Мифы народов мира I (1250007), страница 239
Текст из файла (страница 239)
Повелитель пресмыкающихся и насекомых Чун-ван. В верхнем левом углу птица фэн (феникс), в руках у Чун-вана жезл исполнения желаний — жуй. Китайская лубочная картина. Кон. 19 — нач. 20 вв. Ленинград, Музей истории религии и атеизма. Коллекция академика В. М. Алексеева.
В новейшей китайской литературе примером удачного использования мифологических сюжетов могут служить «Старые истории в новом изложении» Лу Синя, в которых он отчасти с сатирическими и полемическими целями переизложил историю стрелка И и его жены Чан-э, повествование об усмирителе потопа Юе и др.
В изобразительном и прикладном искусстве (начиная с древней керамики и ритуальной бронзы) весьма активно разрабатывались мифологические темы (практически только зооморфные или иногда зооантропоморфные фигуры). Мифологические сюжеты присутствуют в основном в рельефах и настенной живописи эпохи Хань (3 в. до н. э. — 3 в. н. э.), украшавших главным образом могильные сооружения. К числу наиболее популярных тогда сюжетов относятся изображения зооантропоморфных первопредков Фу-си и Нюй-ва, Си-ван-му, стрелка И, целящегося в солнце, и т. п. С распространением буддизма и строительства буддийских и в подражание им и даосских храмов появляются скульптурные изображения буддийских и даосских персонажей, а также их портреты в виде фресок и настенной живописи. Те же персонажи появляются и в произведениях средневековых китайских художников (Ван Вэй, У Дао-цзы, Ma Линь и др.), а также в росписях дворцовых комплексов, с развитием ксилографии (с 7—8 вв.) и в гравюре (иллюстрации к произведениям буддийского и даосского канонов, отдельные печатные листки типа бумажных иконок, гравюры — иллюстрации к «Книге гор и морей», к мифологическим эпопеям и т. п.). В период позднего средневековья (примерно с 15—16 вв.) мифологические персонажи синкретического народного пантеона становятся постоянными на народных лубках, заменявших китайцам иконы. Лубки такого содержания печатались до конца 40-х гг. в Китае, а в Юго-Восточной Азии (Гонконг, Сингапур и т. д.) распространены и по сей день. Своеобразие отражения мифологии в китайской культуре проявляется в том, что одни и те же мифологические сюжеты и представления начиная со времён древности несколько по-разному претворялись в образах словесного и изобразительного искусств. В одних случаях изобразительные памятники сохраняли более архаические черты, чем литературные, в других случаях, наоборот, герои-первопредки в памятниках словесного творчества выглядели более архаическими, чем в произведениях изобразительного искусства того же периода.
Лит.: Каталог гор и морей (Шань хай цзин), предисл., пер., коммент. Э. М. Яншиной, М., 1977; Сыма Цянь, Исторические записки (Ши цзи), пер. и коммент. Р. В. Вяткина и В. С. Таскина, т. 1, М., 1972; Цюй Юань, Стихи, пер. с кит., М., 1956; Георгиевский С, Мифические воззрения и мифы китайцев, СПБ, 1892; Алексеев В. М., Китайская народная картина, М., 1966; Бодде Д., Мифы древнего Китая, в кн.: Мифологии древнего мира, пер. с англ., М., 1977; Васильев Л. С, Культы, религии, традиции в Китае, М., 1970; Лисевич И. С, Древние мифы глазами человека космической эры, «Советская этнография», 1976, № 2; его же, Моделирование мира в китайской мифологии и учение о пяти первоэлементах, в кн.: Теоретические проблемы восточных литератур, М., 1969; Попов П. С, Китайский