Bokova (669327), страница 3
Текст из файла (страница 3)
Отцом этой стратегии был сам Сталин. Эту национальную стратегию последовательно и методически проводят и наследники Сталина.
В отношении первых двух компонентов "национальная стратегия" Сталина имела полный успех по одной общеизвестной причине: он начисто уничтожил местные национальные кадры, которые считал потенциальными врагами новой стратегии, и выдвигал на их место нерасуждающих карьеристов. Что же касается последних двух компонентов - национального лица и национальных языков, то тут дело оказалось сложнее, чем себе его представлял Сталин и сменяющиеся лидеры партии. Уже из определения, которое дал Сталин нации, видно, почему партия потерпела поражение в этом вопросе.
По Сталину, "Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникающая на базе общности четырех основных признаков, а именно: на базе общности языка, общности территории, общности экономической жизни и общности психического склада, проявляющегося в общности специфических особенностей национальной культуры"(Сталин. Национальный вопрос и ленинизм).
Как раз из этого, далеко не полного, определения нации видно, что если территория есть величина данная, то все другие признаки нации сложились тысячелетиями,а потому не только "устойчивы", но и не истребимы какими-либо декретами.
Чтобы создать общую коммунистическую нацию, надо создать главный и ведущий принцип нации и национальной культуры - один общий для всех язык. Таким языком в условиях России мог быть только русский язык. Эту проблему поставил тоже сам Сталин еще в конце 20-х годов в статье "Национальный вопрос и ленининзм", заявив, что на первом этапе развития советской культуры преобладал приоритет расцвета национальных языков, а вот на втором этапе, по словам Сталина, сами нерусские нации почувствуют необходимость иметь наряду со своим национальным языком, "один общий, межнациональный язык", то есть нерусские народы сами объявят русский язык сначала вторым, а потом и первым родным языком. Практическая языковая политика Кремля отныне переключается на осуществление сталинской идеи создания одного общего языка для всех национальных республик. Значительный вклад в теорию Сталина внес здесь Хрущев, объявив, что изучение родного языка и обучение детей в школах на родном языке - дело добровольное. После этого стали переводить все школы на русский язык, сохранив родной язык только предметом добровольного изучения.
Вот как обосновывал орган ЦК КПСС журнал "Вопросы истории КПСС" новый языковый курс партии: "Все большее число родителей нерусской национальности совершенно добровольно отдают детей в русские школы или ставят вопрос о переводе обучения на русский язык... Опыт показывает, что обучение нерусских детей на русском языке с младшего возраста значительно облегчает им изучение основ наук"("Вопросы истории КПСС",#4,1959)
Эту установку Хрущева и 21 съезда партии последовательно и интенсивно проводил в жизнь Брежнев. Плоды этой языковой политики сказались очень скоро.
Вне всякого сомнения, родители добровольно отдавали своих детей не в национальные школы, а в школы на русском языке, по одной, всем известной причине:только для тех детей открыта была возможность успешной жизненной карьеры, кто окончил русскую школу. Для такой карьеры необязательно даже знать родной язык в собственной республике. Таким образом,добровольность выбора языка обучения - русского или родного - на деле выявляется как замаскированная форма русификации.
Во всех программах партия проповедовала расцвет наций и национальных культур, а на деле проводила планомерную и систематическую денационализацию. Объявляя русский язык государственным языком нерусских советских союзных республик, также ссылаются на Ленина и на ленинскую национальную политику. Между тем в статье "Нужен ли обязательный государственный язык?" Ленин четко и безаппеляционно утверждал: "Русские марксисты говорят, что необходимо - отсутствие(подчеркнуто Лениным) обязательного государственного языка, при обеспечении населению школ на местных языках и при включении в конституцию основного закона, объявляющего недействительными какие-либо привелегии одной из наций"(Ленин. О национально-колониальном вопросе, стр. 148)
Вся языковая политика советских правителей является кричащим опровержением этих установок Ленина.
КОЛОНИЗАЦИЯ И РУССИФИКАЦИЯ КАК РЫЧАГИ ДЕНАЦИОНАЛИЗАЦИИ.
