142957 (691514), страница 6

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 6)

Таким образом, синергетика позволяет преодолеть ограниченность классических подходов в истории. Она сочетает идею эволюционизма с идеей многовариантности исторического процесса. Конечно, эта проблема требует более детального рассмотрения.

Так, социальная синергетика по-новому решает вопрос о социальном прогрессе: само понятие прогресса не отрицается, но утверждается, что объективного критерия прогресса не существует, что прогресс связан со степенью реализации общественного идеала. А так как этот идеал включает в себя экономический, политический, этический, эстетический и другие аспекты, то ни один из этих признаков, взятый в отдельности, критерием прогресса считать нельзя, таковым может быть только полная гармония всех сторон социального идеала. Отсюда вытекает и ответ на вопрос, есть ли у истории конец? Этот ответ тоже не является однозначным: с одной стороны, у истории есть предел (абсолютный идеал - суператтрактор), с другой стороны, - движение к этому пределу бесконечно. Таким образом, в социальной синергетике возрождается идея глобального прогресса, но он приобретает нелинейный и асимптотический характер, являя собой синтез порядка и свободы «золотую середину» между ними. В политической сфере это может быть середина между тоталитаризмом и анархизмом, в гносеологии - между догматизмом и скептицизмом, в системе ценностей-между утопизмом и прагматизмом.

При этом «синергётически» мыслящие историк, политолог или экономист уже не могут сравнивать только предыдущее и последующее состояние: они обязаны сравнить реальный ход событий с вероятным ходом событий в альтернативных вариантах.

Следует отметить, что идеи синергетики применительно к социальному познанию, хотя и получили широкое распространение, еще не стали общепринятыми. Против применения синергетики к анализу социальных явлений выступил К.Х. Момджян, утверждая, что никакая синергетика не может объяснить специфические механизмы регуляции, отсутствующие в физической среде, а именно -систему потребностей существования, а также информационные механизмы поведения, позволяющие носителям активности избирательно относиться к среде, обеспечивать свое существование в ней:

Но несмотря на различное отношение философов к синергетике, данное направление в науке существует, так же как существуют формационный и цивилизационный подходы к познанию общества. В связи с этим возникает закономерный вопрос, как соотносятся формационный, цивилизационный и синергетический подходы? Конечно, мнения на этот счет высказываются противоречивые. Некоторые ученые (Ю.В. Павленко, С. Гомаюнов, И.Я. Левяш) полагают, что формационный и цивилизационный подходы взаимно дополняют друг друга. И.Н. Ионов же решает проблему сосуществования различных подходов к истории не как самостоятельную, а вводит ее в общенаучный контекст, связывая с этапами развития науки. Так, формационный подход соответствует классическому этапу, цивилизационный - неклассическому, синергетический - постнеклассическому (постмодернистскому). Естественно поэтому, что и способы решения проблем социальной философии в них абсолютно различны. Рассмотрим кратко эти этапы.

Классическая наука, созданная в XVII в. Г, Галилеем и Ф. Бэконом, изучала простые объекты л основывалась на принципах линейного,, жесткого детерминизма, согласно которому из известных начальных условий можно однозначно вывести последующие состояния. Она стремилась к абсолютной истине, не зависящей от личности ученого.

Неклассическая наука рубежа XIX и XX вв. изучала сложные объекты, основываясь на принципах вероятностною детерминизма. Она ориентировалась на познание относительной истины об отдельных объектах, которая допускала различные описания одной и той же реальности в зависимости от применяемых средств и операций познавательной деятельности.

В настоящее время формируется постнеклассическая наука, которая ставит в центр исследования уникальные объекты — открытые неравновесные саморазвивающиеся системы, в рамках которых ограничена возможность постановки опыта и повторяемость процессов (цивилизация, биосфера, метагалактика). Особое место среди таких объектов занимают системы, где элементом является сам человек. Познание таких систем предполагает изучение ценностных ориентации самого познающего субъекта.

Нетрудно заметить, что теория общественно-экономических формаций вполне согласуется с жестким детерминизмом, характерным для классического этапа развития науки; теория локальных культур - с вероятностным типом детерминации, постулируемой в неклассической науке. Неклассическая версия теории истории достигла пика в структурализме (Башляр, Фуко). История стала описываться как безличностно функционирующая структура, а субъект включался в теорию лишь как фактор, искажающий полученное знание. История уже не рассматривалась как единая. Такой отказ от идеала мировой цивилизации очень опасен, особенно в условиях глобальных кризисов.

