3151-1 (600305), страница 3
Текст из файла (страница 3)
В [8] проделаны все стандартные контроли и представлен почти весь первичный экспериментальный иллюстративный материал. Перед иммуноблоттингом авторы убедились, что имеющиеся у них стандартные препараты гемоглобинов кролика, индюка и змеи вполне качественные. Действительно, хотя и закупленные, наверное, на крупных химических фирмах (в статье не указано, но вряд ли сами очищали), такие препараты могут портиться при хранении даже в холодильнике (микробы съедят, вода попадет). Это вам не доказывать, что выделенным не распавшимся фрагментам белка тиранозавра миллионы лет. Попробуй не убедись, что твои стандартные препараты современных белков не развалились у тебя (частично, конечно) при хранении в течение нескольких лет, или же при неаккуратной транспортировке с фирмы (когда лед положить забыли), и коллеги-биохимики могут указать на возможность некорректности и артефактов, посмотрев полученные тобой данные.
Это только у тиранозавра его полипептиды десятки миллионов лет нераспадаться способны.
Как бы там ни было, перед иммуноблоттингом авторы провели электрофорез своих стандартных гемоглобинов (электрофореграмма представлена) и убедились, что все они имеют присущую гемоглобинам молекулярную массу (порядка 64.000), то есть, что препараты "не развалились".
После этого проводили их иммуноблоттинг с антисывороткой к белковому экстракту из кости тиранозавра и обнаружили отчетливую (во всяком случае, на фото) реакцию с гемоглобинами кролика и индюка. А вот с гемоглобином змеи антитела не реагировали, и это послужило контролем того, что антитела связываются не с любым белком. Если бы антитела "узнали" еще и гемоглобин змеи, то авторам пришлось бы для контроля исследовать реакцию с еще каким-нибудь белком, не гемоглобином (с альбумином, к примеру). Чтобы сказать: да, реакция характерна не просто для белков как таковых, а именно и только для гемоглобинов.
Но в молекуле гемоглобина змеи не оказалось того участка аминокислотной последовательности, который соответствовал фрагментам гемоглобина тиранозавра, в то время как в гемоглобинах индюка и кролика он имелся. Антитела не среагировали с гемоглобином змеи, и, поэтому, авторам повезло: не пришлось проводить дополнительное исследование реакции с каким-нибудь другим, неспецифическим белком. В качестве его случайно выступил гемоглобин змеи.
С первого взгляда кажется странным: антитела к белку тиранозавра, а реагируют с гемоглобином кролика, но не змеи. Но это и не важно: просто такой участок полипептидной последовательности во фрагментах весьма распавшегося гемоглобина тиранозавра попался, которого нет в белке змеи. Тем более, что он имеется в гемоглобине птицы (индюка), а именно к птицам ящеры типа тиранозавра и близки [10, 11].
Авторы [8] проделали также иммуноблоттинг с экстрактами из бактерий и даже из окружавшего кость песчаника, но антитела со всем этим, конечно, не среагировали. Таким образом, почти все мыслимые контроли были соблюдены.
Однако идентификацией белковой части фрагментов гемоглобина тиранозавра М. Швейцер с соавторами похвально не ограничились. В состав молекулы гемоглобина входит специфичное молекулярное образование — гем: железо в особой координационной форме в связи с порфирином (это кольцевая структура; грубо говоря, что-то типа нескольких бензолов). Авторы [8] для идентификации специфической структуры гема в экстрактах из костей динозавра применили целый комплекс из пяти физико-химических методов: ЯМР, спектроскопию в ультрафиолете, ЭПР, HPLC и др. (не станем подробно рассматривать суть этих известных методов). Было обнаружено, что во всех случаях полученные показатели характерны для гема.
Кроме того, в местах локализации структур, соответствующих сосудам внутри костей, окраска была характерной для остатков крови (красно-коричневая). Такую же окраску имел и белковый экстракт [8, 16].
Это все, но этого вполне хватает, чтобы сделать следующие выводы:
1) Работа проведена корректно; использованные подходы адекватны, а полученные данные убедительны.
2) Найдены остатки специфичной структуры гема в участках сосудистой стенки кости тиранозавра.
3) Строго идентифицированы белковые фрагменты молекулы именно гемоглобина тиранозавра возрастом "65 млн. лет".
