118778 (618205), страница 3

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 3)

Другим важным фактором, повлиявшим на результаты и изменение роли конкретных партий в региональных электоральных процессах в 2007 г., стало объединение в конце 2006 г. Российской партии пенсионеров, Российской партии жизни и партии «Родина» в партию «Справедливая Россия» (СР).

В ходе региональных выборов 2007 г. продолжали укрепляться позиции «Единой России» в региональных парламентах и её роль как доминирующего региональных электоральных процессов среди других партий. За второе место в региональных выборах в 2007 г. вели борьбу КПРФ и «Справедливая Россия». При этом позиции «Справедливой России» в 2007 г. усиливались, а КПРФ – ослабевали. ЛДПР по результативности в кампаниях 2007 г. была на четвёртом месте, и в целом её роль в региональных выборах ослаблялась, так же как роль СПС и «Яблока».

В 2007 г. из 12 «малых» партий, принимавших участие в выборах в 24 регионах, смогли получить мандаты только четыре партии (СПС, «Патриоты России», АПР, «Зелёные») в семи регионах. Таким образом, в 2007 г. у «малых» партий существенно снизилась результативность участия в региональных выборах.

Выборы депутатов региональных парламентов в 2008 г. продемонстрировали усиление роли и результативности «Единой России» и существенное снижение результатов КПРФ осенью 2008 г., а ЛДПР и

«Справедливой России» – весной 2008 г. В целом по результатам выборов 2008 г. КПРФ потеряла статус «второй» партии, перейдя в группу «третьих» партий вместе со «Справедливой Россией» и ЛДПР.

Разгромные для «малых» непарламентских партий результаты думских выборов 2007 г. напрямую повлияли на снижение активности их участия в региональных избирательных кампаниях в 2008 г. Так, в 2008 г. продолжилась тенденция сокращения числа непарламентских партий как региональных выборов. Роль непарламентских партий в региональных выборах в 2008 г. стала чисто символической – они участвовали в выборах в единичных регионах и нигде не смогли преодолеть проходные барьеры, кроме Аграрной партии, прошедшей в парламенты двух регионов весной 2008 г. Подводя итог, можно отметить следующие основные тенденции изменения участия партий как региональных электоральных процессов в 2004–2008 гг.:

• возрастание активности участия партий в региональных выборах в 2004–2007 гг. по сравнению с предыдущими электоральными циклами в реальном становлении политических партий в качестве субъектов региональных электоральных процессов со стороны гражданского общества;

• сокращение числа партий – игроков на региональном электоральном поле в 2007–2008 гг. и ослабление роли «малых» партий;

• усиление роли парламентских партий в региональных выборах в 2004–2007 гг. и превращение их в практически основных и единственных влиятельных партийных региональных электоральных процессов в 2008 г.;

• укрепление позиций и влиятельности партии «Единая Россия» среди партийных в 2006–2008 гг., постепенное снижение роли старых идеологических партий

• КПРФ, ЛДПР и схождение СПС и «Яблока» с поля электоральной борьбы в регионах в 2008 гг., появление партии «Справедливая Россия» и её интеграция в региональные электоральные процессы в 2007 г.;

• снижение конкурентности региональных выборов в 2007–2008 гг. в силу монополизации политического пространства регионов «Единой Россией» и, следовательно, сужение их демократизма и стагнирование региональных партийных систем в направлении формирования «полуторапартийности». [7]

В целом роль партий, не связанных с правящими федеральными и региональными политическими элитами, на протяжении 2006–2008 гг. последовательно ослаблялась, что способствовало повышению управляемости региональными электоральными процессами со стороны правящих элит.

Обозначенные тенденции участия партий в региональных выборах 2004–2008 гг. развивались под воздействием, прежде всего и главным образом, внешних федеральных факторов, таких как:

• политика правящей федеральной политической элиты по изменению политико-правовых условий протекания общефедеральных и региональных выборов и функционирования политических партий, управлению региональными электоральными процессами;

• благоприятная экономическая конъюнктура, рост благосостояния населения, обеспечивающие высокий рейтинг президента страны, широкое распространение среди населения настроений сохранения «статус-кво», отчуждение населения от политики, позволившие федеральной исполнительной власти проводить политику подчинения губернаторов, переформатирования партийной системы, подчинения бизнеса, обусловившую рост голосования за «партии власти» и снижение поддержки оппозиционных политических сил.