В постнеклассический период ведущей становится теория синергетики, которая активно внедряется и в историческую науку. Его особенностью является активная роль субъекта в познании, учет- его ценностных ориентации. Не случайно именно в это время приобрели большую популярность феноменологический подход Гуссерля, герменевтический метод Дильтея, которые позволяют рассматривать весь ход истории как закономерный, необходимый, но одновременно и как личностный, а историческую задачу - как задачу собственно человека, личности. В то же время эти подходы позволяют не догматизировать субъективные ценности и цели, так как целью при этом выступает достижение общезначимых идеалов, т.е. интеграция культуры, создание универсальной системы ценностей и знаний, являющейся основой культурного диалога в рамках всего человечества, т.е. мировой цивилизации. В свете изложенного принципиально новое решение получает и проблема смысла истории. Современный этап развития социального знания отличается от предыдущих тем, что теперь проблема даже ставится иначе: если раньше историк раскрывал смысл истории (мировой истории или в рамках локальной культуры), который содержится в ней объективно, то теперь он придает истории смысл сам. Историки, принадлежащие разным эпохам, рассматривая один и тот же процесс, по-разному расставляют в нем акценты: для историка классического периода важен только факт выбора исторического пути. Хотя выбор исторической альтернативы в точке бифуркации происходит стихийно, факт выбора, став исторической реальностью, требует от историка, чтобы прошлое ретроспективно оценивалось исходя именно из этого факта. В итоге вместо реальной картины непредсказуемого развития неравновесной социальной системы мы получаем картину детерминированного линейного развития, которую привыкли называть историей. Непредсказуемость заменяется закономерностью. Выбор кажется фиктивным, поскольку «объективно» он был «предопределен» всем причинно-следственным движением предшествующих событий. Историк фатализирует исторический процесс и сам конструирует преемственную линию, с наибольшей надежностью ведущую к этому заключительному пункту.

Неклассическая наука делает акцент на случайности выбора, что позволяет ей устранить из исторической теорий представление об исторической закономерности, линейном развитии и даже о причинности в истории. Постнеклассическая наука делает объектом своего внимания «веер возможностей» и аттрактор, благодаря которому и происходит выбор одной из них: Это приводит не только к формированию образа будущего, но и к переосмыслению образа прошлого.

На этом фоне' появились концепции, которые свидетельствуют о том, что поиски объективности в истории сменились абсолютной апологией субъективности. Так, Т. Лессинг утверждал, что историку только кажется, что он. воспроизводит то, что было. На самом же деле он заполняет промежутки между датами (а это единственное, что можно считать достоверным) содержанием, которое принадлежит не прошлому, а современности, причем рассматривая эту современность через призму собственных интересов, пристрастий, ценностей. История, таким образом, представляет собой не последовательно изложенную совокупность фактов, а совершенно произвольную мысленную модель. Вполне очевидно, что эта точка зрения -крайность, называемая субъективизмом. Но в ней тем не менее нашли свое отражение тенденции в развитии современного научного познания, которые на самом деле имеют место. Речь идет о том, что изменилось само понимание научного факта. Это уже не объективные «атомы», не заданные извне кирпичики, из которых строится здание исторического знания. Каждый из них - это целая теория, где объективное и субъективное тесно переплетаются, так что их даже не всегда можно отделить друг от друга (В.Б. Власова). Причем это характерно не только для гуманитарных, но и для точных наук, которые вынуждены считаться со сложной гносеологической природой своих объектов. Ученые считают, что реабилитация момента субъективности в науке не означает, что наука перестала быть таковой; считается, что она просто перешла на качественно новый (постнеклас-сический) уровень своего развития. Переход этот объясняется многими причинами, среди которых изменение задач общественного развития, духовное развитие человечества, собственная логика развития науки и т.д. Каков же выход из этой трудной ситуации?

По-видимому, он заключается в попытке объять необъятное: с одной стороны, учитывать специфику гуманитарного (и исторического, в частности) познания, которая заключается в том, что исторический факт - не «голый». Он не может не отражать ценностные идеалы, мировоззрение историка, которые проявляются уже на ранних стадиях исторического познания - на стадии отбора фактов и их компоновки. В связи с этим меняется характер социального познания: это уже не поиски объективного смысла истории и даже не совсем выявление смысла истории в рамках разных культур. Прежде всего - это попытка придать истории понятный нам смысл.

Следует учесть и такое обстоятельство, как незавершенность истории. Об этом хорошо написал К. Ясперс: «При таком понимании даже прошлое не завершено: оно продолжает жить, его решения не полностью, а лишь относительно окончательны, они могут быть пересмотрены. То, что было, может быть истолковано по-новому. То, что казалось решенным, вновь становится вопросом. То, что было, еще откроет, что оно есть. Оно не лежит перед нами как останки былого. В прошлом заключено больше, чем было извлечено до сих пор объективно и рационально. Мыслящий человек еще сам находится в развитии, которое и есть история, он незавершен и поэтому, - обладая ограниченным полем зрения, стоя на холме, а не на высоте, откуда открывается широкий горизонт, - видит, в каком направлении могут идти возможные пути, но не знает, что является истоками и целью целого. Поэтому историю можно рассматривать как сферу опыта, поэтому единство тонет в бесконечности возможного. Нам остается только вопрошать».

Итак, вкратце рассмотрены основные подходы к решению проблем общественного развития. Чтобы различия между ними стали более рельефными, приведем таблицу (табл. 4.1).

Таблица 4.1

Решение проблем социального развития на различных этапах развития науки

16

Характеристики

Список файлов курсовой работы