автореферат (1169338), страница 4
Текст из файла (страница 4)
С. Пушкина к И. С. Тургеневу, – талиния культуры, которая необходима России, чтобы «выйти на большуюдорогу».Впоследующейстатье«И. С. Тургенев(1818–1883)»,опубликованной в книге № 54 общественно-политического журнала«Современные записки» (Париж), П. Н. Милюков еще глубже разрабатываетосновные положения статьи «Русский европеец», шире раскрывает понятиятургеневского европеизма и историчности его т. н. общественных романов,которые, по его мнению, – настоящая хроника общественно-политическойжизни России.
Для историка И. С. