6187-1 (645546), страница 3
Текст из файла (страница 3)
Ну, а что же пороки сердца? Удивительно или нет, но с некоторыми из них, и конкретно - "мужскими", ситуация в принципе та же. И наиболее зримо это проявляется в отношении упомянутого выше такого "мужского" порока, как коарктация аорты. Его особенность, если помните, в том, что вследствие стеноза определенного участка аорты существенно усиливается кровоток в системе сонных артерий. В организме происходит заметное перераспределение объема циркулирующей крови: "верх" получает больше, "низ" - меньше... Догадываетесь, куда я клоню? В процессе эволюции, как нам известно, объем и масса головного мозга человека заметно наросли, в то время как мышечная масса, напротив, уменьшилась. И ясно почему: эволюция вела человека вовсе не под лозунгом "сила есть ума не надо"; скорее под таким: "главное - ум, а сила - дело десятое". Вела под этим лозунгом, ведет и будет вести. А растущий мозг надо обеспечивать питанием во все большем количестве. За счет чего? За счет увеличения объема циркулирующей крови...
Вот и возникает из поколения в поколение с определенной частотой порок - коарктация аорты. Порок - на день сегодняшний (и вчерашний, понятно), но кто знает - может быть, вовсе не порок на день завтрашний. В копилке наследственной изменчивости припасено впрок многое - такое, о чем мы даже и не догадываемся. Припасено - и ждет своего часа. Возможно, он наступит; другой вариант - не наступит никогда. Но для вида в целом лучше так, чем оказаться неподготовленным к вдруг резко изменившимся условиям среды, в том числе социальной. Ну, а сегодняшняя расплата за возможный выигрыш в эволюционном завтра - гибель части вида, случайно получившей от природы такой "подарок".
Теперь вам ясно, зачем коарктация аорты? Для чего она нужна - точнее, будет нужна? Вот именно. Как заметил Эйнштейн, природа изощренна, но не злонамеренна. А один наш современный поэт уточнил: "В природе все случайно неспроста" (см. "Химию и жизнь ХХI", 1996, № 2).
Ну, а зачем, спросите вы, такие "мужские" пороки, как стеноз аорты, стеноз легочной артерии или транспозиция магистральных сосудов сердца? Не знаю. Пока не знаю. А гадать не хочу. Но "если звезды зажигают..." Делаем еще одно предварительное заключение, параллельное предыдущему. "Мужские" пороки сердца - это эволюционно новые состояния, в отличие от "женских" - филогенетически древних. Отдельные "мужские" пороки представляют собой пробы эволюции, и мутации, которые их определяют, резервируются для будущих эволюционных приобретений Homo sapiens.
Но это еще отнюдь не все ответы на поставленные вопросы, на наши "зачем". Например: зачем природа отдала древние пороки преимущественно женщинам, а пороки-пробы - преимущественно мужчинам? А затем, что каждому полу - свое, эволюционно и видово запрограммированное. Женский пол, по своей сути, - консервативный, сохраняющий эволюционный status quo вида. В видовой генетической памяти женщины - все эволюционное прошлое; изредка возникающие ошибки в подобной программе приводят к возврату, к возрождению пройденных человеком этапов эволюции. Так проявляются филогенетические древние состояния, которые для человека уже не что иное, как аномалии, пороки развития.
У мужчины роль принципиально другая. И это понятно, потому что природа (которая, по Эйнштейну, изощренна) не только эволюционно-биологические, но и социальные роли полов жестко дифференцировала. Как говорится, разделение труда. И какой же труд достался мужчине? В отличие от консерватора (женщины), - быть поисковиком. Уточню: добытчиком и - обязательно - поисковиком. Ибо если оставаться только добытчиком (добытчиком мамонта в первобытную эпоху или добытчиком денег - в эпоху нынешнюю), то рано или поздно ресурсы на территории проживания иссякнут и кормить семью станет нечем. Постоянное пополнение ресурсов (сегодня - доходов) возможно только путем поиска и освоения новых территорий, новых контактов и дел, новых сфер влияния и тому подобного. Да, в эволюционном вчера нужно было иметь сильное тело, но со временем, и, кстати, очень скоро, в главное вышла голова - ум. Постоянно искать и добывать следовало уже знания, ибо знания давали все - от хорошего урожая до... до чего угодно, до власти например. А кроме собственно знаний (практики) следовало еще и познавать - расширять представления не только о доме родном, но и о мире вообще, и о своей, человеческой, сути. Стало быть, пришел черед наукам и искусствам. И мог ли, спрошу я вас, поспеть за всем этим, стремительно происходившим, мозг мужчины, которому природа отдала роль поисковика, если бы время от времени она же, природа, не подбрасывала ему некие варианты наследственной изменчивости, облегчавшие выполнение основной (после необходимости участия в процессе размножения) эволюционной задачи - прогрессивно умнеть?
