Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 7)

Реалистический метод признается писателем единственно адекватным полноте бытия, позволяющий в полной мере реализовать предназначение литературы. В публицистике утверждается представление об искусстве как самосознании жизни. С точки зрения В.Г. Распутина, все, что включено в жизненный процесс, обязательно найдет свое отражение в литературе, так как сама жизнь нуждается в том, чтобы быть осмысленной. Единственный, кто способен придать жизни осмысленность, преодолеть ее текучесть в форме целого - это художник. Именно поэтому центральная категория эстетики В.Г. Распутина - "правда жизни". Категория правды жизни определяет и представления писателя о том, что в основе художественного произведения должен быть положен только личный опыт автора, обеспечивающий достоверность переживаемого.

С 1970-х годов в публицистике писатель активно размышляет над проблемами языка. Феномен языка осмысляется как "имя нации" - средоточие народной субстанциальности, форма нравственного самосознания народа, поэтому язык в состоянии помочь писателю в исследовании жизни, человека и народного бытия. В.Г. Распутин испытывает тревогу за современное состояние русского языка, который утрачивает понятийную точность. Многократное наращивание смыслов приводит к утрате словом значения. Но главной проблемой является то, что язык перестает обозначать этическую реальность. Отсюда вытекает и представление писателя о задаче литературы, обозначенной понятием "экология языка" - сохранение первичного значения слов. Народность языка других писателей становится одним из основных критериев оценки истинности их прозы.

С конца 1970-х годов В. Распутин размышляет о сущности, предназначении и современном состоянии культуры и искусства. Культура понимается, с одной стороны, как национальный феномен - воплощение души народа, способ его самовыражения. С другой стороны, множество национальных культур находятся в состоянии диалога и в целом составляют общемировую культуру, сохраняя при этом свою специфичность и самодостаточность.

Понятие культуры включает в себя традиции, обычаи, этические и эстетические нормы, язык, литературу и искусство. В.Г. Распутин не проводит четкой понятийной границы между терминами культура, искусство и литература, используя эти понятия как синонимы, поэтому литературный процесс часто выступает аналогом процессу развития культуры и искусства. Классическая культурная парадигма, в целом, и классическая литература, в частности, в публицистике В. Распутина выступает как идеал, поле базовых интерпретаций, которое призвано обеспечивать сохранение культурного кода.

Писатель подчеркивает идею преемственности русской литературной традиции. В поле рефлексии В.Г. Распутина входят, во-первых, литературная жизнь XIX века - идейное противостояние западников и славянофилов. Во-вторых, эпоха Серебряного века, трактуемого как вершина развития русской культуры, которая в предчувствии скорой катастрофы до предела реализовала свой потенциал. В-третьих, В. Распутин анализирует парадокс революционных лет - как русская литература, во многом подготовив октябрьскую революцию 1917 года (В. Розанов), спасла впоследствии национальную культуру и самосознание (В. Непомнящий). В-четвертых, литература 1960-х - первой половины 1980-х годов, взявшая на себя миссию правдоискательства, проповедничества. По мысли писателя, она подготовила духовно-нравственное возрождение, возврат к истокам. В. Распутин анализирует и кризис литературы 1990-х - начала 2000-х годов. Литературе, продолжающей традиции классики, противопоставляется литература "постмодернизма" ("погребальная литература", "трупоядствующая словесность", "смердяковщина") и современная развлекательная литература ("наркотические таблетки в книжной обертке"). Писатель надеется на кратковременность этого явления.

В публицистических статьях В.Г. Распутина говорится о необходимости господдержки культуры, выдвигаются требования введения государственных ограничений массовой культуры. С точки зрения писателя, художник не знает всех возможностей своего творческого мастерства, находится в постоянных поисках средств изображения, моделирования изменяющейся жизни. При этом он должен следовать собственным познаниям о жизни и познанным ценностям.

