Dontsova - Legenda o treh martyishkah (522847), страница 37

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 37)

Когда я вошла в небольшую комнату, мужчина, находившийся в ней, мрачно сказал:

- Давно не виделись!

Я села на жесткий стул и заявила:

- Думаю, ты хотел меня видеть!

- И как только ты догадалась, под чьим именем живет Анна? - воскликнул собеседник.

Я положила руки на пустую столешницу.

- Королькова совершила несколько оплошностей. Первая! Во время разговора в кафе она назвала меня пару раз «девочкой».

- Ну и что? - не понял собеседник.

- Так Дашу Васильеву в последние годы называл только один человек, та, что выдавала себя за твою мать.

- Весьма шаткий аргумент!

- Согласна, поэтому есть и второй. Прощаясь, Анна заявила: «Я пришла на эту встречу из хорошего к тебе отношения». А какие у нас отношения? Видимся вроде впервые. Но, может, мы встречались раньше, просто я не знала, с кем общаюсь? И третье. Анна хорошо загримировалась: парик, черные очки, тонна косметики, изменила фигуру, придала себе несвойственную полноту. Королькова даже голос изменила, думаю, она выпила одну дешевую микстурку, которую можно купить в аптеке. Хлебнешь чайную ложечку, и кашель утихнет, а опрокинешь разом двести миллилитров и будешь хрипеть сутки

¹⁷. Вот только про ботинки дама не подумала, а зря, на них осталось пятно от кетчупа.

- Ты о чем? - не понял мой старый знакомый.

Я оперлась локтями о холодный стол.

- Мы с твоей «мамой» случайно столкнулись в магазине. Она приехала за минеральной водой, в целях экономии хотела взять целый ящик, но, вытаскивая его, случайно уронила бутылку с соусом, та разбилась, брызги томатпасты попали ей на обувь. Я увидела пятно и поняла: в кафе сидит Ада Марковна, мать Фимы Пузикова! Кстати, она просила ничего тебе не говорить о той нашей встрече в супермаркете, боялась, что сын заругается. Я помогла Аде Марковне доставить ящик домой и увидела в прихожей твои грязные ботинки и кусочки бело-розового гравия… Потом все сложилось в единое целое. Пятно кетчупа выдало Королькову, а бело-розовые камушки убийцу Равили. Думаю, в рифленой подметке «гриндерсов» остались кусочки, эксперт сравнит их с покрытием дорожек на даче Стефановых и установит идентичность. Ты шел через лес, воспользовался задней калиткой, поэтому остался не замечен соседкой. И теперь понятно, почему Фима Пузиков, которому я рассказала про Водоносова и Анну, попросил меня ничего не сообщать домашним. Я была следующей? Чтобы сохранить тайну, ты решил убить и меня?

- Конечно, нет! - закричал Фима. - Я же тебя давно и искренне люблю!

- Я знаю о вашем давнем договоре с Водоносовым, не надо лгать! Вот только не понимаю, почему он решил впутать меня в это дело, да еще сказал, что ты можешь охарактеризовать его с лучшей стороны.

Фима оперся ладонями о стол и темпераментно заговорил:

- Сергей совсем с ума сошел! Его внучке недавно поставили диагноз - лейкоз, он мне позвонил, еле-еле сдерживал слезы, сказал, что малышке могут помочь только в Германии и нужно очень много денег, умолял поделиться информацией, если я что-то узнал про ценности. Кричал: «Мне негде взять доллары, надо немедленно расколоть Королькову! Любой ценой!»

- А ты?

- Ответил честно: «Дело давно похоронено, не советую вновь его затевать, лучше обойди с шапкой знакомых и коллег по работе». Но Водоносов решил отправить тебя к Анне, нажал сразу на две педали! На твою жадность и желание узнать правду о матери. Я прямо обалдел, когда ты перезвонила и поинтересовалась Сергеем Петровичем!

- Но правды от милого друга Фимы я не услышала!

Пузиков сложил руки на груди.

- Пойми, сначала я поселил у себя Аду Марковну только с одной целью: попытаться-таки найти сокровище. Но потом… так получилось… в это, конечно, трудно поверить… я сирота, Лева Катасонов воспитывался в приюте, связался с дурной компанией, попал в тюрьму. Вообще-то, я благодарен Водоносову, он мне дал шанс на другую жизнь. Чего я так долго на него работал? Боялся опять упасть на дно! Тебе, москвичке из хорошей семьи, не понять парня с помойки. Что же касается Ады Марковны… Меня никогда никто не ждал с ужином, не расспрашивал о прошедшем дне, не покупал мелкие подарки. Понимаешь, она вечером расстилала мне диван, ругала, если я не надевал шарф. Я ее полюбил, я получил маму, забыл про ценности! Я не хотел потерять Аду Марковну! И однажды все ей рассказал!

