68238 (697127), страница 5

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 5)

Создание этого храма для многих поколений русских людей связалось с донским побоищем. В документах ХVI века церковь так и звалась Успенской Донской. Здесь был придел в честь Дмитрия Солунского — тезоименита великого князя, мученика, который во многих странах почитался покровителем воинов, сражающихся за христианскую веру. Теперь на месте церкви времен Дмитрия донского в Коломенском кремле стоит обширный собор, построенный в ХVII веке. Первоначальная церковь была, по слову видевшего ее иностранного путешественника, "весьма величественна и высока". Была она сложена из белоснежных известковых блоков, торжественно возносились ввысь три ее главы.

Росписи храма не сохранились, но здесь, по преданию, находилась икона донской Богоматери. Впоследствии она попала в придворный Благовещенский собор Московского Кремля. В наше время донская икона украшает собрание древнерусской живописи Третьяковской галереи. О ней спорят исследователи, но при всех оттенках мнений остается нечто общее в воззрениях науки на это выдающееся произведение — оно тесно связывается с кругом Феофана. Спорным остается, написана ли икона самим греком или — это предположение всего более вероятно — создана мастером из его окружения. Ласковое выражение лица Марии, внутренняя теплота образов пленили современников. Художники из мастерской Феофана заговорили в этом произведении иным языком, чем в Новгороде, выразили иные настроения — надежды и покоя. Если начинающим мастером Рублев уже работал в IЗ90-х годах в Коломне, образ донской открыл ему многое...

С середины девяностых годов московские летописи начинают упоминать Феофана, который работал тогда в кремлевских храмах. Первая такая запись относится к 1395 году: «Июня в 4 день, в четверг, как обедню починают, начата бьтсть подписывати новая церковь каменная на Москве Рождество святыя Богородицы, а мастеры бяху Феофан иконник Гречин философ, да Семен Черный и ученицы их».

Среди безымянных учеников был, вероятно, Рублен. «Такое предположение не покажется смелым, не по требует даже особых доказательств» (М. Н. Тихомиров). Через десять лет Рублев станет уже в Феофановой дружине мастером, будет трудиться вместе со своим бывшим учителем в том же Кремле.

"По всему складу своего характера Рублёв был полной противоположностью Феофана. Феофан живой, общительный, подвижный, был полон потребности воздействовать, убеждать, волновать. Рублев был сосредоточен, погружен в себя, немного робок, но настойчив в исканиях и в сердце своем хранил тот жар, который тем больше согревает, чем глубже он запрятан. Свидетель предзакатной вспышки Византии, Феофан вынужден был покинуть родину и чувствовал себя на чужбине немного отщепенцем. Рублев жил более дельной и здоровой жизнью, вместе со своим народом, вступившим на широкий путь исторической жизни» (М. В. Алпатов). Да, Рублев был человеком иного, чем Феофан, склада, но главное, чему научился он у греческого мастера, это огромная свобода в переживании традиции, живое, свое отношение к искусству, его «разумной доброте».

В конце XIV или в первые годы XV века в Москве сложилась целая школа художественного украшения рукописей. Родоначальником её признаётся всё тот же Феофан. Возможно, что наиболее определённый вклад Рублёв внёс в создание миниатюр и заставок Евангелия Хитрово. Ему приписывается изображение ангела – символ евангелиста Матфея. По-видимому, Рублёвым же написаны некоторые из буквиц в виде растений, животных и птиц в этой книге. "Своеобразие и обаяние стиля Рублёва в этом произведении проявилось вполне; гармония и светлость нежных холодноватых красок, как бы излучающих свет, глубоко человечная задушевность образов, приверженность к композиции в круге, свободная грация и ритм, достойные искусства древних греков, трогательное внимание к миру животных и растений.

Особенно близок ангел в Евангелии Хитрово к будущим рублевским фрескам 1408 года во Владимире. Образы этой фресковой росписи принято называть "родными братьями и сестрами"миниатюр и заставок Евангелия. 1380—1390-е годы — время сначала обучения, а затем и созревания Рублева как самостоятельного художника. В эти же годы произошло поворотное событие в его жизни. Рублев стал монахом.

В 1405 году он участвует с Феофаном Греком и "старцем Прохором с Городца" в убранстве Благовещенского собора в Москве. В храме сохранились только два яруса иконостаса: деисусный чин и изображения праздников.

