185818 (745855), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Свод по сути дела был рожден самой жизнью. Коренные изменения социально-экономических и политических отношений в империи IV—VI вв. с неумолимой настойчивостью требовали перестройки старых правовых норм, мертвой глыбой лежавших на пути дальнейшего прогресса. Перестройка законодательства была произведена в сложной обстановке кризиса рабовладельческого строя и отразила в полной мере борьбу старого с новым, отживающих рабовладельческих отношений с рождающимися феодальными.
Как пишет З.В. Удальцова, «созданный при Юстиниане Свод гражданского права фиксировал и законодательным путем закреплял те важнейшие изменения в социально-экономической жизни империи, которые произошли в IV—VI вв. Менялась экономическая основа общества, росли новые социально-экономические институты, и прежде всего колонат, рабство меняло свои формы, изменялись формы классовой борьбы, складывались новые отношения между людьми, возникали новые социальные категории и прослойки, фактически уже обладавшие своим особым юридическим статусом. Поэтому все нововведения в Своде гражданского права Юстиниана по сравнению с классическим и постклассическим правом не могут быть поняты и объяснены вне органической связи с реальными изменениями в социально-экономических и политических отношениях того времени» 1. Именно в фиксации реальных общественных отношений, в отражении существовавшей действительности в юридических формулах — подлинное значение законодательства Юстиниана.
Несмотря на многие недостатки Юстиниановой кодификации (наличие противоречий, повторений, ошибок, неудачных сокращений), возникшие в результате компилирования римского права, Свод гражданского права был не только ценным памятником римской юриспруденции, но и важнейшим источником, отразившим реальные общественные отношения и их эволюцию к VI в. Поэтому значение этого огромного корпуса юридических узаконении для исследователя состоит в том, что он, с одной стороны, может быть источником для изучения эволюции социально-экономического строя империи в IV—VI вв., с другой — дает ценный материал (особенно в Кодексе и Новеллах) для подведения итогов этой эволюции в VI в. и воссоздания исторической действительности именно времени кодификации.
Кодекс Юстиниана был разделен на 12 книг. В книге I рассматриваются вопросы церковного права и христианской теологии, книги 2 — 8 посвящены различным вопросам частного права, в книгах 9 — 12 затрагиваются различные стороны публичного права (административное управление, преступления и наказания и т.д.). Каждая книга распадается на титулы, а последние — на фрагменты.
В рамках отдельных титулов императорские конституции расположены в хронологическом порядке; древнейшая из использованных в Кодексе — Конституция Адриана 117 года, самая поздняя — Конституция Юстиниана от 4 ноября 534 года. Фрагменты, содержащие текст отдельных конституций, включают сведения об издавшем их императоре, о лице, кому они адресованы, о дате и месте их издания. Составителем Кодекса было разрешено вносить существенные изменения в цитируемые законодательные положения (редактировать, сокращать и т.д.), о чем свидетельствуют сравнения с соответствующими текстами конституций по Кодексу Феодосия2.
Основные особенности юстиниановского законодательства исследователи видят в том, что в нем были осуществлены последовательный отбор законов, их систематизация, переработка, устранение противоречий, приспособление старых законов в новой обстановке. В литературе последних лет политика Юстиниана в отличие от политики предшествующих императоров рассматривается как особенно последовательная, программная, что, по-видимому было связано с нарастающим кризисом ранневизантийского общества.
Этот подход справедлив и в отношении законодательства как одной из сфер проявления всей политики Юстиниана. Программность в его законодательстве проявляется в четком следовании единым установкам. Законодательство Юстиниана неизмеримо более отражало эти установки, чем конкретные ситуации. Но его заданность, запрограммированность важна сама по себе как показатель системы борьбы с нарастающим кризисом, направленности социальной политики1.
Важнейшую часть кодификации императора Юстиниана, выделявшуюся по богатству использованного правового материала, составляют дигесты, или пандекты. Последний термин позаимствован из греческого языка, что означает «содержащий в себе все».
По замыслу Юстиниана, изложенному в специальной Конституции от 12 декабря 530 года, его дигесты должны были стать всеобъемлющим сборником, охватывающим правовое наследие классической эпохи. Подготовка дигест была поручена специальной комиссии под руководством Трибониана, в которую вошли помимо видных чиновников и практиков известные профессора константинопольской (Феофил, Грациан) и бейрутской (Дорофей и Анатолий) правовых школ. Составители дигест (позднее они стали называться компиляторами) были наделены широкими полномочиями по отбору и сокращению текстов классических юристов («древних юристов»), по устранению в них противоречий, повторений и устаревших положений, по внесению в них иных изменений с учетом императорских конституций.
