1849-1 (667088), страница 3
Текст из файла (страница 3)
Но и Союзу правых сил, прежде чем предлагать себя в качестве такого адвоката, необходимо навести порядок в собственных рядах, в том числе избавиться от случайных попутчиков и определить статус каждого своего участника исходя из того, насколько влиятельные силы он представляет.
"Партия власти" ("номенклатурный центр)
К настоящему времени сколько-нибудь значимыми величинами в данной части политического спектра остались только две организации - "Единство" и лужковское "Отечество". Вопреки мнению многих аналитиков, их дальнейшая политическая судьба просматривается довольно ясно.
Начать с того, что и то и другое - типичные клиентелы. Если в случае с "Отечеством" это совершенно очевидно, то клиентельная сущность "Единства" несколько закамуфлирована. Реальный лидер "Единства" - В.Путин - формально никакого отношения к партии не имеет, зато ее номинальный лидер - С.Шойгу - абсолютно не того масштаба фигура, чтобы владеть такой обширной клиентелой. Отсюда впечатление, что "Единство" - скорее иерархическая структура. Однако это только на первый взгляд. На самом деле по иерархическому принципу организованы отношения лишь между входящими в "Единство" губернаторами и В.Путиным. Взаимоотношения же региональных отделений и центральных органов партии иерархичности лишены. И первые, и вторые существуют лишь постольку, поскольку "Единство" пользуется репутацией организации, находящейся под прямым патронажем президента РФ. С потерей этой репутации судьба движения "Наш дом - Россия" ему гарантирована.
Так вот, будучи клиентелами, и "Единство", и "Отечество" нереформируемы. Стать иерархическими структурами они не смогут (если только, подобно ВКП(б), не превратятся в часть государственного аппарата, чего, слава Богу, не будет никогда), трансформироваться же в представительские союзы они неспособны хотя бы потому, что клиенты по определению не могут быть представителями патрона - подобно тому, как марионетки не являются представителями кукловода, а просто повинуются движению рук последнего.
Нереформируемость партий-клиентел обусловливает их недолговечность. В подавляющем большинстве случаев клиентела вещь "одноразовая" - создается к конкретным выборам и впоследствии выбрасывается на свалку. Так было, в частности, с Партией российского единства и согласия, с НДР, с блоком "Отечество - Вся Россия", представлявшим собой ассоциацию региональных клиентел. Конечно, успех "Единства" на парламентских выборах 1999 г. вроде бы позволяет ему надеяться на более долгую жизнь - но только при одном условии: если у реальной "партии власти" не возникнет сомнений в его перспективности. Если та вдруг усомнится, "Единство" исчезнет с политической сцены так же молниеносно, как и появилось. Но даже если оно и примет участие в следующих парламентских выборах, то чтобы гарантировать себе дальнейшее существование, ему нужно будет не просто закрепить успех 1999 г., но и заметно развить его. Иначе "топтание на месте" будет воспринято как признак исчерпанности электорального ресурса. И тогда - прозябание в Думе в статусе "второго НДР", а к новым выборам - фактический роспуск, чтобы освободить место для очередной клиентелы.
Что касается "Отечества", то его политическое будущее зависит от того, пойдет или не пойдет "партия власти" на роспуск "Единства" и формирование структуры тому на смену. Если пойдет, у "Отечества" будут все шансы влиться в новую организацию (недаром на сайте ОПООО тщательнейшим образом отслеживаются публикации, речь в которых идет об "одноразовости" "Единства", - такое впечатление, что лужковцы изо всех сил пытаются донести до администрации президента крик своей души: "Они никуда не годятся! Возьмите нас!"). В противном случае шансов не останется никаких, и в поисках союзников придется идти на поклон или к "правым", или к коммунистам. Первое - унизительно, второе - еще и бессмысленно, поскольку в нынешнем своем положении КПРФ ни к каким союзам не готова.
