113438 (711096), страница 3
Текст из файла (страница 3)
В приложении представлены авторские проекты методических разработок исследования.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Обращение к новейшей истории человечества свидетельствует, что формирующе-гуманизирующий ресурс образования оказался значительно подорван глобальным технократическим и прагматическо-рационалистическим вторжением. Образование все больше показывает свою неспособность выступать определяющей сферой формирования человека. Оно всё больше удаляется от культуры и подчиняется частным, а не универсальным ценностям, что стало особо очевидно по мере усиления глобализации и утверждения информационного общества (Р.Арон, Ж.Аттали, З.Бауман, Г.Бекер, И.В.Бестужев-Лада, Ж.Бодрийяр, Ф. Бродель, Г.Х.Брунланд, Э.Вайцзеккер, Ю.А.Васильчук, Дж.К.Гэлбрейт, В.И.Данилов-Данильян, Р.Дарендорф, Р.Дебре, Н.Десай, П.Дракер, С.Г.Еремеев, А.А.Зиновьев, В.П.Зинченко, И.М.Ильинский, Р.Ингельгарт, В.Л.Иноземцев, Р.Кан, С.П.Капица, С.Кара-Мурза, В.А.Коптюг, Д.Мандел, Г.Маркузе, Ф.Махлуп, Н.Н.Моисеев, Д.Норт, Д.Нэсбит, А.П.Огурцов, X.Ортега-и-Гассет, Дж.Сорос, Дж.Стейнер, Т.Стоуньер, М.Стронг, А.Тоффлер, А.Турен, Л.Туроу, А.Д. Урсул, Т.Форрестер, И.Т.Фролов, М.Фуко, Ф.Фукуяма, Д.Хабермас, С.Хантингтон, Р.Хэйлбронер, А.Этциони и др.).
Сегодня, в условиях глобальной информатизации информация всё больше подменяет собой знания, человек всё больше трансформируется в ненасыщаемого потребителя этой информации, а общество – в глобальный рынок информационных услуг (М. Кастельс, К. Касториадис, Т.В. Панфилова и др.). При этом, в разряд последних попадает и сфера образования (З. Бауман, В.П. Зинченко, И.М. Ильинский и др.).
Картина информационного общества всё чаще связывается с информационным поглощением личности и культуры, всё больше предстает как бездна смыслового опустошения, когда мир превращается в гигантский информационный котел, в котором расплавляются «несущие конструкции» общества и различных культур, стираются различия и многоликий мир превращается в однородно безликую массу постоянно жаждущих «информационных инъекций» десоциализированных индивидов.
Происходящие глобальные процессы современности усиливают проблему отчуждения человека в условиях нарастающей индивидуализации общества. Такое общество характеризуется утратой человеком контроля над большинством значимых социальных процессов, возрастающей неопределенностью и его незащищенностью перед лицом неконтролируемых им перемен, а также стремлением человека отказаться от достижения перспективных целей ради получения немедленных результатов. Это приводит к дезинтеграции как социальной, так и индивидуальной жизни. В итоге современное общество и культура лишается личностной основы, что происходит в силу разрушения необходимой социальной «почвы» для становления человека как личности.
Угрозы деперсонализации, отчуждения, размывания культуры, утраты ценностей указывают на то, что современность бросает антропогенный вызов – вызов самому человеку как явлению. В ситуации деструкции и деконструкции культуры исчезает символический план Блага и всех ведущих онтологических идей, без которых человек не может жить как культурное существо.
Образ современного человека все больше идентифицируется с образом «человека перехода», покинувшего «берег» прежней культуры и ещё не открывшего новый цивилизационный предел своего будущего «пристанища». Это человек-челенджер (принимающий современные вызовы), человек-чойсер (существо выбирающее), человек-сетевик, человек-понтифик («наводящий мосты»), человек-навигатор и т.п. Ученые констатируют, что мир и человек находится в «культурной паузе» (С.А. Смирнов и др.). Выход из нее связывается с необходимостью новой духовной реформации, новой попытки исторического единения мира на основе воссоздания нравственно-гуманистического облика человека и социума в современной эпохе перехода.
Именно в этом ключе рассматривается сегодня прогрессивная роль образования и высшей школы, в которых видится, прежде всего, спасительная миссия (И.М. Ильинский и др.). Однако, являясь элементом противоречивого социального континуума современности, высшая школа также испытывает сегодня глубокий кризис.