В процессе работы над дигестами комиссия просмотрела и использовала 2 тыс. сочинений, обработала 3 млн. строчек. В случае возникновения спорных вопросов она обращалась за разъяснениями к Юстиниану, который издавал соответствующие конституции, составившие «50 решений». Дигесты, учитывая масштабность использованного в них материала, были подготовлены исключительно за короткий срок, опубликованы 16 декабря 533 года специальной Конституцией2.
Дигесты или Пандекты (в 50 книгах) — монументальное собрание отрывков из сочинений прославленных римских юристов. Это — неисчерпаемый источник самых разнообразных сведений о Поздней Римской и Византийской империи. По словам кодификаторов, «в Дигестах, как в цитадели, было заключено все античное право». По определению исследователей, термин «Дигеста» обозначал сочинение, представляющее собой систематически расположенное изложение права, т.е. систему права1.
Центральное место в Дигестах занимают вопросы частного и публичного права. В соответствующих разделах значительное внимание уделяется наследованию, завещанию, регулированию семейных отношений, делам имущественного характера, различным частноправовым сделкам. Здесь рассматриваются также вопросы уголовного права и процесса. Кроме того, Дигесты касаются многих проблем международного права (так называемого права народов — jus gentium), как-то: объявления войны и заключения мира, разделения народов и образования новых государств, статуса послов и порядка отправления посольств, защиты прав чужеземцев, положения лиц, захваченных в плен и возвратившихся из плена, и т.п.
Широкое распространение и законодательное оформление в Византии VI в. получает институт пекулия. Этот институт был очень древним и основывался на принципе: «все, что приобретено моим рабом, принадлежит мне». Юридическое оформление теория пекулия получила в Дигестах. По определению Дигест, пекулий — это все то, что господин не по обязанности, а по своей воле дает рабу для ведения им самостоятельного хозяйства. Пекулий остается собственностью господина, закон ничем не ограничивает право хозяина отнять у раба пекулий.
В состав пекулия входило не только то, что раб получал от своего господина, но и то, что он со временем приобретал благодаря данным ему господином средствам2.
Помимо чисто практических правовых вопросов, в Дигестах затрагиваются и общие юридические принципы — определение права и правосудия, закона и обычая и др.
Историческое значение Дигест, как памятника, состоит в том, что, отражая изменения римского права к VI в. и состояние византийской юриспруденции при Юстиниане, он дает возможность выявить эволюцию общественных отношений в IV—VI вв. Научное значение Дигест в том, что они, не столько разрушив (как полагают некоторые буржуазные гиперкритики Дигест), сколько сохранив для последующих поколений классическое римское право, до наших дней являются основной сокровищницей сведений о прославленной римской юриспруденции. Практическое значение Дигест заключалось в том, что они послужили главным источником рецепции римского права, имевшего силу закона в некоторых странах Западной Европы в феодальный и капиталистический период их развития1.
Вторая часть Свода — Кодекс Юстиниана2 представляющий собой обширное собрание конституций римских императоров с 117 по 534 г., также охватывает широкий круг правовых вопросов. Хронологически первым явился первый, или старый, Кодекс. Он был издан 13 февраля 528 г. Перед комиссией в составе 10 членов была поставлена задача свести воедино все действующие императорские конституции, чтобы заменить три прежних кодекса — Григорианский, Гермогенианский и Феодосия. Члены комиссии получили исключительно широкие полномочия. Они имели право опускать вводные части, не затрагивающие существа конституций, систематически распределять законы в соответствующие разделы, устранять противоречия в действующих конституциях путем изъятия более старых, лишь формально действующих, включать лишь один из нескольких повторных законов и т. п. Законы и распоряжения, адресованные определенным лицам, комиссия имела право объявлять имеющими всеобщее обязательное значение.
Значительное место в нем занимает частное право несколько меньшее — административное и уголовное. В отличие от предшествующего времени, очень большое внимание уделяется церковным делам, определяются права церкви, привилегии епископов и клириков, разбираются чисто теологические вопросы. В Кодекс включены суровые постановления против еретиков, язычников, манихеев, самаритян. Чрезвычайно важны постановления Кодекса, касающиеся рабов. Серьезным нововведением по сравнению с римским правом классической эпохи являются постановления, касающиеся колоната. Особо говорится в Кодексе об источниках права и об обязанностях высших чиновников. Уже само многообразие содержания Кодекса Юстиниана делает его первоклассным историческим источником.
16 ноября 534 г. Юстиниан, обращаясь к Константинопольскому сенату, распорядился о публикации измененного издания Кодекса. Согласно § 5 этой конституции, Кодекс получил законную силу 29 декабря 534 г. В комиссии, подготовившей второе издание этого Кодекса, участвовали Трибониан, профессор Бейрутской школы Дорофей и три члена, принадлежавшие к числу адвокатов: Мена, Константин и Иоанн; эти адвокаты принимали участие и в подготовке Дигест. Задачей комиссии было включение в Кодекс новых законов, которые вышли в свет после издания первого Кодекса. Комиссия должна была также распределить их в соответствующие места. Она получила также право изменения текстов, устранения повторений, противоречий, исключения всего устарелого, замененного новыми конституциями. Этот Кодекс характеризуется как «очищенный и обновленный».1 Одновременно запрещалось в дальнейшем ссылаться на старый Кодекс. Копии нового Кодекса как аутентические было предписано разослать в провинции с таким же запрещением сокращений, как и в отношении Институций и Дигест.
