкую известность труды П. Бурдье, который, в противовес подавляющему большинству исследователей, не признает возникающие в социальном пространстве группы в качестве "реальных классов", рассматривая их лишь как "возможные классы". При этом он подчеркивает:

«Класс существует в той и лишь в той мере, в какой уполномоченное лицо, наделенное plena potentia agendi (властными полномочиями - О.Ш., Н.С.), может быть и ощущать себя облеченным властью говорить от своего имени — в соответствии с уравнением: "Партия - есть рабочий класс", а "Рабочий класс - есть партия"...» [8, с. 91]. Другими словами, по Бурдье, группа определяется через того, кто говорит от ее имени.

Эта позиция видного французского социолога доведена до крайности его последователями Ю. Качановым и Н. Шматко [9]. Заключая свою статью, они пишут: "Социальные группы не существуют, реальны лишь социальные отношения" [9. с. 103]. Заметим, что при тщательном прочтении этой же статьи можно найти и высказывания, повторяющие суждения Бурдье, из коих следует, что группа при необходимых и достаточных условиях все же может существовать "в деятельном состоянии группы-для-себя, готовой к борьбе за сохранение и/или развитие своей социальной позиции" [9, с. 95].

Опыт выделения реальных социальных слоев

Задачей нашего исследования было построение типологии реальных социальных слоев в современном российском обществе¹. Мы исходили из того, что в собранной эмпирической базе данных из возможных комбинаций признаков необходимо выделить те, которые наиболее резко дифференцируют рассматриваемую общность -совокупность респондентов. Статистический анализ показал, что это индикаторы власти, собственности и внепроизводственной деятельности. В связи со сказанным выше мы предположили следующее:

- выделяемые на основе индексов власти, собственности и характера внепроизводственной деятельности социальные группы являются реальными;

- у выделенных групп существует более-менее четко очерченное ядро; индивиды, попадающие в это ядро, - носители сущностных свойств рассматриваемой реальной группы, которые ослабевают от ядер к периферии.

На основе имевшихся в опросном листе признаков были сконструированы индексы власти, собственности и характера внепроизводственной деятельности. Для образования индекса власти использовались следующие переменные:

- наличие подчиненных;

- средний уровень образования подчиненных;

- права и возможности респондента как руководителя.

Первые две составляющие властных полномочий индивида были преобразованы в десятибалльные шкалы. Также в десятибалльную шкалу были преобразованы переменные, характеризующие права и возможности руководителя по принципу суммирования полномочий без ранжирования переменных. Интегральный индекс власти был сконструирован путем вычисления среднего арифметического полученных подиндексов.

При формировании индекса собственности были использованы следующие переменные:

- наличие в собственности респондента акций, недвижимости;

- собственность на недвижимость и предметы культурно-бытового назначения: на основное жилище, на "второе жилище" (дача и т.д.), на предметы культурно-бытового назначения;

- характер основного жилища - сложносоставной подиндекс, состоящий из таких переменных, как качество жилья (тип квартиры, дома), количество квадратных метров на члена семьи, комфортность жилищных условий.

Все подиндексы были построены как десятибалльные, а затем объединены в индекс собственности путем вычисления среднего арифметического подиндексов.

Для построения индекса характера внепроизводственной деятельности (ИХВД) был использован алгоритм, разработанный в серии ранее опубликованных работ [11;12, с. 100-112]. При измерении репродуктивной деятельности как компонента вне-производственной деятельности нами была использована лишь одна переменная о наличии/отсутствии детей и их числе. Психофизиологическая деятельность также представлена одним индикатором - характером проведения отпуска. Культурно-познавательная деятельность — сложносоставиой подиндекс, включающий 8 переменных - видов занятий (посещение музеев, выставок, театров, концертов, занятие художественным творчеством, любительским трудом и т.д.).

Нами было разработано два способа выделения реальных социальных групп с помощью созданных индексов власти, собственности и характера внепроизводственной деятельности. Первый - с помощью интегрального индекса реальных социальных групп, вычисляемого непосредственно из разработанных индексов. Было сконструировано несколько вариантов этого индекса (суммированием составляющих индексов; их перемножением с последующим взятием корня третьей степени; перемножением индексов с последующим логарифмированием; простым перемножением). Предполагалось создать все четыре варианта его подсчета, а затем выбрать тот, который отвечал бы критерию лучшей дифференцирующей силы. Мы стремились получить "гладкий" график, где пики были бы четко отделены друг от друга. В этом случае удалось бы выделить реальные группы визуально, для чего послужили бы центры пиков, фактически являющиеся ядрами реальных групп, в то время как по удалении от пика шло бы периферийное ослабление сущностных свойств данной группы.

