23027 (653332), страница 2
Текст из файла (страница 2)
По существу, изменения в социально-экономической структуре вьетнамской деревни были логическим продолжением развития подряда на конечную продукцию в предыдущие годы.
Считается, что именно углубление рыночных отношений по линии государство-крестьянство-общество принесло стране крупный экономический выигрыш. Действительно, уже в 1989 г. , т. е. в течение одного года, проблема снабжения населения рисом в СРВ была решена. При сохранении стабильных внутренних цен на рис его производство превысило уровень предыдущего года более чем на миллион тонн. Исходя из этого, некоторые российские специалисты пришли к выводу об исключительно высокой эффективности реформы в сельском хозяйстве. Автор же склонен к более умеренной ее оценке: чисто экономических рычагов для подъема производительности труда в производстве риса было явно недостаточно. Дело в том, что в 1989г. произошло расширение посевных площадей под рисовые посадки, с одной стороны, а с другой, - продолжалось перераспределение трудовых ресурсов путем организованного перевода из излишков в сельские местности. В 11986г. производство риса на душу населения составило 247, 3 кг, примерно столько же - в 1988г, в 1989г. -239, 6кг, а за вычетом экспорта (1, 4 млн. т) 271, 0 кг, что всего на 34 кг больше, чем в предшествующий период. Это означало прибавку к рисовому рациону каждого жителя в среднем на 2, 8 кг в месяц, то есть не очень существенную, во всяком случае не такую, чтобы квалифицировать ситуацию как создание в стране необходимых резервов риса.
Наш выход подтверждается данными о производстве этой зерновой культуры с учетом роста численности населения: при абсолютном увеличении сборов риса рост населения (1989г-64, 7, 1990г--66, 2, 1991г-67, 6млн. человек), естественно, снизил потребление риса с 290, 4 кг в 1990г. до 287, 3 кг в 1991г. Правда, есть данные о том, что в 1992г. производство продовольствия (видимо, в пересчете на рис) составило 24 млн. т, что дает 342 кг на душу населения, притом, что на мировой рынок поставлено 2, 4 млн. т. риса. Но еще неизвестно, противоречат ли эти цифры нашему выводу, поскольку неизвестно, какая часть из 342 кг продовольствия представлена рисовым зерном в натуре. Очевидно, что экономическая реформа дала односторонний эффект, открыла крестьянину возможность продавать излишки риса на свободном рынке. Отсюда возникла возможность закупок его для экспортных операций, перераспределения зерна по регионам через рынок. Однако реформа не вызвала к жизни интенсивных факторов производства. Можно ожидать, конечно, что экономическая реформа в сельском хозяйстве со временем приведет к потребности применения новой техники и технологии. Но это - в будущем. А до тех пор пока не исчерпаны резервы экстенсивного типа производства, развитие производства риса и других продовольственных культур, видимо, будет происходить традиционными- экстенсивным путем.
Осуществление экономической реформы сопровождалось еще рядом других решений вьетнамского руководства, направленных на легализацию частнохозяйственных укладов, открывавших возможность государству проводить в этом плане соответствующую политику. В июне 1988г. было принято решение о новом отношении государства к производственным единицам негосударственных (несоциалистических) укладов и новом механизме управления их деятельностью. Это была очередная решительная попытка вписать несоциалистические формы собственности и возникающие на их основе рыночные отношения в привычную схему строительства социализма. В появившихся вокруг этого решения многочисленных выступлениях в прессе и научной литературе, как в самом Вьетнаме, так и за рубежом, развернулась дискуссия, , в ходе которой обсуждалась необходимость экономической многоукладности на начальной стадии строительства социализма при главенствующем положении общественной собственности, которая практически отождествлялась с государственной. Аргументировалось это тем, что рыночные отношения присущи отнюдь не только капиталистическому обществу, из зачатки были и при феодализме, поэтому социализм также может использовать их. В этих идеях в определенной степени ощущался налет влияния политики перехода Китая к рыночной экономике.
В соответствии с вышеупомянутым решением еще раз был определен экономический статус предприятий и организаций, базирующих на различным формах собственности. Сосуществование этих укладов пытались применить с марксистскими представлениями о социалистической экономике, что выразилось в запрете частным компаниям на специализацию в области импортно-экспортной деятельности, хотя и не возбранялось установление прямых связей с иностранными фирмами для разовых операций, связанных с экспортом своей продукции и импортом необходимого оборудования, машин, материалов и сырья производственного назначения.
