41823 (571600), страница 3
Текст из файла (страница 3)
2. Буквы Ц и Ч обозначают аффрикаты. Аффриката – сложный звук, но не всякий, а лишь такой, который состоит как бы из двух согласных же звуков, образуемых при одном и том же общем положении органов речи.
3. Имя греческой буквы (гамма), как масляная капля на бумаге, ползет все шире по всей научной терминологии (стр. 93).
4. А в живой речи звуки так плавно и без четких границ переходят друг в друга, как капли воды в струе, шерстинки в нити во время прядения или звуки скрипки, когда чуткий палец артиста, не отрываясь от грифа, скользит по нему (стр. 29).
5. И именно этот клочок (земли) создал такое чудо (письменность), эти сто тысяч человек породили такую удивительную систему выражения мыслей, что она, выдержав все испытания временем и передачи от народа к народу, из языка в язык, обошла за долгие столетия весь шар земной, вливаясь, как вода, в мехи любых культур и народных психологий или, напротив. вмещая их в себя, как хорошо выделанный мех принимает в свое нутро и вино, и воду, и молоко (стр. 36).
6. Рядом стоят не осмысленные слова, а просто как бы осколки: ин-те-рес! Вот эти-то осколки и называются слогами (стр. 23).
7. Среди них (звуков) есть очень похожие на музыкальные тоны. Это А, О, У, И, Ы, Э. Чем они напоминают тоны музыкального инструмента? (стр. 17).
8. …В каждой паре первый звук звучит звонко, второй глухо. Это как бы тот же звук, только глуховатый. Ну, как если бы они были родными братьями, но один обладал приглушенным голосом (стр. 440.
В В. Колесов «Язык города»
1.И вот что заметили: исчезали, постоянно сменяя друг друга, не самые важные иностранные слова, а как раз разговорные речения, столь нужные в быту. Словно мелкие волны, набегают на нас подобные бытовые чужеземные выражения, но перед монолитной массой собственно русских слов разговорной речи. В ней душа человека, чувства его (стр. 53).
В.В. Колесов «Мир человека в слове Древней Руси»
1. ….И тогда нам помогут древнейшие тексты, потому что в текстах, как мушка в янтаре, навсегда сохранились именно те «значения» слова, которые были в то время, когда они создавались (стр. 23).
2. Чем больше объем понятия, тем меньше признаков, потому что все больший круг «однопризнаковых » предметов можно назвать тем или иным словом, и образ уходит, исчезает, забывается, лишь отчасти сохраняя свою первозданность в старинном народном или книжном тексте. Древнее слово в этом случае предстает перед лингвистом таким же, как черепок в разрытом кургане; но это след не материальной, а духовной культуры народа, создавшего такое слово (стр. 15).
3. Подобная неопределенность обозначений «потомки – предки» показывает, что в известную эпоху развития общества одновременно жили лишь два поколения людей, и поэтому промежуточные уровни возрастных отношений воспринимались в лучшем случае так, как воспринимается подрост в лесу: как хозяйственная заготовка, не имеющая пока практической ценности для данного поколения совместно живущих людей (стр. 90).
В.В. Колесов. «История русского языка в рассказах»
1. Слова даже в словаре не лежат случайной грудой, подобно ягодам в корзине (стр. 40).
2. Так изменяются слова – истончаются до предела, уходят из языка, подобно тому, как уходят из речи обычные для этих слов контексты (стр. 96).
3. «Этот» (местоимение) становится живой водой, которая в каждой данной конкретной ситуации, как бы оживляет слово, настолько неопределенное по значению, что его можно отнести чуть ли не к любому существу (стр. 47).
4. Не все, может быть, согласятся с тем, но слово (супруг) все-таки на наших глазах «стареет» увядает, как цветок без воды (стр. 90).
5. Так, вступая в сложные отношения с системой близких по значению слов, максимально конкретное по своему значению слово постепенно стирается, подобно старой монете, побывавшей во многих руках, и уходит из языка (стр. 92).
