lex11 (666584), страница 2
Текст из файла (страница 2)
слои общества. Обладая здравым и трезвым умом, определенной гибкостью, совсем не склонный к фанатизму, Александр II под давлением обстоятельства при участии компетентных сановников начал эмпирически, не имея никакой общей программы, принимать
новые решения, не укладывавшиеся в старую систему и даже прямо противоположные ей.
Александр II встал на путь освободительных реформ не в силу своих убеждений, а как военный человек на троне, осознавший «уроки» Крымской войны, как император и самодержец, для которого превыше всего были престиж и величие державы.
Заключение Парижского мира и Манифест о нем 19 марта 1856 г., ознаменовавшие конец бесславной Крымской войны, свидетельствовали о важных сдвигах во внешней и внутренней политике АлександраII. Традиционная ставка на Священный союз трех императоров оказалась несостоятельной, в Европе складывалась новая расстановка сил. Венская система, подводившая черту под эпохой наполеоновских войн изжила себя. Роль Франции на континенте усилилась, с чем предстояло считаться русской дипломатии. Престарелый канцлер К. В. Нессельроде, прослуживший при Николае I все его тридцатилетнее царствование и олицетворявший старую систему, был сменен человеком иной формации и иной ориентации - А. М. Горчаковы м.
Объявляя об условиях заключенного мира, АлександрII в конце Манифеста обозначил внутриполитические задачи, стоящие перед Россией: «...да утверждается и совершенствуется ее внутреннее благоустройство; правда и милость да царствуют в судах ее; да развивается повсюду и с новой силой стремление к просвещению и
всякой полезной деятельности, и каждый под сенью законов, для всех равно справедливых, всем равно покровительствующих, да наслаждается в мире плодами трудов невинных».
Этого осторожного намека на предстоящие реформы хватило, чтобы насторожилось и взволновалось дворянство. Зная о его настроениях, Александр II в речи перед предводителями дворянства в Москве 30 марта 1856 г. сказал: «Слухи носятся, что я хочу объявить освобождение крепостного состояния. Это несправедливо... Вы можете это сказать всем направо и налево. Я говорил то же самое предводителям, бывшим у меня в Петербурге. Но не скажу вам, чтобы я был совершенно против этого, мы живем в таком веке, что со временем это должно случиться. Я думаю, что и вы одного мнения со мною; следовательно, гораздо лучше, чтобы это произошло свыше чем снизу».
Симптоматична и важна в этих первых заявках Александра II на реформы связь грядущих преобразований в России с
внешнеполитической обстановкой, с общим направлением развития века (невозможность изолироваться от него), связь которая многое объясняет в формировании нового внутриполитического курса российского самодержца, нареченного еще при жизни осво-
бодителем.
Контуры этого курса постепенно вырисовывались.
3 декабря 1855 г. был закрыт Высший цензурный
комитет. Александр II отказался от своем прежней позиции насаждения «цензурного террора» и согласился с председателем Комитета М. А. Корфом, который доказывал в своей докладной записке, что деятельность его «приводит иногда до цели противо-
положной, распространяется рукописная литература, гораздо более опасная, и6о она читается с жадностью и против нее бессильны все полицейские меры.
Запрет, наложенный Николаем 1 на печатное слово, был сметен- так велика была потребность общества выговориться.
То, что Александр и его правительство закрыли Комитет было лишь адекватной реакцией на его фактическую бездейственность. Чутко уловив ситуацию, А. И. Герцен основал Вольную типографию в Лондоне (1853 г.). « Гласность стала первым проявлением оттепели, наступившей вскоре после воцарения Александра II.
В ряду первых мер, выразивших новое направление политики Александра II, были уничтожение стеснений, введенных в университетах после 1848 года, упразднение Витебского и Харьковского генерал-губернаторств (семь губерний), разрешение свободной выдачи заграничных паспортов, создание акционерных обществ и компаний, содействие российским подданным в упроче-
нии торговых связей с иностранными государствами и заимствовании сделанных в последнее время в Европе
«усовершенствований в науке» и др. И, что особенно важно, к коронации в августе 1856 года помимо обычных наград, раздач чинов и званий была объявлена амнистия политическим заключенным- оставшимся в живых декабристам, петрашевцам и участникам польского восстания 1830-1831 годов; 9 тысяч человек освобождались от полицейского надзора. Отец начинал царствовать с казни и ссылки декабристов, сын - с помилования узников отца. Контраст был очевиден для современников.