На пленуме ЦК КПВ (июнь 1988г) были внесены изменения в отношении к торговой буржуазии. Ей были разрешены коммерческие операции, хотя и под государственным контролер. При этом отмечалось, что предпочтительнее переводить накапливающиеся средства не в сферу обращения, а в отрасли материального производства.
В целях повышения эффективности многоукладной экономики Пленум рекомендовал органам государственной власти не вмешиваться в производственную деятельность всех субъектов хозяйствования, в том числе и госсектора.
Поддержка несоциалистических укладов вскоре принесла свои плоды. Уже в 1990г. официально зарегистрированными оказались 770 частных предприятий и около 377 тыс. ремесленных, индивидуальных и семейных предприятий.
Важно отметить, что частное предпринимательство в его различных формах стало укореняться не только в сфере обращения, но и в электроэнергетике, машиностроении, черной и цветной металлургии. Помимо частной мелкой и мельчайшей розничной торговли продолжала функционировать кооперативная торговля, хотя численность таких торговых точек сократилась с 30, 5 тыс. в 1988г. до 12, 8 тыс. - в 1990г. Причины были разные: слияние, укрупнение, переход в другие хозяйственные уклады и т. д.
Важное место в деле преобразования форм собственности заняла разработка и внедрение в практику законов и юридических норм, регулирующих частное предпринимательство. В апреле 1991г. был принят блок из двух законов. Один из них - об охране прав и интересов частных собственников, второй - о правилах создания разного рода компаний.
В соответствии с первым законом за предпринимателями закреплялось право свободного выбора сферы приложения капиталов, поиска партнеров, найма рабочей силы, складывающихся возможностей использования валютной выручки, распоряжения остатком прибыли.
В обязанности частника включены следующие положения: использовать прежде всего национальную рабочую силу, соблюдать права наемных работников, производить продукцию, соответствующую государственным стандартам.
Закон о компаниях упорядочил процесс их формирования, направляя его по наиболее рациональным направлениям. Рекомендовалось создавать компании в основном в двух формах, - с ограниченной ответственностью и на паевых началах.
Компании с ограниченной ответственностью должны иметь определенный уставной фонд, образуемый паевыми взносами ее учредителей. Допускается возможность передачи доли одного компаньона другому. Однако они не обладают правом выпуска ценных бумаг.
Акционерные компании, напротив, получили право выпуска своих акций, облигаций и других видов ценных бумаг. По представлению обоснованных программ хозяйственной деятельности, они могут получить кредиты в банке.
В связи с изменениями в социально-экономической структуре производства возникла потребность диверсификации налоговой системы.
В СРВ налоги еще не стали фактором, регулирующим подъем производства и решение других экономических проблем. Их назначение пока ограничивается функцией перераспределения средств для социальных нужд. В связи с улучшением условий для развития предпринимательской деятельности постепенно стали возникать источники крупных накоплений, появилась заметная прослойка богатых семей. Налоговая система государства отреагировала на это принятием в январе 1991г. закона о налоге с лиц с высокими доходами, под которыми подразумевается постоянный совокупный доход (заработная плата, прибыль от побочных промыслов, коммерческой частной деятельности и пр.), превышающий 500 тыс. донгов в месяц для граждан страны и 2, 4 млн. донгов - для иностранных граждан. Налогами облагаются также денежные поступления от реализации технологий и проектов, разовые доходы - денежные переводы и посылки из-за рубежа, стоимость которых превышает 1, 5 млн. донгов.
Размеры ставок определяются по прогрессивной шкале.
Изменилось отношение государства и к госсектору народного хозяйства. Это характерно для большинства постсоциалистических стран и является закономерной реакцией общества на длительное многопольное положение государственной собственности на основные средства производства. Хотя, по общему правилу, в таких странах не ставится задача тотальной ликвидации государственного сектора, тем не менее существуют различные взгляды на его масштабы и роль в экономике. Так, в Китае некоторые видные ученые утверждают, что государственные предприятия оказывают пагубное влияние на экономику, и что наступит время, когда в Китае придется приступить к демонтажу предприятий госсектора, "которые ныне представляют собой главную помеху на пути прекращения Китая в невиданный прежде величайший экономический феномен".