6. «Солнцу встающу мы вышли в поле» – «Когда солнце вставало, мы вышли в поле». –
Очень энергичный и краткий оборот, недаром М.В. Ломоносов призывал сохранить его в литературном русском языке. Придаточное предложение времени здесь как бы в зачатке, оно зернышком свернулось в колоске древнего предложения (стр. 156).
7. Наши чередования, как звонок на пишущей машинке: звенит, значит, конец строки, начинай новую. Наткнулся на историческое чередование – значит, конец морфемы, начинается новая (стр. 185).
8. Каждое слово в словосочетании, как горошина в стручке, – на своем месте. Вот самая крупная, уже созрела, а по сторонам – помельче и посочнее. И каждая сидит на стебельке, не перекатывается без толку (стр. 30).
9. А вот что касается фонемы, тут дело еще сложнее. Фонема находится как бы на третьем плане. Это даже не пунктир в тумане, это просто сам туман, белое пятно, которое не каждый и различит. Фонему нельзя увидеть, да и услышать трудно: она воплощается то в одном звуке, то в другом, то в третьем, не очень-то похожем на первые два (стр. 174).
10. Если слово остается в одиночестве, постепенно растеряв все свое обширное семейство, в нем, свернувшись пружиной, сохраняются до лучших времен все возможные в прошлом значения и оттенки. И когда понадобится, эта пружина может развернуться новым соцветием слов. Если подобные корни вы назовете лексическими консервантами (все-таки лучше, чем «консервы») – это будет точно (стр. 96).
11. Основным в истории каждого слова является постепенное и неуклонное уточнение его значения. В своих изменениях старое слово похоже на медную монету: как монета постепенно теряет свой первоначальный глянец, так и слово последовательно утрачивает одно за другим все второстепенные, добавочные или случайные значения (стр. 50).
12. …Ученые раньше всего поняли назначение буквы, потом стали различать букву и звук, наконец, выделили звук, способный различать слова, т.е. фонему. А в наши дни говорят еще и об элементарных признаках, которые, собственно, и дают возможность отличать одну фонему от другой. Таким же путем шли физики: сначала вещество разделили на молекулы, потом открыли атомы, а теперь изучают элементарные частицы, из которых образуются атомы (стр. 174).
13. Грамматическое изменение (местоимений) можно сравнить с изготовлением деревянного мальчика из полена. Мастер неторопливо обрезает лишнее, на пол летит стружка, постепенно вырисовывается вид куклы: формируются щеки, открылись глаза, зашевелились губы. Но вот, когда все почти уже закончено и папа Карло, довольный, отряхивает с брюк опилки, – вдруг совершенно самостоятельно и без всякой видимой причины у человечка вытягивается длинный острый нос, и он навсегда превращается в Буратино. А разве мы, проследив изменение местоимений, в конце концов не получили такого же сюрприза? (стр. 146)
В.М. Мокиенко. «Загадки русской фразеологии»
1. Как видим, успех лечения здесь обеспечивает сам Архангел Михаил, вырубающий мечом корень, подобно опытному врачу – стоматологу (стр. 141).
2. Как и любая фантазия, фантазия язычников-миротворцев, отрываясь и удаляясь от реальной жизни, рано или поздно бумерангом возвращалась к ней же (стр. 153).
3. История суеверий – это история первобытной духовной культуры человечества. Находя в современных языках ее осколки, лингвист, этнограф, фольклорист, подобно археологу, слагает из этих осколков мозаику мировоззрения наших предков (стр. 152).
В.И. Максимов. «Точность и выразительность слова»
1. Но ребята, бывает, сыплют ими (вульгаризмами), как горохом (стр. 52).
2. Штамп цепким клещом въелся в их речь (стр. 51).
3. Назовем некоторые из тех сочетаний слов, которые, как готовый костяк, входят в газетные статьи на промышленные темы (стр. 108).
4. А разве оправдана такая любовь к инфинитивам, когда их ставят в предложение рядышком, словно на выставке (стр. 23).
5. Как грибы после дождя, стали появляться наименования типа «победит», «лунит», «ереванит» (стр. 73).
6. Норма – как зоркий страж, подстерегает зазевавшегося на каждом шагу (стр. 19).
7. Но остались в языке, как цепкие сорняки, отдельные группы словечек и выражений (жаргонизмы) (стр. 53).
