77668 (637832), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Именно Горанская первой почувствовала неладное с глазами у своего ученика и сама наняла извозчика, чтобы отвезти его к врачам в Ельню. Она тщательно подбирала для него книги и индивидуально занималась с ним, когда он был не в состоянии ходить в школу. Она привила ему любовь к поэзии и литературе; первой заметила его дарование и всячески направляла его.
Александра Васильевна Тарбаева вела в сельской школе первый класс, когда Миша Исаковский был принят экстерном во второй. Она разделяла с Е.С. Горанской все хлопоты и заботы о его судьбе.
Огромную роль в судьбе будущего выдающегося поэта сыграл М.И. Погодин – обаятельный российский интеллигент. Когда Исаковскому за неуплату взноса за обучение грозило исключение их гимназии, Погодин быстро пришел на помощь. Не будь помощи этих прекрасных людей, Исаковский, возможно, не стал бы тем, кем он стал в культуре и поэзии.
Несмотря на все заботы добрых людей, Исаковский жил очень бедно. По его собственным словам, он «занимал маленькую комнатушку, питался как попало и чем попало». К материальным трудностям прибавилось еще одиночество, отсутствие друзей. Со всеми одноклассниками он «сходился туго». Еще бы: ведь он учился вместе с детьми состоятельных родителей – холеными дворянскими и купеческими сынками. В их кругу мальчик из бедной трудовой семьи, «мужик», чувствовал себя отчужденно. Вкусы, интересы, желания, возможности были у них совершенно иные. В таких условиях в характере крестьянского подростка формировалось чувство собственного достоинства и независимости.
В гимназии Исаковский продолжал свои поэтические опыты, но теперешние учителя его уже не поддержали. Поэт с горечью вспоминал, как «попытался однажды сделать намек на свою «причастность к литературе»: гимназистам было задано сочинение на тему: «Описание Кавказа по произведениям А.С. Пушкина». Неравнодушный к Пушкину еще в школе, мальчик решил выразить свои мысли в стихотворной форме:
«Так вот ты каков, мой священный Кавказ,
Я всею душою стремился
Тебя посмотреть еще в детстве хоть раз,
К тебе я мечтой уносился».
С волнением подавал он тетрадь, втайне ожидая похвалы и хорошей оценки. Но случилось обратное. Учитель словесности не поставил никакой отметки и красными чернилами написал под сочинением: «прошу точно выполнить заданную работу, не допуская неуместных вольностей».
И все-таки, Исаковский не перестал сочинять. Из написанного в гимназии, лучшим является стихотворение «Путник» (1916г.), вошедшее в один из ранних юношеских сборников «По ступеням времени». Стихотворение отразило настроения начинающего поэта в чуждой ему гимназической среде. Оно открывается мрачной, грустной картиной. Изнемогающий путник (в нем угадывается сам поэт), напрягая все силы, пробирается к далекому ночлегу. Сгущается «темнота осенней ночи», «буря голосит», «дорогу покрывает холод-темнота», но «ночлег далек».
Так холод и тьма жизни питали мечту о свете и счастье, побуждали к борьбе. Конечно, это еще очень слабые, наивные стихи, а мечта отвлеченная, неясная. Тем не менее, стихи эти характеризуют направление поисков начинающего поэта. Если в отроческие годы жизнь «бедного уголочка» порождала порыв к свету, знанию, звала в «походы» за науками, то вращение в чуждой социальной среде, расширяющееся познание мира способствовали формированию классового самосознания юного поэта, подводили к пониманию того, что «жизнь есть в борьбе». С этим чувством молодой Исаковский вступает в исторический 1917 год.
Гиназист Исаковский в период революции.
Во время февральской буржуазно-демократической революции Исаковский учился в шестом классе Смоленской гимназии. Революционные события коснулись значительной части учеников, вовлекли их в свою орбиту.
Пятого марта 1917 года, в день свержения самодержавия, состоялось общее собрание учащихся старших классов средних учебных заведений Смоленска, которое избрало Исполнительный комитет своей молодежной организации. Комитет установил связь с организациями рабочих и солдат, стал оказывать помощь временным городским властям в поддержке порядка в городе; организовал сбор средств в помощь освобожденным из тюрем революционерам. Был создан молодежный клуб и собственный журнал «Наша заря».
Революционно настроенный гимназист Исаковский, принял самое деятельное участие во всей этой работе. Во второй половине марта вышел первый номер журнала с эпиграфом стихотворения И. Никитина:
«Зреет наше юное племя,
Путь твой широк впереди».
Редактировал журнал В. Свистунов – учитель и друг Исаковского, который и привел его к активному сотрудничеству в журнале. На пятой странице Исаковский опубликовал свое стихотворение «Товарищам». Несовершенное в художественном отношении, оно было пронизано революционным пафосом, выражало настроения молодого поэта в это бурное время.
