12172-1 (643961), страница 4
Текст из файла (страница 4)
В первые годы новый Президент США отказывался от конструктивного диалога или взаимодействия с СССР. Стремление к военному превосходству и к возобновлению активного идеологического противостояния с Советским Союзом - таковы были две составные части его политики. Первые четыре года его президентства характеризовались засильем воинствующей идеологии, окончательным развалом процесса разрядки, которую Президент США открыто отвергал, заменив ее конфронтацией, ростом опасной напряженности в отношениях между двумя супердержавами. Тут был и объявленный Рейганом "крестовый поход" против "империи зла", и программа "звездных войн", и лихорадочное наращивание новых видов вооружений.
Все это - во имя провозглашенной администрацией Соединенных Штатов стратегии "прямого противоборства" с Советским Союзом на глобальном и региональных уровнях. Был взят курс на ломку военно-стратегического равновесия. Стремление Белого дома к военному превосходству явно отодвигало назад любую перспективу конструктивных переговоров и договоренностей по ограничению вооружений. А эти переговоры были своеобразным барометром советско-американских отношений.
Трагический инцидент с южнокорейским лайнером, сбитым 1 сентября 1983 года советским истребителем, еще больше накалил обстановку. Отношения между Советским Союзом и США оказались почти полностью парализованы.
И все же запас прочности, наработанный при активном участии советской дипломатии и посла Добрынина в предшествовавшие годы, помог сохранить на плаву необходимый минимум отношений, оставшихся от разрядки, а затем и придать новый импульс процессу разрядки.
В начале 1984 года в позиции администрации США на советском направлении вроде стали проявляться некоторые сдвиги. За первые четыре года пребывания у власти Президент США претерпел определенную эволюцию от жесткой оппозиции контактам и переговорам с СССР к постепенному использованию их для достижения своих внутриполитических и внешнеполитических целей. Он не прочь был обрести в глазах американцев и мировой общественности имидж не только сильного президента, но и президента-миротворца. Начавшаяся кампания по выборам президента, трудности в отношениях с западноевропейскими союзниками побудили Рейгана предпринять первые шаги на пути возобновления диалога с Москвой.
К этому времени и большинство в советском руководстве стало приходить к мнению, что необходимо искать какой-то выход из опасного тупика в отношениях с США, прежде всего на путях возобновления переговорного процесса по ограничению ядерного оружия. Несколько позже советское руководство пошло на трудный для себя в тот момент шаг: отказ от своего давнишнего требования - условия возобновления переговоров по ограничению вооружений - о предварительном выводе американских ракет "Першинг-2" и крылатых ракет из Европы, нарушавших стратегическое равновесие в этом районе.
Однако настоящего диалога с Вашингтоном сразу не получилось. В Москве все еще сильны были подозрения, что наметившиеся в это время некоторые подвижки в позиции администрации Рейгана в пользу такого диалога объяснялись главным образом предвыборными соображениями. Да и в самой администрации в этот период не было еще никакого отработанного курса на активизацию отношений с Советским Союзом.
Однако вскоре после переизбрания Рейгана на второй срок в начале 1985 года в Женеве была достигнута важная договоренность относительно рамок начинавшихся двусторонних переговоров: впервые речь шла о включении в них вопроса по ядерно-космическим вооружениям.
После смерти Черненко в марте 1985 года идея первой за шесть лет советско-американской встречи на высшем уровне начала обретать конкретные очертания. Новый Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев с самого начала стал сторонником личных контактов на высшем уровне. Рейган тоже высказался за проведение встречи с Горбачевым.
19-25 ноября 1985 года в Женеве состоялась их первая встреча. К удовлетворению обоих участников обнаружилось, что они могут разговаривать не только как непримиримые идеологические антагонисты, но и как лидеры, ведущие практический диалог поиска путей к решению давних проблем. Открывалась новая эпоха советско-американских встреч на высшем уровне, которые в конечном счете привели к изменению отношений обеих стран, да и не только их одних.
Сокровенные надежды на восстановление и развитие сотрудничества времен разрядки, не покидавшие посла А.Ф. Добрынина даже в мрачные годы конца президентства Д.Картера и первой половины правления президента Р.Рейгана, стали вроде сбываться.