4) Эти фрагменты, хотя и малы, вряд ли состоят из менее чем 15–20 аминокислотных остатков, что составляет 3–5% от интактной (исходной) молекулы гемоглобина. В самом теоретически "худшем" случае фрагменты не могут включать менее 7–8 аминокислот (2% от интактной молекулы), но этот случай весьма проблематичен, исходя из их ощутимой иммуногенности. В наиболее же "лучшем" теоретически случае фрагменты не могут быть длиной более 40–70 аминокислот (10–15% от интактного белка), поскольку не видны при электрофорезе.
Таким образом, гемоглобин тиранозавра за "65 млн. лет" почему-то не распался на все 100%, а только максимум на 95–98%. Что же это за такой, по-видимому, никому неизвестный сверхустойчивый полипептидный участок входит в его состав? Новое слово в науке о гемоглобине и в науке о тиранозаврах.
6. Последствия работы доктора М. Швейцер с соавторами
Мы уже знаем, как доктор Мэри поспешила со своей, по словам одного эволюциониста "рекламной" [14], статьей-интервью в научно-популярном журнале в 1997 г.
"Реальный Парк Юрского периода" [18] у нее в лаборатории, понимаешь. И кость тиранозавра у нее почему-то то не окаменевшая [13], то "недоокаменевшая" [8, 18].
Известный креационист доктор К. Виланд уделил большое внимание всем этим исследованиям и интервью, причем немного запутался с недоокаменением, к тому же слишком сосредоточившись, видимо, на научно-популярном в ущерб действительно научному [15, 16]. Он получил свою порцию критики от эволюциониста [14], и, наверное, не от одного.
Однако, как мы видели выше, фундаментальная работа по фрагментам гемоглобина тиранозавра, опубликованная в журнале АН США [8], в дальнейшем явно стала замалчиваться. Ее не цитирует даже сама доктор М. Швейцер в обзоре за 2003 г. [1].
А на справедливые замечания доктора К. Виланда, что для иммуногенности фрагменты белка должны быть достаточно большими, какой-то эволюционист Джек Дебон (Jack DeBaun) небрежно ответил ему, что для иммуногенности, дескать, было достаточно гема с прикрепленными к нему 3–4 аминокислотами [16]. Спросил доктор К. Виланд своего приятеля — специалиста по моноклональным антителам, правда ли это, но тот сразу очень сильное сомнение насчет 3–4 аминокислот выразил [16]. И мы скажем здесь: гем к иммуногенности отношения не имеет вовсе, иначе бы мы просто жить не смогли, поскольку гем един для всех видов позвоночных, а эритроциты у нас распадаются постоянно, и гем в кровь выходит. Ребенку ясно (только не Дж. Дебону [16]), что не вынесли бы мы такой постоянной аутоиммунной нагрузки собственными антителами к собственному гему. И чтобы пептид в 3–4 аминокислоты наработку антисыворотки у крыс (причем "рабочей" антисыворотки) вызывал, того не видано и у папуасов. С чем хочешь небелковым свяжи такой пептид для иммунизации, все равно не получится.
А еще видно, как изо всех сил стараются забыть про ту "unmineralized", то есть "не окаменевшую" кость тиранозавра, какой она в 1994 г. была, заменив ее на "недоокаменевшую частично" (nonpermineralized) [14, 17] (доктор М. Швейцер, видимо обжегшись, и вовсе о ней помалкивает осторожно [1]).
Вопрос же о возрасте кости сомнению эволюционистами не подвергается: 65 млн. лет, и все тут [1, 14, 17]. Указывается, что это данные не только радиоизотопного анализа, но и основанные на определении степени рацемизации аминокислот [17].
Смысл последнего метода состоит в следующем. Все живущие на Земле организмы имеют в составе белков только L-формы аминокислот (кристаллы которых вращают плоскость поляризованного света влево). Однако если синтезировать аминокислоту химически (а не выделить из биологического материала), то мы получим рацемат — смесь из равных количеств L- и D-форм (оптических изомеров), т.е. из лево- и правовращающих. Вследствие стремления к состоянию химического равновесия, соединение, исходно представленное какой-то одной изомерной формой (L- или D-) со временем превращается в рацемат из равных количеств обеих форм. И если организм умирает, то, в зависимости от времени, соотношение L/D формы становится все меньше и меньше, пока не достигнет единицы. Именно на определении подобного соотношения и основано датирование ископаемых останков по степени рацемизации аминокислот [1, 43, 44].