В смоленской гимназии Воронина Исаковский проучился два года, и осенью 1917 года он перевелся в Ельнинскую гимназию – поближе к дому. Однако, учиться дальше не пришлось: семья терпела большую нужду и надо было браться за работу. Он оставляет гимназию, уйдя из шестого класса. На этом прервалось навсегда его образование. Впоследствии он всю жизнь занимался самообразованием, так как не мог продолжать систематическую учебу из-за болезни глаз.
Великую Октябрьскую революцию семнадцатилетний Михаил Исаковский принял радостно, всем сердцем. Не случайно впоследствии, в задушевной «Песне о революции» он обращался к ней как к живому, любимому существу:
«Ты одна – за тысячу лет впервые
Руку протянула мужику».
А в автобиографии, подобно Маяковскому, воскликнувшему «Моя революция!», писал: «Я не могу представить свое существование отдельно от жизни народа, от Октябрьской революции».
В год Великого Октября началась трудовая деятельность Исаковского: он становится учителем начальной школы, пользуется большим доверием у тружеников – сельчан. Его избирают в сельский волостной Совет – помощником секретаря.
II Этапы большого пути
Становление Исаковского, как поэта в годы Гражданской войны.
Весной 1918 года в биографии Исаковского произошел драматический эпизод, едва не стоивший ему жизни. Бедствующее крестьянство Смоленщины не раз посылало гонцов за хлебом в плодородные южные края России. Желая помочь голодающим сельчанам, Исаковский в марте 1918 года вместе с товарищем Филимоном Титовым отправляется в подобную поездку, чтобы пригнать вагон хлеба для деревни. Побывали они в Курске, а затем добрались до Ростова на Дону, где им сказали, что по Дону идет баржа с пшеницей и весь этот хлеб предполагается отправить специальным поездом в Смоленскую губернию. Но шла гражданская война, на Ростов наступали бело-казачьи войска. Баржа так и не пришла, поезд не ходил. Исаковский с товарищем отправились домой пешком, но под Новочеркасском были задержаны белоказачьим патрулем, посажены в тюрьму и, как потом выяснилось из документов, оказались приговоренными к расстрелу. Лишь вступление в город Красной армии избавило их от смерти.
Ужас пережитого не ослабил волю юного Исаковского, не поколебал его революционных убеждений.
Осенью 1918 года он вступает в ВКП(б). Начинается длительный период журналистской газетной работы Исаковского, одновременно происходит его становление как поэта. Революции требовались грамотные люди из рабоче-крестьянских слоев.
В начале 1919 года партия посылает Исаковского в Ельню, редактором уездной газеты, которая находилась тогда в бедственном состоянии. Как вспоминал Михаил Васильевич, в сущности, газеты еще не было, – ее надо было заново создавать. Проработал он здесь два года, причем работал буквально один. Весь материал, от первой до последней строки, приходилось самому переписывать от руки: не было ни машинки, ни машинистки. Он писал статьи и фельетоны, корректировал, участвовал в верстке. Газета печаталась вручную. Усталость на работе повлияла на то, что у Исаковского прогрессировала болезнь глаз.
В 1921 году Исаковского переводят на работу в смоленскую губернскую газету «Рабочий путь». На различных должностях (выпускающий, секретарь, заведующий отделом и др.) он работал здесь в течение десяти лет (не считая нескольких длительных перерывов, связанных с болезнью глаз).
В том же, 1921 году в Смоленске вышли первые сборники стихов Исаковского: «По ступеням времени», «Взлеты» - агитационная поэма «Четыреста миллионов» и книга лозунгов «Борьба с голодом», «Боевые лозунги дня», созданная по заданию губкома партии.
Кроме того, он опубликовал ряд стихотворений в совместном сборнике: «М. Исаковский. На новом пути». Были коллективные сборники: «Тройка», «Паяльник», «Лихолетье», «Мизинец».
Любопытны эти книжечки – живые свидетельства трудного зарождения новой поэзии в начале Октябрьской эпохи. Тоненькие, полтора-два десятка страниц, напечатанные малым тиражом на посредственной бумаге, сборники стихов стоили 200 рублей, а некоторые совсем не имели обозначенной цены, потому что распространялись в народе бесплатно, как средства революционной агитации и пропаганды.
Это были еще не вполне зрелые, но в какой-то мере уже общественно значимые плоды начального, ученического периода творчества Исаковского, длившегося до середины двадцатых годов.