Разумеется, помимо теоретических изысканий, существует еще и мировая практика, а она показывает, что в высокоразвитых индустриальных странах Востока государство оставляет за собой отрасли, в первую очередь нуждающиеся в модернизации и отличающиеся поэтому низкой рентабельностью. Это прежде всего предприятия тяжелой индустрии, в которых мало заинтересован частный капитал ввиду низкой нормы прибыли, отрасли, способствующие научно-техническому прогрессу и укреплению позиций страны на мировом рынке. Иными словами, это те отрасли народного хозяйства, при помощи которых государство сохраняет ключевые позиции в экономике. В современном мире, таким образом, давно уже утратила популярность идея полного вытеснения государственной собственности из комплекса экономических отношений. Правда, остается открытым вопрос о рациональной доле госсектора в национальном производстве в целом. Как свидетельствует международный опыт, в разных странах этот вопрос решается собственным путем и зависит от политики правящих кругов и конкретной экономической ситуации. В этот опыт сейчас вносят свой вклад слаборазвитые страны, в том числе СРВ, где длительное время одной из главных задач руководства было активное формирование государственного сектора, как опоры власти, осуществляющей функции диктатуры пролетариата.
Во Вьетнаме политика денационализации только начинает формироваться. Она исходит из того, что в СРВ был скопирован механизм бюрократического, распределительного управления, который подталкивал государственные предприятия к расточительному ведению хозяйства, тормозил модернизацию производства. "Несмотря на всесторонние льготы, - пишет вьетнамский ученый Нгуен Куанг Тхуан, - государственный сектор оставался низкоэффективным, а его убыточность стала серьезной причиной углубления бюджетного дефицита и нарастающей инфляции". Действительно, эти причины побуждали руководство страны искать пути преобразования государственной экономики. Однако на первом этапе реализации экономической реформы мероприятия в этой области сводились к расширению производственно-хозяйственной самостоятельности предприятий и ограничению вмешательства вышестоящих административно-управленческих органов в их деятельность. Но все эти свежие новации не принесли тогда заметных результатов.
На втором этапе экономической реформы с еще большей отчетливостью выявилось, что масштабы госсектора и его значение не отвечают потребностям страны, хотя к началу 90х годов госсектор обеспечивал свыше 60% всех внутренних поступлений государственного бюджета, потребляя при этом до 80% импортируемого сырья и материалов, что определяло высокую зависимость предприятий от внешней политики.
1989г. стал переломным в области подхода государства к находящемуся в его ведении сектору: были существенно урезаны бюджетные субсидии, сняты льготы по кредитам и пр. , что привело абсолютное большинство предприятий на грань банкротства. В новых условиях хозяйствования они особенно ярко проявили неспособность приспособиться к ситуации и самостоятельно вести дела. Тем более, что масса предприятий госсектора требовала, как минимум, реконструкции и технического перевооружения, а , по существу , - нового строительства. Об этом говорит в частности, тот факт, что даже при вспышке потребительского спроса в 1989г. продукция госпредприятий не находила спроса, продолжал расти процесс затоваривания. И тем не менее ни одно государственное предприятие не обанкротилось и не было остановлено. Впрочем, для этого не было и соответствующих юридических норм: закона о банкротстве, правил продажи с аукциона основных фондов и т. п. Там, где требовались нестандартные решения, руководство страны из идеологических соображений предприняло меры к сохранению госсектора - с помощью льгот и дотаций из госбюджета. Кризис охватывал все новые отрасли и предприятия, а в инвестиционном комплексе он обрел просто разрушительные масштабы.
Первые месяцы после введения новой политики, отменившей привилегии госсектора, большая часть самых крупных госпредприятий вынуждена была приостановить свою деятельность. Вспыхнула массовая безработица. Возросла угроза углубления социальной нестабильности. Многие уволенные рабочие устремились в единственную доступную для них сферу деловой активности - торговое посредничество, финансовые и валютные спекуляции. После бюджетной подпитки произошло некоторое оживление госсектора, что повысило его долю в структуре национального дохода: с 22, 5 в 1988г. до 29% в 1991г. ;в валовом общественном продукте, соответственно с 30, 5 до 37, 0; в валовой продукции промышленности : с 56, 5 в 1988г. до 58, 6% - в 1991 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
