121295 (715930), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Третьим элементом конструкции, регулирующей общую деликтную ответственность, является § 826 ГГУ. Согласно этому параграфу, «лицо, умышленно причинившее вред другому лицу способом, противным добрым нравам, обязано возместить последнему этот вред».
Суды используют эту норму для возмещения вреда в целом ряде случаев, когда поведение одной из сторон, причиняющей своими действиями вред другой, столь агрессивно и недостойно, что это выходит за рамки приличия, которые считаются общепринятыми в данной общественной группе. Причем совершенно необязательно, чтобы ответчик действительно намеревался причинить вред. Достаточно, чтобы он осознавал возможность причинения вреда и, по крайней мере, одобрял ее своим поведением. Обязан возместить вред также и тот, кто с помощью обмана убеждает продавца передать ему в собственность вещь, которая была уже продана другому лицу, но не доставлена. То же самое относится и к тому из участников коммерческой компании, кто за спиной своих партнеров заключает частную сделку, которую самой компании заключить согласно своим уставным целям запрещалось. Подлежит обязанности возместить убытки и тот, кто «рабски скопировал» незащищенный торговой маркой продукт и пустил его в массовую продажу, преднамеренно вводя тем самым покупателей в заблуждение по поводу его происхождения. Это может быть и тот, кто «сманил» рабочих с другого предприятия, заранее зная, что это нанесет ущерб последнему, или тот, кто по грубой неосторожности дает ложную информацию о кредитоспособности другого лица и при этом действует, хорошо осознавая, что может повредить запросившему эту информацию.
Согласно общей оговорке § 1 Закона о недобросовестной конкуренции Германии, предприниматель, нарушающий «в целях конкурентной борьбы» добрые нравы, подлежит обязанности возмещать убытки. Различные проявления и особенности недобросовестной конкуренции подробно рассматриваются в этом законе.
Всего через несколько лет после вступления в силу ГГУ стали очевидны явные пробелы в трехчленной конструкции деликтной ответственности. Эти пробелы проявились прежде всего при защите нарушенных прав личности. Правда, и само ГГУ, и другие законы содержали целый ряд норм, которые защищали определенные права личности, в частности право на имя, на изобретение, авторские права (в случае их нарушения). И в ряде случаев потерпевший мог предъявить иск, ссылаясь на § 823, абз. 2, ГГУ, на том основании, что оскорбление и дискредитация личности являются правонарушениями, которые подпадают под сферу действия защитительных законов. Наконец, § 826 ГГУ применялся, когда действия правонарушителя противоречили добрым нравам и можно было доказать их преднамеренность. Однако иногда этих оснований было недостаточно фи предъявления иска, иногда же они заставляли суды заниматься мучительными объяснениями своей позиции. Поэтому в 1954 году Верховный федеральный суд впервые принял решение, признающее всю совокупность прав личности как «прочее право» в смысле § 823, абз. 1, ГГУ. Ниже будет показано (§ 20), насколько это облегчило применение деликтного права для защиты от таких противоправных действий, как вмешательство в частную жизнь, и других нарушений чести и достоинства человека.
Другой лакуной упомянутой трехчленной деликтно-правовой конструкции являлась, как показала практика, недостаточная защита от чисто экономических убытков, причиняемых по неосторожности. Оказалось, что в современных условиях определенные экономические интересы нуждаются в защите от нарушений по небрежности. И наоборот, ныне кажется вполне оправданным в определенных случаях обязывать граждан во избежание обычных экономических убытков соблюдать совершенно конкретные правила осторожности. Чтобы отвечать этой потребности в защите со стороны деликтного права против виновных нарушений в этой области с юридико-технической точки зрения, суды вслед за Верховным имперским судом признали так называемое «право на основание и ведение коммерческого предприятия» в качестве «прочего права» в смысле § 823, абз. 1, ГГУ. И, соответственно, всегда, когда в правовой жизни возникала потребность обязать нарушителя подлежащих защите законом интересов возместить причиненный ущерб, его действия квалифицировались как «нарушение права на основание и ведение коммерческого предприятия» и суд принимал решение о возмещении им ущерба, если его поведение признавалось виновным. Такая потребность проявлялась прежде всего в случаях, когда ответчик требовал от истца прекратить коммерческую деятельность, поскольку она якобы нарушала исключительное защищаемое законом право интеллектуальной собственности (патент, зарегистрированный промышленный образец). Если же в дальнейшем выяснялось, что такого права не существует, то ответчик нес ответственность за причинение экономического ущерба даже в тех случаях, когда он делал свои противоправные заявления без тщательной проверки фактов, и потому его действия квалифицировались не как преднамеренные, а как неосторожные. Такая деловая практика заставила Верховный суд признать первоначально, что «право на основание и ведение коммерческого предприятия» считается нарушенным лишь в том случае, если действия нарушителя «касаются предприятия» и направлены против предприятия как такового, но не затрагивают его прав, которые могут рассматриваться как имеющие самостоятельный характер, или характер «защищаемых законом ценностей». Если предприниматель не смог вовремя исполнить договор, поскольку ответственный за это сотрудник в результате автомобильной аварии долгое время пролежал в госпитале, то он не имеет права потребовать возмещения своих убытков, возникших у него из-за невыполнения договора по причине аварии, у лица, по