129237 (598639), страница 37
Текст из файла (страница 37)
Практически нет ни одного социального или психологического аспекта поведения юношей, которые не были бы связаны с семейными условиями. Максимальную роль в формировании их личности и моделей взаимодействия с окружающими играет уровень образованности и общей культуры родителей. Перефразируя известное высказывание Бисмарка, можно сказать: родители имеют тех детей, которых заслужили. Второе по значению и влиянию — это состав семьи и характер взаимоотношений между ее членами; во многом это определяет в дальнейшем и собственную семейную ситуацию юношей и девушек. Третье — это стиль взаимоотношений с родителями и степень эмансипации от них.
Юноши стремятся быть со взрослыми на равных и хотели бы видеть в них друзей и советчиков, а не наставников. Поскольку идет интенсивное освоение «взрослых» ролей и форм социальной жизни, они часто нуждаются во взрослых, поэтому в это время можно наблюдать, как часто юноши и девушки ищут совета и дружбы у старших по возрасту. Родители могут при этом долго оставаться примером, моделью поведения. По опросам Т. Н. Мальковской установлено, что примерно 70% юношей и девушек хотели бы быть похожими на родителей.
В то же время в юношестве нарастает стремление эмансипироваться, обособиться от влияния семьи, освободиться от зависимости. Поэтому неумение или нежелание родителей принять автономию своих детей часто приводит к конфликтам.
Кроме того, юноши часто неверно рефлексируют отношение к ним со стороны взрослых. Это подтверждается одним из экспериментов американских психологов. В большом городе, в маленькой сельской общине и провинциальном городке юношам 13, 15-16 и 18—20 лет и их родителям было предложено с помощью полярных прилагательных (чистый—грязный, хороший—плохой, терпеливый - нетерпеливый и т.д.) описать свое и другое поколение, описать то, как, по их мнению, воспринимает их другое поколение, и то, как отцы и дети представляют себе самооценки друг друга. Во всех трех случаях результат был один и тот же: оба поколения оценивают друг друга положительно (старших — несколько выше, чем младших), но оба поколения неверно представляют себе, как их оценивает другая сторона. Младшие ждут отрицательных оценок от родителей, и наоборот.
В психологической литературе давно дебатируется вопрос о мере сравнительного влияния на юношество взрослых и сверстников. В целом можно сказать следующее: в юношестве автономия от взрослых и значение общения со сверстниками растут. Общая закономерность здесь такая: чем хуже, сложнее складываются отношения со взрослыми, тем интенсивнее будет общение со сверстниками. Но далеко не всегда влияние родителей и сверстников взаимоисключающи. «Значимость» родителей и сверстников принципиально неодинакова в разных сферах юношеской деятельности. Максимум автономии они требуют в сфере досуга, развлечений, свободного общения, внутренней жизни, потребительских ориентации. Поэтому психологи предпочитают говорить не о снижении влияния родителей, а о качественных сдвигах в юношеском общении.
Примерно такая же ситуация складывается и в учебном заведении. Поскольку формально старшеклассник сохраняет зависимость от преподавателей-взрослых, то здесь нарастает потребность в сверстнике, в идентификации с общей массой ровесников. Отношения к преподавателям и учебному заведению зависят от нескольких факторов: 1) от отношения к школе, гимназии, колледжу или училищу как учреждению (его престижности, специализации, содержанию образования и т.д.); 2) от отношения к будущей специальности, процессу обучения и знаниям; 3) от отношений к преподавателям и одноклассникам (сокурсникам).
В первую очередь речь идет о профессиональном определении, формирующем отношение к преподавателям как знающим, профессионалам и т.п. Если подростки оценивают преподавателя по внешним факторам преподавания, занимательности предмета и наглядности формы обучения, то юноши делают акцент на его профессиональной компетентности и необходимости тех или иных знаний и умений для будущей профессиональной деятельности. В целом юношеская установка на преподавателей более зрелая, более «взрослая», но часто она вырождается в примитивный практицизм, который переносится на отношения с преподавателями как людьми. В юношах в принципе сильно критическое отношение к людям вообще и преподавателям в частности. Но сплошь и рядом оно сочетается с пассивным, неумелым, внешне мотивированным отношением к учебе и самообразованию: например, жалобы на учебную перегрузку часто сочетаются с нежеланием работать самостоятельно, требованием давать больше материала под диктовку.
Важным моментом этой возрастной стадии является выбор будущей профессии. Уже на предыдущих возрастных ступенях складываются представления о ряде профессий. Отношение юноши к той или иной профессии складывается на основе определенных знаний о специфике профессиональной деятельности (содержания профессии, общественной потребности в ней, места приобретения профессии и т.д.), положительного или отрицательного эмоционального восприятия всего, что связано с профессией: учета личностных, физических, психических и материальных возможностей.
