72197-1 (644546), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

Один ульяновский священник (прот. Виктор К.) вспоминает: "Его знал весь город. Всегда ему уступали место. Но он этим никогда не пользовался. За хлебом, за молоком ходил, всегда выстаивал очередь.

Блажил. Ходил в женской одежде. У него была шапка с длинными ушами. Ходил на каблуках, а нижнее белье, когда лежал в больнице, носил женское". В самом деле: о том, что владыка сам ходил за продуктами в магазин, не посылая туда свою келейницу Наталью, вспоминают и до сих пор те, кто его знал. Вел он себя с чрезвычайной скромностью, приходил не в епископской одежде, а как простой мирянин. Лишь те, кто знал его как владыку, узнавали его и старались чем-то помочь. Пенсионерка Ольга Яковлевна Былинина вспоминает, что когда она еще только начинала свою трудовую деятельность и работала продавцом, она часто видела в своем магазине владыку Иоанна и даже просила свою подругу из молочного отдела уступить ей место, чтобы налить молока любимому пастырю. В первый раз, обслужив владыку, она с радостью сообщила своему отцу, человеку глубоко воцерковленному, что наливала архиепископу молоко. Отец же строго наказал ей никогда не брать с владыки денег за молоко.

Многие помнят, что и одевался архиепископ Иоанн очень необычно: носил женскую одежду. Но почти никто не знает, почему он это делал. На самом же деле владыка глубоко почитал как поистине человека святой жизни игумению Екатерину, сопровождавшую его в его странствиях, как говорят, со времен его заключения. Мария Семеновна Маслова, хорошо знавшая владыку, говорит, что игумения Екатерина редко выходила из своей кельи, была прозорлива и даже ей был дан дар чудотворения. Когда она умерла, владыка, в уподобление подвига святой блаженной Ксении Петербургской, стал носить одежду матушки Екатерины.

За внешней необычностью, за юродством владыки Иоанна скрывалась молитва и покаяние, аскетизм, истинное служение Всевышнему. Служительница храма Неопалимой Купины Татьяна Александровна Лаврентьева рассказывала в день св. Архистратига Божьего Михаила в 1998 году: "Я много-то о нем не знаю. Но как слышала, он взял на себя юродство — как бы для спасения не только личного, но и всей епархии своей, всего нашего города. Он одевался в женскую одежду, туфли на каблуках. Подошел однажды к колонке и кричит, и плачет: "Хотя бы 40 раз в день говорите каждый: "Господи, помилуй!". Ведь мы погибаем. Город должен провалиться. Какая будет беда, какой ужас и страх. Куда пойдем?" Сильно, говорят, плакал наш владыка".

Многие верующие православные в Ульяновске встречались с владыкой Иоанном и не могли его забыть уже всю жизнь: от него веяло духовной силой, необычно сильной верой, сугубо монашеской аскезой. Тамара Ивановна Белова, прихожанка храма Неопалимой Купины поведала о своей встрече с ним в то время, когда ей было 17 лет: "Я видела архиепископа Иоанна один раз в жизни. На Пасху владыка служил в Неопалимой Купине. И после службы его выводили под руки. Я пробилась к нему поближе: хотелось хоть что-нибудь от него услышать. Он остановился, перекрестил весь народ и шепотом сказал: "Благославляю". А глаза у него все это время были закрыты. Я этому очень удивилась. Спустилась к своей тетке, инокине Спасского женского монастыря Матрене, и говорю ей:

— Услышала одно слово.

— Какое?

— Благословляю.

— Это хорошо.

— А почему у него глаза закрыты?

— Чтобы не видеть почитания.

Это был поистине духовный орел!"

Архиепископ Иоанн отличался необычайной скромностью в быту. Он не только выстаивал в общей очереди за хлебом и молоком, но и ездил в трамвае. Матушка Александра, прихожанка храма Воскресения Христова, видевшая владыку Иоанна (она с 1926 года рождения — и всю жизнь ходила в церковь) говорит: "Садился владыка Иоанн в трамвай в рясе, ботиночки на каблуках, в шапочке".

Келейщиком и секретарем архиепископа Иоанна, в его бытность в храме по ул. Водников, был ныне покойный архимандрит Борис (Крыжин), настоятель храма Воскресения Христова. С юных лет о. Борис возрастал в церкви на Водников. Был пономарем, иподиаконом, псаломщиком. Вот что он рассказал о почитаемом архиепископе: "Мне как келейщику и личному секретарю архиепископа Иоанна приходилось с ним много ездить по епархии. Служить нам не дозволялось по закону ни в одном приходе. Мы только навещали приходы. Приедем, навестим, справимся о состоянии дел в приходе и уедем. Владыка был очень строг и требователен к выполнению церковного устава… Он был необычайно строгий постник — великий. Мясо никогда не вкушал. Был необычайно скромен, не любил никакой роскоши. Вел жизнь поистине праведническую. Очень почитал житие и труды св. Иоанна Лествичника, читал его творения с амвона (особенно в посты) в соборе. О своих одиннадцатилетних "отсидках" в лагерях никогда не говорил, уклоняясь от назойливых вопросов. Служил он в основном в Соборе и в храме Неопалимой Купины, иногда в храме Воскресения Христова. Мне он подарил Библию, Евангелие, даже посуду — такой был добрый".