- Что? - подпрыгнула я.

- Все, - повторил Фима, - а она ответила: не было у меня амнезии, сыночек, я знаю, что мы не родные. Когда ты через день после моего приезда сюда появился с короткой стрижкой, без бороды, усов и сказал: «Вот, решил постричься», я сразу поняла: ты хотел скрыть свою внешность от больничного персонала. И с именем глупо вышло, в клинике ты отзывался на Льва, а дома оказался Ефимом. Поэтому, когда меня к себе домой привез, показал «бабушке с амнезией» паспорт и ласково сказал: «Мама, ты на самом деле Ада Марковна, Анной Корольковой тебя записали в клинике по ошибке. Запомни: ты Ада Марковна». Эх, сыночек, ты поступил крайне нелогично! Если хотел разбудить мою память, то нельзя было другое имя давать! Эдак бабку можно до сумасшествия довести! Она вдруг поймет: «Черт возьми, я же Королькова! Но сын обращается ко мне Ада Марковна. Так кто я?» Покрутятся такие мысли в голове, и свихнется старуха! Ты совершил ошибку! Фима, ты меня совсем за дуру держал? Но я тебя полюбила и счастлива, что на старости лет получила лучшего сына на свете. Я очень рисковала, когда уехала с тобой, но в тот момент это был мой единственный шанс выжить. А теперь, повторяю, ты для меня самый лучший.

- Офигеть, - пробормотала я.

- Она призналась, что понятия не имеет, где лежат ценности, - еле слышно добавил Фима. - Игорь относил украденное Юре, а тот прятал все в укромном месте. Аня с мужем не собирались обогащаться, вещи из хранилища они таскали для того, чтобы осуществить теракт. Но Анна не могла признаться в этом Панину, она осталась жива только благодаря своему молчанию и тому, что Владимир Олегович полагал: она знает о месторасположении тайника.

- Здорово Водоносов меня обдурил, - признала я, - он хорошо изучил мой характер. Понимал, что я моментально заинтересуюсь историей про украденные ценности и смерть иностранца Майкла. Целый роман придумал: кубок, желатиновый шприц. С одной стороны, Водоносов рассчитывал на мою жадность. Мало кто откажется искать уникальные раритеты. С другой стороны, Сергей Петрович нажал на мою самую больную мозоль: естественное желание любого человека знать, кто его родители. Водоносов надеялся, что Анна к старости потеряла твердость характера, обнимет дочь и мигом выдаст ей тайну! Сергею Петровичу не пришла в голову простая мысль: если Королькова до сих пор не встретилась с Дарьей Васильевой и даже после перестройки никому ни словом не обмолвилась о том, что затеяла Светлана Барабас, значит, она абсолютно не интересуется своей дочерью. Водоносов-то не знал про родство Юры и Игоря! Сергей Петрович очень хотел, чтобы я привела его к тайнику, наверное, он бы убил меня и взял экспонаты, чтобы спасти свою внучку. Знаешь, он совершил роковую ошибку! Ему следовало рассказать мне о болезни девочки, я бы просто дала ему денег! А он! Заварил такую кашу! И ведь я сначала во все поверила! Вот только зря он тебя упомянул. Я бы не стала тебе звонить, и Равиля бы осталась жива. Постой! Сергей Петрович! Он…

- Нет, нет, - испуганно замахал руками Фима, - с ним случился инфаркт! Сердце больное, не выдержало!

- Повезло тебе, - не удержалась я, - не пришлось бывшего начальничка убирать. А ведь Афанасия поняла, что ты совсем не тот, за кого себя выдаешь! Раскусила, что Фима не простой студент! Вот почему она тебя терпеть не могла! Конфеты! Жаль, я это слишком поздно поняла. А бабуля догадалась! Мой дед Миша имел отношение к МВД, но и в КГБ, наверное, у него тоже были друзья. Может, и он жене заказы приносил? Не знаю откуда, но она знала!

- Что? - вытаращил глаза Фима.

Я вынула из сумки фото.

- Узнаешь?

- Ну коробка, - изумленно протянул Ефим.

- Ты подарил ее на Восьмое марта нам с Фасей.

- Правда? Не помню!

- Во времена нашего студенчества такие конфеты были редкостью, - напомнила я.

- Я всегда старался доставить тебе радость, - пожал плечами Фима.