И он был в пользу сына в глазах России и Европы.
26 августа 1856 г. в Успенском соборе Московского Кремля свершился обряд коронования на царство. Присутствовавшие тогда же отметили, что французский посол граф Ш. де Морим еще задолго до приближения к Успенскому собору первым среди представителей дияломатических миссий покинул свою карету и с непокрытой головой проделал оставшийся путь, демонстрируя особое почтение и расположение французского правительства к Александру II. И действительно, Франция и Россия пошли на сближение, освобождаясь от груза старых конфликтов, в поисках взаимопонимания и контактов. Уже в январе 1857 года Александр конфиденциально сообщает брату Константину: «...я вижу в союзе с Францией залог будущего спокойствия Европы».
Коронационные торжества продолжались долго: с 14 августа по 22 сентября шли беспрерывные празднества, но не только. Здесь, в первопрестольной столице, куда съехались наиболее знатные представители дворянства и высшие чины администрации (включая местную) со всех концов России, осторожно нащупывались возмож-
ные пути решения поставленных самой жизнью проблем. В первую очередь главной из них - крестьянского вопроса,
Не без ведома АлександраII министр внутренних
дел, незадолго до того назначенный С. С. Ланской (в молодости причастный к движению декабристов) , вел переговоры с предводителями дворянства ряда губерний на предмет возбуждения в высшем сословии инициативы в деле освобождения крестьян-подачи адресов на имя царя. Александр II часто поступавший как самовластным самодержец, в этом «деликатному и одновременно
«страшном» (как говорили в «верхах») вопросе хотел во что бы то ни стало добиться не только поддержки дворянствам но и его почина. Первый дворянин империи, каким считал и осознавал себя Александр 11, хотел правового обоснования своих действий в деле затрагивавшем устои государства и общества. Это подтвердится в его речи в Государственном совете 28 января 1861 г. Торопя Совет с безотлагательным принятием крестьянской реформы, он обратил его внимание на два обстоятельствам что «всякое дальнейшее промедление может быть пагубно для государства». Однако дворянство не спешило с эмансипацией.
И только один виленский генерал-губернатор В. И. Назимов, личный друг Александра 11 из его военного окружения, откликнулся на предложение центральной власти и обещал склонить дворянство своих губерний к выступлению с нужной правительству инициативой. Он сдержит слово, и через год именно с этих северо-западных губерний (Виленская, Ковенская, Гроднен-
ская) начнется подготовка крестьянской реформы.
Консерваторы и либералы 1860-х гг, писали о том, что 5 марта 1861 г, - день объявления свободы крепостных - прошло тихо и незаметно. Они даже предложили исчерпывающую классификацию причин равнодушного отношения страны к важнейшему историческому событию. Она включала в себя: книжный язык документов, полицейские меры, принятые властями, недоверие народа к "верхам", разочарование условиями освобождений.
Всенародных торжеств 5,9,1861 г действительно не было, впрочем, не было и полного равнодушия: утром возле манежа государь самолично прочел манифест перед собравшейся здесь толпой. Народ снял при этом шапки, но безмолвствовал, помня о странном запрете полиции проявлять в этот день какие бы то ни было сильные чувства,здесь же народная депутация впервые преподнесла императору хлеб-соль, благодаря за освобожденных им крепостных.
На следующий день фабричные Петербурга прислали к генерал-губернатору Петербурга Игнатьеву депутацию с просьбой разрешить подать государю приветственный адрес и хлеб-соль.
20 тысяч фабричных рабочих пришли на Дворцовую площадь, чтобы подать Александру 11 хлеб-соль. Через несколько дней тысячи крестьян, фабричных и ремесленников вновь отправились к Зимнему и преподнесли императору благодарственный адрес.