Мария Семеновна Маслова подтверждает, что владыка был прозорлив. Как-то в Петров пост она сильно занедужила. Пришла к архиепископу Иоанну за благословением на операцию. Он ее благословил и сказал, что операция пройдет успешно и ничего бояться не надо: "Иди, иди, не жди, не бойся". В самом деле, операцию сделали безболезненно и на удивление быстро — всего за 11 минут. И выздоровление по молитвам владыки Иоанна шло чрезвычайно быстро. Мария Семеновна старалась найти работу возле собора, чтобы не пропускать службы. Сама просилась в ночные смены, а днем пела в хоре. За такое верное отношение к церкви и любил ее владыка. Когда подходила она к нему благословляться, разводил руками, как бы отодвигая от себя народ: "Отойдите все, ко мне Мария идет". Подарил ей кошку свою.

Когда владыка уже умирал, лежал в постели тяжело больной, Мария Семеновна, работавшая на швейной фабрике Кима, как-то ушла сама с недомоганием с работы, отпросившись раньше времени. Прошла мимо дома владыки, не заглянув к нему. Он же. хотя и не мог ее видеть в окно, тотчас сказал: "И что это Мария прошла мимо, почему не заглянула?" Эта фраза была у него на языке, по свидетельству келейницы Натальи, несколько дней,— пока не пришла Мария Семеновна. При этом он сказал: "Ты же душу мою держишь". Удивительно, что сразу после ухода Марии Семеновны он умер.

Хорошо знавшая владыку прихожанка храма Воскресения Христова г. Ульяновска Анна Алексеевна (она вместе с Натальей ухаживала за владыкой в последние годы его жизни и до последних дней своей жизни жила в оставшемся после него доме) рассказала, что по дому архиепископ Иоанн всегда любил ходить "крестом". Иподиакон Нижегородской епархии Игорь, бывший прихожанин указанного храма в г. Ульяновске, вспоминает, что его родная бабушка рассказала ему о том, как владыка укротил бурю на Волге. Архиепископу с клиром и некоторыми прихожанами нужно было перебраться за Волгу — на ее восточный берег. Туда ходил паром. Но в это время началась буря. Все небо стало черным-черно. На великую реку с расходившимися волнами страшно было смотреть.

— Владыко, куда нам переправляться,— мы же утонем!

Испуг и страх были общими. Но владыка сказал:

— Престол ждет!

А потом помолчал немного и добавил:

— Помолимся, отцы!

И крестом благословил взбесившуюся реку. После краткой молитвы Волга утихла и архиепископ с клиром переправился на пароме на другой берег.

Вспоминают, что владыка был чрезвычайно нищелюбив. Он старался всегда хоть что-нибудь, да подать нищим и всегда был окружен ими. Особенно же любил юродивого Василия Ивановича Жировова, ходившего вокруг храма Воскресения Христова с пряником в кармане пиджака. Сам Василий Иванович признавался в разговоре с доверенными людьми: "Архиепископ Иоанн мне все просфору выносил". Сытых же и богатых как бы чурался, не приближал их к себе. Очень любил своих духовных чад.

Очевидно ко времени приезда в Ульяновскую Епархию владыки Иоанна здесь сложилась достаточно непростая обстановка. Изучение документов, хранящихся в Госархиве Ульяновской области, с одной стороны, и опросы свидетелей его христианского подвижничества — с другой, показали, что владыке пришлось столкнуться с большими сложностями, коренящимися в нестроениях церковной жизни г. Ульяновска и Димитровграда, в особенности в попытках некоторых настоятелей укрыть доходы приходов от епархиального начальства.

Владыка много ездил по своей епархии, налаживая духовную и материальную жизнь приходов. Время было тяжелое, церковь находилась под строгим надзором государства. В самой церкви было много неустройств. Далеко не все верующие понимали высоту духовной жизни архиепископа Иоанна и его подвиг юродства, который, по их мнению, не подходит для архиерея. Усугублялось дело и тем, что владыка был чрезвычайно строг к тем настоятелям церквей, которые позволяли себе утаивать деньги и не предоставлять точную отчетность. Судя по документам, хранящимся в областном Ульяновском архиве, такие настоятели не только позволяли себе грубые, оскорбительные выходки в отношении архиерея, который, по их мнению, был легко уязвим, так как не шел на сотрудничество со светскими властями, но и организовывали на него доносы в Патриархию и уполномоченному по делам религий.