Цари посылали на завоеванные ими национальные окраины не колонистов, а армию и бюрократию. Поэтому русское население составляло там еще в 1926 году только пять процентов. Советское правительство, помимо армии и бюрократии, взяло курс еще на массовое заселение национальных республик представителями некоренных национальностей, преимущественно русско-украинским населением. Проводился этот курс колонизации под лозунгом "постоянного обмена кадрами между нациями", как это записано в третьей "Программе КПСС" Хрущева. Эту программную установку наиболее интенсивно проводил Брежнев в течение 18 лет. Результаты такой правительственной политики сказались на деле: на момент 1988 года некоренное население в национальных республиках составляло более 20 процентов, а в некоторых даже большинство. Советский философский журнал еще при Хрущеве оценил факт денационализации национальных республик как положительное явление. "В ходе социалистического строительства, в особенно отсталых до революции... республиках, ясно проявляется тенденция к уменьшению удельного веса коренных национальностей...В то же время удельный вес представителей других народов в населении национальных республик и областей неуклонно увеличивался"("Вопросы философии,#6, 1963, стр. 6). Такой вывод журнал сделал из переписи населения 1959 года, согласно которой в двух союзных республиках, а именно в Казахстане и Киргизии, коренное население составило, соответственно, 30 и 40 процентов, а в семи национальных союзных республиках некоренное население, главным образом славянское, составило от 33 до 47 процентов. Еще интенсивнее этот процесс шел в автономных республиках и областях. В семи автономных республиках русское население составляло тогда 39 процентов, а в десяти автономных республиках и областях еще больше - 65 процентов. Массовое, в порядке "оргнабора рабочей силы", заселение национальных окраин русским населением советское правительство и называет "интернационализацией". Цитированный журнал писал: "Ныне не только республики, но и города и районы, тысячи и тысячи коллективов предприятий, строек, совхозов и колхозов и даже отдельных бригад стали подлинно интернациональными"(там же)
В чем же стратегический смысл этого "подлинно интернационализма"? Политическая цель - постоянная денационализация республик, военная цель - создание имперских баз со славянским населением в важнейших районов национальных республик, чтобы опереться на них в случае национальных восстаний.
Однако в своей стратегии советское правительство не учло двух факторов: во-первых, растущая нехватка рабочей силы в самой России, связанная с последствиями войны(большие людские потери, замедление прироста русского населения), во-вторых, фактор совсем непредвиденный и с точки зрения марксизма, даже иррациональный, ибо, по марксизму, одинаковые социальные условия имеют одинаковые последствия, - этот фактор - феноменальный демографический взрыв в советских мусульманских республиках, куда было направлено острие "интернационализации". И это в то время, когда в славянских республиках прирост народонаселения имел тенденцию к спаду. Вот официальные данные прироста населения в мусульманских республиках. В 1959 году мусульманское население составляло 24 миллиона человек, в 1970 году -35 миллионов, а в 1979 году оно поднялось до 43 миллионов, то есть за 20 лет мусульманское население увеличилось на 20 миллионов человек, тогда как за этот же промежуток времени удельный вес русских в составе населения СССР начал падать. Удельный вес русских в СССР в 1959 году составлял почти 55 процентов, а на 1988 год он колеблется вокруг 50 процентов, а по некоторым оценочным данным он опустился даже ниже пятидесяти процентов. Все это затрудняло "интернационализацию" на основе "обмена кадрами", но не останавливало её. На 27 съезде партии Лигачев сообщил, в чем заключалась сущность национальной политики горбачевского руководства. Он сказал, что при прежних местных руководителях в национальных республиках "брали верх местнические, земляческие настроения. Они мешали выдвижению к руководству представителей всех национальностей, мешали межрегиональному обмену кадрами, обмену опытными работниками между республиками и центром..."("Правда",28.2.86). Естественно, что под понятиями "местничество и землячество" он имел в виду старания национальных кадров перед Москвой защищать интересы национальных республик, что же касается того, что националы "мешают обмену опытными кадрами между республиками
и центром", то тут все ясно: центр хотел "интернационализировать" национальные республики сверху "опытными кадрами", как это потом случилось в Казахстане, а в ряде обкомов других республик, где раньше во главе сидели националы, теперь поставлены были "интернационалисты"-славяне. Какие же кадры эти республики должны были дать в обмен? Рабочих, которые категорически не хотели покидать свои республики. Конечно, нашлись бы коммунисты и среди среднеазиатских народов, которые согласились бы уехать, чтобы занять командные должности где-нибудь в
России, но вот вопрос: согласился бы на это сам "интернационалист" Лигачев - назначить первыми секретарями русских обкомов узбека, киргиза, таджика, туркмена, казаха? Таких случаев в истории советской "интернациональной" власти никогда не было и не могло быть. Поэтому разговор об "обмене кадрами" не что иное, как лицемерие, призванное прикрывать нечистую "интернациональную" совесть чистейших руссификаторов.
Стратегическая цель миграции - денационализация наций, в конце которой коренное население республик составит национальное меньшинство в собственных республиках. Отсюда ясно, что пришлое население, став большинством в республике, будет претендовать на занятие всех руководящих постов, да и само существование национальных республик с русским большинством станет анахронизмом.
Русский язык - язык этого большинства - должен был бы заменить во всех сферах жизни местные языки. Что именно такова языковая цель миграции, сообщил тот же журнал "Вопросы философии": "Растущая подвижность населения... способствует постепенному языковому сближению наций и народностей как по линии взаимослияния и взаимообогащения национальных языков, так и по линии превращения одного из них - русского -в общий язык всех социалистических наций"(#6,1963,стр.11).