пантеон, в кн.: Сборник Музея по антропологии и этнографии, в. 6, СПБ, 1907; Риф тин Б. Л., Мифология и развитие повествовательной прозы в древнем Китае, в кн.: Литература древнего Китая, М., 1969; его же, От мифа к роману, М., 1979; Сорокин В. Ф., Буддийские сюжеты в китайской драме XIV — XV вв., в кн.: Теоретические проблемы изучения литератур Дальнего Востока, М., 1970; его же, Пьесы «даосского цикла» — жанровая разновидность цзацзюй XIII — XIV вв., в кн.: Жанры и стили литератур Китая и Кореи, М., 1969; Сычев Л. П., Сычев В. Л., Китайский костюм. Символика. История. Трактовка в литературе и искусстве, М., 1975; Юань Кэ, Мифы древнего Китая, М., 1965; Яншина Э. М., Богоборческие мотивы в древнекитайской мифологии, в сб.: Краткие сообщения Института народов Азии, № 61, М., 1963; Яншина Э. М., О некоторых изображениях на рельефах ханьских погребений, «Вестник древней истории», 1961, № 3; Померанцева Л. Е., Поздние даосы о природе, обществе и искусстве, М., 1979. Риф тин Б., Библиография [по древнекитайской мифологии], в кн.: Юань Кэ, Мифы древнего Китая, М., 1965, с. 478—89; Dorй H., Researches into Chinese Superstitions, v. 1 — 14, Shanghai, 1914—38; Eberhard W., Localkulturen im alten China, t. 1 — 2, Leiden-Peiping, 1942; Christie Б., Chinese mythology, L., 1968; Ferguson J., Chinese mythology, N. Y., 1964 (The mythology of all races, v. 8); Finsterbusch K., Verzeichnis und Motivindex der Han-Darstellungen, Bd 1 — 2, Wiesbaden, 1966—71; Granet M., La pensйe chinoise, P., 1934; Karlgren В., Legend and cults in Ancient China, в сб.: Bulletin of the Museum of Far Eastern Antiquities, № 18, Stockh., 1946; Maspero H., Lйgendes mythologiques dans le Chou King, «Journal Asiatique», 1924, t. 204, № 1; Maspero H., Mythology of modem China, в сб.: Asiatic mythology, L., [1932]; Mьnke W., Die klassische chinesische Mythologie, Stuttg., 1976; Werner E. T. C, A dictionary of Chinese mythology, Shanghai, 1932; Ван Сяо-лянь, Чжунго-ды шэньхуа юй чуаньшо (Мифы и легенды Китая), Тайбэй, 1977; Вэнь И-до, Шэньхуа юй ши (Мифы и поэзия), в его кн.: Вэнь И-до цюаньцзи сюанькань (Избранные произведения), т. 1, Пекин, 1956; Гу Цзе-ган, Гу ши бянь (Спорные вопросы древней истории), т. 1 — 7, Пекин, 1926—41; Гу Цзе-ган, Ян Сян-куй, Сань хуан као (Разыскания о трёх государях), Пекин, 1936; Ду Эр-вэй, Чжунго гудай цзунцзяо яньцзю (Исследование древне китайской религии), Тайбэй, 1959; его же, Чжунго гудай цзунцзяо ситун (Система древнекитайской религии), Тайбэй, 1977; его же, Шань хай цзин шэньхуа ситун (Система мифов «Книги гор и морей»), Тайбэй, 1977; Инь Шунь, Чжунго гудай миньцзу шэньхуа юй вэньхуачжи яньцзю (Исследования древних национальных мифов и культуры Китая), Тайбэй, 1975; Мори Ясутаро, Чжунго гудай шэньхуа-чжи яньцзю (Исследования древних мифов Китая), пер. с япон., Тайбэй, 1974; Сюй Сюй-шэн, Чжунго гу шиды чуаньшо шидай (Легендарный период в древней исто рии Китая), Пекин, 1960; Хуан Чжи-ган, Чжунго-ды шуйшэнь (Божества вод в Китае), [Шанхай], 1934; Идзуси Есихико, Сина синва дэнсэцу-но кэнкю (Исследования мифов и легенд Китая), Токио, 1973; Каидзука Сигэки, Тюгоку-но синва (Китайские мифы), Токио, 1971; Мори Микисабуро, Сина кодай синва (Древние мифы Китая), Токио, 1944; Савамура Юкио, Сина минкэн-но камигами (Китайские народные божества), Токио, 1941; Сиракава Сидзука, Тюгоку-на синва (Китайские мифы), Токио, 1975.
Б. Л. Рифтин.
