Pikul (637809), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

И в наши дни вопрос об отношении к истории, патриотизму является далеко не отвлеченным и не чисто академическим. В непростое и неспокойное наше время он, может быть, как никогда принципиален. И не случайно русская история сейчас – предмет острейшей идеологической борьбы. А русофобия – едва ли не главное оружие империалистической пропаганды. «Вся русская история, - пишет Ф. Нестеров в книге «Связь времен», - с точки зрения буржуазной славистики, есть чередование господства аварского, хазарского, варяжского, монгольского догматического влияния и, начиная с эпохи Петра вплоть до самой революции, благотворного воздействия и господства ост-зейских немцев… О том, что русский народ мог сам решать свою судьбу, разумеется, и речи нет …

Из нигилистической концепции всей русской истории довольно стройно вырастает нигилистическая же теория «Октябрьской революции, в которой русофобия оборачивается антисоветизмом. Отсталость провозглашается доминирующей чертой русского исторического процесса; а отсталостью объясняют 1917 год и диктатуру пролетариата …» ¹⁰

По-иному видит родную историю Валентин Пикуль. Нет, он не закрывает глаза на язвы и пороки прошлого. Порой его романы – особенно из жизни России XVIII века – трудно даже читать – настолько в них писатель реалистичен и даже натуралистичен в описании бедствий народных: нищеты, бесправия, голода, повальных эпидемий, издевательств помещиков. Таковы, например, потрясающе написанные сцены массовых самосожжений в «Слове и деле», страницы о зверствах Салтычихи или потопленном в крови восстании Пугачева в «Фаворите».

А с каким гневом и возмущением обличает писатель в романах «Богатство», «Крейсера», «У последней черты» («Нечистая сила») да и других «царскую шайку», разворовывавшую и развращавшую страну …

И не потому ли так внимателен В. Пикуль – художник глубоко социальный – к теме революции, которая не ограничивается у него жесткими временными рамками, непосредственно с 1917 годом (романы «Из тупика», «Моодзунд»).

Борьба за лучшее будущее, за социальную справедливость, против самодержавия и эксплуатации проходит практически через все произведения В. Пикуля. Мы видим эту борьбу в сценах пугачевского бунта в «Фаворите» и на страницах миниатюр «Старой шкатулки», сполохами пожаров 1905 года она озарила роман «На задворках Великой империи», значительное место уделено ей и в романе «Три возраста Окини-сан».

В. Пикуль подходит к истории диалектично, поэтому и видит в революции не стихийный взрыв, обусловленный стечением обстоятельств, а естественное завершение всего предшествующего исторического развития России, добытое в многовековой борьбе осуществление всех самых светлых мечтаний и чаяний народа, залог прекрасного и гармоничного будущего …

Но, безжалостно вскрывая недостатки прошлого, писатель дален от исторического нигилизма, который, по его мнению, «калечит души людей, лишает их понимания национальных святынь.» При всей объективности изображения прошлого для В. Пикуля в истории важен, прежде всего, положительный пример. Воспитывающий у народа чувство патриотизма и национальной гордости. Своими романами писатель настойчиво подчеркивает, что мы не Иваны, родства не помнящие. Что у народа нашего, при всей сложности исторического развития, были и великая наука, и великое искусство, и великая литература, и величайшие победы и достижения.

Все это не могло возникнуть из ничего, родиться во мраке беспросветной исторической ночи. У великого народа и история великая!

«За патриотизм или против патриотизма ?» - ответ на этот Ленинский вопрос всегда однозначен. “История – говорит писатель, - могучий фактор воспитания, осознанного патриотизма. Принижать свою историю, забывать ее – значит оплевывать могилы своих предков, боровшихся за родную русскую землю… Я сам считаю себя патриотом и не боюсь говорить об этом громко» ¹¹

Историческое полотно, созданное В. Пикулем, огромно. Трудно даже перечислить эпохи и события, которые отразил он в своих произведениях. По признанию писателя, еще в самом начале творческого пути он понял, что история России настолько богата, что охватить ее всю одному человеку не возможно. Поэтому он попытался ограничить себя наиболее интересующим его столетием – с 1725 года, года смерти Петра I, по 1825 год, ознаменовавшийся восстанием декабристов.

В основе произведений Валентина Пикуля всегда лежит точно выверенный фактический, документальный материал. И в этом тоже проявилось отношение писателя к истории и исторической прозе. Современного читателя не удовлетворяет уже вольное, беллетризованное переложение прошлого. Его привлекают и убеждают документы, факты, свидетельства современников. «Я не умею выдумывать – рассказывает В. Пикуль. – Я могу писать только тогда, когда у меня есть фактический материал, когда досконально проработаны источники».¹²

Так что же: в книгах В. Пикуля нет неточностей? Конечно же они встречаются. Их не может не быть, если учитывать, какой огромный исторический пласт поднимает и перерабатывает писатель. А, кроме того, каждое событие прошлого, результаты деятельности того или иного исторического лица всегда имеют несколько версий.