Но и тут не все оказывается столь просто: даже беглое ознакомление со специальной литературой показывает, что процесс рацемизации зависит от окружающих условий. Так, присутствие воды — фактор, влияющий на рацемизацию, а для некоторых аминокислот в процессе нагревания (105°С), выявляется обратная кинетика реакции рацемизации [44]. Конечно, 105°С немало, но ведь это в лабораторных условиях, когда время ограничено. А в течение сотен и тысяч лет, наверное, и 20–30°С роль сыграют. Логичным это кажется с химических позиций. И вообще, скорость рацемизации постоянна только при постоянной температуре [45], чего и следовало ожидать. В результате даже использующие этот метод с осторожностью подходят к его результатам, указывают на некоторые сложности [46] и рекомендуют применять его в комплексе с радиоизотопной датировкой [1, 47].
А те, кто занимается радиоизотопной датировкой, наверное, рекомендуют использовать ее в комплексе с определением рацемизации.
Поэтому сомнительно, что кто-то кроме любителей эволюции способен безоговорочно доверять таким датировкам, которые насчитывают 65 млн. лет для образцов сохранившихся полипептидов, обладающих к тому же иммуногенной активностью. Ведь иммуногенная активность, все-таки, — это один из видов биологической активности.
7. Как молекулярные палеонтологи-эволюционисты объясняют возможность сохранения фрагментов биомолекул в течение десятков миллионов лет
Как только молекулярная палеонтология возникла, так, видимо, сразу появилась необходимость объяснить механизмы, обусловливающие сохранность достаточно высокоэнергетических биомолекул в течении десятков и сотен миллионов лет. Это только палеонтологи прошлого не задумывались над подобным вопросом: считали, что все, что сохранилось за "биллиарды" лет, окаменело, отвердело, заместилось силикатами, песчаниками и кремнеземами. Или в виде угля и нефти представлено. А иначе бы не сохранилось "по определению" [10, 11]. Молекулярным же палеонтологам пришлось волей-неволей разрабатывать возможные механизмы, поскольку в противном случае эволюционная "наука" (в смысле происхождения одних родов и семейств от других) могла лишиться главной опоры своих умозрительных построений — гигантских промежутков времени.
Ваш покорный слуга, кроме общих фраз типа адсорбции на неорганических носителях, сам в этом роде придумать что-либо неспособен. И не остается ничего другого, как только рассмотреть соответствующие места из все того же информативного обзора доктора М. Швейцер за 2003 г. [1].
Однако и там не очень много убедительного. Сначала признается, что все белки через какое-то время распадаются вследствие воздействий протеолитических (переваривающих) ферментов, микробов, окисления, гидролиза, внутри- и межмолекулярных взаимодействий. Отмечается, что механизмы столь долгого, миллионолетнего сохранения ДНК и белков еще только предстоит выяснить. (Mechanisms for the preservation of organic compounds such as DNA or protein over the course of geological time remain to be elucidated.) [1]. Затем говорится, что, тем не менее, накапливается все больше фактов о реальности указанного сохранения. И действительно: если иммуногенные фрагменты белков обнаруживаются в образцах, которым приписан возраст до сотен миллионов лет (см. выше табл. 1), то, следуя логике эволюционистов, возраст таких фрагментов сотни миллионов лет и должен насчитывать.
Далее автор обзора 2003 г., опираясь на гипотезы других исследователей, рассматривает следующие возможные механизмы, обусловливающие указанные чудеса [1]:
1. Распад биомолекул и разрушение внутримолекулярных связей могут приводить к появлению продуктов, которые, реагируя между собой, формируют комплексы биополимеров, резистентных к дальнейшей деградации.
Комментарий. Это не совсем понятно, поскольку даже те комплексы биополимеров, все-таки, биомолекулами со всеми высокоэнергетическими связями и остаются.
2. Биомолекулы способны стабилизироваться через связывание с органическими продуктами распада в окружающей почве, что ингибирует активность ферментов, расщепляющих ДНК и белки. Такой феномен выявлен в лабораторных исследованиях [1, 48].
Комментарий. Вот только из этих исследований совершенно не ясно, как будут вести себя подобные комплексы в течение не только миллионов, но и просто десятков лет.
3. Раннее "цементирование" органических остатков при погребении отложений, что защищает объекты от микробов и кислорода.
Комментарий. И тут не совсем верится, что в течение геологических эпох (миллионы лет) те "цементные пломбы" не будут нарушены какими-нибудь подвижками пластов, землетрясениями, наводнениями и извержениями вулканов. Гемоглобин тиранозавра, опять же. Допустим, "зацементирована" кость была, защищена от микробов. Почему же тогда гемоглобин все-таки распался на 95–98%? А если микробы и другие воздействия, несмотря на "цемент", место имели, почему не до конца белок распался?
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