Вот потому-то мы и видим (хотя бы на примере врожденных пороков сердца), что у пола-поисковика даже пороки во многом тоже поисковые. Пробы. Ошибки и пробы. Перебор случайных вариантов развития для отыскивания новых эволюционных приобретений... Поэтому поисковик, мужчина, творя настоящее, по сути, устремлен в будущее. В отличие от консерватора, женщины, его эволюционная память коротка.
(Читателю ясно, что здесь представлены средние, типичные эволюционные портреты мужчины и женщины. Их, типичных, конечно, большинство, иначе вид как таковой не мог бы сохраняться и прогрессировать. А большинство - это и есть норма, и именно как норму такие типажи мы психологически воспринимаем. Поэтому промежуточные или крайние варианты, коих тоже хватает, зачастую вызывают у нас негативную реакцию. Например, женщины с выраженным мужским характером. Как правило, негативное отношение к подобным дамам - вовсе не иррационально. Ведь, по сути, дело вот в чем: недодав им в первом, то есть базисном, сугубо женском, природа недодала им и во втором, мужском: да, активность, работоспособность, энергичность, деловитость, нацеленность на результат, однако интеллектуальная основа - критичность, аналитичность, видение конечной цели - чаще всего недостаточна. Конечно, исключения были, есть и будут. Но все-таки... Даже великая Елизавета I, королева Англии, раздражала большинство своих современников тем, что оставалась девственницей. Не закономерно ли, что наши симпатии на стороне "полноценной" Марии Стюарт?)
Однако, как вы понимаете, за возможность получить надежный пропуск в эволюционное будущее виду приходится расплачиваться. И расплата эта шла всегда, причем самой дорогой ценой - повышенной смертностью тех же поисковиков (повышенной по сравнению с консерваторами). Почему - ясно: поисковик всегда пребывает в зонах повышенного риска. Он и охотник, и воин, и первопроходец, и первооткрыватель, и правдоискатель, и еретик, и преступник, и... ну, перечислять можно до бесконечности. А кроме того, оказывается, он в большей, чем женщина, степени подвержен многим болезням. И вот все это вместе взятое и приводит в результате к тому, что смертность мужчин выше и жизнь их более коротка, чем у женщин. Об этом, приводя цифры, я говорил выше. И там же, если помните, упоминал о том, что и в дородовой период мужские эмбрионы и плоды погибают куда чаще женских. Почему? Да потому, что природа ставит свои эволюционные эксперименты преимущественно на всем, что имеет отношение к мужскому полу, даже на спермиях. Можно сказать, мужчина еще не родился, а на нем уже пробы негде ставить. Эволюционные, я имею в виду.
Однако ж предпочтительную смертность мужского пола в дородовом периоде необходимо каким-то образом компенсировать, чтобы вторичное соотношение полов (к моменту родов) было близко к 1:1 - в противном случае есть риск недополучить нужную численность следующего поколения, поскольку в современном поколении будет явное преобладание женщин детородного возраста, оказавшихся "без пары". Это понятно. И природа решает такую задачу самым простым способом: делает так, что первичное соотношение полов (в момент зачатия) становится 2:1 в пользу мальчиков. Этой компенсации вполне достаточно, чтобы возместить повышенную убыль эмбрионов, плодов, младенцев и детей мужского пола. Главное - то, что к брачному возрасту оба пола подходят в численностях, необходимых и достаточных для воспроизводства необходимой и достаточной для сохранения вида численности потомков.
Вот вам и ответ на еще одно "зачем". Зачем (не почему, а именно зачем) первичное и вторичное соотношение полов у человека именно такие.
Завершая этот этюд, хочу обратить ваше внимание на его название. Оно совершенно серьезное. С эволюционных позиций, конечно. Ведь мужчины - это авангард вида. Поисковики. А то могу сказать и так: это - разведбат. Короче говоря, выжить - проблема. Но ведь без разведки ни из окружения не выйти, ни победы не одержать. Так же и в эволюции. Жалеть мужчин, конечно, можно, н не нужно. Поэтому прав был поэт военной эпохи Семен Гудзенко, сказавший:
Наc не надо жалеть - ведь и мы б никого не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред Господом Богом, чисты!..
Ему, поэту, видней...
3. Гены добрые, гены злые...