- Шоколадки были упакованы в жестяную тару, - вздохнула я, - после того как они закончились, я стала хранить в ней пуговицы. Представляешь, коробушка до сих пор жива. Некоторое время назад я купила на «Горбушке» полудокументальный сериал «Подвалы Лубянки». И там, в частности, показали эту самую коробку конфет, а голос за кадром съехидничал: «Тщательно охраняя тайны и не допуская никого из посторонних в свое управление кадрами, люди из „Большого дома“ подчас совершали комичные ляпы. Сотрудники КГБ могли в своих буфетах и в заказах получать эксклюзивные продукты. Посмотрите на эту упаковку! Таких конфет в городах не было, это уникальная партия для своих, ну-ка, перевернем „Ассорти“ и что видим? Ба! На обратной стороне выдавлено изображение щита и меча. Сразу понятно, из какого ведомства угощенье! Право, смешно. И таких огрехов было много!»

Что скажешь? Откуда у бедного студента из провинции такой эксклюзив?

Ефим открыл рот, но я не дала сказать ему ни слова.

- Не надо! Теперь я понимаю, тебе конфеты для меня купил Водоносов. Фася была очень внимательна, все профессиональные игроки в карты такие. Она приметила знак и сообразила, кто Пузиков. Поэтому просила меня подальше от тебя держаться. Но Афанасия понимала, что есть крохотный шанс на то, что конфеты тебе дал кто-то из приятелей, поэтому не стала раскрывать мне правду. Однако взяла с меня обещание никогда не заводить с тобой романа и прервать дружбу. Жаль, я ее не послушалась.

Эпилог

Я выполнила обещание, данное соседке Равили, могила Ахметшиной оформлена по мусульманским обычаям, и похоронена бывшая кондитерша под своим именем. Ефима Пузикова осудили за убийство, добавили к этому обвинению еще и жизнь под чужим именем и отправили его отбывать срок в колонию. Ада Марковна, у меня не получается называть ее Анной Корольковой, сдала московскую квартиру иностранцам и уехала за сыном в Мордовию, сняла около лагеря домик и изо всех сил старается облегчить участь Фимы. Перед тем как покинуть столицу, она позвонила мне и обвинила во всех бедах, что случились с Пузиковым.

- Если бы ты своим длинным носом не полезла в эту историю и не разворошила чужие тайны, мы бы с сыном жили счастливо, - кричала старуха. - Да, он убил Равилю! Но, во-первых, ей давно уже пора было на тот свет, а во-вторых, Фима оберегал мать!

Я молча выслушала ее истерику и повесила трубку. А что тут скажешь? И можно ли после такого заявления считать Аду Марковну психически здоровой женщиной? Думаю, у нее давно произошел сдвиг психики, еще тогда, когда она уехала из больницы вместе с «сыночком». Впрочем, старуху следует пожалеть, ей досталась тяжелая судьба, и жизнь прошла в страхе.

Внучка Водоносова уехала на лечение в Германию и благополучно выздоровела. Кто-то, пожелавший остаться неизвестным, дал ребенку денег на лечение. Я знаю имя и фамилию женщины, которая решила помочь незнакомой девочке, но называть их не считаю нужным.

Но все, о чем я рассказала, случится только в начале весны. А тем холодным зимним днем я лежала на диване в гостиной и, радуясь тому, что Александра Михайловича, не полковника, а бойкого пса, чемпиона по ловле бобров, наконец-то увезли от нас, читала книгу. Внезапно кто-то позвонил в дверь. Я вздрогнула и испугалась, неужели Чемпа назад возвращают?

- Муся! - закричала из холла Маша. - К тебе пришли!

Я сунула ноги в тапки, вышла в прихожую и увидела соседа - Ивана Сергеевича Самойлова с внучкой Катей.

- Дашенька, простите, мы на минуточку, - улыбнулся ученый.

- Пожалуйста, проходите, - гостеприимно предложила я.

- Нет-нет, - отказался он, - Катюша уверяет, что вы помогли решить ей задачу?

- Верно, - улыбнулась я, - нет, не так! Просто я объяснила девочке задание! Кстати, меня об этом уже спрашивала ваша жена Зинаида.

- Мда, - крякнул Самойлов, - конечно, но теперь еще и мне подтвердите. Значит, так! «Одна конфета весит два грамма, сколько весит килограмм конфет?»

- Два кило, - бойко ответила я, - надо умножить тысячу граммов на два!

- Я же говорила, деда, - заныла Катя, - а ты не поверил ни мне, ни бабушке. Сказал: «Таких дур на свете не бывает, вы врете!»

- Катя, замолчи, - буркнул Иван Сергеевич. - Значит, два кило?

Характеристики

Список файлов книги