2.2 Политологический анализ роли российских политических партий в современных условиях

Обилие партий не свидетельствует о растущей социальной дифференциации общества, которое по-прежнему фрагментировано, – оно, прежде всего, отражает политическую институционализацию конкурирующих групп правящей элиты. Единственная партия России, которую можно было бы с определенной натяжкой назвать массовой и народной, – КПРФ. Однако и она не дотягивает до статуса партии оппозиционной, поскольку не стала реальной альтернативой организованным группам правящей элиты, конкурирующим между собой в процессе принятия значимых решений. Показательно, что из более чем 180 политических партий, зарегистрированных Минюстом России до 1999 г., лишь три принимали участие в выборах почти во всех регионах России: КПРФ, «Яблоко» и ЛДПР. При этом коммунисты опережали конкурентов с большим отрывом.

Важнейшей характеристикой демократического процесса считается наличие альтернатив и возможности выбора между ними. А идеология становится средством, позволяющим упростить сложный политический выбор избирателя между правительством и оппозицией. Если идеологическая дистанция между партиями левого и правого флангов не слишком велика и нет влиятельных антисистемных партий, то считается, что партийная система обладает консолидирующим потенциалом. [3]

Стремясь походить на классические демократические образцы, российские партии осуществляют безуспешные попытки придать себе какой-либо идеологический облик, сформировать структуры массовой политической организации или хотя бы имитировать таковые. Но в целом российские партии сторонятся выполнения задачи формирования общенациональных ценностей и стратегии развития страны. Большинство отечественных партий «функционирует как избирательные машины для лидеров». В этой ситуации партийная идеология превращается во вспомогательную составляющую избирательных технологий. Это подтверждает тот факт, что в программах современных российских политических партий изначально отсутствует продуманная идейно-ценностная база, определяющая их место в политическом спектре, которая могла бы помочь избирателю в его выборе.

Большинство избирателей хотели бы соединить несоединимое: социалистические ценности в социально-экономической сфере с либерально-демократическими в сфере политики и «рыночными» в сфере розничной торговли и обслуживания. Поэтому победу на выборах в России зачастую обеспечивает не столько идеология партии, которая у большинства активных участников электорального процесса размыта, сколько административная поддержка, способная, по оценкам экспертов, принести кандидату до 25% голосов, личная известность лидера, а также избирательные технологии.

Однако следует отметить, что выборы не гарантируют демократического развития страны, они могут приводить к власти правителей, которые склонны оперировать способами, далекими от норм демократии. Так, выборы в России, став формой борьбы за власть, пока еще не стали механизмом смены и тем более контроля власти. В настоящее время исход выборов определяется ресурсами финансово-промышленных кланов, стоящих за кандидатами, административной поддержкой, профессионализмом их выборных команд и «телевизионным временем», которое они способны купить, а отнюдь не партийной принадлежностью. Наличие в нашей стране партий и проводимых избирательных кампаний также не гарантирует демократический характер политической системы. «Демократически избираемая и сменяемая авторитарная власть – в такую форму на сегодняшний день отлилось развитие посткоммунистического политического режима». [3]

Можно говорить о почти полной монополизации общественной жизни экономическими и административными элитами на федеральном и региональном уровнях. В ряде регионов губернаторы препятствуют развитию политических партий, т.к. принадлежность к ним не способствует консолидации региональных политических режимов, не играет роли полезного ресурса во взаимоотношениях с центром, губительно сказывается на организационном развитии партий. Следовательно, в регионах партии не играют ключевой роли, что обусловливает слабость системы организованного коллективного действия. Не имея собственных финансовых и организационных ресурсов, немногочисленные партийные активисты примыкают перед выборами к более сильной общефедеральной партии, становясь ее региональной структурой, что позволяет вести на деньги спонсора более или менее активную избирательную кампанию.