неосторожности которого его сотрудник попал в аварию. Точно так же нельзя говорить о нарушении «права на основание и ведение коммерческого предприятия», если его нормальное функционирование нарушено из-за неосторожности ответчика, приведшей к прекращению подачи электроэнергии, что, в свою очередь, вызвало снижение выпуска продукции, или же если судно ответчика в результате навигационной ошибки капитана затонуло у входа в порт и это помешало судну истца войти в порт или выйти из него и, потому он вынужден платить штраф за простой. И наоборот, если публичные высказывания ответчика в отношении предприятия истца содержат сентенции, чреватые убытками для последнего, то такой выпад считается направленным против предприятия как такового. И потому, придет ли суд к решению о возмещении вреда или предпишет воздержание от определенных действий, будет зависеть от того, усмотрит ли он в поведении ответчика нарушение права истца «на основание и ведение коммерческого предприятия». Такой вопрос возникает, например, когда издатель газеты защищается от упреков церковного печатного органа в разжигании межконфессионной розни и в том, что церковь якобы «заманивает простаков». Он возникает также, когда предприниматель утверждает, что качество его продукции занижается несправедливо журналом, посвященным экспертизе потребительских товаров, или подвергается предвзятым нападкам в телепередаче, или же когда строительная фирма жалуется, что некий журнал призывает ее квартиросъемщиков «бойкотировать проживание в построенных ею домах». Идет ли во всех этих случаях речь о нарушении «права на основание и ведение коммерческого предприятия», зависит решающим образом от установления правильного соотношения между защищаемой законом коммерческой деятельностью истца и аналогичным образом защищенной свободой выражения мнений по важнейшим экономическим вопросам, включая и те из них, которые касаются интересов потребителей и публичных дискуссий на темы большого общественного звучания.
2. Деликтное право стран общего права
В странах общего права развитие деликтного права начиналось, как и в римском праве, с обособления отдельных типов деликтов. В континентальной Европе все усилия правовой науки были направлены на поиски единых критериев и устранение исторически сложившихся различий в отдельных деликтах. Это постепенно привело к разработке общего принципа деликтной ответственности, который, в конечном счете, был закреплен законодательно в правопорядках большинства западноевропейских стран. Общее же право вплоть до сегодняшнего дня продолжает сохранять приверженность разным группам и отдельным типам деликтов, которые развивались под влиянием системы судебных приказов. Правда, после кардинальной судебной реформы 1875 года английских истцов ныне уже не наказывают за указание в исковом заявлении неправильного типа деликта. Тем не менее, английские и американские юристы, будь то судьи или адвокаты, как и прежде, автоматически и по привычке классифицируют рассматриваемые ими дела по традиционным типам деликтов и выясняют, отвечают ли они требованиям, предъявляемым, например, деликту из (незаконного) присвоения (имущества), из причинения помех, из дефамации, небрежности, обмана. Каждый из этих отдельных типов деликтов рассматривается в качестве самостоятельного, для каждого разработаны свои собственные исковое обоснование и критерии, по которым иск из данного типа деликта не будет принят к рассмотрению. Каждый из них предназначен для защиты совершенно определенных интересов граждан против столь же определенных форм их нарушения. Учитывая многообразие самостоятельных и не связанных между собой оснований для вчинения деликтных исков, в Англии и США в конце19 века был поставлен вопрос о целесообразности написать курс лекций или учебник деликтного права. Такой серьезный труд Аддисона о деликтном праве был опубликован в 1860 году под заголовком «Правонарушения и средства судебной защиты от них, курс деликтного права». В рецензии на этот труд Холмс замечал, что «деликт не является действительным предметом юридической книги». Правда, уже 10 лет спустя тот же Холмс в своей знаменитой книге «Общее право» посвятил блестяще написанную главу деликтному праву. И тем самым больше, чем кто-либо другой, способствовал выявлению общей основы и направлений развития этой области права.
К наиболее старым деликтным искам, разработанным общим правом, принадлежит иск из причинения вреда. Судебный приказ о возмещении убытков (первоначально был направлен на взыскание денежных штрафов и возмещение убытков и лишь позднее только на возмещение убытков) всегда выдавался лишь в тех случаях, когда одно лицо насильственно и в нарушение мира неспровоцированно наносило вред (путем вторжения или захвата) земельной собственности или движимому имуществу другого лица или его физическому здоровью. Как и в иске по Аквилиеву закону, иск из причинения вреда общего права предоставляется только в случае непосредственного покушения на потерпевшего или его имущество помимо его воли. Если же ущерб, причиненный потерпевшему, явился косвенным следствием действий ответчика или даже его прямого воздержания от действий, иск из причинения вреда не представлялся. Наоборот, в те далекие времена мало внимания обращали на то, каким должно быть поведение ответчика: преднамеренным или не- осторожным. В течение 16 века делались постоянные попытки заполнить лакуны в законодательстве, связанные с невозможностью применения иска из причинения вреда. И в конце концов суды стали использовать так называемый деликтный иск по конкретным обстоятельствам, благодаря которому стала возможной судебная защита против причинения вреда истцу в результате косвенных последствий определенных действий или воздержания от действий ответчика.