Однако при реализации данного способа возникли трудности, которые фактически сделали невозможной работу в этом направлении. При построении линейного графика интегрального индекса реальных групп оказалось, что на нем невозможно четко выделить соответствующие пики.

Математически задачи подобного типа решаются методами многомерной классификации, с помощью которых проводится обобщение исходных данных на основе заданного алгоритма. Результат такого обобщения - разбиение первоначального множества объектов на "классы", каждый из которых может рассматриваться как значение новой интегральной переменной (к этому типу процедур относятся кластерный анализ, таксономия и т.д.). Большинство способов многомерной классификации предполагает наличие "скоплений", "сгустков" объектов, рассматриваемых как точки в исходном признаковом пространстве. При реализации алгоритма классификации объекты, расстояние между которыми не превышает некоего порога, попадают в один "класс". Представляется, что выделение социальных групп относится именно к задачам многомерной классификации. Поэтому вполне логичным было решение применить оправдавший себя в предшествующих исследованиях метод распознавания образов - кластерный анализ.

Был проведен ряд испытаний с разным количеством кластеров (предполагаемых реальных групп = слоев). В итоге оптимальным оказалось число 10, поскольку при анализе результатов кластерного анализа с большим числом кластеров было обнаружено, что многие из них фактически представляют одну и ту же группу респондентов с незначительно разнящимися характеристиками, к тому же во многих из данных групп не было достаточного для анализа числа респондентов, а при рассмотрении менее десяти кластеров был риск, что некоторые важные группы сольются в одну. Окончательные результаты приведены в таблице 1. Очевидно, что в каждом кластере присутствует группа респондентов с уникальным набором индексов власти, собственности и ИХВД.

Выделенные этим методом группы тестировались на "реальность". При отборе критериальных характеристик существенным ограничением стало то, что используемый нами массив информации был сформирован для других исследовательских целей. Из имевшихся переменных наиболее тесно связанными с индексами власти, собственности и ИХВД оказались наличие у респондента подчиненных, недвижимости и характер проведения отпуска. Но, несмотря на указанные ограничения, мы полагаем, что существенные различия по отобранным критериальным характеристикам выделенных методом кластерного анализа групп подтверждают их реальность (см. табл. 2).

В дополнение к названным выше критериям мы протестировали выделенные группы по ряду жизненных ценностей респондентов. Из них дифференцирующими оказались следующие: значимость для респондента его работы, друзей, политики. Из дифференцирующих "объективных" (социально-экономических) характеристик респондента был использован уровень образования.

Следующим шагом доказательства того, действительно ли мы выделили реальную группу или же это - статистический фантом, вовсе таковой не являющийся, стала проверка гипотезы о существовании у полученных нами групп ядра и периферии.

Таблица I

Средние значения индексов власти, собственности, характера внепроизводственной деятельности и интегрального индекса социальных групп, выделенных на основе кластерного анализа

Респонденты из ядра предполагаемой социальной группы обладают сходными сущ-ностными характеристиками, ключевое выражение которых, как мы показали выше, - наличие у респондента подчиненных, недвижимости, а также характер проведения отпуска, причем эти характеристики должны ослабевать от ядра группы к ее периферии.

Анализ показал, что выделенные группы вовсе не представляют собой "холм" в трехмерном пространстве "власть-собственность-характер внепроизводственной деятельности" с максимумом в точке 0, а являются скорее "кратером", имеющим два экстремума. Причем большинство респондентов, попавших в данный кластер, находятся в "горбах" этого "кратера", а ядро предстает в виде "жерла". Согласно анализу расстояний от центра кластера, каждый кластер был разбит на пять подгрупп, причем четыре первых подгруппы имели одинаковую длину по шкале расстояний от центра, а в пятую входили респонденты из предполагаемой периферии.

Характеристики

Список файлов доклада