"Взаимообогащение сводилось к массовому засорению национальных языков русскими словами, что же касается превращения русского языка в "общий язык всех", то эта достаточно утопическая цель советского государства не была выполнена. и вот почему. По переписи населения 1979 года русский язык своим родным языком назвали в Средней Азии меньше одного процента населения, в Казахстане два процента, в Балтийских странах около трех процентов, в Азербайджане и Грузии менее двух процентов. Даже а славянских республиках с родственными языками - на Украине и Белоруссии, где число школ на национальном языке приближается к нулю, русский язык признан родным языком, соответственно,17 и 25 процентами. При таких скромных успехах задача по превращению русского языка в общий для всех язык потребовала бы тысячи лет. Вероятно, к этому выводу пришло и советское правительство, когда придумало новый метод руссификации, который обещал выполнение данной цели в одно-два поколения. Это воспитание нерусских детей в детских садах на русском языке. И этот метод оказался очень действенным. Но время "перестройки и гласности" уже было не за горами. Сдерживаемая много лет волна вырвалась на свободу,сметая все на своем пути.
КОНСТИТУЦИЯ СССР 1977 ГОДА И НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС.
С тех пор, как существуют конституционные государствва, в их конституциях нельзя найти ни одной статьи, которая противоречила бы конституционной практике. Если же случаются нарушения конституции конституции исполнительной властью или даже парламентским большинством, то существует высший конституционный суд, независимый и от правительства и от парламента, который следит за соблюдением конституции и обязывает государственные органы ликвидировать допущенные нарушения. Теперь давайте посмотрим в Конституцию СССР 1977 года. Это единственная и уникальная Конституция из всех известных в истории, в которой были записаны абсолютно фиктивные права союзных национальных республик. Вот хотя бы такие права:
"Статья 76. Союзная республика - суверенное советское социалистическое государство". Но что значит "суверенное государство" в юридическом смысле этого слова? Возьмем официальное определение из БСЭ: "Суверенитет государственный - верховенство и независимость государственной власти, проявляющиеся в соответствующих формах во внутренней и внешнеполитической деятельности государства. Какое же "верховенство" и "независимость" государственной власти осуществляли союзные национальные республики во внутренней и внешней политике? Стоит так поставить вопрос, чтобы увидеть всю абсурдность утверждения Конституции, что союзные республики являются "суверенными государствами". Если по Конституции 1924 года в некоторых областях республики были условно "суверенны", например, в области народного просвещения или народного здравоохранения, то теперь и эти отрасли государственной жизни отошли к компетенции центра, где созданы были Министерство Просвещения СССР и Министерство Здравоохранения СССР, которые не предусматривались Конституцией Ленина 1924 года или даже Конституцией 1936 года.
"Статья 80. Союзная республика имеет право вступать в отношения с иностранными государствами, заключать с ними договоры и обмениваться дипломатическими и консульскими представителями, участвовать в деятельности международных организаций" Какова же конституционная практика существовала по данной статье? Украина и Белоруссия входили в состав ООН и имели право голосовать на её заседаниях так, как голосовал советский посол, а в других "союзных суверенных государствах" дело обстояло еще проще. В составе правительств один из их членов назывался "министром иностранных дел", но стоило бы ему и его правительству поставить вопрос перед центром о желании вступить в дипломатические отно-
шения с иностранными государствами, как такое правительство "суверенного государства" немедленно исчезло бы.
"Статья 72. За каждой союзной республикой сохраняется право свободного выхода из СССР". Эта статья механически перекочевала из Конституции 1924 года в Конституцию 1936 года, а оттуда и в брежневскую Конституцию СССР 1977 года. Сотни тысяч представителей национальных партийных кадров и почти вся старая национальная интеллигенция в союзных республиках были уничтожены в период ежовщины по обвинению в том, что они якобы хотели воспользоваться этой статьей и вывести свою республику из состава СССР. Лукьяненко на Украине и Айрикян в Армении, ссылаясь на Конституцию СССР 1977 года о праве каждой союзной республики на выход из СССР, организовали в своих республиках движение за такой выход. Естественно, что они со своими сторонниками были арестованы и заключены в концлагеря на долгие сроки. То же самое происходило в Эстонии, Латвии и Литве, где массовые репрессии за сопротивление советскому империализму и его грубо руссификаторской политике продолжались до перестроечных времен и, как я подозреваю, позже.
Структура власти в союзных республиках. По форме "правительствовали" местные кадры, а по существу правили московские имперские кадры. На практике этот имперский принцип руководства осуществлялся так. Во всех союзных республиках, кроме Казахстана, первые секретари ЦК партий
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