Вообще, само по себе существование феномена "партии власти", благодаря чему только и стало возможным появление на политической сцене образований типа ПРЕС, НДР, "Отечества", "Единства", связано с весьма специфическими условиями, а именно - необходимостью для власти выполнять роль одновременно и основного субъекта либеральной экономической реформы, и главного защитника тех социальных слоев, которые не способны самостоятельно вписаться в новые реалии. Такое раздвоение, в свою очередь, обусловлено незрелостью класса предпринимателей и, как следствие, отсутствием мощной буржуазной партии, которая избавила бы государство от непосильной для него ноши демиурга рыночных отношений. Как только такая партия появится, она существенно потеснит бюрократию с тех позиций, которые последняя заняла вследствие возникшего в обществе вакуума. И тогда влияние чиновничества в политической жизни уже не будет казаться таким всеохватным, к тому же выяснится, что у госслужащих накопилась масса неотложных дел, о которых они совсем уж было позабыли в горячке непрерывной борьбы за передел власти и собственности.
Ослабление же позиций бюрократии в публичной политике сделает невозможным и существование клиентел, подобных "Единству", "Отечеству" и пр. Как только юристы перестанут опасаться обращать внимание на очевидный факт - на то, что возникновение и функционирование такого рода организаций возможно исключительно благодаря незаконному использованию чиновничеством т.н. "административного ресурса", - эти псевдопартии, будучи предоставлены самим себе, попросту рассыплются, а их члены будут вынуждены искать работу в другом месте (хотя, если принять во внимание непригодность многих из них ни к какому другому делу, кроме "партийной работы", следует ожидать их появления прежде всего в сохранившихся партийных структурах).
КПРФ
Принято считать, что в современной России только одна политическая организация - КПРФ - обладает всеми признаками полноценной партии: собственной идеологией, солидной численностью, разветвленной сетью региональных отделений и т.п. Вместе с тем мало кто решается хоть сколько-нибудь оценить шансы КПРФ остаться такой же серьезной силой и в дальнейшем. При этом, как правило, ссылаются на весьма высокий средний возраст членского состава Компартии и неопределенность ее перспектив в плане омоложения. Без сомнения, данная проблема актуальна, однако сама по себе она есть следствие более фундаментальной проблемы, ставящей под вопрос будущее КПРФ как политической партии.
Дело в том, что, будучи иерархической структурой, КПРФ не способна преобразоваться в представительский союз. Основная масса ее контингента - вчерашние члены парткомов, профкомов, месткомов и прочих -комов, смыслом жизни которых было участие в бесконечных собраниях, заседаниях и прочих мероприятиях, то есть в т.н. "общественной работе", имитирующей бурную деятельность, а по сути - сводившейся к исполнению спускаемых сверху инструкций. Ничего другого члены КПРФ просто не умеют. Они не способны представлять чьи-то интересы, они способны только выполнять указания. В этом сила Компартии РФ как иерархической структуры, в этом же - слабость ее перспектив по части преобразования в представительскую организацию.
В иерархических структурах полномочия делегируются не снизу вверх, а наоборот - сверху вниз. Чем безукоризненнее выдерживается этот принцип, т.е. чем большей формальностью остаются выборы руководящих органов, тем дееспособнее иерархическая структура. Но именно это замыкает партии типа КПРФ в довольно специфические социальные рамки, ограничивая круг партийных активистов людьми, предпочитающими передавать решение всех сколько-нибудь важных вопросов на усмотрение вышестоящих инстанций. Да, в настоящее время круг таких людей достаточно широк - отсюда и солидная численность, и разветвленность структур Компартии. Обширен и электорат КПРФ, включающий в себя те слои населения, которые привыкли, что за них все решает начальство - начиная с устройства на работу и заканчивая организацией отдыха детей. Тоталитарное государство потратило немало сил, чтобы подменить собой все формы общественной самоорганизации, и после его ухода в небытие огромные массы людей почувствовали себя сиротами. Лишившись привычной опеки сверху, обеспечивавшей им весь комплекс необходимых общественных связей, и будучи неспособными воспроизвести эти связи самостоятельно, они в ностальгии голосуют за коммунистов, надеясь тем самым вернуть прежний порядок вещей.
Однако время берет свое. На смену старым способам воспроизводства общественных связей постепенно приходят новые, основанные на принципах гражданской самоорганизации и представительства. Но именно их-то коммунисты освоить-то и не могут - хотя бы потому, что эти принципы находятся в непримиримом противоречии с принципами функционирования иерархических структур. Последним же попытки сочетать несочетаемое не несут ничего, кроме упадка и разложения.
