60806 (673973), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Окраинное положение Боснийского эялета в системе европейских турецких владений заставляло Порту проводить там осторожную политику, идти на уступки местным феодалам. Лишь постепенно турки стали вводить в Боснии и Герцеговине свою феодальную систему, сохраняя в первое время, особенно в Герцеговине, большое число местных феодалов-христиан, которые лишь постепенно переходили в ислам. Вместе с тем военно-политическая роль феодалов-потурченцев в боснийских землях неуклонно росла. Это было связано с тем, что для обороны от военных нападений европейских государств в пограничных с владениями Габсбургов районах Боснии во второй половине ХVI в. стали основываться так называемые капетании — округа. Центрами этих капетаний были укрепленные города, где сосредоточивались наемные войска, а также военные отряды из местного населения. Порта создавала здесь прочную систему обороны, опираясь главным образом на местных крупных феодалов. Во главе таких капетаний стояли выходцы из самых богатых феодальных семей — капетаны. Власть их очень быстро стала наследственной. Капетании просуществовали вплоть до 30-х гг. XIX в., когда визирь Мехмет — паша Веджихи стал проводить административные реформы и наконец ликвидировал их.
В конце ХVII в., когда Порта вела беспрерывные войны с Австрией и Венецией, Боснийский эялет фактически обходился собственными военными силами. А местные феодалы-беги и янычары добились фактического самоуправления и нередко вообще не подчинялись власти визиря и даже вступали с ним в военные конфликты.
После Карловицкого мира 1699 г. Боснийский пашалык, являясь пограничной областью, испытывал главный натиск со стороны Австрии. В результате австро-турецкой войны 17I6—17I8 гг. боснийские земли по правобережью Савы временно отошли Габсбургам. Стало очевидно, что Порта не в состоянии предоставить средства и войско для защиты Боснии от все нараставшей внешней опасности. Поэтому боснийские феодалы стали самостоятельно организовывать оборону. В Боснии были построены укрепления и крепости, основано много новых капетаний не только в пограничных районах, но и на стратегических путях, и во внутренних частях страны. Упадок центральной власти в Турции побуждал наиболее сильных боснийских феодалов добиваться полной самостоятельности во внутренних делах. Феодальная знать — аяны, проживавшая в городах и входившая в «веча аянов», сумела сохранить в своих руках управление городами и округами. Капетаны постепенно приобрели не только военную, но и гражданскую власть и не подчинялись эялетским властям. Эта должность стала переходить по наследству. Янычарская верхушка хозяйничала в ремесленных цехах, скупала земли, владела крестьянами. Янычары, спахии, капетаны отказывались выполнять свои военные обязанности по отношению к Турции. Иногда в Боснии наступали длительные периоды полной анархии.
Местные феодалы Боснии и Герцеговины — аяны в конце ХVIII — начале ХIХ в. фактически владели земельными наделами, на которых работали как крестьяне-мусульмане, так и крестьяне-христиане. Этнических турок в провинции было очень мало, они, как правило, присылались для занятия административных должностей и враждебно воспринимались местной боснийско-герцеговинской знатью. Уже к середине XIX в. в ходе ликвидации спахийского землевладения старую родовую знать — -аянов начинают теснить владельцы земельных наделов, полученных по воле чиновников из центра или боснийского визиря. Эта новая знать, часто пришлая, именуемая по титулам янычарских военноначальников агами и бегами, образовала новый класс собственников феодального общества. Капетаны и аяны, аги, беги составлявшие так называемый беговат, являлись решающей политической силой в Боснии и Герцеговине в течение всего ХVIII и первого десятилетия ХІХ в. Мусульманские традиции и их культура получили широкое развитие через сеть духовных училищ и школ.
Христианская церковь и культура в Боснии и Герцеговине в конце ХVIII — начале XIX в. занимали весьма слабые позиции. Особенно это касалось православной церкви, где иерархи, по большей части греки, назначались Вселенским патриархом и чаще всего сотрудничали с властями. Католическая церковь была представлена орденом францисканцев. Они очень активно открывали монастыри, католические школы при них, поддерживали самые тесные контакты с католиками Хорватии и Славонии, а также Далмации — известного центра католической культуры Средиземноморья.
