59517 (752170), страница 3
Текст из файла (страница 3)
На 7 съезде ККПК в 1928 г. прямо говорилось, что АФТ стремится дезорганизовать католические профсоюзы в Квебеке, особенно среди работников обувных фабрик и трамвайных линий, и такая позиция АФТ - постыдна. На своем 49 съезде, проходившем в Торонто в 1929 г., АФТ приняла угрожающую резолюцию, прямо направленную против деятельности католических профсоюзов, якобы мешавших межнациональным союзам в Квебеке. В результате всего этого президент ККПК П.Боле отметил в своем отчетном докладе в 1930 г., что на протяжении второй половины 20-х годов АФТ вела ожесточенную борьбу против отдельных католических профсоюзов, стремясь их уничтожить.
Все это плохо согласуется с утверждениями представителей межнациональных профсоюзов Канады, тесно связанных и зависимых от АФТ, об определенной тенденции к сближению позиций межнациональных и католических профсоюзов. Скорее это проявлялось лишь в законодательной области, да и здесь сказывалось различие идеологических позиций этих двух направлений в рабочем движении Канады. Так, если ПРКК на своих съездах выступал за закон о либерализации разводов и контроль государства над сферой образования, то это было абсолютно неприемлемо ни для католической церкви, ни для ККПК.
Женский труд в промышленности Канады изначально осуждался как противоречащий христианским принципам и привлекал внимание руководства ККПК исключительно как социальная и экономическая проблема, когда речь шла о равенстве в оплате труда между мужчинами и женщинами за аналогичную профессиональную деятельность. В соответствии с законодательством Квебека женщины не имели права голоса на провинциальных выборах и лишь в 1931 г. на 10 съезде ККПК была впервые предложено принять резолюцию о предоставлении им такого права, а также рекомендовать квебекскому правительству провести среди всех женщин Квебека специальный референдум по этому вопросу. Однако комитет по резолюциям предложил подождать точных директив католического епископата до принятия окончательного решения по этому вопросу. Ровно через год и, видимо, после серьезных консультаций по этой проблеме с квебекским епископатом была принята резолюция следующего содержания: "Поскольку добродетельные женщины Квебека, а они составляют подавляющее большинство, против подобной эмансипации... съезд ККПК -против любых инноваций в этом вопросе". И это было воспринято нормально, ибо такова была морально-психологическая обстановка в Квебеке того времени.
Удивительно другое, несмотря на декларированную аполитичность католического синдикализма не только и не сколько входящие в него миряне, сколько официально назначенные католической церковью их моральные советники - капелланы выступали порой с достаточно жесткими по тону антикапиталистическими заявлениями, прямо вторгаясь в запретную сферу политики. Так незадолго до образования ККПК в апреле 1921 г. капеллан католического профсоюза в г. Халл Ж.Боном в письме к будущему генеральному капеллану ККПК М.Фортену, передавая свои впечатления от посещения в составе рабочей делегации федерального министерства труда высказал следующие соображения:
Наши противники, представители межнациональных профсоюзов и политики, позволяют себе искажать факты, чтобы скомпрометировать национальные и католические профсоюзы. Совершенно очевидно, что таким путем хотят сфабриковать политический вопрос. Цель правительства - разделить протестантов и католиков и подстрекать ирландцев против франкоканадцев с тем, чтобы обратить выборы против Квебека также как и в 1917 г.
И вполне закономерно, что в условиях мирового экономического кризиса антикапиталистическая риторика приобрела еще большую остроту о чем красноречиво свидетельствуют следующие конкретные высказывания различных представителей католической церкви. Так 19 августа 1931 г. при открытии 10 съезда ККПК, совпавшего по времени с 40-ой годовщиной принятия первой социальной энциклики Рерум Новарум, кюре прихода Нотр-Дам де Грас аббат Е.В.Лавернь отметил в своей проповеди: "Этот важный документ.вызвал скандал. Тогда, как и теперь, люди оспаривают право церкви вмешиваться в конфликты между трудом и капиталом и в экономическую организацию общества". Далее он прямо охарактеризовал опубликованную по случаю этого юбилея новую социальную энциклику Пия XI Квадрагезимо анно как "...документ, вокруг которого, по-видимому, организуется заговор молчания". В таких условиях, счел нужным добавить он, ".необходимо преобразовать капитализм, помешать ему спекулировать на голоде и нищете, в его же интересах придать себе если не сердечности. то хотя бы разумности, если он не хочет прийти к катастрофе".
Во второй половине 20-х - начале 30-х годов наиболее приоритетной в деятельности ККПК стала социальная сфера. Основные требования трудящихся католиков сводились к следующему: введение минимальной заработной платы за различные виды деятельности как обязательного условия для любого коллективного договора; принятие смешанного социального страхования на случай болезни или безработицы путем взносов рабочих, предпринимателей и государства; пропорциональное представительство рабочих католиков во всех государственных службах и комиссиях по трудовым отношениям; неукоснительное соблюдение нерабочих воскресных дней; создание Верховного экономического совета; сведение в единый трудовой кодекс многочисленных законов, относящихся к этой сфере; восьмичасовой рабочий день для всех категорий трудящихся; безусловное соблюдение рекомендаций Международной организации труда, в том числе запрещение любого вида ночных работ для женщин.
