58522 (610799), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

Такой поворот в прениях, вероятно, не удовлетворил крупных помещиков, которые тотчас же перевели обсуждение этого вопроса в сторону разговоров о состоянии начального образования в губернии вообще. Помещик А.Ф. Микульский, в частности, заявил об «охотном посещении начальных школ крестьянскими детьми», сводя всю аргументацию к имеющемуся антагонизму между министерскими школами (всего 299 на губернию) и церковно-приходскими (1200), явно преобладающими на Гродненщине. «Если создать один тип школы без политической окраски, - подчеркнул выступающий, - то дело образования выиграет много и только тогда можно будет говорить об обязательности школьного обучения... во всяком случае, следует заботиться об увеличении числа министерских школ».

Уловив в словах выступавшего нотки, характерные для определенной части католиков губернии, недовольных укреплением позиции православия, благодаря поддержке властями церковноприходских школ, председательствующий тонко парировал последнего следующим образом: «Все дело сводится к недоразумению. Господину Микульскому, по-видимому, неизвестно, что церковноприходские школы дети римско-католического вероисповедания могут посещать лишь с разрешения родителей, и, таким образом, обязательности их посещения иноверческим (т.е. неправославным) населением не существует... Желательность же увеличения числа министерских школ находится вне всякого сомнения, но народится такое обучение само собою не может, для этого нужно время» ⁷.

Замечание Столыпина в адрес тайно и явно фрондирующих землевладельцев князь Святополк-Четвертинский понял напрямую, а потому признанный лидер местных магнатов сразу же заявил: «Нам нужна рабочая сила человека, нужен физический труд и способность к нему, а не образование. Образование должно быть доступно обеспеченным классам, но не массе, нравственные и государственные взгляды которой таковы, что с введением обязательного образования или с расширением доступа в школы она, несомненно, будет стремиться к государственному перевороту, социальной революции и анархии». Такая позиция вызвала резкую отповедь со стороны губернатора: «Едва ли возможно смотреть на вещи так, как князь Четвертинский. Бояться грамоты и просвещения, бояться света нельзя. Образование народа, правильно и разумно поставленное, никогда не поведет его к анархии... Для губернии и всей страны нашей необходимо женское образование; на обучение грамоте женщин обращено чересчур мало внимания, и поэтому сеть женских школ так же необходима, как и увеличение числа мужских училищ. Для начала желательно учреждение хотя бы одной женской сельскохозяйственной школы для губернии. Распространение сельскохозяйственных знаний, без которых земледельческая страна существовать не может и мало-помалу приходит к разорению, зависит от общего образования. Развивайте его по широкой программе, в связи с преподаванием сельскохозяйственных знаний, и вы дадите большую обеспеченность земледельческому классу, самому консервативному в каждой стране: он будет применять к земле полученные им научные знания, будет более обеспечен, и при этих условиях немыслимо развитие социализма, который лишь охватывает массу, когда воспитательно-образовательное дело обставлено неудовлетворительно, когда преобладает безземельный пролетариат, которому бесцельно преподавать те знания, которые могут быть применимы только к земледелию и служат для подъема культуры земли» ⁸.

После этого, признав, что вынесенные на обсуждение вопросы достаточно рассмотрены, Столыпин поставил на голосование вопрос о том, какое учебно-агрономическое заведение (высшее или среднее) следует признать более полезным для края. 15 голосов было подано за открытие в Вильно высшего политехнического училища с отделами по агрономии и сельскому хозяйству и 14 - за среднее сельскохозяйственное училище (предположительно в Свислочи), но поскольку Столыпин как председатель присоединил свой голос в пользу среднего учебного заведения, то вопрос о желательности открытия его решился положительно. Было признано необходимым учреждение при учительских семинариях курсов по садоводству, пчеловодству и культуре ивняка, а также открытие по одной низшей сельхозшколе в каждом уезде губернии. Вводились должности (по одной на губернию) инструкторов по молочному хозяйству и по организации торфяного дела, кроме того, учреждалась при государственном субсидировании на базе Гродненского общества сельского хозяйства опытная станция. Не были оставлены без внимания и энтузиасты передового опыта на местах: была признана безусловно полезным делом организация показательных наделов с наиболее целесообразной в данной местности системой севооборота, огнестойкими и наиболее практичными постройками. Они могли быть учреждены как на частных, так и на казенных землях со сдачей по дешевым ценам в аренду местным крестьянам с возложением на них обязательства вести хозяйство по установленному учредителем наделу и одобренному инструкторами плану⁹.