Роль и влияние партий на уровне региона как самостоятельных субъектов политического процесса устойчиво снижается период между выборами. Как показывает практика, после выборов происходит смещение акцентов в сторону неполитических, корпоративных, отраслевых, групповых и иных интересов. И это очевидно, если учитывать, что в регионах корпоративный принцип общественной жизни всегда доминировал над социально-политическим и партийным.

Хроническая слабость российских политических партий подрывает стимулы к партийному активизму, в результате гражданское общество оказывается не представленным на политическом уровне. В связи с этим возникают благоприятные возможности для проникновения в парламент независимых «бюрократов» и «хозяйственников» и укрепления «нежелательных» связей между исполнительной и законодательной властями.

Преодолеть названные недостатки формирующейся партийной системы и был призван Федеральный закон от 11.07.2001 г. №95-ФЗ «О политических партиях», который предусматривает: ограничения на минимальную численность партии (не менее 10 тыс. членов) и ее региональных отделений (наличие таковых не менее чем в половине субъектов РФ, численностью не менее 100 человек); требование фиксированного членства в партиях; признание статуса партии лишь за общероссийскими общественно-политическими объединениями; запрет на создание политических партий по признакам профессиональной, расовой, национальной или религиозной принадлежности; введение государственного финансирования партий и др. [3]

Все эти ограничения призваны поддерживать концепцию закона, которая заключается в создании в России мощных общенациональных партий, которые будут реально представлять интересы своих избирателей. В результате в России должна быть создана необходимая для развития российского гражданского общества составляющая – эффективная обратная связь общества и власти. Несмотря на то что демократический опыт России пока невелик по сравнению с западными странами, безразличия и цинизма в отношении демократической политики и политиков в нашей стране, пожалуй, гораздо больше.

В России выборы представительных органов власти считаются главным инструментом легитимизации политической власти. Однако минимизация уровня массового участия в политике и отчуждение от партий как важнейших политических демократического политического процесса практически неизбежны.

Ведь легитимность представительных политических режимов должна опираться на веру управляемых в то, что демократия сама по себе соответствует их интересам и способна обеспечить их в обмен на существенное ограничение политического участия. Не случайно ряд ученых подчеркивают, что наряду с верой в жизнеспособность демократии для создания стабильного демократического режима необходимы уверенность в эффективности демократических институтов при решении насущных проблем и ограничение массового политического участия. Но такого рода вера чрезвычайно неустойчива.

Сегодня же говорить о наличии веры в эффективность российской демократии у массового избирателя и легитимность демократических институтов может только большой оптимист. Среди политических институтов партии, несмотря на относительно высокий уровень партийной идентификации избирателей, устойчиво продолжают относиться к числу пользующихся наименьшим доверием. Кроме того, по данным ВЦИОМа, при оценке результатов, достигнутых в процессе перестройки, самое негативное отношение у респондентов вызывают многопартийные выборы.

Также нужно иметь в виду, что для того, чтобы партийная система выступала в качестве консолидирующего фактора, партии должны обладать устойчивым электоратом, т.е. доля избирателей, меняющих свои партийные предпочтения от выборов к выборам, должна быть незначительной или хотя бы средней.

Однако на выборах 1995 г. только 21,6% избирателей проголосовали за выбранную партию, так как, по их мнению, именно она отражает интересы таких людей, как они. Остальные так проголосовали из симпатии к лидеру, потому, что так поступили знакомые, или потому, что про эту партию они, по крайней мере, что-то слышали, тогда как про другие – ничего. Летом 1997 г. всего 1% респондентов заявили о полном доверии партиям, в то время как 76% высказали недоверие к ним. В 1998 г. респонденты ВЦИОМа, признавая «полезность» партий в принципе, тем не менее, весьма скептически отнеслись к действующим российским партиям: 38% «не видели никаких различий» между существующими партиями, 58% считали, что «партии служат только интересам своих лидеров». В мае 2000 г., по данным общероссийского опроса, партиям и общественным движениям не доверяли 54,4% респондентов. Это происходит потому, что российские партии не решают одну из важнейших для демократического общества проблем – проблему защиты прав и свобод граждан от вмешательства государства. [10]

Характеристики

Список файлов курсовой работы