Р ублеву принадлежат семь икон праздничного ряда: "Благовещение", "Крещение", "Рождество Христово", "Сретение", "Преображение", "Воскрешение Лазаря", "Вход в Иерусалим". От работ других мастеров они отличаются мягкостью, гармоничностью настроения. В изображении евангельских сцен мастер вносит особую интимность чувств, одухотворенность, человеческое тепло. Большой эмоциональностью, утонченной красотой отличается колорит икон: легкие нежные цвета пейзажа звучат аккомпанементом к более интенсивным и разнообразным тонам одежд.

Единственное из сохранившихся бесспорное произведение Рублева - икона "Троица" (1420-е годы, Третьяковская галерея). В совершенной художественной форме мастер выразил в ней одно из самых сложных понятий христианской религии о триединстве Бога. "Троица" принесла Рублеву особую славу.

Историческая канва рублевского шедевра - “Троицы” - библейская легенда о явлении бога Аврааму и его жене Сарре под видом трех мужей; об угощении, приготовленном для них пожилыми супругами под сенью дуба и состоявшем из золотого тельца, лепешек, молока и сливок; о предсказанном Аврааму рождении сына.

В основе философского замысла “Троицы” - мысль о могущественной всепобеждающей силе любви как сокровеннейшей человеческой сущности, раскрытие которой служит реальным залогом осуществления единства человечества. Художественное совершенство, с которым эта общечеловеческая идея выражена Рублевым в символических образах средневековой живописи, ставит икону “Троица” в ряд бессмертных творений мирового искусства.

В иконе Рублева отброшены все бытовые подробности библейского повествования, затрудняющие восприятие этой философской идеи. Смысловой и композиционный центр иконы - чаша с головой закланного тельца, символизировавшего жертвенный подвиг Христа. Трапеза, на которой стоит чаша, - прообраз “гроба господня”. Чашу благословляет ангел, олицетворяющий Сына. В молчаливом согласии голова его склонена к ангелу, олицетворяющему Отца. К Отцу склонил голову и третий ангел, олицетворяющий Духа. Скипетры в руках ангелов обозначают власть и всемогущество. Склонением голов среднего и правого ангелов и встречным наклоном голов левого ангела намечен мотив исхождения Слова и Духа от Отца. Это замкнутое круговое движение, образованное склонением фигур и в ритмических отголосках повторенное контурами одежд, престола, подножий и горы, передает единство трех лиц божества, их общее участи в осуществлении Сыном центральной идеи легенды, “предвечного” замысел спасения человечества.

Изображения, сопровождающие Троицу, проникнуты христологической символикой, раскрывающей различные аспекты явления Сына-Логоса как вечного жизненного принципа мира. Дуб позади среднего ангела - “древо вечной жизни” - указывает на функцию второго лица Троицы как Слова, творческого начала вселенной ; это прообраз креста и символ воскресения.Гора - традиционный библейский образ возвышения духа, символ “горы высокой” - Фавора, где трем избранным ученикам открылось божество Христа, символ священной горы Сион, где был основан иерусалимский храм. Дом - образ богопознания, “домостроительства” Христа, соединившего в себе божественную и человеческую природу, прообраз “дома божьего” - вселенской церкви.

Глубоко символично и цветовое решение иконы. Живописец акцентирует в нем значение второго лица Троицы. Фигура среднего ангела выделяется наиболее интенсивными тонами одежд. Они указывали не евхаристическую жертву - тело и кровь Христа. Лазурь, окрашивающая гиматий, по учению византийских мистиков, передавала цвет божественного ума, погруженного в созерцание своей сущности. Согласно Исааку Сирину, чистота ума совершенного человека уподоблялась “небесному цвету”. Оттенки этого цвета варьируются в одеждах всех трех ангелов. Цвета одежд левого и правого ангелов менее интенсивны и как бы отдалены от созерцателя. Вместе с тем они необычайно одухотворенны и словно лучатся изнутри серебристым сиянием, пронизывающим все изображение и уплотняющимся в белой поверхности евхаристического престола. Лиловый тон плаща левого ангела воспринимался как цвет умственного созерцания на высших его ступенях. Нежно-зеленый тон гиматия правого ангела считался цветом согласия и одновременно цветом весны, символом Воскресения. Интенсивным желты цветом крыльев выражалась “надмирная” интеллектуальная сила. Наконец, золотой фон, почти полностью утраченный, символизировал “божественный свет”.

