127759 (718465), страница 9

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 9)

Билет 11.

1. Психофизическая проблема в новое время и способы её решения.

ПСИХОФИЗИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА, в широком смысле — вопрос об отношении психических явлений к физическим, в узком — о соотношении между психическими и физиологическими (нейрогуморальными) процессами. На базе механистической философии 17 в. возникли два варианта решения: психофизическое взаимодействие (Декарт; сознание испытывает влияние тела — в ощущениях, аффектах и т. п. и воздействует на него — в актах воли) и психофизический параллелизм (параллельное протекание психических и физических процессов), который обосновывался с различных позиций Г. В. Лейбницем, Н. Мальбраншем, Д. Гартли и приобрел особую популярность в 19 в.

До сих пор при обсуждении деятельности мозга и центральной нервной системы, а также психических процессов мы считали эти понятия почти синонимами. Тем не менее с философской точки зрения вопрос о характере связи между мозгом и психикой весьма далек от разрешения. Философы бьются над вопросом, который носит название психофизическая проблема, уже много веков, и нам вряд ли удастся разрешить его в нескольких параграфах. Но это важный вопрос, и психологи должны иметь представление о его содержании.

Суть проблемы состоит в следующем: ни один человек не может быть уверен ни в чем, кроме того, что он существует. Предположим, я говорю вам, что я - сумасшедший ученый, а вы на самом деле вовсе не читаете эту книгу, как вам кажется: в действительности вы - это просто мозг с вживленными в него электродами, находящийся в моей лаборатории. Стимулируя ваш мозг, я создаю ваши иллюзорные мысли. Если я изменю тип стимуляции тканей вашего мозга, то я заставлю вас поверить, что вы, например, прогуливаетесь или катаетесь на велосипеде. Эти утверждения нельзя строго опровергнуть: описываемая ситуация чрезвычайно маловероятна, но не является невозможной. В конечном счете человек не может абсолютно точно знать, существует ли на самом деле окружающий его мир или он является иллюзией. Единственное, в чем человек может быть уверен - это в том, что он осознает собственное существование и собственные мысли (бодрствующий человек в буквальном смысле не может не осознавать своего "Я"). Таким образом, кем бы вы ни были - мозгом, покоящимся в чашке Петри, или человеком, у которого есть тело, - вы обязательно осознаете собственные мысли о самом себе, даже если все остальное иллюзорно. Следовательно, поскольку человек осознает собственную способность мыслить, он может быть уверен, что существует в какой-либо форме, даже если невозможно получить абсолютно достоверные сведения об истинной картине материального мира.

Все эти рассуждения производят именно такое впечатление, из-за которого многие не любят философию. Они напоминают хитроумную игру словами, поскольку совершенно ясно, что в повседневной жизни люди не тратят свое время на размышления о реальности существования материального мира. В повседневной жизни об этом не задумываются даже философы и психологи. Поскольку это скорее логический, чем прагматический вопрос, то было бы глупо в повседневной жизни руководствоваться какими-либо соображениями, кроме "здравого смысла". Однако суть проблемы не в этом. Из этих рассуждений следует, что если мы не можем быть уверены в том, что сознание человека - это то же самое, что его тело, то как мы можем быть уверены в существовании связи между сознанием и телом? Иначе говоря, откуда мы знаем, что мозг генерирует сознание? Или, другими словами, откуда мы знаем, что то, что мы считаем своим "умом", является результатом деятельности мозга? В этом состоит сущность психофизической проблемы, впервые исследованной Рене Декартом (1591-1650), которого некоторые считают самым выдающимся философом нового времени. Он кратко сформулировал свою точку зрения на эту проблему в знаменитой латинской фразе cogito ergo sum ("Я мыслю, следовательно, существую").