Более всего беспокоило членов губернского комитета и его председателя Столыпина все возрастающее обезземеливание крестьян и как следствие его - отток сельского населения в города, а также нелегальный выезд на заработки за границу. В этой связи предлагалось вместо безуспешных запретов временной трудовой эмиграции дать ей правильную организацию через учреждение справочных контор и налаживание приемлемой паспортной системы. Вместе с тем Столыпину удалось убедить членов комитета, что все их решения являют собой лишь ряд, хотя и нужных, но полумер, сердцевина же всех стоящих перед ними проблем - это переход от так называемого шнурового пользования наделами к хуторному, и что «вне этого изменения землепользования поднятие уровня культуры крестьянских хозяйств невозможно». Исходя из признания, что «дробление надельной земли стало принимать угрожающий общему крестьянскому благосостоянию характер», польза от расселения крестьян на хутора была признана комитетом «не подлежащей сомнению». Для успеха этого дела было признано «настоятельно важным издание закона, в силу которого приговоры сельских сходов о переходе к хуторному пользованию наделом могли бы получать обязательную силу». Кроме того, для предотвращения распыления земельной собственности на такие малые части, которые не в состоянии прокормить крестьянскую семью, предлагалось законодательным путем установить размер необходимого минимального участка земли, который не мог быть делим ни при каких условиях.

Так на гродненской земле вырабатывались и закладывались Столыпиным основы важнейших аграрных преобразований, направленных на то, чтобы крестьянин по-настоящему стал хозяином и хранителем своей земли. Работа в губернском комитете, тесное политическое общение со всеми категориями земледельцев сделали для Столыпина понятными нужды сельских хозяйств не только Гродненщины, но и всей страны. Последнее заседание губернского комитета состоялось 28 января 1903 года. На нем князь Святополк-Четвртинский от имения присутствующих попросил председателя комитета П. А. Столыпина принять сердечную благодарность членов комитета «за умелое, беспристрастное, всецело направленное на пользу дела умиротворяющее ведение прений». Столыпин со своей стороны, выразив искреннюю признательность членам комитета за плодотворную и дружную работу по всестороннему обсуждению нужд сельскохозяйственного производства вверенной Гродненской губернии, объявил работу комитета завершенной. После чего добавил, что надеется на успешную реализацию всего задуманного, несмотря ни на какие трудности¹⁰.

Между тем, трудности не заставили себя ждать. После того, как материалы Гродненского комитета были опубликованы в составе 58 томов, полученных из 300 уездов всех губерний империи, для их изучения была создана специальная научная комиссия «с целью систематизации и выяснения общественного значения работ местных комитетов» во главе с либеральным историком П.Н.Милюковым. В составе ее работали такие видные ученые (юристы, агрономы, землеустроители, экономисты, статистики), как К.К.Арсеньев, В.М.Гессен, И.В.Гессен, М.И.Ипполитов, А.А.Леонтьев, В. А.Розенберг, И.М.-Страховский, Н.В.Чехов, Г.И.Шредер. Результатом этой работы стало издание большого сборника статей, озаглавленного «Нужды деревни по работам комитетов о нуждах сельскохозяйственной промышленности» (СПб, 1904 г. - 439 стр.). Во введении к нему П. Н. Милюков, обобщая «итоги» работы Особого совещания о нуждах сельскохозяйственной промышленности и его местных комитетов, в частности, писал, что воспринимать их можно лишь в качестве «мнения», которое «теперь есть также и сила, способная устранить тлетворное влияние сил, ему противоположных» ¹¹.