КИФЕРОН (Кйибйсюн), в греческой мифологии царь Платей, живший возле горы, получившей его имя (топонимический миф). Один из вариантов мифа приписывает К. примирение поссорившихся Геры и Зевса. К. посоветовал Зевсу положить себе на колесницу скрытую одеждами статую девушки. Когда ревнивая Гера, внезапно появившись, сорвала покровы с закутанной фигуры и убедилась, что её ревность не имеет оснований, она простила мужу прошлые измены. В память об этом событии платейцы справляли праздник дедалы (от названия деревянных изображений — «дедалы», Paus. IX 3, 2). Миф объясняет прозвища Зевс Киферонский (IX 2, 4) и Гера Киферонская (Plut. Arist. 11). Знаменитая своими пещерами гора Киферон считалась местом эриний и нимф.
М. Б.
КИЧЕ, КАКЧИКЕЛЕЙ МИФОЛОГИЯ, см. в ст. Индейцев Центральной Америки мифология.
КИЯМАТ, Киямат тора (заимствование из араб., через татарское кыямат, «воскресение из мёртвых»), в марийской мифологии загробный мир и имя его владыки, судьи загробного мира (иногда К. считали первого погребённого на кладбище). Марийцы ставили в головах умершего три свечи — К., его помощнику (Кияматсаус) и самому покойнику, желая ему добраться до иного мира. Мир мёртвых представляли разделённым на свет лую и тёмную части; охраняли его адские собаки (в руки покойника вкладывалась палка, чтобы он мог отогнать собак). К. заставлял умершего проходить по жёрдочке над пропастью с котлом, наполненным кипящей серой: грешник падал в пропасть, оказываясь во мраке ада, хороший человек добирался до светлого мира, где продолжал обычную жизнь (в гроб марийцы клали шёлковую нить, чтобы умерший мог привязать себя к узкому мосту). К. мог отпустить умершего на ночь на землю, и тот требовал от живых сородичей соблюдения поминальных обрядов (марийцы верили, что умершие сами участвуют в поминках).
КЛИМЕНА (КлхмЭнз), в греческой мифологии океанида (Hes. Theog. 351), супруга титана Иапета, мать Прометея, Эпиметея, Атланта и Менетия (507 — 511). По другой версии, К. — жена Гелиоса, мать Фаэтона и гелиад.
А. Т.-Г.
КЛИО (Клейю), Клия, в греческой мифологии одна из девяти олимпийских муз. Дочь Зевса и Мнемосины (Hes. Theog. 52 — 54, 77), муза, которая прославляет. С эллинистического времени считалась музой истории и изображалась со свитком и грифельной палочкой в руках.
А. Т.-Г.
КЛИТЕМЕСТРА, Клитемнестра [Клхфбйм(н)зуфсб], в греческой мифологии дочь Тиндарея и Леды, супруга Агамемнона. Однажды отец К. забыл почтить жертвой Афродиту, и разгневанная богиня предсказала, что дочерям Тиндарея суждено быть двух- и трёхмужними. Первой эту судьбу испытала К.: она вышла замуж за Тантала, внука Пелопа, но Агамемнон, убив Тантала и новорождённого сына К., принудил её стать его женой (Eur. Iphig. A. 1148—1156). В новом браке К. родила трёх дочерей (Ифианассу, Хрисофемиду и Лаодику — согласно «Илиаде», IX 144 след.; в послегомеровской традиции вместо Ифианассы упоминается Ифигения, вместо Лаодики — Электра) и сына Ореста. Вражда К. к Агамемнону, возникшая после убийства её первого мужа и сына, вспыхнула с новой силой, когда Ифигения была принесена отцом в жертву, чтобы обеспечить благополучное отплытие ахейского флота под Трою. Отсутствием Агамемнона воспользовался Эгисф, который давно домогался любви К. (Hom. Od. III 248—275). Однако склонить К. к супружеской измене Эгисфу удалось только после того, как он сослал на необитаемый остров придворного сказителя, которому Агамемнон поручил наблюдать за К.