На первый взгляд решение проблемы кажется очень простым. Нам известно, что поражения мозга могут приводить к нарушениям психической деятельности, а при поражения специфических областей мозга происходят изменения, касающиеся определенных аспектов мышления и поведения. Можно ли считать эти данные строгим доказательством того, что психика является продуктом деятельности мозга? К сожалению, проблема так просто не решается. Хотя поражение мозга, несомненно, оказывает влияние на психику, можно утверждать, что дело "всего лишь" в том, что из-за повреждения мозга психика больше не может находить свое выражение через него. Примерно аналогичная ситуация возникает в том случае, когда из-за поломки телевизор не принимает передачи второго канала, однако все остальные каналы работают нормально; разве можно в этом случае утверждать, что второй канал прекратил свое существование? Тем не менее эти рассуждения не могут заходить слишком далеко, поскольку должна существовать хоть какая-то точка соприкосновения между бестелесным психическим миром и материальным миром мозга, иначе сознание вообще не могло бы работать. Декарт считал местом слияния этих миров шишковидную железу, хотя в дальнейшем исследователи легко опровергли его точку зрения (например, повреждение шишковидной железы не приводит к потере сознания). После Декарта многие (слишком многие) философы и психологи пытались решить эту проблему, но удовлетворительное объяснение так и не было найдено.

Поэтому некоторые ученые заключили, что всякая психологическая наука, основанная на гипотезе о существовании связи между психикой и мозгом, изначально "ошибочна". Однако они не правы. На самом деле показано, что невозможно логическое доказательство существования связи между психикой и мозгом, но также недоказуемо и ее отсутствие. Все вышесказанное свидетельствует о том, что данная проблема относится к числу неразрешимых философских головоломок. Тем не менее из накопленных эмпирических данных вытекает следующая вполне правдоподобная, хотя логически небезупречная рабочая гипотеза: психика и тело связаны между собой, поэтому имеет смысл проводить исследования, основанные на предположении о наличии сложной и многосторонней связи между процессами мышления и физиологическими процессами, протекающими в мозге.

Современный психоанализ.

Конечно, современный психоанализ отошел от столь ортодоксальной постановки вопроса, которая здесь намеренно заострена. Прекрасный учебник Томэ и Кехеле по современному психоанализу содержит богатую, тонкую и смелую критику многих положений ортодоксального анализа. Авторы подчеркивают ошибочность, и даже опасность, трактовки всех эмоций и наблюдений пациента только лишь как результатов переноса. Ведь определенная часть такого рода переживаний может соответствовать реальности, и тогда отрицание их психоаналитиком способно привести к расшатыванию чувства реальности у пациента и утрате им ощущения, что его эмоции – не иллюзия и не связаны с трансфером. "Пациент не только чувствует, что тот или иной вопрос может не приветствоваться, – его критические и реалистические наблюдения нередко действительно не приветствуются. Нельзя должным образом работать с этими проблемами, если собственный нарциссизм препятствует признанию правдоподобности реалистических наблюдений" (там же, стр.126). Вообще-то, упрощая суть вопроса, следует согласиться с авторами, что лечит правда, – о роли подлинных чувств и их полного принятия много писал К.Роджерс. Хочется выразить сожаление, что сам психоанализ как научная школа развивается, зачастую игнорируя реальность в виде существования других психотерапевтических школ и направлений. Этот упрек, кстати, находит подтверждение в исследовании португальских психотерапевтов (Васко, Гарсиа-Маркес, Драйден, 1996). Полученные ими данные убеждают, что из всех направлений психотерапии труд нее всего справляются с ситуацией расхождения между профессиональными ценностными ориентациями и установками базовой школы именно психоаналитики, которые, в отличие от представителей других школ, не решаются идти по пути интеграции и частичного изменения своего подхода.

В отличие от Фрейда, главное внимание уделявшего бессознательным механизмам "ОНО", в современном классическом психоанализе большое значение придают предсознательным механизмам "Я", направленным на адаптацию к социальной среде.

Билет 12

1. Развитие психологи внутри естествознания.

2. Фрейд и постфрейдисты.