И дело исторического романиста – знать все эти версии и выбрать из них одну, наиболее ему близкую. А эта версия не всегда совпадает со взглядами других исследователей, а часто и с общепринятой точкой зрения. Но шибок и неточностей в романах В. Пикуля, как свидетельствуют об этом крупнейшие историки, не больше, а меньше, чем в иных научных монографиях.

Валентин Пикуль, соединяя в себе одновременно талант художника и историка, идет, как правило, тропами нехожеными. В свих произведениях он разрабатывает обычно те пласты минувшего, которые оставались до него или совсем не освещенными, или освещенными недостаточно не только литературой, но и исторической наукой. Наиболее характерный пример тому – знаменитый роман «Слово и дело», ставший сегодня библиографической редкостью.

«Слово и дело», пожалуй, вершинный роман В. Пикуля. Именно с него начинается «главная книга писателя. В. Пикуль продолжил тему романом «Фаворит». Сюда же можно отнести роман «Пером и шпагой». На очереди «Аракчеевщина», с которой в свет будет достаточно полно и всесторонне отражено целое столетие русской истории. В «Слове и деле» в наиболее яркой форме проявились особенности творческой манеры художника, его отношение к русской истории и русскому национальному характеру.

… 30-е годы XVIII столетия, которым посвящен роман, - воистину «темные годины нашей истории. До В. Пикуля эпоха эта была в какой-то степени показана «русским Вальтером Скоттом» – Иваном Лажечниковым («Ледяной дом»), который, однако, во многом пренебрег исторической реальностью то времени, пойдя преимущественно по пути художественного вымысла. В. Пикуль же в основу романа положил подлинные исторические события, тщательно выверив их по документам.

Начав свое повествование с краткого царствования Петра II, писатель расширяет картину происходящих событий, пока нам не открывается огромное, многоплановое полотно, географически охватывающее Петербург и Москву, Париж и Берлин, Казань и Ярославль, Курляндию и Урал, Крым и Север, а в своем «социальном разрезе» показывающее почти все слои тогдашнего русского общества. (Этот принцип масштабности, стремления захватить в орбиту повествования как можно больше событий, мест, героев отличает и другие произведения В. Пикуля, в частности, двухтомный роман «Фаворит»).

Перед нами кровопролитные бои крымских походов фельдмаршала Миниха и яростная борьба аристократии за власть; «позолоченная грязь» придворной жизни и нищета и бесправие простого народа; темные подворотни воровских притонов и роскошные резиденции европейских послов … А над всем этим мрачные фигуры «пришлых людей», насадивших в стране режим невиданного террора, и самой императрицы – Анны Иоановны, боящейся своего народа и ненавидевшей его (в «Фаворите» такой фигурой выступает перед нами «голштинский выродок» – император Петр III). С ее приходом к власти, по выражению историка В.О. Ключевского, иноземцы «посыпались в Россию, точно сор из дырявого мешка».¹³

Меня объял чужой народ,

В пучине я погряз глубокой …

Избавь меня от хищных рук

И от чужих народов власти, -

С горечью восклицал Махайло Ломоносов.

Бироны, Остерманы, Лейбманы, Левенвольды стали владыками России, возвестившими: «Все смерти лютой достойны!»

И взметнулся над головами топор палача. Загуляли по спинам кнуты и плети. Заскрипели дыбы в застенках Тайной канцелярии. «И над великой Россией, страной храбрецов и сказочных витязей, какой уже год царствовал много бедственный страх».

Страх, нищета, отчаяние, террор сковали страну. И на фоне всего этого ужаса писатель раскрывает нам судьбы своих героев – судьбы поломанные, трагические, исковерканные. Князь Михаил Голицын, один из образованнейших людей своего времени, затравленный придворными и превращенный в жалкого шута, «высокоумная» Наташа Шереметева – чистая возвышенная девушка, проведшая лучшие свои годы в Березовском остроге, беглый мужик Потап Сурядов, один из центральных персонажей книги, - все они жертвы своего времени. Но они же и его обвинители.

Валентин Пикуль – не тот известный летописец, добру и злу внимавших «равнодушно». И прошлое для него - не остывший пепел. Оно живо, оно для художника так же реально, как и сегодняшний день. Поэтому и в этом романе, и в других произведениях мы всегда ощущаем присутствие автора, его страстность и неравнодушие. Он как бы живет вместе со своими героями, мучается, страдает, неистовствует, борется вместе с ними. («Рассказ о прошлом, как о своей судьбе … мой народ, моя страна, мои предки, мои истоки. История воспитывает только при таком выстраданном к ней отношении», - сказал об этом известный философ Арс.Гулыга). И потому, наверное, читая романы писателя, и мы сами проникаемся этими чувствами, забывая невольно, что живем в конце XX столетия. Иная, прошлая жизнь целиком захватывает нас! Такая горячая сопричастность – характерная особенность авторского письма Валентина Пикуля. Видимо, отсюда столь часто встречающиеся в его произведениях отступления и прямые публицистические выходы.