Побуждает к выбору соответствующая ситуация, а направление определяется социальными и моральными убеждениями, правовыми взглядами, интересами, самооценками, способностями, ценностными представлениями, социальными установками и т.д., выступающими в качестве мотивов.
Для юношей характерна также более высокая оценка своих возможностей и уровня достижений по сравнению с оценками преподавателя, престижа своего учебного заведения. Референтные группы юношей также часто находятся вне стен школы, гимназии, колледжа.
В отношениях с отдельными преподавателями юноши готовы удовлетвориться более или менее специализированными отношениями интеллектуального порядка. Власть преподавателя, хотя и принимается во внимание, оценивается ниже власти, например, спортивного тренера, родителей. Но умение справедливо пользоваться властью старшеклассники всегда оценивают в преподавателе высоко. Если подростки в оценке преподавателя на первое место ставят его человеческие качества (эмоциональный отклик, умение понять и т.д.), на второе — профессиональную компетентность, уровень знаний и качество преподавания, а на третье — умение справедливо распоряжаться властью, то юноши выше всего ценят профессионально-педагогические качества преподавателя. В то же время на второе место они по-прежнему ставят его человеческие качества, приписывая часто любимым преподавателям более высокий уровень эмпатии, понимания, даже по сравнению с родителями.
Но функции сверстников, друзей, «просветителей» в юношестве переходят к сверстникам, потребность в общении с которыми даже у очень интровертированных юношей в это время прогрессивно нарастает. Общение со сверстниками решает целый ряд специфических задач: 1) это очень важный канал специфической информации (которую нельзя или по каким-то причинам стыдно получить у взрослых); 2) это специфический вид деятельности и межличностных отношений (усвоение статусов и ролей, отработки коммуникативных навыков и стилей общения и т.д.); 3) это специфический вид эмоционального контакта (осознание групповой принадлежности, автономия, эмоциональное благополучие и устойчивость).
Говоря об обществе сверстников, психологи имеют в виду не столько общество одновозрастных юношей и девушек, сколько людей с одинаковым социальным статусом, потребностями и т.д. — то, что составляет юношескую субкультуру. В этом возрасте появляются первые дружеские и любовные привязанности достаточно длительного, хотя по преимуществу романтического характера.
Лекция 13. Психология взрослости
Стандартный период функционирования охватывает весьма значительный интервал времени - от юности до начала старения. Его календарные сроки, особенно в поздней фазе, достаточно вариативны и, как будет показано ниже, неоднократно изменялись в течение XX в. Изучение этого периода онтогенеза имеет особое значение, поскольку психофизиологические характеристики взрослых людей выполняют функции эталонов по отношению к различным стадиям роста, созревания и формирования отдельных психофизиологических функций, процессов, состояний. Эти эталоны используются для оценки сдвигов в развитии человека от созревания к зрелости, их измерения и определения критериев зрелости.
Дать однозначное определение понятия взрослость весьма непросто. По современным представлениям, рост, развитие, адаптация и связанные с ними изменения психического функционирования человека продолжаются на протяжении всей его жизни. Этой теме посвящены работы Б.Г.Ананьева, К.В.Судакова, В.В.Бочарова и др. Биологическое развитие не оканчивается в юношеском возрасте и продолжается у взрослых людей. Например, между 17 и 30 годами идут процессы миелинизации, наряду с этим продолжается рост длины костей скелета. В последние годы получены доказательства того, что рост числа нейронов и их развитие возможны и на самых поздних стадиях онтогенеза, вплоть до старости.
Формально биологическая взрослость достигается при возникновении способности к деторождению. Социальную зрелость связывают с экономической независимостью, а психологическая зрелость сопряжена с достижением зрелой личностной идентичности. Не обсуждая детально содержание каждого из перечисленных понятий, мы можем утверждать, что они далеко не всегда совпадают с хронологическим возрастом и в принципе могут не совпадать друг с другом, имея в разных культурах различное содержание.