Наибольшее количество критических замечаний в адрес Гродненского комитета и его председателя П. А. Столыпина сделал либеральный публицист, юрист, литературовед и общественный деятель К.К. Арсеньев. Он высказал недоумение по поводу преобладания в составе комитетов чиновников и отсутствия крестьян. Следует заметить, что Столыпин добивался присутствия на заседаниях комитета крестьян, но последние в силу разных причин уклонялись от участия в работе последних. Оказала ли критика Арсеньева какое-то воздействие на позицию Столыпина в те годы и какова была его реакция на нее, доподлинно неизвестно. Но то, что нападки либералов закалили его в борьбе за рациональное разрешение аграрного вопроса, является реальным историческим фактом. Впоследствии, уже на посту председателя совета министров России, Столыпин не раз обращался к своему гродненскому опыту, приходя к глубокому убеждению, что «в деле земельного устройства нужна продолжительная черновая работа... Разрешить этот вопрос нельзя, его надо решать» ¹². Думается, что эти слова выдающегося реформатора и сегодня во многом звучат актуально.

2. ОБСУЖДЕНИЕ ЗЕМЕЛЬНОЙ РЕФОРМЫ П.А.СТОЛЫПИНА В III ДУМЕ И ГОСУДАРСТВЕННОМ СОВЕТЕ

2.1 Деятельность депутатов польско-литовско-беларусского кола

Указ про выборы от 3 июня 1907 г. нарушал законодательство, которое запрещало изменение системы выборов в Государственную думу без согласия думских депутатов. В результате Указа Дума должна была стать в политическом плане более консервативной, а в национальном – более великорусской.

Избирательная кампания началась в сентябре 1907 г. По сравнению с предыдущими выборами значительно увеличивалось количество избирателей от землевладельцев. По подсчетам «Нашей Нивы», на решающих избирательных собраниях в шести губерниях должны были присутствовать 300 избирателей от курии землевладельцев и только 187 от крестьян и 6 от рабочих. Другой особенностью было обязательное избрание двух «русских депутатов» от Виленской губернии и одного – от Ковенской¹³. Их выборы отбывались на отдельных собраниях избирателей от православного населения. Во время избирательной компании среди польской общественности практически отсутствовала полемика по вопросам программы ее кандидатов. 1-2 сентября 1907 г. в Киеве произошел съезд делегатов губернских избирательных комитетов девяти Западных губерний. В качестве основных постулатов избирательной программы литовских поляков были принятые принципы Виленского съезда (6-7 декабря 1906 г.).

Избранники польской общественности стремились к осуществлению конституционных принципов, требовали равенства наций и религий, отстаивали неприкосновенность права собственности, высказывались за ликвидацию чересполосицы и сервитутов, камасации и подъем сельскохозяйственной культуры.

В Виленской губернии литовские поляки достигли наибольшего успеха. Владельцами депутатских мандатов стали С.Мацэевич, Ю.Монтвил, С.Ванькович и Г.Свентицкий. Помимо того, обязательным крестьянским депутатам был выбранный их «протеже» литовец Мацей Цывунелис¹⁴. Юзеф Монтвил являлся одним с главных меценатом развития польской культуры и просвещения в Виленской губ. Накануне выборов в разговоре с журналистом «Дзенніка віленьскага» он заявил, что выступает за ликвидацию антипольских ограничений, за полное политическое равенство всех жителей края. Ю.Монтвил отметил, что поляки беларуско-литовских земель ни могут быть консерваторами, ведь в крае отсутствует самоуправление, нет земств, не хватает школ, экономикой управляют иноземцы, которые и несут главную ответственность за тяжелое состояние крестьянского хозяйства. Он считал необходимым увеличение крестьянского землевладения в случае необходимости даже путём принудительного отчуждения помещичьих земель. Хотя расценивал такой шаг как исключение с общего принципа неприкосновенности частной собственности¹⁵.