Как никогда цель сохранения и развития высокого уровня связей между двумя странами входила в высшую задачу обеспечения национальных интересов собственной страны. Посол считал, что эта задача достигается применением широкого арсенала средств, среди которых умная, расчетливая дипломатия занимает ведущее место. Вся деятельность его в Вашингтоне подтверждала это.
Он не был сторонником сугубо декларативных ходов, на которые падки некоторые из политиков, поддакивающие настроениям зачастую неинформированной общественности. Публичным конфронтациям он предпочитал терпеливые переговоры с целью нахождения компромиссных решений. В этой связи он придавал особое значение такому практически важному для дипломатов вопросу, как умение вести переговоры (или строить ответственные беседы). В МИДе была неплохая практическая "школа дипломатов-переговорщиков", к которой принадлежал прежде всего сам министр А.А. Громыко, ряд послов и ответственных сотрудников, среди них был и наш посол в Вашингтоне.
Вот несколько примеров-афоризмов из неписаных правил и традиций для переговорщиков: дипломат - официальный представитель своего государства, он не имеет права нести отсебятину или произвольно импровизировать; если не уверен, что говорить, лучше промолчи. Компетенция - непременное качество дипломата, нельзя давать в переговорах волю эмоциям, но надо использовать эмоциональность другой стороны. К каждому партнеру по переговорам важен свой подход, с учетом его сильных и слабых качеств. Нельзя торопиться в переговорах, иначе проиграешь, абсолютно недопустимо сразу раскрывать все карты, хотеть решить проблему одним махом. Это - иллюзия!.. И конечно, главное для дипломата - внутренняя убежденность в том, что он отстаивает правое дело во имя интересов своей страны.
Сам посол умел выстраивать варианты бесед в зависимости от характера собеседника и ситуации. Тщательно к ним готовясь, он раскладывал в уме (тут ему помогало хорошее знание тактики в шахматной игре) систему собственных аргументов и пытался предвидеть систему защиты или нападения другой стороны. Получалось некое ветвистое логическое древо будущих переговоров. В запасе всегда было несколько шуток или юмора для разрядки напряженных моментов встреч. А.Ф.Добрынин вообще нестандартно вел даже официальные беседы. Он крайне редко брал с собой помощников, никогда, досконально владея английским языком, - переводчиков. Он не приглашал с собой записывающего беседу, что делают обычно другие послы, а представители американской администрации полагаются на специалистов-стенографов. Он же приходил на беседу, как правило, один, по ходу диалога мало что записывал.
Обладая феноменальной памятью, он по возвращении с важной беседы обычно закрывался в кабинете и бисерным почерком точно записывал содержание разговора в виде шифротелеграммы в Москву. Но этим посол не ограничивался: он либо в той же телеграмме, либо сразу вслед за ней давал анализ беседы или полученного сообщения, вскрывал мотивы демарша, предлагал конкретные ответные ходы.
Добрынин понимал, что для принятия решений Москве важны не только информация о том, что происходит, но и анализ событий, мотивов, скрытых пружин происходящего и, что особенно важно, истинных намерений другой стороны. Выявление намерений - всегда труднейшая задача дипломатии. Такой она остается и сегодня. И только опытность посла, его профессиональная экспертиза, умение, вращаясь в элитных кругах страны пребывания, отбирать из вороха фактов золотники - сведения, дающие возможность проникнуть в сферу настроений другой стороны, могут помочь правительству принять верное решение, предостеречь его от ходов, таящих риск для интересов государства. Добрынин поднял роль посла до участника выработки решений по крупнейшим вопросам мировой политики.
С середины 1980-х годов начали исподволь создаваться уникальные возможности для постепенного завершения "холодной войны" на конфронтационной договорной основе с Западом. В этом была немалая заслуга нашей отечественной дипломатии. Непоследняя роль в указанном процессе на американском направлении принадлежала нашему послу в Вашингтоне, характерной особенностью дипломатической деятельности которого была постоянная заинтересованность в сохранении и развитии стабильных отношений с США.