Оскорбительно и дерзко выглядит описание архиепископа Иоанна глазами доносчиков. В жизни же, наоборот, люди преклонялись перед духовным обликом своего владыки, любили его, чувствовали, что он — проводник Божьей правды. А суть "злодейства" архиепископа Иоанна в доносе раскрывается позже: "Остающиеся излишки причтовой доходности, по нашему мнению, должны оставаться в пользу церкви (прихода — В.М.). Тогда как архиерей Ульяновский эти деньги забирает… Если настоятель храма передает ему денег на 2–3 тысячи менее, то он кричит на него: вор, плут, мошенник — украл деньги".

Архимандрит Борис (Крыжин), в свое время наблюдавший все эти сцены, вспоминает: "Он требовал, чтобы духовенство не занималось воровством, он правильно требовал".

Много помогала архиепископу Иоанну в его деятельности своими советами игумения Екатерина. Архимандрит Борис вспоминает и о ней: "Женщина она была благодатная, умная, сдержанная во всем… Жила она тоже на Водников, дом 17 — после закрытия Спасского женского монастыря. Жила при епархии, помогая, в чем могла, владыке… давала ему советы даже по управлению епархией".

Умерла она в 1956 году и похоронена рядом с архиепископом Иоанном на кладбище у храма Воскресения Христова. Интересно, что после смерти игумении люди как-то позабыли о ней. Владыка Иоанн скорбел, что православные города Ульяновска не смогли оценить ее духовный подвиг по достоинству. Мало кто приходил к ней на могилку. За несколько недель до смерти архиепископа его келейница Анна Алексеевна спросила его:

— Владыко, а может, еще поправитесь, еще поживете?

На что он ответил очень характерно:

— Дорожку к Екатерине укажу.

После смерти владыки люди, приходившие к нему на могилку, в своих молитвах всегда поминали и игумению Екатерину. Так происходит и доныне. Действительно, владыка "указал дорожку" к игумении Екатерине.

Между тем обстановка вокруг истинных верующих и пастырей церкви в стране все более осложнялась. Неуступчивый в вопросах веры и по-монашески аскетичный владыка, по воспоминаниям архимандрита Бориса Крыжина, "чувствовал, что его могут отправить на покой (возраст у него уже был преклонный), а епархию просто ликвидировать — и заранее купил дом в Собачьем переулке (ныне это 1-й переулок Рылеева, дом № 1). Он переехал в этот дом еще до того, как забрали кафедральный собор на Водников".

Перед закрытием епархии в 1958 году в Ульяновск приезжал управляющий делами Московской патриархии Пимен (будущий Патриарх РПЦ). "Приехал он Великим Постом и служил в кафедральном соборе. Читал пышный канон св. Андрея Критского" (архимандрит Борис Крыжин).

Вскоре вопрос о закрытии кафедрального собора на ул. Водников встал вплотную. Каким образом производилось закрытие храма, дает представление "Заключение о закрытии церкви на ул. Водников г. Ульяновска", подписанное уполномоченным Совета по делам РПЦ при Совмине СССР по Ульяновской области Михаилом Кошманом 11 июня 1959 г. (ГАУД, Р-3705, оп. 1, Ех. 39, стр. 58-61). Собор был закрыт якобы по просьбам трудящихся, которым мешал спать звон колоколов и которые организовали несколько статей по этому поводу в областную газету "Ульяновская правда". Кроме того, противопожарная безопасность собора не соответствовала нормам.

Вскоре храм был закрыт. Закрыта была и Ульяновская епархия. Владыка поселился в заранее купленном домике в Собачьем переулке. Вела его хозяйство келейница Наталья, а помогала ей Анна Алексеевна.

С 1959 года и до самой своей честной кончины в 1968 году архиепископ, попавший в опалу к светским властям, жил одиноко. Особенно обидно было то, что к нему, очевидно, из-за боязни, не приходили и священники, многие из которых начали свою службу в церкви под его началом и были рукоположены им в священнический сан. Редкие из них заглядывали в домик владыки Иоанна.

Главное, что делал владыка при жизни, был призыв к покаянию. Анна Алексеевна рассказывает, что архиепископ даже перед кончиной в дни своей болезни все время повторял: "Мне нужно сказать народу". Будучи крайне ослабевшим, он вдруг, словно молодой энергичный человек, вскакивал с кровати и с силой обувался в валенки.

— Владыко, вы куда? Вам нельзя вставать, ложитесь!

— Мне нужно сказать народу.

Характеристики

Список файлов реферата