Атмосфера внутреннего согласия и любви, радостное звучание холодных и чистых оттенков, передающих оптимистическую идею о будущем совершенстве преображенного материального мира, о восстановлении утраченной “первообразной” красоты и гармонии вселенной заставляют вспомнить о том, какое значение придавал Сергий Радонежский первому построенному им храму Троицы. По словам жития, составленного его современником Епифанием Премудрым, Сергий желал, чтобы “воззрением на святую Троицу побеждался страх ненавистной розни мира сего”. Правомерно предположить, что, создавая икону “в похвалу” Серию, воспитанник и последователь его философской школы Андрей Рублев поставил перед собой задачу как можно полнее воплотить представления, с которыми связывалась у Сергия идея Троицы.

Художник воплотил в “Троице” свой идеал совершенства, представление о человеке тонкой одухотворенности и нравственной просветленности. В линейном и цветовом ритме иконы, в певучих линиях, плавных согласованных жестах, мягких наклонах голов ангелов, в созвучиях чистых сияющих красок рождается ощущение единодушия, взаимной любви и возвышенной душевной чистоты.

Отдавая все свободное время изучению наследия византийской и русской иконописи, Рублев отбирал лучшее и творчески переосмысливал увиденное, основываясь на собственном опыте. Отсюда - свежесть и непосредственность созданных им образов. С приходом Рублева московская живопись окончательно освободилась от византийских влияний.

В 1408 вместе с Даниилом Чёрным он работал над фресками и иконами иконостаса Успенского собора во Владимире (ныне иконы хранятся в Третьяковской галерее и Государственном Русском музее, Санкт-Петербург). В 1425-1427 расписал Троицкий собор Троице-Сергиевого монастыря (фрески не сохранились) и создал несколько икон для его иконостаса, отмеченных необычным для него драматизмом. Последней работой Андрея Рублёва источники называют роспись Спасского собора Спасо-Андроникова монастыря (1427, сохранились фрагменты орнаментов).

П редполагается, что иконы деисусного чина выполнены по единому замыслу Рублева с помощью учеников. Язык этих работ чрезвычайно лаконичен, монументален. Формы трактованы обобщенно, подчеркнут силуэт, торжественный ритм движения. Цветовая гамма сдержанна и выразительна, построена на декоративных соотношениях зеленого с золотисто-желтым и красным, синего с вишневым. Образы святых - это образы мудрецов-мыслителей, умиротворенных, благородных. По мастерству исполнения самыми выразительными являются изображения Христа, Иоанна Предтечи и апостола Павла. Видимо, они и принадлежат непосредственно кисти Рублева.

В 1918 году в Звенигороде найдены три иконы из деисусного чина: "Спас", "Архангел Михаил" и "Апостол Павел", по-видимому, Рублевым в 1410-х годах. Особенно замечательна икона "Звенигородский Спас". Своеобразно лицо Христа, одухотворенное, с тонкими строгими чертами. Христос полон сосредоточенной внутренней жизни, его взгляд прям, задумчиво-проницателен, в нем светится человеческая доброта. Несомненно, здесь воплощен морально-этический идеал русского человека времени Андрея Рублева, где миролюбие и кротость соединились с твердостью духа, силой и мужеством. Человечность, спокойная мудрость заключается и в образе апостола Павла, а юношески нежный облик архангела Михаила лиричен, исполнен глубокого поэтического очарования.

Творчество Рублева было посвящено исканию совершенного человека. Смысл искусства для него состоял в том, чтобы создать образы, которые полны возвышенной духовной красоты. В своём искусстве он стремился передать мечту о свободном человеке. Несмотря на несомненное влияние Феофана Грека, Рублёв сохранил свою манеру письма - современники говорили, что фрески Рублёва "дымом писаны". Его письму присущи гармоничность, лёгкость, плавность, гибкость линий, ритмичность.

Зима 1430 года оказалась последней, весны он уже не увидел… Темная келья, тишина, снег за слюдяным окошком. Исполнен был неотменный долг покаяния: вспомнить все совершенное против совести, очистить душу. Было прощание с братией. И горела свеча в холодеющей руке, освещала тронутые уже холодным крылом смерти черты. Были последние, перед тем как угаснуть сознанию, прочитанные над ним негромкие и неторопли -вые слова: "Ют всякие узы разреши и от всякие клятвы свободи, остави ему и прости..."

Характеристики

Список файлов реферата