ІІІ Дума начала свою работу вначале ноября 1907 г. Представители литовских поляков в соответствия с решениями «киевского съезда» создали собственную думскую фракцию, которая получила название «Польско-литовско-беларуское коло». Товарищами кола стали Юзеф Монтвил, Станислав Ванькович, Станислав Мацэевич, Казимир Завиша, Генрик Свентицкий, Владислав Есьман и Матей Цывунелис.

Также стоит отметить выступление депутата от Ковенской губ. К.Завиши (11 мая 1910 г.). Вначале речи он подверг критике положения доклада П.Столыпина, которые касались беларуских и литовских поляков. В конфиденциальности, депутат не помирился с утверждением руководителя правительства, что польские землевладельцы свыклись держать местное население под экономичным угнетением. Он напомнил про ту благодарность местному «польскому дворянству», которую высказал Александр II в связи с участием землевладельцев в реформе отмены крепостного строя.

Владислав Есьман посредством данных статистики опроверг утверждение про угнетение «русского населения» края польскими землевладельцами. Предоставленные числа ярко свидетельствовали, что крестьянство центральных российских губерний находиться в значительно более тяжелом положении, чем белорусские и литовские крестьяне. И это при том, что правительство целенаправленно препятствует улучшению положения последних: «Правительство делает все возможное, чтобы помешать местному населению улучшить экономичное положение. Оно предназначает на службу на железную дорогу и на ее построение пришельцев с центра, не позволяет местным жителям приобретать земли, которые продаются, а Крестьянский банк покупает их ради размещения переселенцев с Центральной России» ¹⁶. При обсуждении аграрной реформы, которая началась законом от 9 ноября 1906 г., представители польской общественности Беларуси и Литвы поддержали правительство. С.Ванькович охарактеризовал аграрный закон как «значительный шаг на пути к прогрессу». Он же предложил отменить все ограничения на приобретение крестьянами надельных земель.

Одновременно с заседаниями ІІІ Думы началась работа ІІІ сессии Государственной совета. Беларуские и литовские губ. были представлены исключительно поляками-землевладельцами, выбранными на собраниях помещиков еще в 1906 г. Виленскую губ. представлял Ипполит Корвин-Милевский, Гроденскую – Дмитрий Корибут-Дашкевич, Минскую – Эдвард Войнилович, Витебскую – Станислав Лапатинский, Ковенскую – граф Александр Тышкевич, Могилевскую – Владислав Войнич-Сенажэнцкий. Последний сложил свои полномочия в знак протеста против разгона II Думы. Вместе с поляками-землевладельцами от украинских губ. беларуские и литовские поляки образовали Коло депутатов от Беларуси, Литвы и Украины. Во главе кола стал Э.Войнилович. Представители т.н. «Западного края» действовали в тесном контакте с депутатами от Королевства Польского. С самого начала, на неофициальных собраниях или официальных выступлениях в Думе, наблюдались некоторые различия во взглядах представителей Литвы и Руси и представителей и Королевства Польского. В случае депутатов от Беларуси, Литвы и Украины затрагивался вопрос о владении землей и нежелании от нее отрекаться, представленный как первостепенный. Так как земля для них была самым ценным, так получить её полякам в Западном крае было невозможно. Этот вопрос для депутатов от Королевства Польского имел с национальной точки зрения второстепенное значение. Если бы, например, в Королевстве некий Подфилипский осуществлял бы распарцелляцию семейного гнезда, то вместо него там бы осели Войтки, Мацюси и другие потомки того же колесного мастера, от которого и бывший владелец происходил, и из рук которых, само собой разумеется, земля «ускользнуть» не могла, а национальное воспитание и самосознание могли бы сформировать еще лучшего гражданина страны, чем господин Подфилипский. И поэтому программа кадетов, выдвигающая разные либеральные домыслы с самого начала была для «коронцев», безусловно, привлекательной¹⁷. Что касается депутатов Литвы и Руси, то для них кадеты были кошмаром, поражение которых отдаляло призрак принудительного отчуждения, поэтому представителям Литвы и Руси более близки были взгляды октябристов (российских реалистов).

Характеристики

Список файлов курсовой работы