Слабым местом КПРФ является также то, что, имея своей социальной и электоральной базой людей, нуждающихся не в представителях, а в опекунах, сама она к этой роли приспособлена мало. Это и неудивительно, если учесть, что КПРФ, как не единожды отмечалось, - партия третьих секретарей обкомов, которые никогда не имели шансов выбиться в первые. Поэтому и в нынешних условиях Компартия РФ вновь и вновь терпит поражение в борьбе за право покровительствовать "униженным и оскорбленным", уступая правящему слою бюрократии, в немалой своей части состоящему как раз из вчерашних первых и вторых секретарей. Люди, ждущие от власти не представительства своих интересов, а покровительства, в конце концов отдают предпочтение тому, у кого это лучше получается. Этим, в частности, и объясняются электоральные успехи сначала "Медведя", а затем и В.Путина в регионах т.н. "красного пояса".
Конечно, на парламентских выборах 1999 г. Компартия РФ сохранила и даже немного улучшила свои позиции, но произошло это исключительно путем отъема голосов у объединений, находящихся в одном с нею сегменте политического спектра. Избирательная кампания 2003 г. будет для коммунистов решающей. Если власть сможет добиться существенного повышения жизненного уровня населения, КПРФ рискует потерять значительную часть своего электората. А это, в свою очередь, поставит под удар и единство ее рядов. Загонявшиеся до поры вглубь разногласия в руководстве партии - как идейного, так и личного характера - выплеснутся наружу, а это уже чревато расколом, причем таким, из которого каждая сторона выйдет в существенно ослабленном, по сравнению со status quo belli, состоянии. При этом, скорее всего, "ортодоксы" сохранят численность, но утратят политическое влияние, а "реформаторы" потеряют и то, и другое.
Ярким примером того, как при наличии серьезных структур можно не иметь никакого политического влияния, является Московская городская организация КПРФ. Она насчитывает 22 тыс. членов - больше, чем СПС и "Яблоко" по всей стране вместе взятые. Однако на счету у МГО КПРФ никаких электоральных побед. В Москве коммунистам ни разу не удавалось провести своих депутатов ни в Госдуму, ни в Мосгордуму.
Что же касается неизбежного провала любых попыток реформировать КПРФ (если таковые возымеют место в будущем), то он запрограммирован отсутствием у коммунистов возможности обзавестись иной социальной базой, нежели та, которая у них есть сейчас и которую составляют люди с менталитетом чиновников (служащих), привыкших подчиняться строгой субординации. Выйти за рамки этого круга - значит перестать быть коммунистами. Впрочем, основная часть руководства КПРФ готова к этому хоть сейчас. Но тогда встает вопрос, на кого им в этом случае опираться.
Традиционно политический вес левых (коммунистических, социалистических, социал-демократических) партий на Западе обеспечивался поддержкой со стороны мощного рабочего и профсоюзного движения. Но в России такового в настоящее время нет*, и большой вопрос - появится ли оно вообще. Мощное профсоюзное и рабочее движение возникает обычно в условиях серьезного ограничения избирательного права имущественным цензом, а также отсутствия трудового и социального законодательства. В современной России в наличии как всеобщее избирательное право, так и развитое трудовое и социальное законодательство, причем развитое настолько, что его эффективное функционирование в силах обеспечить только куда более благополучная страна.
Но даже если, допустим, в России каким-то образом возникнут мощные профсоюзы, вовсе не факт, что они станут опорой левых партий. Времена, когда на волне рабочего движения к власти приходила "рабоче-крестьянская" бюрократия, давно в прошлом. В последние десятилетия независимое рабочее движение в странах Восточной Европы было скорее антибюрократическим, нежели антибуржуазным. Показательный пример - польская "Солидарность", руками которой рабочий класс Польши позиционировал себя как класс буржуазного общества, отряхнув со своих ног прах общества тоталитарно-бюрократического. Так что профсоюзное и рабочее движение в России если и разовьется, то вероятнее всего будет носить ярко выраженный корпоративный и подчеркнуто неполитический характер. Бороться против частных владельцев, чтобы посадить себе на шею парткомы или профсоюзное начальство, никто больше не хочет.
Так что вопрос о социальной базе будущего левого движения остается открытым, и крайне сомнительно, чтобы КПРФ оказалась первой, кто даст на него более или менее осмысленный ответ.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