В нашей стране этот кризис обусловлен процессом разгосударствления системы высшего образования на фоне социального расслоения и нестабильности. В числе ведущих факторов, пошатнувших формирующе-универсальную конструкцию высшей школы как национального института, выделяются её стремительная коммерциализация, регионализация, конфессионализация и пр. Кризис высшего образования связан также с тем, что оно стало всё более массовым и узкоспециальным. Отмечается некоторая упрощенность и меньшая трудозатратность подготовки в высшей школе. Все более узкая специализация привела к тому, что в обществе резко сократилась доля людей, имеющих целостное мировоззрение, размышляющих об общих смыслах бытия. Во всем мире сегодня высшая школа теряет свою прежнюю формирующую роль, ищет новые измерения своей идентичности в реалиях современного мира. В нашей стране надежды общества связываются с университизацией высшего образования, с развитием интегративных социокультурных функций университетов. Однако реально проводимая реформа продолжает линию освобождения государства от образования, а образования от ценностей. Реформирование сводится к отказу от отечественных уникальных традиций и «перекачке» в отечественный ВУЗ неких стандартов, не прошедших культурно- национальной фильтрации. Замысел реформы подчинен исключительно целям финансовой поддержки отдельных университетов и подготовки потенциально конкурентоспособного специалиста, что дает основание говорить о «реформе без платформы», без внятной национальной идеи и социального заказа. Даже само масштабное определение «реформа», несущее в постсоветской России устойчивую негативную смысловую нагрузку, заменяется на более скромное «модернизация». Вместе с тем, в дискуссии партии парламентского большинства цель образования была определена, как подготовка национально ориентированной элиты.
В целом, кризис высшей школы во многом обусловлен общим кризисом современной культуры, который проистекает из унификации и сегментации (фрагментации) личности, из дерегулирования и приватизации процесса ее формирования, из отрицания авторитетов, полифонии провозглашаемых ценностей и связанной с этим фрагментации жизни, характеризующей наш мир. Образование, превращенное в сферу услуг, уже не призвано развивать, а может лишь удовлетворять. Таким образом, реальное образование сегодня отдано на откуп стихийно действующих, не в должной мере регулируемых обществом сил и процессов.
ВУЗы сегодня всё больше выступают в новой и непривычной для себя роли временного пристанища, местом возрастного дозревания для молодых людей, невостребованных в полной мере культурой и обществом, превращаясь, таким образом, в «отстойники социализации» (И.В. Бестужев-Лада и др.).
Снижение влияния высшей школы связывается учеными также и с произошедшим в ХХ- XXI веках падением престижа науки в обществе.
В целом, кризис образования выражается в том, что в современном мире человеческое в человеке исчезает, а, точнее говоря, не становится. Человек становится человеком в процессе сложного, целостного образовательного процесса. Однако современная культура не даёт необходимого знания о том, кто именно должен быть образован в процессе образования, кем именно должен становиться человек в процессе образования. Философия и теория образования сталкиваются с незнакомой и бросающей им вызов задачей анализа такого процесса формирования личности, который изначально не ориентируется на заранее определенную цель и представляется моделированием без четкого видения модели.
Реальный выход из кризиса возможен в обращении высшей школы в образовательном процессе к самой личности человека и в смещении акцентов в философии образования и частных дидактиках на осознание необходимости интенции «научиться жить с неопределенностью». И здесь большим подспорьем может стать сама неоднородность внутренней конструкции ВУЗов (и особенно университетов), их многоликость, непохожесть. В мире, где никто не может предвидеть, какие специальные знания могут понадобиться завтра, наличие многих разнообразных путей получения высшего образования и различных его вариантов является необходимым и достаточным условием, позволяющим высшей школе подняться до ответа на вызовы современности.
Система образования нуждается сегодня в принципиально новом самоопределении, способном вернуть ей статус одного из приоритетных социальных институтов. Для сферы образования судьбоносной выступает не столько проблема выдвижения и «внедрения» новых идеологем, сколько проблема изменения человеческого существования. И в этом ключе среди приоритетов развития высшего образования выделяются фундаментализация и гуманизация его содержания и технологий.
Перспективы развития высшей школы открываются посредством диверсификации структуры образовательных программ, дающих возможность каждому построить ту образовательную траекторию, которая наиболее полно соответствует его образовательным и профессиональным способностям.
Сегодня реально защищенным в социальном отношении может быть лишь широко образованный человек, способный гибко перестраивать направление и содержание своей деятельности. Поэтому становится ясно, что нет двух одинаковых образований, как нет двух одинаковых личностей, ибо каждая личность – уникальна.
Историко-культурный анализ генезиса высшего образования позволил определить те социокультурные и ценностные параметры, которые обеспечили обществу создание жизнеспособной конструкции высшей школы, в разной степени адекватной государственно-общественным запросам времени (от ее прообразов - до наших дней). В этом движении четко прослеживается определенная закономерность – высшая школа возникает и развивается как воплощение идеи персонализации в культурно-цивилизационном процессе.
Идея персонализации выступает и как социокультурная закономерность становления теории и практики высшего образования, о чем свидетельствует история развития высшей школы как в нашей стране, так и за рубежом.
Уже со времен Сократа, Платона и Аристотеля становится очевидным, что основным руслом процесса образования и воспитания выступает некий «персонифицированный канал» отношений «учитель – ученик» в различных социально-исторических и этнокультурных модальностях.