Пусть еще не состоялись вполне творческие взлеты Исаковского, но книжечки уже есть, они читаются, и они всерьез отражают мучительные поиски начинающим поэтом своего места, своего пути. В зародыше они содержат немало того, что впоследствии будет поднято им на подлинно поэтическую высоту.
В предисловии к сборнику «По ступеням времени», включающему стихи 1914-1921 годов, автор заявляет: «Шестнадцать стихотворений, помещенных здесь, являются первым камнем того творческого издания, которое я буду строить в течение всей своей жизни».
Конечно же, пробный камень оказался еще не прочным, но энтузиазм строителя был велик, и строительство началось.
Не выработав пока собственной манеры письма, молодой поэт, порой и сам того не замечая, заимствует и подражает. Отголоски самых разных поэтических традиций, стилей, манер, причудливо переплетаясь, слышатся то тут, то там в его ранних сборниках. Традиционное, книжное вытесняет зачастую личные впечатления от реальной жизни. Так, в стихотворении о мировой войне «Из цепи тревог», написанном в историческом 19-ом году, мы еще не почувствуем признаков того буржуазно-революционного времени, когда стихотворение создавалось. Зато встретим в нем такие и подобные строки:
«Из слез и рыданий сплету я аккорды,
Загадочной нежности полны».
Читаем это, и на память приходит «рыдающий аккорд» раннего Маяковского. Некоторые интонации дооктябрьского Маяковского, его примеры контрастного строения образа, узнаем и в стихотворении «Два мира» (1920):
«Улицы, солнцем обласканы,
В расцветах весны утопали,
Но лица рабочих казались черными масками,
Казались тюрьмой их сырые подвалы».
Влияние различных поэтических напрвлений на творчество поэта.
Как бы ни отрицал это позднее Исаковский, все-таки сильное влияние на него в то время оказала пролеткультовская поэзия. Да и как не влиять, если Пролеткульт в 1917-1920 годах был основной и самой массовой литературной организации, сливающей пролетарских и бедных крестьянских писателей для строительства новой, пролетарской литературы и культуры. Исаковский имел прямое отношение к смоленскому губернскому Пролеткульту, общался с видными его представителями. Совместно со С. Страдным участвовал в пролеткультовских изданиях. Его собственные произведения выходили в издательстве губернского Пролеткульта.
Типичные для всех пролеткультовцев вычурная манера письма, крайняя гиперболизация, когда изобразительные средства и ассоциации черпались из космического словаря, абстрактное воспевание машин и электричества дают о себе знать и в стихах Исаковского — в виде «электро-солнечных лучей», «электрических солнц» и т.п.
И все-таки даже неумелые, «неуклюжие», по его собственным выражениям, стихи юного Исаковского с точки зрения эстетики нельзя отождествлять с планетарно-космической поэзией пролеткультовцев.
Главное, что отличает его от пролеткультовцев уже в ранних сборниках, - это близость к классикам, особенно к Некрасову. Тяготение, пусть еще не достаточно осознанное, к истинно народному, национальному, к поэтической точности и естественности.
В исканиях начинающего Исаковского отразились общие черты нашей молодой литературы той поры, не исключая слабостей и противоречий.
Советскую литературу периода 1917-1920 годов можно назвать литературой взволнованных лирических откликов на Октябрьскую революцию. В ней доминировала поэзия, лирика, обладающая возможностью быстрого и непосредственного отклика на происходящее, мгновенного выражения личного, эмоционального отношения автора к важнейшим событиям.
Уже в стихах 1920 года поэт делает небесплодную попытку реалистически осознать диковинное и чудесное, проникнуть в существо реальных фактов, раскрыть их обобщающий смысл. Пролеткультовцы, с их отвлеченными космическими «электропоэмами», уходили от подобных реальных фактов, витали в облаках. Исаковскому все возрастающее внимание к действительности, к тому новому, что появлялось в жизни, помогало творчески формироваться, скорее обретать свой голос.
О принципиальном расхождении начинающего Исаковского с пролеткультовцами говорило и его отношение к классическому наследию.
Примеры близости юного Исаковского к классикам мы уже видели в его школьных стихах, и в поэтических сборниках 1921 года. Надо лишь хорошо представить себе значение такого кровного родства с классиками, устойчивого, начавшегося с юных лет, для всего последующего развития поэта.
Подражание Пушкину и Некрасову, а затем сознательная учеба у них способствовали выработке поэтической конкретности, реалистической ясности, простоты и изящества художественной формы. Классики учили поэта быть ближе к насущным проблемам народной жизни, углубляться во внутренний мир человека, четко и ясно говорить о важном, существенном. На этом пути поэт со временем прочно закрепится и станет одним из активнейших хранителей и продолжателей лучших традиций русской классики в советской поэзии. В этом смысле ученические опыты ранних сборников весьма поучительны.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