В политической жизни страны наступал один из самых ответственных моментов - реформаторами "верхах" необходимо было понять, что отмена крепостного права, при всей ее исторической значимости не конец, а только начало, что Зимний дворец, выведл помещиков из под сокрушительного удара, подставил под град критики свой государственный аппарат, то есть самое себя. К несчастью, Александр 11 не смог верно оценить эту ситуацию. Все последующие реформы, кроме, пожалуй, военной, он рассматривал лишь как естественное следствие крестьянской. Успокоенный начавшейся реализацией последней, император счел, что и остальные преобразования можно проводить чисто верхушечным путем, исключив мнения и пожелания реформаторски настроенной части общества, В конечном счете беда Александра II заключалась не в том, что он не дал стране конституции, а в том, что
перепоручил проведение важных политических мероприятий высшей бюрократии.
В результате, сложился еще один парадокс: земская, судебная, университетская, цензурная реформа, при всей их необходимости, служили Ее примирению общества и аласти, а отдаляли их друг от друга, Собственно, это и предсказывали Зимнему дворцу некоторые из дворянских комитетов, "Несмотря на все зло крепостного права писали Александру II тверичи, - власть помещика, его
местное значение, его влияние и на крестьян, и на должностных лиц служили, с одной стороны огромным пособием в управлении, с другой - ограничением произвола чиновников. Если уничтожить его (крепостное право ) только в частном порядке, оставив все прежнее постарому и это не будет уничтожением крепостного права, а только передача его из рук помещика в руки чиновника и
расширение его пределов. Это будет разделение всех сословии в государстве на два враждебных лагеря: на лагерь полноправных чиновников и на лагерь бесправных и безгласных жителей.
Но если говорить о главном направлении политики Александра II в первые годы после отмены крепостного права, то неоспоримым остается факт, что либеральные реформы интенсивно продолжались в 1863 году - отмена телесных наказаний (17 апреля - в день рождения императора), новый университетский устав, в 1864-м-
земская и судебная реформы, в 1862-м - государственный бюджет становится достоянием гласности.
В поляризации политических сил, в усилении реакции и революционного экстремизма, в ослаблении либералов он не увидел, не осознал угрозы делу реформ и ему лично. 4 апреля 1866 г. у ворот Летнего сада грянул выстрел Д. Каракозова - первый предвестник трагического конца, настигшего царя-освободителя через 15 лет.
На вершине славы, осуществивший за десять первых лет царствования отмену крепостного права и реформы, которые заложили начала «новой гражданственности» в России Александр II оказался мишенью для террора, развязанного революционерами.
Пытаясь противодействовать этим колебаниям и натиску всколыхнувшейся в «верхах» реакции, Д. А. Милютин подал Александру II записку «О нигилизме и мерах против него необходимых, написанную Кавелиным. В ней доказывалось, что только последовательные реформы могут остановить в России революционное движение. Александр оставил записку без внима-
ния. Он склонялся к охранительным силам, к реакции. В рескрипте от 13 мая 1866 г. на имя председателя Комитета министров Л. П. Гагарина Александр II объявил своей задачей «охранять русский народ от тех зародышей вредных лжеучений, которые со временем могли поколебать общественное благоустройство». Вопрос о
дальнейших реформах замалчивался, провозглашались чисто
охранительные цели.
Окружение царя-освободителя стало меняться. Роль Третьего отделения, несмотря на гласность и развитие процесса европеизации страны, освобожденной от крепостного права, не только не ослабла, но с 1866 года, после покушения Каракозова, усилилась.
Но и в изменившейся обстановке, характеризовавшейся возвратом к охранительным принципам в правительственной политике, АлександрII все же продолжал реформы, хотя и вяло, без прежних напористости и воодушевления. В 1870 году было принято законодательство о городском самоуправлении (спустя шесть лет после земского). Военные реформы растянулись более чем на десятилетием охватив различные сферы - организацию и управление, создание военных округов, отмену наиболее тяжелых видов телесных наказаний, и завершились в 1874 году, когда наконец был сделан решительный шаг к модернизации армии--принят законе всеобщей воинской повинности. Причем толчком к решению Александра II дать согласие на важнейшую из военных реформ послужило внешнеполитическое событие- Франко-прусская война 1870 года, продемонстрировавшая преимущества современных организации и оснащения армии.
Заключение
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