Ослабление власти Порты, а вместе с тем и боснийско-герцеговинского визиря, сопровождалось усилением позиций крупных феодальных владельцев, появлением сепаратистских тенденций. Политика турецкого правительства, направленная на государственную централизацию, укрепление своей власти на местах , вызывала резко негативную реакцию со стороны беговата. В Боснийском эялете наряду со сложными религиозными противоречиями существовали серьезные проблемы между крупными землевладельцами и зависимым от них крестьянством (кметами).
Босния и Герцеговина в составе Османской Турции (конец XVIII в. — 1878 г.). В первые десятилетия XIX в. власть султанского правительства настолько ослабла, что фактически Босния и Герцеговина существовала как административно-политическая автономия, хотя и не оформленная юридически. Реформы, которые пытался проводить Селим III, вызывали активное сопротивление. Местные феодалы, в подавляющем своем большинстве мусульмане, усматривали в них ущемление своих прав и своего влияния в административно-политических делах. Кроме того, реформы расценивались ими как уступки христианскому населению. Этот аргумент использовался для вовлечения в борьбу против султанского правительства широких слоев мусульманского населения. На протяжении десяти лет в Боснии и Герцеговине фактически не удалось провести ни одной реформы. Центром оппозиции был город Сараево, главной движущей силой — янычары, которые периодически поднимали восстания. Воспользовавшись противоречиями в среде самих янычар, султан в 1826 г. распустил янычарский корпус. Но во главе оппозиции стали крупные боснийско-герцеговинские феодалы. В 1831 г. вспыхнуло крупное восстание, возглавляемое Хусейн-капетаном Градашчевичем — градачацким капетаном, одним из самых богатых феодалов эялета. К движению примкнула большая часть боснийских капетанов и бегов, аянов, улемов, бывших янычар. Лозунгом восставших стала борьба за автономию Боснийского эялета по примеру других земель империи — Египта, Сербии, Греции. Повстанцы требовали: остановить проведение в провинции военной реформы, чтобы не служить в регулярной турецкой армии; сохранить прежнее общественное устройство; предоставить им право выбирать боснийского визиря из своей среды; верховную власть Порты низвести до получения ежегодной дани. Для обеспечения успеха восстания повстанцы связались с албанским правителем Мустафой-пашой Бушати, заручились поддержкой сербского князя Милоша и черногорского владыки Петра II Негоша. Против султанских войск Хусейн выступил в союзе с албанским правителем Бушати, разбил противника и был провозглашен боснийским визирем. Турки вынуждены были признать Хусейна верховным правителем Боснийского эялета. Однако в среде повстанцев начались разногласия, (Герцеговина отказалась присоединиться к восставшим), и Порта сумела подавить восстание и восстановить султанскую власть. Сам Хусейн Градашчевич бежал в Австрию.
Боснийское восстание начала 30-х гг. XIX в. было типичным для движения феодалов вплоть до 50-х гг. Борьба за автономию не имела здесь характера освободительного движения. Движущей силой были консервативные слои общества, защищавшие свои политические и экономические привилегии. Суть этих выступлений заключалась в неприятии какого бы то ни было реформирования строя. Прогрессивной чертой движения боснийского беговата была его антиосманская направленность.
С разгромом восстания Хусейна сопротивление реформам в Боснии и Герцеговине не прекратилось. Местные феодалы, опасавшиеся за свои права и земельные владения, ощущали настоятельную необходимость продолжать борьбу за сохранение своих политических и экономических привилегий. Особое недовольство беговата вызывало уменьшение его политической роли и влияния в местных диванах и меджлисах в связи с введением в систему управления института чиновников, назначавшихся Портой. Все это обусловило дальнейшее выступление против реформаторской деятельности турецкого правительства и порождало стремление добиться официального признания Портой широкой автономии пашалыка. В этот период в среде феодалов появились идеи об автономии Боснии и Герцеговины по образцу Египта или Сирии и перехода всей полноты власти в провинции в руки беговата.