Карен Хорни: образ Я. К.Хорни (1885-1952) получила образование на медицинском факультете Берлинского университета. В 1918 году она посту пила на работу в Берлинский психоаналитический институт, где проработала до 1932 года. Затем она переезжает в США, куда перебираются и другие известные немецкие ученые в связи с приходом к власти Гитлера. Хорни занимает пост заместителя ди ректора Чикагского психоаналитического института, потом переезжает в Нью-Йорк, где преподает в Психоаналитическом институте, занимаясь параллельно терапевтической практикой. Как и многие последователи Фрейда, она постепенно разочаровывается в ортодоксальном психоанализе и основывает свою ассоциацию, преобразованную позднее в Американский институт психоанализа.

В отличие от Юнга и Адлера, которые подчеркивали, что разошлись с Фрейдом по принципиальным вопросам, Хорни говорила, что она лишь стремится исправить некоторые недостатки его теории. Однако ее стремление раздвинуть рамки ортодоксального фрейдизма на самом деле привели и ее к пересмотру отдельных положений теории Фрейда. Хорни приходит к выводу о доминирующем влиянии общества, социального окружения на развитие личности человека. Она доказывала, что развитие не предопределено только врожденными инстинктами, что человек может изменяться и развиваться в течение жизни. Эта возможность опровергает фатальную обреченность на невроз, о которой говорил Фрейд. По мнению Хорни, есть четкая грань между нормой и патологией и потому есть надежда на полное выздоровление даже у невротизированных людей.

Хорни исходила из того, что доминирующим в структуре личности являются не инстинкты агрессии или либидо, а бессознательное чувство беспокойства, которое Хорни называет чувством коренной тревоги. Хорни писала, что оно связано с "имеющимся у ребенка ощущением одиночества и беспомощности в потенциально враждебном ему мире. Таким образом, в ее теории сохраняется не только идея Фрейда о значении бессознательного, но и его мысль об антагонизме между внешним миром и человеком.

Хорни считала, что причинами развития тревоги могут быть и отчуждение родителей, и чрезмерная их опека, подавляющая личность, враждебная атмосфера и дискриминация или, наоборот, слишком большое восхищение ребенком. Каким же образом все эти противоречивые факторы могут стать основой развития тревоги? Отвечая на этот вопрос, Хорни выделяет прежде всего два вида тревоги: физиологическую и психологическую. Физиологическая тревога связана со стремлением ребенка удовлетворить свои насущные потребности – в еде, питье, комфорте. Ребенок боится, что его вовремя не перепеленают, не покормят, и потому испытывает такую тревогу постоянно в первые недели своего существования. Однако со временем, если мать и окружающие о нем заботятся и удовлетворяют его нужды, это беспокойство уходит. В том же случае, если его потребности не удовлетворяются, тревога нарастает, являясь фоном для общей невротизации человека. Если избавление от физиологической тревоги достигается простым уходом и удовлетворением основных потребностей детей, то преодоление психологической тревоги – более сложный процесс, так как оно связано с развитием адекватного "образа Я". Введение понятия "образа Я" – одно из важнейших открытий Хорни. Она считала, что этот образ состоит из двух частей – знания о себе и отношения к себе. При этом в норме адекватность "образа Я" связана с его когнитивной частью, т. е. со знанием человека о себе самом, которое должно отражать его реальные способности и стремления. В то же время отношение к себе должно быть позитивным. Хорни считала, что существует несколько "образов Я" – Я реальное, Я идеальное и Я в глазах других людей, В идеале эти три "образа Я" должны совпадать между собой: только в этом случае можно говорить о нормальном развитии личности и ее устойчивости к неврозам. В том случае, если идеальное Я отличается от реального, человек не может к себе хорошо относиться, и это мешает нормальному развитию личности, вызывает напряженность, тревогу, неуверенность в себе, т. е. является основой невротизации. К неврозу ведет и несовпадение реального Я в глазах других людей. Причем в данном случае не важно, думают ли окружающие о человеке лучше или хуже, чем он думает о себе сам. Таким об разом, и пренебрежение, негативное отношение к ребенку, и чрезмерное восхищение им ведут к развитию тревоги, так как и в том и в другом случае мнение других не совпадает с его реальным "образом Я".

