27164 (586755), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Соответственно, в доктрине международного частного права принять выделять: а) обычаи международно-правовые, регулирующие на общемировом или региональном уровне отношения между государствами как субъектами международного публичного права; б) обычаи международного торгового оборота, регулирующие на международном уровне отношения между частными лицами, и в) национальные правовые обычаи локального характера. Санкционированный государством обычай содержит в себе правовые нормы и, благодаря этому, применяется независимо от желания сторон договора. Тогда как обыкновение, не имеющее нормативного, общеобязательного характера, регулирует договорные отношения лишь при наличии соответствующего волеизъявления сторон, т.е. применяется либо в качестве договорного условия, либо как дополнительное средство толкования подразумеваемых намерений сторон.
Механизм действия международно-правового обычая в целом аналогичен действию международного договора. Для того, чтобы приобрести способность регулировать частно-правовые отношения во внешней торговле, такой обычай должен трансформироваться в норму национального права. «Обычаи международного торгового оборота» - термин весьма условный, ибо обязательной юридической силы сами по себе они не имеют. В этом смысле «обычаи международного торгового оборота» являются, по сути, деловыми обыкновениями международного уровня. Национальные правовые обычаи выступают в роли источников права лишь в тех случаях, когда государство санкционировало их применение в той или иной области. Так, в п. I ст. 6 ГК РФ государство санкционирует применение обычаев делового оборота для регулирования отношений в сфере предпринимательской деятельности.
Главная проблема, возникающая в ходе применения обычно-правовых норм, -это определение их соотношения с нормами закона. Анализ статей 5, 6, 421 и 422 ГК РФ позволяет выстроить следующую иерархию правовых регуляторов договорных отношении в зависимости от их юридической силы:
- императивные нормы законодательства;
-
нормы, установленные соглашением сторон;
-
диспозитивные нормы законодательства;
- обычаи делового оборота;
- применение норм законодательства по аналогии закона;
- применение норм законодательства по аналогии права.
В этой системе обычай уступает диспозитивным нормам законодательства, что для цивилистической доктрины отнюдь не удивительно. Ранее в науке международного частного права также считалось, что обычай применяется к регулированию отношений лишь в том случае, если они не урегулированы как императивными, так и диспозитивными нормами права. Однако с принятием Венской конвенции большинство авторов изменило свою позицию. Дело в том, что ст. 9 Конвенции предусматривает, что стороны договора «связаны любым обычаем, относительно которого они договорились», а «при отсутствии договоренности об ином считается, что стороны подразумевали применение к их договору... обычая, о котором они знали или должны были знать и который в международной торговле широко известен и постоянно соблюдается». Таким образом, на первый взгляд Конвенция отдает обычаю предпочтение перед диспозитивньши нормами Конвенции (таковых - подавляющее большинство). И все же такой вывод не совсем точен.
Термин «обычай», используемый Венской конвенцией, текстуально совпадает с аналогичным правовым понятием внутреннего происхождения. Но из этого еще не следует, что их содержание тождественно. Вспомним, что толкование Конвенции в силу прямого указания ст. 7 должно осуществляться в соответствии с ее международным характером и необходимостью достижения единообразия в ее применении. Поэтому было бы ошибочным подходить к оценке понятийного аппарата Конвенции с позиции национальных правовых традиций. Попробуем найти аналог конвенционному термину «обычаи» во внутреннем российском праве, интерпретируя его в духе требований ст. 7.
В официальном английском тексте Конвенции вместо слова обычай используется «usage», которые обычно переводится как «применение», «использование», «употребление», «деловая практика», «обыкновение». С другой стороны, англоамериканскому праву известен и термин «custom», переводимый как «обычай», «привычка», «обыкновение». При сопоставлении в одном контексте «custom - usage» выявляется большая обязательность, распространенность, известность custom по сравнению с usage. Во французском праве также существует пара терминов «coutume - usage» со сходными смысловыми различиями, причем во французском тексте Конвенции используется именно «usage». Видимо, в русском тексте Конвенции вместо «обычая» уместнее было бы использовать термин «деловое обыкновение», но, коль скоро перевод уже сделан и приобрел официальный характер, остается лишь обсуждать его наиболее точное толкование.
В отечественной литературе отмечалось, что западная правовая доктрина подчас затрудняется однозначно разграничить обычаи и обыкновения. Поэтому на практике обычные правила принято толковать в основном как подразумеваемые условия договора (т.е. usage), входящие в состав волеизъявления сторон и не имеющие нормативной силы. Такое понимание не имеет ничего общего с обычаем в российской юриспруденции, понимаемым как неписаная норма права.