Видимо, эти соображения, наряду с другими обстоятельствами, привели руководство в Москве к решению о переводе А.Ф. Добрынина на другую, еще более ответственную работу в центре. Весной 1986 года он был избран Секретарем ЦК КПСС по международным вопросам и заведующим соответствующим отделом ЦК. Назначение это явилось определенной неожиданностью для самого посла, ибо всю свою жизнь он посвятил только дипломатической работе и ни разу не был на партийных постах.
Кстати, госсекретарь Шульц рассказывал послу эпизод полуанекдотического порядка. Когда он, Шульц, сообщил президенту Рейгану, что посол Добрынин уезжает в связи с избранием его на высокий партийный пост по международным вопросам, то президент с изумлением спросил: "А разве он коммунист?!" Рейган, видимо, не знал, что в то время все советские дипломаты обязательно были членами партии. Во всяком случае в устах Рейгана такой вопрос - в условиях идеологического противостояния - звучал чуть ли не комплиментом.
Нужно сказать, что накануне отъезда посла из США президент Р. Рейган получил личное послание М.С. Горбачева, в котором, в частности, говорилось следующее: "Хочу сказать, что мы (советское руководство) ценим многолетнюю деятельность А.Ф. Добрынина на посту посла в Вашингтоне, его энергичные усилия по налаживанию взаимоотношений между нашими народами. Этому, конечно, в значительной степени помогали те постоянные контакты, которые у него были с американским руководством, в том числе при Вашей администрации". В таком же духе высказался и сам Рейган при прощальной встрече с послом, подарив ему с личной подписью цветную фотографию, сделанную в Белом доме при их встрече вместе с супругами.
Среди многочисленных писем и посланий выделялось письмо бывшего президента Никсона: "... ни один из послов, которых я знал в течение последних сорока лет, не служил своей стране с большей отдачей, чем Вы. Без Вашей деятельности невозможно было бы развить новые взаимоотношения между нашими странами, кульминацией которых была встреча на высшем уровне в 1972 году".
Так в 1986 году завершилось рекордное в истории отечественной дипломатии 25-летнее пребывание А.Ф. Добрынина на посту Чрезвычайного и Полномочного Посла в США.
Сам посол считал, что для развития советско-американских отношений складывалась благоприятная обстановка. Придя к власти, М.С. Горбачев заявил о новом мышлении во внешней политике, основную ставку делая при этом на взаимодействие и сотрудничество с США. Только так, конечно, можно было покончить с "холодной войной". Кроме того, у нас для дипломатического торга с Западом к тому времени были достаточно сильные военно-стратегические позиции. Вывод наших войск из Восточной Европы и объединение Германии, к чему стремился Запад и был готов "заплатить" за это немалую цену, в конце 1980-х годов продолжали целиком зависеть от решения Москвы. А такое знаковое решение на неконфронтационной основе было бы вполне закономерно обусловить в договорном порядке одновременными встречными обязательствами Запада, и в первую очередь США, - не расширять границы НАТО и не усиливать ее военную инфраструктуру, а также согласием на совместную выработку эффективной архитектуры общеевропейской безопасности.
Именно такую схему масштабного урегулирования предлагали эксперты МИДа. Их этого исходила и наша дипломатия в долгосрочном плане. Об этом же писал и наш посол в Вашингтоне.
Однако бурные события в нашей стране конца 1980-х и начала 1990-х годов, вызванные сильными социальными потрясениями, немалыми эмоциями вокруг идей перестройки и острой борьбой за власть в высшем руководстве страны завершились трагическим результатом: распадом нашего единого государства.
Все это привело к тому, что Запад во главе с Вашингтоном - по существу уже без согласования с нами - сам стал стремиться подвести свою одностороннюю черту под итогами второй мировой войны и под завершением "холодной войны" путем перекройки политической карты Европы. При этом проводившаяся перекройка не фиксировалась уже как будущий статус-кво, а открыто провозглашалось дальнейшее продвижение границ НАТО на восток.
Таков был драматический итог наших взаимоотношений с Соединенными Штатами на критическом, переломном этапе от советско-американских к российско-американским отношениям.
Нет нужды подробно говорить о событиях последующего постсоветского десятилетия. Они всем хорошо памятны. На повестку дня для нас стала необходимость суровой адаптации к реалиям международной обстановки и международной политики.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