«Слово и дело!» - по площадям. «Слово и дело!» – по кораблям. «Слово и дело!» – по кабакам … Бойся, человек русский. Возьмут тебя – и навеки пропал ты. Запись имени твоего в прах изведут, даже не узнать – куда сослан. Впредь только так и делали … Чтобы от человека следа не осталось. Будто его никогда и не было на белом свете.

Иногда же в мешок зашьют – и в воду. Или на болоте затопчут – вглубь. Коли жена у тебя была – ее в одну сторону. Детишек – в другую. Раскидают семью по разным углам. Сколько было их - Иванов, родства не помнящих! Сколько детей, от голода мутноглазых, бродило по околицам. «Подайте Христа ради», - пели они страдальчески.

Роман «Слово и дело» – роман жестокий. Как жестока была и эпоха в нем описанная. Но тем мощнее звучит в нем основной мотив – борьба русского человека с иноземными поработителями. Писателю удалось показать, что как ни велики тяготы террора, как ни ужасающе жестоки притеснения, они не смогли сломить стремления народа русского к свободе и национальной независимости. («А все равно народа русского вам к власти иноземной не приучить», - хрипит, вися на дыбе, своим мучителям В.П. Жолобов).

Роман не вызывает ощущения безысходности. Напротив. Вместе с чувством боли и гнева картина того далекого времени вызывает и чувство гордости. Гордости на необъятные силы народа, за несломленный дух его, за непоколебимую веру в себя. «В самые трагические моменты истории,- пишет В. Пикуль,- вдруг распрямлялись гигантские силы русской нации. Порождались ратоборцы и страстотерпцы, увлекая за собой народ мечом и словом».

Именно к таким людям относится и главный герой книги Артемий Петрович Волынский, возглавивший борьбу против «бироновщины» и казненный в последний год царствования Анны Иоановны.

В. Пикуля не раз упрекали за его подход к изображению “верхних этажей” русского общества. Причем критики резко противоречили друг другу. Одни считали, что В. Пикуль слишком увлекается этими персонажами, «преклоняется» перед ними, другие, напротив, обвиняли его в их «опрощении», «снижении лексики». Не будем выяснять, насколько справедливы эти упреки. Верно одно – у Пикуля нет пиетета перед царствующими особами и их приближенными. Он как бы снимает с них короны, сбрасывает горностаевые мантии, шитые золотом и усыпанные бриллиантами мундиры – и они предстают перед нами живыми людьми. Но при этом В. Пикуль никогда не рисует их одной лишь краской (единственное, пожалуй, исключение – Анна Иоановна), как делают это сплошь и рядом в учебниках истории. Они изображены во всей сложности и противоречивости их характеров, взглядов, жизненных и политических устремлений, и обязательно – с точки зрения объективной оценки их роли в жизни государства. Такова Елизавета Петровна в «Слове и деле», такова в «Фаворите» Екатерина II, показанная В. Пикулем во всем своеобразии ее неординарной натуры, со всеми сложностями ее характера. Олицетворявшие собой крепостническую систему, всеми силами защищавшие власть феодалов, угнетавших простой народ, обе императрицы в то же время объективно и субъективно стремились и к укреплению государства. Главная причина успехов той же Екатерины II заключалась в том – и в романе это прекрасно показано, - что она, будучи немкой, хорошо поняла силу русского человека, гордилась им, не раз подчеркивая, что если она и Великая, то только благодаря русскому народу. «Русский народ, - писала она, - есть особенный народ в целом свете, который отличается догадкою, умом, силою … (в России) больше, чем где-нибудь, хранится под пеплом духа, мощи и силы». А Россия, считала она, «это Вселенная!»

Можно соглашаться или не соглашаться с трактовкой В. Пикуля тех или иных исторических фигур. Это дело взглядов, вкусов, пристрастий, а самое основное – исторических познаний и научной подготовки.

Но что бесспорно, - так это собственный и всегда серьезно аргументированный взгляд художника на деятельность персонажей, глубокая разработка их характеров. Здесь уже шла речь об образе Волынского в «Слове и деле». Своеобразной, противоречивой, очень колоритной фигурой предстал со страниц романа «Фаворит» главный герой его – «светлейший» князь Потемкин. Пушкин предрекал «… имя странного Потемкина будет отмечено рукою истории». Он не прост и далеко не однозначен, этот человек: «Он был велик. Хотя бывал ничтожен …» – пишет В. Пикуль. Но при всех недостатках и даже пороках Пикуль выделяет в Потемкине одну главную черту, которая и сделала его тем Потемкиным, громадное значение деятельности которого в истории развития нашего Отечества уже не оспаривается.

Характеристики

Список файлов сочинения