Находясь в границах эстетики реализма, В. Распутин не отрицает права на вымысел. Художественный вымысел понимается как прием поэтики, позволяющий максимально выразить нравственный смысл происходящего в реальности. Эстетическое представление о бытии как о тайне, которая должна быть передана в художественном произведении, обусловливает поэтику многозначности. В публицистике В.Г. Распутина устанавливается баланс между мыслью, эмоцией и стилем в рамках художественного произведения. В.Г. Распутин-критик предъявляет авторам требование простоты, в которой проявляется мастерство, т.е. умение передать глубокие истины о жизни, доступные писателю, перевести их на понятный читателю язык. Творческий процесс в эстетическом сознании В.Г. Распутина связан с погружением в создаваемый художественный мир, обеспечивающим целостное его видение. Основной трудностью творчества для В.Г. Распутина является поиск и последующее сохранение устойчивой авторской позиции по отношению к изображаемой реальности, позволяющей зафиксировать непрерывный процесс жизни.

3.2 Поэтика проповеднической публицистики

Проповедь должна быть вдохновенной, красноречивой и предельно ясной по мысли, но суггестивной, т.е. захватывающей сознание слушателей и читателей.

Писатель в своих текстах часто использует антитезу - как противопоставление прошлого и нынешнего, должного и преступного. Система противопоставлений многогранна.

1. Противопоставление народа и власти "элиты": "страна худо-бедно принялась в низах наводить порядок, а в верхах, счастливым случаем наткнувшись на бешеные богатства, двинулась покорять и скупать Европу" [5; 187].

2. Противопоставление социальной миссии человека и навязанной модной "роли": "женщину совратили публичной значимостью и освободили ее от извечной и тихой обязанности культурного укрепления народа; духовность она заменила социальностью, мягкость и проницательность особого женского взгляда - категоричностью, женственность - женоподобием, материнство - болезненным деторождением … семейственность - непорочными связями" [5; 165].

Эти антитезы противопоставляют старое и новое, демонстрируют ошибочное отступление от правильного пути, предательство природного и государственного необходимого.

Для усиления пафоса своих изобличений писатель использует развернутые сравнения:

1) "И как для экологии природы вредны грязные производства, так и экологию языка загрязняют "фабрики" чужесловия, дурно - и тупословия, против которых вместе с охранительными законами нужна и постоянная расчистка родных истоков" [5; 173].

Живописность сравнения подчеркивает жизненную силу языка:

2) "В обильном пиршестве великорусского языка, как за скатерью - самобранкой, с которой чем больше потчуешься, тем больше прибывает, участвовали и Тургенев, и Лесков, и Бунин, и Шмелев…" [5; 169].

3) "Школьное образование и есть материнское молоко, продолжающее необходимое кормление с пеленок" [5; 270].

Пафос защитника русской земли, народа и культуры побуждает его мыслить гиперболически, обобщенно, категорично. В своих статьях В.Г. Распутин, говоря о людях, не использует конкретные цифры, а прибегает к образу бесчисленного:

1) "…на поддержку десятков миллионов русских…" [5; 238].

2) "Доведенные до отчаяния миллионы и миллионы…" [5; 233].

2) "И ни число оппозиционных партий и движений может внушить надежду, не многие тысячи в них состоящих" [5; 233].

3) "Многие миллионы молодых людей…выбрасывают из России в Америку, миллионы в Канаду и Австралию, Европу…" [9; 3].

4) "Подавляющее большинство населения не сделалось от этих ломок энергичней" [5; 245].

В.Г. Распутин не только подчеркивает угрожающие тенденции, его пафос оттеняется иронией - она представляет карикатурно чужую позицию осмеяния и разоблачения абсурда:

1. "Народы не делятся по сортности, второстепенных народов не бывает" [5; 247].

2. "…ее (о книге "Сибирь, Сибирь") представление, новоязом говоря, презентация состоялась в начале сентября 1991 года, когда к власти только что окончательно пришел Ельцин и его комарилья…" [47; 4]

3. "…староватая наша экономика, мягко говоря воровата" [9; 4].