Вероятно, поначалу это покажется не только парадоксальным, но и неприемлемым. Вот положение: добра и зла по отдельности не существует, одно может плавно перетекать в другое, и границы между ними столь размыты, что в конце концов и не знаешь, как оценить результат содеянного. Однако тут необходимо уточнение: содеянного - кем или чем?
Это принципиально важно. Ведь если мы оцениваем нечто содеянное кем (то есть человеком), то в этом случае оперируем категориями нравственными, этическими, даже правовыми; здесь все более или менее четко, во всяком случае для большинства, и на вопрос, что такое хорошо и что такое плохо, мы отвечаем, как правило, однозначно. Почему?
Все просто: этические нормы и догматы, выработанные и закрепленные в ходе социальной эволюции, требовали однозначного толкования поступков людей. А это - минимизация степеней сложности в системе с огромным числом переменных. Ведь ситуация читается (читалась, если о начальной стадии) так: поведение любого индивида - в силу высокой сложности его организации - может быть в принципе непредсказуемым, однако сообщество таких индивидов (организация еще более сложная) не должно от этого страдать - сообщество должно быть стабильным и продуктивным. Следовательно, чтобы выполнялось последнее (стабильность системы), необходима упорядоченность, стабильность первого - то есть составляющего системы, индивида.
Возник, казалось бы, парадокс: в самое сложное, высокоорганизованное и прогрессивное - головной мозг человека (детище эволюции!) - необходимо вносить какие-то поправки? Именно так. И этот парадокс можно было разрешить только за счет упрощения: в сложной, в том числе конкурентной, системе взаимоотношений между людьми оценки их поступков должны быть не только однозначными, одинаково трактуемыми, но и полярными (да - нет, хорошо - плохо, можно - нельзя). Нюансы уходят: чем проще, тем лучше, надежней для системы в целом. Более того, чтобы окончательно закрепить подобный механизм выживания и стабильности вида, человек в ходе эволюции наделяется еще и способностью к самооценке (в дальнейшем - к тому, что называют рефлексией). Вот стандартное, используемое теперь всяким цивилизованным человеком психологическое построение: я еще не совершил нечто, только задумал совершить, а уже могу оценить свой будущий поступок, да и самого себя, с позиций морали, нравственности, этики. Таким образом, оценочный механизм продублирован: оценка со стороны дополняется оценкой внутренней, и, как правило, упрощенно-альтернативной. В общем, механизм с двойной страховкой...
Конечно, это - схема, а любая схема - тоже упрощение. Но с помощью такого упрощения легче понять, зачем эволюция "упрощала" человека, чтобы он - как предельно социализированный вид - мог успешно прогрессировать. Ведь, сотворив человека, природа, образно говоря, сотворила монстра. Быстро, в эволюционно сжатые сроки, это далеко не могучее четвероногое, притом травоядное существо становится двуногим, прямоходящим, всеядным властелином мира - познающим, самопознающим, создающим, разрушающим, любящим, ненавидящим. Да, эволюция от предков к человеку была действительно очень быстрой, и потому на всяческие тщательные поделки и проверки у природы просто не хватило времени.
И результат: монстр получился порядком эклектичным, и намешано-перемешано в нем оказалось довольно многое. Но все это странным образом притерлось и ужилось. Именно все, даже, казалось бы, изначально несопоставимое - например, могучие древние инстинкты, диктующие агрессивное поведение с целью самосохранения, и такой в эволюции принципиально новый, сугубо человеческий признак, как совесть. А совесть - она, напротив, самосохранению индивида не очень-то способствует...
Вот и вышло так, что в человеке, говоря опять же образно, оказались гены злые и добрые, если под злом в данном случае понимать комплекс эволюционно древних и именно эгоистических форм поведения, а под добром - то, что связано с альтруизмом. Когда это было понято (не в наших современных терминах, конечно), тогда и возникли зачатки морали и права. А зачем возникли, мы уже знаем: жизнь сообщества с такой высокосложной (и эклектичной!) организацией каждого из его индивидов надлежало жестко регламентировать, чтобы свести к минимуму непредсказуемость поведения людей (то есть хаос) или их излишнюю агрессивность. А проще и надежнее всего регламентировать посредством выработки и передачи из поколения в поколение четких, достаточно простых, всем понятных правил, причем еще лучше, если каждое из них дается, так сказать, в двоичном коде - парой альтернативных оценок (те же самые "можно - нельзя"). В генетике, кстати, подобное называют аллельностью: в силу того, что в норме каждая хромосома имеет свою пару (за исключением Y-хромосомы), любой ген может быть представлен двумя альтернативными вариантами. Как видите, эта же схема была использована и для выстраивания первичной системы морали и права. Схема простая, но эффективная. И эффективность как раз за счет упрощения, простоты.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