Идея персонализации находит отражение в становлении ведущих инновационных образовательных систем, поскольку прогрессивная педагогическая мысль во все времена стремилась к тому, чтобы человек в этих системах стал той основой, вокруг которой выстраивается весь педагогический процесс.
Движение к персонализации образовательного процесса как необратимого направления эволюции высшей школы наиболее характерно и типично для становления классических европейских университетов.
С самого начала своего появления университеты утверждались как некие автономные сообщества, в которых основной способ обучения и академического общения осуществлялся на уровне индивидуального контакта преподавателя и студента, «из уст в уста», на уровне контакта сознаний, личностей, мировоззрений и жизненного опыта. При этом важную роль в формировании истинных знаний играл диалог, академические дискуссии, диспуты.
До создания университетов в Европе уже существовала античная либеральная образовательная традиция, в которой и была выдвинута идея о том, что любое образование априори включает глубокую, цельную и личную связь между учителем и учеником. Древние, показав пример персонализации образования, оставили необходимый «цивилизационный багаж», как основу для развития высшей школы: во-первых, в виде человека, картины мира, космологии, общества граждан; во-вторых, в виде основ научных и профессиональных знаний; в-третьих, в виде основ либеральных традиций образования.
Рождению европейского университета в Средние века способствовал укрепляющийся свободный ремесленный дух итальянских городов. Возродившись и сохранив культуру урбанизма и наследие либерального образования, Италия стала той благодатной почвой, на которой, в соединении с предпринимательским духом средневековой жизни, сумело «вырасти» столь уникальное явление, как университет (С. Костюкевич). И на этом этапе становление адекватного общественным запросам образования обусловлено блоком трех факторов: во-первых, здесь возникает культурный импульс за счёт довольно органичного и неконфликтного утверждения христианской модели мира и человека; во-вторых, в Италии сохраняется как наследие античности богатый культурный слой, оживленный развитием ремесел и торговли в городах; в-третьих, в этих городах утверждается либерально-демократическая атмосфера.
Университеты с самого начала выступают не только как центры образования. В европейской истории они были всегда доменами культуры, и их автономия была условием возникновения в них различных вариантов будущей цивилизации. Кроме того, сам университет возникает как цивилизационный проект персонализации опыта культуры в образовательной сфере. Именно в этом облике университеты Европы имели свойство проходить сквозь время, неся в себе неистребимые формирующие культуру компоненты.
Новый импульс развитию идеи персонализации образования придаёт философская мысль Возрождения, выдвинувшая гуманистическую концепцию образования, включающую философию гуманизма как основу духовного, общественного, физического развития личности.
В Новое время происходит окончательное утверждение в университетском образовании трёх основных атрибутов – свободы управления, свободы преподавания и свободы обучения, и именно эти условия составляют с тех пор основу понимания автономии учёной корпорации. Реформа В. фон Гумбольдта полностью освобождает университеты от церковного влияния, превращая их в центры подлинно светской науки и образования. Университет рассматривается как средоточие науки, которая, в свою очередь, постоянно обновляется за счет исследовательской работы. Образование через науку, а также единство исследовательской деятельности и обучения – это идеи, ставшие определяющими в облике университета. При этом в образовательной традиции Запада действует принцип не только институционального, но и личного единства обучения и исследовательской работы. Преподаватель ВУЗа должен быть одновременно исследователем и наоборот, исследователь – преподавателем. В итоге в подавляющем большинстве стран Запада университеты при поддержке крупных корпораций и сегодня являются основной базой развития фундаментальной и прикладной науки, которая таким образом оказывается «встроенной» в систему образования. Особо примечательно, что в студенческом сообществе классического университета доминирует принцип персонализации научной школы, при которой главное не «где учился», а «у кого учился ».
Персонологическая направленность вузовского образования заметно усиливается в начале XIX в., когда возникает новая философская концепция образования, делающая акцент на становлении самосознания личности, на самоформировании личности в актах самопознания культуры. Этот подход, развитый в немецкой классической философии (Гегель, Гердер, Гумбольдт), привел к гуманитаризации образования и к утверждению права личности на образование: личность, понятая как самосознание, формирует себя как субъект культуры. Эта концепция образования, противостоявшая просветительской концепции, послужила основой для поиска новых форм образования, ряда педагогических реформ, ориентировавшихся на культурно-гуманитарные идеалы. Таким образом, в Европе формируются различные модели университетов. Так, в Германии утверждается естественнонаучная модель подготовки, Южно- Европейские (французские) университеты тяготеют к профессиональной модели подготовки, в английских университетах превалирует воспитание джентльменов, поскольку они в большей степени унаследовали традиции либерального образования, формируется также и модель католического университета.
Развитие европейской высшей школы демонстрирует четкую и устойчивую приверженность идеи персонализации образования, рост которой способствует подъему университетов, что в свою очередь обуславливается совместным действием трех макрокультурных факторов «Большой тройки» – продуцированием прогрессивных идей в обществе, наличием культурного слоя и наук, а также социальных, гражданских свобод и университетской автономии.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