Там, где нужно утвердить безусловное, Распутин прибегает к высокой лексике. Говоря о земле, природе, Байкале писатель указывает на их родство:

1. "…буду говорить…о судьбе нашей родной земли…" [49; 198].

2. "…отдавая силы и время защите родной земле" [49; 201].

3. "… будучи давно родной землей, землей своей, она … продолжала оставаться землей приданной…" [31; 144].

Понятие "родная земля" у писателя является основополагающим: это доминанта его сознания, его вера.

1. "И человек остается человеком только тогда, когда он сохраняет связи со своей землей" [5; 151].

Любовь побуждает Распутина к языкотворчеству: окказионализмам, неологизмам, которые раскрывают действенность идеального, его участие в жизни человека. Особый интерес писателя к слову "душа", "душеводный" окказионализм носит положительную окраску: "несметью", "чувствилище".

В своей речи писатель использует все пласты русского языка: архаизмы ("обширные крепи", "выя", "тушуется" - слово Ф.М. Достоевского), диалектизмы ("захолонуло", "говоря"), а также прижившиеся в русском языке иностранные слова ("индивид", "индустрия", "анархия", "консервативный").

Композиционная особенность выступлений соответствует языковым примерам, речь построена как развернутая метафора:

1. "Но как только повреждается корень, а специалисты принимаются хлопотать не над его спасением, а над спасением занесенных в него вредителей, дело может закончиться печалью" [5; 247].

2. "Скорее вода пойдет против своего обычного течения, чем русский поселянин может быть оторван от земли, упитанной его потом" [5; 146].

При описании ситуации в стране Распутин использует историческую параллель:

1. Поле Куликово и Отечественная война: "Эти два события - поле Куликово и Отечественная война, разделенные более чем полутысячелетием, невольно в нашем представлении возвышаются над Россией огромными скорбными курганами" [5; 249].

2. Смута и нынешняя Россия: "В последнее время мы часто вспоминаем нижегородское ополчение, спасшее Россию и Смуту XVII века - новая смута теперь закрадывается в нас самих, в народ наш" [5; 251].

3. Деревня XIX и XX веков: "мужика в деревне не надо было учить патриотизму - он был у него в крови; мужик не нуждался в понуждении к национальному чувству - он весь из него состоял…" [5; 262], а теперь "земля отчуждена от пахаря, а пахарь от земли, прервалась меж ними таинственная связь, произошло обоюдное чувственное остывание" [5; 263].

Любая проповедь В.Г. Распутина заканчивается на высокой ноте. Финалы выступлений звучат как призыв и утверждение веры:

1. "И если соберем волю каждого в одну волю - выстоим! Если соберем совесть каждого в одну совесть - выстоим! Если соберем любовь к России каждого в одну любовь - выстоим!" [5; 241]

2. "Обретем силу, законную, наследственную - и сделается это не на условиях вассальства, а дружества. В добродетельной крепости всегда искали и станут искать заступничества" [11; 12]

3)"…есть мгновение, которое сильнее тебя и в которое ты или успеешь или не успеешь сделать спасительный для победы рывок и невидимые крылья подхватят тебя и вознесут в строй бессмертных: "Да славится в нас Воскресение Христово!" [5; 255].

Все эти средства призваны обеспечить эмоциональный, духовный контакт со слушателями. Проповедник не просвещает их, а апеллирует к нравственному сочувствию и патриотическому сознанию аудитории.

Особого внимания заслуживает организация хронотопа в статьях В.Г. Распутина. Город в его публицистике представляет собой сложный феномен и выступает в нескольких значениях: в социальном - как знак современного состояния жизни; в историческом - как субстанция, развивающаяся в ходе исторического процесса; наконец, в онтологическом - как неотъемлемая часть бытия. Город участвует в двух диалогах: внутреннем - это диалог крупных пространственно локализованных образований в пределах самого города (старый и новый город) и внешнем - это диалог города и окружающего его природного мира. Кризис этой системы в концепции В.Г. Распутина связан с распадом целостности пространства города - деградацией пространственных звеньев, нарушением их органической взаимосвязи, происходящим во времени, с момента прошлого к настоящему, когда новый город обособляется от целого, теряет историческую преемственность, связь с вечностью, природой, свою духовную наполненность, и превращается, фактически, в cамотождественную, замкнутую, агрессивную квазисистему.