Для характеристики зрелости (как психофизиологической, так и психологической) можно использовать понятие оптимума функционирования. Эта категория позволяет оценить состояние функции по результатам ее реализации: чем выше показатели, тем в большей степени они приближаются к оптимуму функционирования. Незрелая функция по определению не может достичь функционального оптимума, т. е. это понятие относится только к периоду завершения созревания. Оптимум функционирования можно установить экспериментальным путем по количественным показателям, в которых выражается получаемый результат. По некоторым данным, такой оптимум для многих психофизиологических и психологических функций приходится на юношеские годы, т.е. период ранней взрослости. Именно в этом возрасте отмечаются наименьшие значения латентного периода реакций на простые сенсорные, комбинированные и словесные сигналы. Для ранней юности характерны оптимумы абсолютной и относительной чувствительности анализаторов, наибольшая пластичность и переключаемость сложных психомоторных навыков. По сравнению с другими возрастами, именно в юношеском возрасте наблюдаются наибольшая скорость оперативной памяти, переключения внимания и максимальная скорость решения вербально-логических задач. В то же время по некоторым другим функциям оптимум достигается на более поздних этапах онтогенеза, например, объем восприятия достигает своего максимума к 30 годам. По-видимому, существует определенная гетерохронность и в сроках достижения оптимального уровня функционирования в разных психофизиологических функциях.
Фундаментальные основы психофизиологического развития в зрелости целесообразно анализировать, привлекая представления о возрастном системогенезе.
Под возрастным системогенезом понимают процесс последовательного становления, перестройки и распада функциональных систем организма в течение всего жизненного цикла, от момента зачатия до смерти. К. В. Судаков разделяет его на три основных периода: становление функциональных систем в раннем онтогенезе, зрелое состояние организма, угасание и деструкции при старении организма. В первом периоде наблюдается четкая упорядоченность созревания отдельных систем в связи с последовательностью их включения в обеспечение механизмов адаптации и поведения растущего организма. При этом морфологическое созревание и усложнение как отдельных элементов, так и самих систем продолжается до наступления зрелости.
Возрастной период человеческой жизни — молодость условно располагают на отрезке от 18—20 до 30 лет. Именно с этим периодом жизни связывают становление самостоятельности и ответственности человека за свои поступки, способности принимать «смысложизненные» решения, закрепление мировоззренческих ориентации, построение устойчивого «образа мира», определение перспектив и целей жизни и т.д.
Этот возраст принято считать «богохульным», взбалмошным, бурным, беспощадным и даже развратным. Самими представителями молодого поколения их возраст часто воспринимается как переходный, а именно: 1) как своеобразный «аванс» жизни на будущее; 2) как право на ошибки; 3) как возраст разрешенного недомыслия («пробы пера»); и отсюда, как следствие, заниженность у ряда представителей этого возраста требований к себе, неразвитое чувство ответственности за себя и свои поступки, а тем более — нежелание принимать ответственность за других (например, за сексуального партнера и детей).
Эти чисто эмоциональные оценки не стоило бы и упоминать, если бы в них не раскрывалась одна примечательная особенность молодости — ее противоречивость, амбивалентность, ее сохраняющийся от предыдущих возрастов переходный, «временный» характер, характер «ожидания взрослости».
Как объект научного исследования молодежь выступает довольно своеобразно. Масса психологических данных, полученных психологией о закономерностях психических процессов человека, добыта в основном на «испытуемых» из разряда молодых людей, которые легче и охотнее всего идут на эту роль. Поэтому, когда мы говорим о взрослых «стандартах» и «нормах» в психологических экспериментах, речь чаще всего идет о выборке лиц от 18—20 до 30 лет.
Что же касается изучения специфических именно для молодости закономерностей, то в этом плане у современной психологии данных очень мало, во всяком случае, их несравнимо меньше, чем информации о развитии в детских возрастах. Показательно даже то, что в отличие от детской психологии или геронтопсихологии у психологии молодости нет общепринятого в науке «имени», а в общественном мнении вообще бытует слишком расширительное понимание молодости (до 40 лет), когда к нему относят и «молодого ученого» за тридцать, и «молодого поэта» за сорок, и даже «молодого режиссера» за пятьдесят. Тем не менее период от 18—20 до 30 лет изучается в последнее время более интенсивно, поскольку это — один из продуктивных и смыслонасыщенных возрастов человека.
Ряд авторов считает, что молодость является одной из трех фаз переходного периода между детством и взрослостью, который включает отрочество, юность и молодость; молодость не следует за юностью, а начинается с нее, включая ее в себя как этап. Попробуем понять эту позицию. Исторически те этапы, которые мы сегодня выделяем как отрочество, юность и молодость, были и фактически (в возрастной структуре общественной жизни), и в возрастном самосознании людей прошлых эпох непосредственно включены либо в детство, либо во взрослость. Занимаясь возрастной историографией , необходимо отметить, что эти представления постепенно вызревали в недрах возрастного самосознания человека, однако в возрастной структуре общества для них как бы не оставалось места: сразу после детства наступала трудовая взрослая жизнь, началу которой соответствовал особый «кентаврический» образ — ребенок с психологией взрослого человека (то ли подросток, то ли юноша, то ли молодой человек).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