Подавление восстания и восстановление власти султана повлекло за собой ряд перемен. В целях ослабления боснийских феодалов Герцеговина была выделена в особый округ. Столицей Боснийского эялета стал город Сараево — крупный торговый и ремесленный центр. Серьезным ударом по беговату со стороны султанской власти была ликвидация капетаний. Их заменили муселимлуки, административные и полицейские функции в которых вверялись государственным служащим — муселимам. Янычарский корпус был распущен, но создать регулярную армию султану не удалось.
Вторая волна сопротивления реформам прокатилась в 40-е гг. — после попыток проведения в жизнь Гюльханейского хатт-и-шерифа 1839 г., провозгласившего равенство всех подданных султана, как мусульман, так и «неверных». Так, в 1846 г. мусульманские аяны в районе Серебренницы под руководством Рустен-бега выступили против боснийского визиря и даже просили помощи княжества Сербии. Однако это выступление также закончилось безрезультатно.
Экономические отношения в боснийских землях не были затронуты реформами, что в конечном счете привело к резкому социальному обострению в деревне. Слабая центральная власть не могла защитить крестьян от самовластия землевладельцев. И это, в свою очередь, вызывало бесконечные жалобы местного населения, протесты разных форм, в том числе и вооруженные восстания крестьян. В Боснийском эялете эффективность реформ была крайне низкой, их проведение раждало упорное сопротивление, бунты и восстания феодалов.
Окончательно сломить противоборство боснийско-герцеговинских феодалов султану удалось лишь в начале 50-х гг., прибегнув к самым решительным мерам. В Боснию была направлена большая регулярная армия во главе с Омер-пашою Латасом. Вооруженные отряды бегов были разгромлены. В 1851 г. в Боснии и Герцеговине утвердилась власть центрального правительства. Энергичный политик Омер-паша в 1851 г. окончательно ликвидировал спахийскую систему и в последующие годы осуществил ряд административных преобразований.
Зарождение национального движения. Еще в начале XIX в. в Боснии и Герцеговине появились первые симптомы зарождения национально-освободительного движения христианского населения, на которое оказывала заметное влияние борьба за освобождение от турецкой власти в Черногории и Сербии. Активную роль в этом движении играли представители местного православного духовенства, пытавшиеся найти поддержку в России. Так, в 1803 г. архимандрит Арсений Гагович, прибыв в Петербург, говорил о том, что «народ герцеговинский» стремится войти в состав России. Эти заявления были увязаны с политическими замыслами черногорского митрополита Петра 1 Негоша и некоторых сербских деятелей. Заметное влияние на боснийско-герцеговинское население оказало и Первое сербское восстание.
В 30—40-е гг. XIX в. в национальном движении появилось течение, представленное И. Ф. Юкичем, который выдвинул идею «бошняства». Он утверждал, что в Боснии и Герцеговине один народ — «бошняки», который является составной частью иллирийского народа. В 40-е гг. заметное влияние на национально-освободительное движение Боснии и Герцеговины стала оказывать пропаганда идей государственного объединения югославянских народов, начатая правящими кругами Сербского княжества и направляемая И. Гарашаниным. В связи с этим возникло несколько тайных организаций, просуществовавших до начала 70-х гг., которые ставили своей задачей реализацию планов И. Гарашанина.
На протяжении 50—60-х гг. XIX в. периодически вспыхивали восстания христианского населения. Особенно упорными были волнения в Герцеговине под руководством Луки Вукаловича. Другим очагом нараставшего освободительного движения была северо-западная окраина Боснии — Боснийская Крайна, где восстание началось в 1858 г. Во всех движениях выдвигались требования в основном аграрного характера, а также утверждавшие равенство мусульман и христиан в религиозных, имущественных и судебных правах. В адресах и меморандумах выработанных в ходе восстаний, была сформирована идея о необходимости введения административной автономии в пашалыке и присоединения Герцеговины к Черногории. Особенно остро этот вопрос был поставлен Вукаловичем во время восстания 1861—1862 гг. Другой лидер, Мичо Любибратич пытался поднять вооруженный мятеж под лозунгом совместной борьбы христиан и мусульман за социальное освобождение и автономию Боснии, однако оно потерпело поражение.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