Наконец, как следует из текста п. 2 ст. 7 Конвенции, юридическая обязательность «обычая» основана на том, что стороны сами подразумевали его применение к договору и знали или, во всяком случае, должны были знать его содержание. Тогда как для действительности обычной нормы права (в строгом смысле) не требуется ни ссылки на нее в договоре, ни даже факта осведомленности сторон о ее существовании.
В результате мы приходим к выводу о том, что термин «обычай», которым оперирует ст. 7 Венской конвенции, означает не правовую норму, а деловое обыкновение. Юридическая сила этого обыкновения основывается лишь на том, что стороны включили его (явно или подразумеваемым образом) в состав своего волеизъявления по договору. Таким образом, существующий приоритет «обычая» (читай: обыкновение) перед диспозитивными нормами права является здесь не проявлением особой иерархии правовых регуляторов, свойственной лишь Венской конвенции, а результатом неточного перевода термина и его последующего буквального толкования. Отчасти это признано и арбитражной практикой МКАС при ТИП РФ. Так, в решении от 05.06.1997 г. по делу № 229/1996 МКАС, опираясь на п. 2 ст. 9 Венской конвенции о применении к договору обычая, использовал в качестве последнего положение ст. 7.4.13. Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА. Однако общепризнанно, что эти Принципы не являются юридически обязательным актом и действуют лишь при наличии ссылок на них в договоре, поэтому МКАС исследовал вопрос о том, не было ли такой подразумеваемой ссылки в контракте. Другими словами, в контексте статьи 9 Венской конвенции МКАС интерпретировал «обычай» как деловое обыкновение.
Подобная терминологическая нестыковка понятий существует и применительно к т.н. «обычаям международной торговли». Они традиционно понимаются как единообразные устойчивые правила, не имеющие обязательной юридической силы, сложившиеся в течение длительной практики применения. В терминах российской правовой науки их следует рассматривать как вид деловых обыкновений. Неопределенность содержания и, как следствие, различные подходы к толкованию обычаев международной торговли порождают значительные проблемы во внешнеторговой практике. Попытки преодолеть эти сложности путем кодификации обычаев ведутся на протяжении всего XX века, но наиболее успешными из них следует признать работы Международной торговой палаты и Международного института унификации частного права (УНИДРУА). Подготовленные этими организациями Международные правила толкования коммерческих терминов (ИНКОТЕРМС) 2000 г. и Принципы международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) 1994 г. представляют собой наиболее известные и широко используемые кодификации «обычаев международной торговли».
Название ИНКОТЕРМС не вполне соответствует их содержанию, поскольку эти правила определяют лишь узкий круг условий договора купли-продажи, называемых базисными. Они регулируют права и обязанности сторон договора, связанные с перевозкой товара, осуществлением таможенных формальностей и определяют момент перехода рисков случайной гибели или повреждения товара с продавца на покупателя в зависимости от способа перевозки. То или иное распределение соответствующих обязанностей между сторонами договора существенно влияет на величину дополнительных издержек, включаемых в цену товара сверх основной, базисной цены. В коммерческой практике принято доводить информацию о стоимости товаров до всех заинтересованных лиц в виде цены «Ex works» - «С завода», без включения в нее каких-либо дополнительных расходов, связанных с транспортировкой товара. Эта цена и является обычно базисной в прейскурантах предпринимателей.
Поэтому и транспортные (а также сопутствующие им) условия контрактов получили название базисных. Эти условия, конечно же, не предопределяют подразделения договора купли-продажи на отдельные типы, как полагает Г К Дмитриева (См.: Международное частное право. Под ред. Г. К. Дмитриевой, С. 386.) Ведь поставки товаров и на условиях Ex works, и на условиях Delivered Duty Paid (DDP) при всем их различии охватываются одним общим понятием договора купли-продажи.
Современная редакция ИНКОТЕРМС охватывает 13 типичных базисных условий поставки, которые могут применяться во всех видах перевозок любыми видами транспорта. С момента первой публикации ИНКОТЕРМС в 1936 году Международная торговая палата шесть раз пересматривала эти правила. Последняя редакция ИНКОТЕРМС вступила в силу с 1 января 2000 г. Можно полагать, что со временем этот перечень еще больше расширится за счет появления новых способов перевозок и коммуникаций. Сравнение ИНКОТЕРМС-2000 с предыдущей редакцией 1990 года показывает, что основной причиной последнего пересмотра правил стало более широкое использование интермодальных перевозок и электронных средств связи в мире.