Так язык публицистики В.Г. Распутина, вся её поэтика - являются переходным звеном между художественным творчеством и прямым, открытым, страстным высказыванием. Они - творчество и публицистика - апеллируют к одному и тому же читателю-единомышленнику.

С точки зрения В.Г. Распутина, художественное произведение должно существовать в сознании читателя как самодвижущийся момент жизни, развивающийся по своим законам. Автор должен принципиально устраниться из художественного мира и поля жизни героя, чтобы читатель испытывал доверие к воссоздаваемой в произведении реальности. Эта установка определила поэтику повествования в прозе В.Г. Распутина до начала 1980-х годов: между автором и героем устанавливаются особые отношения. Герой является самостоятельным субъектом, наделенным внутренней логикой существования и саморазвития. После завершения произведения созданный мир отрывается от сознания творца и начинает жить по законам собственной логики.

Попытка внесения изменений в самодвижущуюся художественную реальность означает не переделку, а создание уже другой реальности, поэтому писатель считает, что легче написать новую вещь, чем вторгаться в ткань завершенной. В эстетической системе В.Г. Распутина автор и читатель составляют единую духовную общность и сложно взаимодействуют между собой. При этом читатель оказывается активной стороной творчества: он в той же степени, что и автор, сопричастен творению, вживается в художественный мир, способен переживать те же состояния, что и автор. В публицистике формируется представление об особой роли читателя, который должен в процессе чтения самостоятельно познать тайну жизни, воплощенную в произведении.

Заключение

Анализ публицистики В.Г. Распутина в ее эволюции с 1950-х до 2000-х годов выявил то, что темы публикаций в разные годы изменялись, а с ними менялось и отношение автора к современным проблемам. Героическое направление раннего периода в публицистике В.Г. Распутина связано с изображением сибирских комсомольских строек. Пафос этих очерков определяет романтическая устремленность к идеалу, настоящее оценивается с позиции будущего. Грядущий мир символизируется традиционным для соцреализма образом новых городов ("Голубые города" А. Толстого).

Основной тип героя - герой-преобразователь, человек-теург, строитель утопически прекрасного будущего. Образы персонажей приближены к "житийному" образцу, раскрываются в сюжете титанического труда и противостояния природе. Они гармонизируют, укрощают и возделывают пространство хаоса дикой природы (рытье котлована на строительстве ГЭС в пятидесятиградусный мороз, подрыв скал на месте прокладки железнодорожных тоннелей и т.д.). Природа в очерках дана как символический фон, пейзаж, подчеркивающий мужество и силу героя, обретающего в этом неравном противостоянии духовно-моральное совершенство. Персонажи обладают своеобразно понимаемой внутренней свободой чувства и воли, даны в момент самоопределения.

Будущий писатель постигает, интерпретирует и оценивает жизнь с точки зрения прочно укорененной в структуре мышления имплицитной теоретической парадигмы. Картина мира складывается из понятий и образцов, штампов и концептов официальной социалистической культуры. Мировоззрение В.Г. Распутина в ранней публицистике соответствует нормативам и идеологическим установкам авторитарного общества, оно связано с "удвоением" мира: умозрительно постигаемое господствует над реальным, поэтому реальность наделяется идеальными свойствами. Этим объясняется поэтика символизации в репортажах, очерках и зарисовках молодого В.Г. Распутина. "Стиль мышления" определяет своеобразие иерархии ценностей: общественное доминирует над личностным, реализация личностных ценностей возможна только через подчинение общественному предназначению.

Характеристики

Список файлов ВКР