8. Сочетаемость слов подобна цепной реакции в ядерных процессах: одно слово влечет за собой другие (стр. 22).
9. Суффиксы же, как уличные регулировщики, направляют весь поток новообразованных слов в эти три русла (стилистические пласты: нейтральный, книжный, разговорный) (стр. 78).
10. Русский литературный язык и норма – понятия неотделимые… Норма в этом отношении для говорящего то же, что маяки в непогоду для корабля (стр. 49).
11. Грубость речи, словно темные очки, за которыми не видно цвета глаз, скрывает истинную красоту мыслей и чувств говорящих (стр. 56).
12. Приходилось ли вам наблюдать весной, как появляются маленькие ручейки, как они журчат, переливаются на солнце, потом сливаются в общий поток? Эта картина очень напоминает то, как пополняется лексическое богатство русского языка. В нем с давних пор существует много способов образования слов (стр. 16).
13. Здесь (при столкновении слов различной стилистической окраски) происходит обязательно бурная реакция, как в химии при соединении с водородом (стр. 146).
14. Если говорить образно, то они (диалектологические словари) включают названия, являющиеся как бы бриллиантами в сокровищнице самобытного русского языка (стр. 38).
15. Эти сочетания отличают и ускоряют написание газетных статей. Они как бы окрашивают изложение в публицистический оттенок. Отчасти их можно сравнить с готовыми блоками при промышленном строительстве домов (стр. 108).
16. Основными носителями стилистического, оценочного и выразительного (экспрессивного), если можно так выразиться, «потенциала» являются все же аффиксы. И в этом плане их следовало бы сравнить с ракетами-носителями, которые выводят ракету на определенную орбиту (стр. 92).
17. Есть в журнале «Крокодил» специальная рубрика «Нарочно не придумаешь». Она вроде копилки словесных курьезов, которые берутся из писем разных людей. Но этих людей объединяет одна болезнь – незнание норм родного языка. Не заболейте и вы этой болезнью. А если уж появились ее симптомы, немедленно принимайте меры к лечению. Иначе у вас будут все шансы попасть в крокодилову копилку (стр. 27).
18. Можно ли соединить масло с водой? Вы ответите «нельзя», и это будет правильно. Также нельзя соединить одно слово с любым другим словом. Каждое из них имеет невидимые, но очень прочные нити, которые связывают их в сочетания. Эти связи устойчивы, привычны для нашего слуха и зрения. И горе тому, кто их нарушит (стр. 21).
19. Сложное ли дело цитирование? На первый взгляд кажется, что это дело немудреное: взял чужие слова и вставил в свою речь. Все равно, что взял чью-либо вещь, попользовался ею и вернул обратно. Но и чужую вещь, как и мысль, можно испортить при неумелом с ней обращении (стр. 26).
Н.П. Матвеева. «Свидетели истории народа. Наследие пращуров»
1. Случается и так, сто слышимое и повторяемое сотни раз слово вдруг поразит своим глубинным смыслом, силой логики, неожиданным философским поворотом. Так вдруг заиграет в одно мгновение драгоценный камень, попавший под струю солнечных лучей (стр. 40).
2. Как в атоме при его расщеплении освобождается невиданной силы энергия, так и слово при его изучении отдает информацию, накопленную нашими предками, пращурами, в течение многих веков, нередко даже тысячелетий (стр. 3).
3. Вы согласитесь, верно, что литература – это тоже живопись, но живопись не красками, а словом. Выстраданная, созревшая в душе писателя мысль рождает образную, выразительную фразу. И нередко привычные слова, такие, какие и мы с вами употребляем ежедневно, звучат в этой фразе свежо, как новорожденные (стр70).
4. Слова, как и звезды, не терпят одиночества, они тоже соединяются в своеобразные созвездия: тематические, синонимические, антонимические – да всех и не назовешь сразу. И в любой такой группе слово, будто звезда в созвездии, занимает строго определенное место. И здесь нельзя не увидеть одной яркой особенности: исчезновение какого-то слова никогда не оставляет неизменными, прежними отношения между оставшимися членами словесных групп (стр. 6).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