Здесь, прежде всего, нужно отметить упорную борьбу ККПК за справедливую зарплату. Принцип определения таковой представлял одну из труднейших проблем того времени. В энциклике Rerum novarum содержались лишь очень смутные и расплывчатые рекомендации по этому вопросу, вроде "давать каждому причитающуюся ему зарплату" или "зарплата должна быть достаточной для поддержания здоровой и честной жизни рабочего". Вот почему ККПК начиная с 1923 г. выступала за введение в практику принципа «минимальная зарплата за минимальную работу», зафиксированного в трудовых соглашениях, и требовала от правительства принятия специального закона о справедливой зарплате, чего удалось достичь полностью лишь в 1937 г., тогда как закон о минимальной зарплате для женщин стал применяться с 1925 г.
В 1923 г. ККПК предложила проект закона о профсоюзах, в соответствии с которым пять и более человек одной или сходных профессий могли объединиться в профсоюз при условии, что его цели и устав не противоречат закону и общественному порядку. Членами профсоюза могли быть мужчины, начиная с 16 лет, и замужние женщины с разрешения их мужей. За основу проекта были приняты аналогичные французские законы 1884 г. и 1920 г.; главное же состояло в том, что принятие такого закона давало бы профсоюзу право пользоваться статусом юридического лица, т.е. заключать контракты, законно владеть собственностью, причем его члены не несли личной ответственности за возможные долги своего объединения.
Предлагаемый проект закона был демократичен, ибо после своей регистрации профсоюз становился таким же законным общественным институтом, как и любая промышленная или финансовая корпорация, кроме того, регистрация была добровольной, т.е. не обязательной для всех профсоюзов. Вот почему в марте 1924 г. Закон о профессиональных союзах был принят почти без изменений, за исключением того, что местные отделения профсоюзов должны были объединять не менее 20 членов. Благодаря этому уже с 1925 г. правительство Квебека стало включать в состав различных комиссий и комитетов по трудовым отношениям и представителей трудящихся католиков. Выступая на съезде ККПК в 1929 г., министр труда Квебека Галипо признал: "вы стали силой, с которой мы хотим сотрудничать". Однако процедура регистрации несколько затянулась: лишь в августе 1930 г. ККПК была официально признана в качестве корпорации, т.е. юридического лица.
Проблемы, с которыми католическим профсоюзам довелось иметь дело в 1921-1933 гг., вскрыли реально существовавшие противоречия между доктринальными принципами и фактической деятельностью ККПК. Постепенно стали ставиться под сомнение даже такие, казалось бы незыблемые постулаты социального учения церкви, как естественное неравенство социальных классов или гармония труда и капитала. В постоянном контакте с реальностью капиталистических производственных отношений не только мирские руководители ККПК, но и представители самой католической церкви - капелланы перестали опасаться забастовок и классовой борьбы. И действительно только в 20-х годах католические профсоюзы провели 32 забастовки, некоторые из которых были весьма продолжительными: полицейские и пожарные в г. Квебек (1921), женщины-работницы спичечной фабрики в г. Халл (1924), рабочие обувных фабрик в г. Квебек (1926), в последнем случае было потеряно более 88,6 тыс. рабочих дней.
Таким образом, уже со второй половины 20-х годов наметилось определенное противоречие между изначальной идеологией классового сотрудничества ККПК и ее социальной практикой, т.е. между идеалистическими по своей сути принципами социального католицизма и реальной действительностью того времени. Однако было бы неверно преувеличивать размер и масштабы такого разрыва, ибо социальная доктрина церкви все еще представляла "основной идеологический полюс, который определял ориентации этого движения", да и прямая материальная помощь католической церкви, оказываемая ею в тот период ККПК, составляла сумму около 20 тыс. дол. в год, что существенно помогло профцентру в первые годы его становления. Не случайно первый президент ККПК Пьер Боле перед своим уходом в отставку высказал следующую мысль: "...оставляя католическое движение, я обращаюсь к вам с просьбой оставаться преданными социальному учению Церкви, которая одна лишь способна указать вам верный путь, особенно в это тяжелое время, когда столько людей не знают, что их ожидает завтра".
Подводя итог вышеизложенному, можно сделать следующие выводы. На протяжении 20-х годов католические профсоюзы, объединенные в ККПК, неизбежно адаптировались мало-помалу к окружающей реальности, постепенно отходя от некоторых постулатов своей изначальной идеологии, заложенных еще при создании этого движения. Социальные требования трудящихся-католиков существенно сблизились за это время с требованиями рабочих других профсоюзных ориентаций; борьба за повышение зарплаты, за сокращение рабочего дня, за обязательность заключения трудовых договоров, за пенсионное обеспечение, социальное страхование и другие социальные меры аналогичного характера занимали все большее место в практической деятельности ККПК и даже забастовка утрачивала мало-помалу свой изначально криминальный характер в сознании рабочих-католиков, ибо это тоже была мера социальной защиты их интересов, хотя и крайняя. С учетом всего этого совершенно очевиден уже тогда наметившийся разрыв между замыслом, то есть тем, чем согласно теории должен был стать католический синдикализм, и практической реальностью того, что произошло на самом деле. И здесь вполне уместно привести малоизвестное высказывание Ф.Энгельса по аналогичному вопросу, как нельзя лучше характеризующее суть данной проблемы: "Действительное движение никогда не похоже на то, каким его хотят видеть люди, послужившие орудием его подготовки".
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