Первоначально в общем праве не делали четких различий между вредом, причиненным преднамеренно или по неосторожности. Из приведенного выше примера видно, что иск предоставлялся без учета того, бросил ли ответчик бревно на дорогу со злокозненными намерениями или по неосторожности. Имеется в виду, что именно это бревно, будучи брошено, ударило истца. С течением времени, однако, иск из причинения вреда постепенно стал применяться только к случаям преднамеренного причинения вреда. И в наши дни преднамеренность в действиях ответчика является необходимым условием для предъявления специальных деликтных исков, которые постепенно развились на основе судебного приказа о возмещении вреда личности, в частности прямая угроза преднамеренной физической расправы, нанесение телесных повреждений, неправомерное лишение свободы. То же самое относится и к искам о возмещении вреда из противоправного нарушения чужой земельной собственности.
Лицо, само, без согласия собственника, нарушающее границы чужого земельного владения на поверхности земного шара, под или над землей, через посредство другого лица или используя для этого каменные глыбы, мусор, воду, несет ответственность по иску из причинения вреда. Однако эта ответственность наступает лишь в том случае, если действия ответчика, прямо или косвенно приведшие к нарушению границ чужих земельных владений, были преднамеренными. При этом ответчик мог и не знать, что эти земельные владения принадлежат другому лицу. Если ответчик предпринимает какие-то действия на своем земельном участке, чреватые ущербом для чужого участка, помимо его воли, то в этом случае, согласно новейшим воззрениям, ему может быть предъявлен иск из причинения вреда лишь в том случае, если причиной ущерба послужила его небрежность. Например, если истец понес ущерб от камнепада на своей земле и/или вибрации в результате взрывных работ, производимых на территории ответчика, последний не несет ответственности по иску из причинения вреда, при условии, что соблюдал должным образом предписываемые меры безопасности. Хотя, как общее правило, он несет ответственность независимо от виновности своих действий (по крайней мере, в США) в соответствии с принципом, зафиксированным в решении по делу. Если дым, пар, запахи и т.д. постоянно оказывают отрицательное влияние на чужой земельный участок, лицо, причиняющее вред таким образом, независимо от наличия вины в его действиях, отвечает по деликтному иску из причинения помех, происхождение которого столь же древнее, что и иска из причинения вреда. Различия в ответственности по искам из причинения вреда путем нарушения владения недвижимостью, из причинения помех и «принципа» трудно уловимы, и их оттенки меняются в зависимости от правопорядка страны общего права.
То же самое относится и к деликтным искам в случае нарушения прав собственника движимого имущества. Общему праву известно три отчасти совпадающих типа деликтных исков в этой области: причинение вреда движимой вещи, иск из противоправного удержания чужой движимой вещи и иск из (незаконного) присвоения. На практике последний тип иска является наиболее важным. Он применяется, когда ответчик предпринимает какие-либо действия в отношении движимой вещи истца. И эти действия приходят в противоречие с правом собственности истца. Например, вор, укравший вещь у собственника, также отвечает по иску из присвоения, равно как и лица (в первую очередь), которые используют или уничтожают чужую вещь, находящуюся в их распоряжении, вносят в нее изменения, продают ее или отдают в залог третьим лицам.
При определенных обстоятельствах ответчик несет ответственность по иску из присвоения чужой движимости даже в том случае, если эта вещь изъята у него третьей стороной помимо его воли. В одном деле истец продал в рассрочку принадлежащий ему грузовичок с оговоркой о сохранении своего права собственности. Покупатель сдал его в аренду ответчику, у которого грузовичок был конфискован государством за перевозку контрабандных грузов. Истец расторг сделку из-за просрочки очередного платежа, потребовал от ответчика возмещения вреда по иску из присвоения в связи с потерей грузовичка и выиграл дело. И хотя ответчик сам уже не распоряжался автомобилем, он использовал его таким образом, что его конфискация была признана «естественным и вполне вероятным последствием действий ответчика».
Единственным условием для ответственности по иску из присвоения являются осознанность и преднамеренность действий причинителя вреда при обращении с чужой вещью. Виновность ответчика роли не играет: он обязан возместить ущерб даже в том случае, если добросовестно считал своей чужую вещь, которую использовал или реализовал, или если вполне разумно мог предполагать, что правомочен ее использовать или реализовать. Таким образом, деликтный иск из присвоения охватывает сферу, регулирование которой в немецком праве оспаривают друг у друга право неосновательного обогащения, право, регулирующее отношения между собственником и владельцем, и, наконец, деликтные иски из виновного нарушения чужого нрава собственности.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