Для того чтобы избавиться от тревоги, человек прибегает к психологической защите, о которой пи сал еще Фрейд. Однако Хорни пересматривает и это его положение. Фрейд считал, что психологическая защита помогает разрешать внутренние конфликты, возникающие между двумя структурами личности – Ид и Супер-Эго. С точки зрения Хорни, психологическая защита направлена не на пре одоление конфликта между обществом и человеком, так как ее задача – привести в соответствие мнение человека о себе и мнение о нем окружающих, т.е. два "образа Я". Хорни выделяет три основных вида защиты, в основе которых лежит удовлетворение определенных невротических потребностей. Если в норме все эти потребности и, соответственно, все эти виды защиты гармонически сочетаются между собой, то при отклонениях одна из них начинает доминировать, приводя к развитию у человека того или иного невротического комплекса.

Защиту человек находит либо в стремлении к людям (уступчивый тип), либо в стремлении против людей (агрессивный тип), либо в стремлении от людей (устраненный тип).

При повышенном развитии стремления к людям человек надеется преодолеть свою тревогу за счет соглашения с окружающими, в надежде на то, что они в ответ на его конформную позицию не заметят (или сделают вид, что не замечают) неадекватность его "образа. Я". Проблема в том, что при этом у субъекта развиваются такие невротические потребности, как потребность в привязанности и одобрении, потребность в партнере, который принял бы на себя заботу о нем, потребность быть предметом восхищения других людей, потребность в престиже. Как любые невротические потребности, они нереалистичны и ненасыщаемы. Добившись признания или восхищения от других, человек старается получить все больше и больше похвал и признания, испытывая страх перед малейшими, часто мнимыми признаками холодности или неодобрения. Такие люди совершенно не переносят одиночества, испытывая ужас от мысли, что их могут покинуть. Это постоянное напряжение и служит основой развития невроза.

Развитие защиты в виде ухода, стремления от людей дает возможность игнорировать мнение окружающих, оставшись наедине со своим "образом Я". Однако и в этом случае развиваются невротические потребности, в частности, потребность ограничивать свою жизнь узкими рамками, потребность в самостоятельности и независимости, потребность быть совершенным и неуязвимым. Не надеясь завязать теплые отношения с окружающими, такой человек старается быть независимым от других. Из боязни критики он старается казаться неприступным, хотя в глубине души остается неуверенным и напряженным. Все это приводит к полному одиночеству, изоляции, которая тяжело переживается и также может приводить к неврозу.

Попытка преодолеть тревогу, навязав другим людям свой "образ Я", также не приводит к успеху, так как в этом случае развиваются такие невротические потребности, как потребность в эксплуатации других, стремление к личным достижениям, к власти. Знаки внимания, уважения и покорности от окружающих кажутся таким людям все более недостаточными, в своей тревоге им надо все больше власти и доминирования.

Психотерапия, считала Хорни, помогает человеку понять самого себя и сформировать более адекватное представление о себе. Подход Хорни к понятию психологической защиты существенно повлиял на позиции современной психологии. Это признается большинством исследователей, как и ее роль в развитии социологической школы психоанализа.

Эрих Фромм: "бегство от свободы". Э.Фромм (1900-1980) окончил Франкфуртский университет. Он был приглашен специализироваться в области психоанализа сначала в Мюнхенский университет, а позднее – в знаменитый Берлинский психоаналитический институт. В 1933 году Фромм переезжает в США, где он вначале становится лектором Чикагского психоаналитического института, в котором работала и К.Хорни. Спустя некоторое время он перебирается в Нью-Йорк, где занимается частной практикой, параллельно читая лекции в ряде американских университетов.

Характеристики

Список файлов реферата