Сфера использования Принципов УНИДРУА значительно шире, чем ИНКОТЕРМС, поскольку они регулируют наиболее общие вопросы заключения, исполнения и последствий нарушения любых международных коммерческих договоров. Несмотря на относительно короткий срок существования, Принципы УНИДРУА получили огромное распространение в мире благодаря высокому уровню юридической техники, взвешенному, тщательно продуманному подходу к унификации наиболее важных обычаев международной торговли.
В доктрине российского международного частного права сложилось однозначное представление о правовой природе ИНКОТЕРМС и Принципов УНИДРУА как актов ненормативного характера. Их применение к регулированию отношений из внешнеторгового договора возможно лишь при наличии соответствующей ссылки в контракте (ч. 2 Преамбулы Принципов УНИДРУА). С этим положением нельзя не согласиться, однако оно нуждается в уточнении.
Отсутствие нормативного характера у неофициальных кодификаций и унификаций обычаев международной торговли не следует понимать так, что и сами обычные правила, инкорпорированные в такие акты, не могут иметь обязательной юридической силы. Дело в том, что, если тот или иной международно-правовой или национальный обычай закрепляется в унификационном акте, это не означает, что обычай перестает существовать как неписаное правило поведения. Более того, сам текст этого акта, излагающий содержание обычая, не становится внешней формой его выражения, «источником» обычая. Будучи общепризнанным правилом поведения, обычай существует сам по себе, независимо от каких-либо его кодификаций, как установившийся фактический порядок действий. Другими словами, и внешней формой выражения, и способом существования, и основанием юридической силы обычая является само единообразное устойчивое поведение сторон, сложившееся в результате многократного повторения одних и тех же моделей, стереотипов деятельности. Кодификация обычаев облегчает лишь процесс установления их точного содержания, но ничего не прибавляет им (как и не убавляет!) в смысле юридической обязательности.
И Принципы УНИДРУА, и ИНКОТЕРМС объединяют значительное число правил, которые можно подразделить на две большие группы: правила, аналогичные соответствующим деловым обыкновениям, принятым во внешней торговле, а также правила, воспроизводящие содержание собственно обычаев. Приведем примеры. Нормы, определяющие обязанности продавца при поставке на условиях «поставка с пристани (с оплатой пошлины)», являются типичными деловыми обыкновениями, которые не слишком широко распространены и весьма сильно различаются в Северной Америке и Европе. ИНКОТЕРМС-2000 предлагает свою трактовку этого обыкновения, которая является результатом компромисса между американскими и европейскими правилами. Наряду с формулировкой ИНКОТЕРМС, продолжают самостоятельно существовать и аналогичные американские, и европейские обыкновения. Положение ст. 58 Принципов УНИДРУА о том, что «договор на неопределенный срок может быть прекращен любой стороной путем уведомления, сделанного предварительно в разумный срок», воспроизводит аналогичный обычай, который повсеместно и единообразно соблюдается в международной торговле несколько веков. Опубликование текста этого обычая институтом УНИДРУА никак не повлияло на его характер и правовую природу.
Установив в международном коммерческом договоре ссылку на те или иные положения ИНКОТЕРМС или Принципов УНИДРУА, стороны включают в состав своего волеизъявления соответствующие обыкновения или обычаи в формулировке ИНКОТЕРМС или УНИДРУА, т.е. придают им статус договорных условий. Но что произойдет, если такой ссылки, ни явной, ни подразумеваемой, в контракте не будет? Очевидно, что обыкновения в этом случае к отношениям сторон применяться не будут. Тогда как обычай нормативного характера от отсутствия ссылки на него ничуть не пострадает и будет регулировать обязательства сторон с учетом, разумеется, его места в иерархии регуляторов договорных отношений.
Юридическая обязательность обычая, как отмечалось, обусловлена его санкционированием государственной властью либо в качестве национального обычая либо в составе международного договора государства.
Таким образом, формулировки обыкновений и обычаев, содержащихся в Инкотермс или Принципах УНИДРУА, являются деловыми обыкновениями (ибо это частное мнение той или иной организации). Но наряду с ними существуют и собственно неписаные обычаи международной торговли (содержание которых может иногда отличаться от текстов кодификаций), которые применяются для регулирования отношений между сторонами внешнеэкономических договоров, а также национальные правовые обычаи, которые могут как совпадать, так и отличаться от формулировок неофициальных кодификаций. Эту позицию, по-видимому, разделяет и МКАС при ТПП РФ. Так, в решении от 22.10.1998 г. по делу № 9/1998 МКАС определил обязанности сторон с помощью международного обычая, согласно которому при соответствующих условиях поставки (перевозка в международном смешанном сообщении) риск гибели или утраты товара переходит на покупателя в момент сдачи товара первому перевозчику.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