Возвратившийся после победы в Троянской войне Агамемнон был убит Эгисфом. С сер. 6 в. до н. э. в литературной традиции в сюжете убийства Агамемнона возрастает роль К. Чаще всего она сама изображается непосредственной убийцей мужа, прикрывая истинную причину преступления (измену с Эгисфом) местью за дочь Ифигению (Aeschyl. Agam. 1412 — 1421, 1521 — 1529, 1551 — 1559). Иногда сообщается, что К. пошла на убийство Агамемнона, боясь разоблачения в его глазах (Pind. Pyth. XI 22 — 29). Царствуя после этого в Микенах вместе с Эгисфом, К. в угоду ему всячески притесняет дочь Электру и со страхом ожидает растущего на чужбине Ореста. Последние минуты жизни К., погибающей от руки сына, изображаются в афинских трагедиях 5 в. до н. э. по-разному. У Эсхила в «Хоэфорах» (887 — 891) она готова с оружием в руках защищать свою жизнь против Ореста, у Еврипида в «Электре» образ К. значительно смягчён, и убивший мать Орест чувствует себя глубоко подавленным, совершив новую кровавую месть. Об отражении сюжетных линий мифа в литературе, изобразительном и музыкально-драматическом искусстве см. в статьях Агамемнон, Ифигения, Электра.
В. Н. Ярхо.
Клитеместра убивает Кассандру. Фрагмент росписи килика из Спины. Ок. 420 до н. э. Феррара, Археологический музей.
КЛИТИЯ (КлхфЯб), в греческой мифологии: 1) дочь Океана и титаниды Тефиды (Hes. Theog. 352). Влюбившись в Гелиоса, но не добившись взаимности, К. впала в безумие, отказывалась от воды и пищи и не могла оторвать взора от возлюбленного, поворачивая голову вслед за двигавшимся по небосклону солнцем. Она приросла к земле и превратилась в гелиотроп — цветок, который постоянно поворачивает венчик вслед за солнцем (Ovid. Met. IV 256—270); 2) дочь Пандарея (Paus. X 30, 2), наложница беотийского царя Аминтора, из-за которой тот стал пренебрегать своей женой. По просьбе последней их сын Феникс соблазнил К. Ревнивый отец проклял сына, призвав эриний и сделав так, чтобы у того никогда не было сына (Hom. Il. IX 440—484; Schol. Hom. Il IX 448) (вариант: ослепил сына).
М. Б.
КОАТЛИКУЭ («она в платье из змей»), Коатлантонан («наша змеиная мать»), в мифологии ацтеков богиня земли и смерти, мать бога солнца Уицилопочтли. По мифу, К. была благочестивой вдовой и жила вместе со своими сыновьями — Сенцон Уицнауа («400 южан-звёзд») и дочерью Койолыпауки — богиней луны. Каждый день К. поднималась на гору Коатепек («змеиная гора»), чтобы принести жертву. Однажды на вершине горы к ней упал с неба шар из перьев, который она спрятала за пояс; этот шар мгновенно исчез. Вскоре К. почувствовала, что она беременна. Узнав об этом, дети пришли в ярость, и дочь посоветовала братьям убить опозорившую себя мать. Но дитя в чреве К. обещало защитить её. Когда убийцы приблизились, Уицилопочтли, родившись, напал на них и обратил в бегство, а Койольшауки отрезал голову. К. — олицетворение земли, из которой каждый день появляется солнце (Уицилопочтли), прогоняя луну и звёзды. Одновременно К. — богиня смерти, т. к. земля пожирает всё живущее.
Р. К.
Коатликуэ. Базальт. Ацтеки. Мехико, Национальный музей антропологии.
КОДЕШ, Кордеш, в мифологии причерноморских адыгов (шапсугов) божество моря. Согласно мифологическим представлениям, К. — большая рыба, удерживающая море в своих берегах. К К. обращались рыбаки с мольбой о большом улове; в честь К. зимой устраивали праздник, участники которого обливали друг друга морской водой. В топонимике сохранились следы культа этого божества: селение Малое Псеушхо (Туапсинского района Краснодарского края) местными жителями называется Куадашахып («место приношений Кодешу»), мыс недалеко от города Туапсе именуется Кодош (Кодос, Кодеж).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