Двенадцать книг Кодекса содержат еще далеко не исчерпанные византинистами сведения о различных сторонах византийского гражданского, процессуального, уголовного и государственно-административного права. В отличие от Дигест Кодекс дает богатейший материал для суждения о степени самостоятельности византийской юридической мысли по отношению к унаследованным ею суждениям классических юристов.
Элементарное руководство по римскому праву — Институции Юстиниана, включенные в Свод, по своей ценности как исторический источник сильно уступают его другим частям. При всех своих достоинствах (сжатость изложения в соединении с большим юридическим диапазоном, сохранение рациональной основы Институций римских юристов с учетом изменений постклассического права и законодательной реформы Юстиниана) Институции занимают в Своде гражданского права подчиненное и весьма скромное место: они дают сравнительно мало для изучения общественных сдвигов в IV—VI вв. Для истории собственно классического римского и византийского права VI в. Институции полезны также значительно меньше, чем Кодекс и Дигесты. Между тем, благодаря указанным, достоинствам именно Институции получили широкое практическое применение как в преподавании права, так и в судебной практике, т.к. сформулированные в них положения имели силу закона. Они стали практическим руководством для юристов со времен Юстиниана и оставались таковым в течение всего средневековья.
Институции занимают особое место в кодификации Юстиниана. По словам самого Юстиниана, они были призваны служить вводным полугодичным курсом для начинающих студентов, дабы подготовить их к дальнейшему, более углубленному изучению римской юриспруденции по текстам Дигест. Само слово institutiones означает по латыни «элементарные изложения», «наставления», то есть, речь идет об учебном пособии или, попросту, учебнике по римскому праву2.
Институции состоят из 4 книг, которые в свою очередь делятся на титулы и параграфы. Именно в этом учебнике дано известное определение права: «Юстиция заключается в постоянной и твердой воле воздавать каждому свое. Юриспруденция же есть познание божеских и человеческих дел, понимание справедливого и несправедливого». В первой книге после общей характеристики системы римского права и его источников, даются определения различных статусов лиц, излагаются институты семейного права. Во второй книге рассматриваются категории вещей, права собственности и владения, узуфрукт и сервитуты, а также завещания. Третья книга рассматривает наследование по закону и обязательственное право, в том числе различные виды контрактов и квази-контрактов. В четвертой книге излагаются обязательства из деликтов, система исков, преторских интердиктов, эктраординарный судебный процесс и государственные преступления1.
По своему содержанию Институции охватывают те же вопросы, что и Институции Гая. Первая книга Институций открывается введением, дающим общие положения о праве и юстиции, естественном праве и праве народов. Она содержит далее данные о праве лиц — свободных, рабов, о семейном праве, браке, фамилии, опеке, попечительстве. Вторая книга посвящена рассмотрению вопросов о разделении вещей, повинностях, узуфруктах, давности владения, дарениях, отчуждении вещей, завещаниях, легатах, кодициллах и т. д. Третья книга содержит сведения о наследовании без завещания, о наследовании агнатов и когнатов, о приобретениях путем усыновления, об обязательствах и формах их заключения. В четвертой книге излагаются данные об обязательствах, происходящих из преступлений или как бы из преступлений, об исках, о лицах, через которых их можно возбуждать, об обеспечении исков, о возражениях против исков, об интердиктах, обязанностях судьи и т.д.2
Надо отметить, что в Институциях запрещалась чрезмерная жестокость по отношению к рабам. Причина, по которой правительство регулировало отношения рабов и господ заключалась в боязни восстаний рабов3.
Институции Юстиниана очень интересны, так как позволяют представить себе характер преподавания, который был установлен как обязательный для обучающихся в юридических школах в VI в. Курс продолжался 5 лет, как об этом точно указано в конституции Юстиниана. На первом курсе учащиеся изучали Институции и Дигесты. На втором — либо раздел Дигест о судах (книги 5—11) или о вещах (книги 12—19), а также иногда книги 23, 26, 28, 30. На третьем — оставшиеся неизученными части о судах и вещах; кроме того, книги 20—22 Дигест. На первом—третьем курсах было обязательным посещение школы. На четвертом и пятом (присоединялись и самостоятельные занятия студентов. На четвертом году обучения студенты работали над 4-й и 5-й частями Дигест (книги 24, 25, 29, 31—36). На последнем курсе изучался Кодекс Юстиниана.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
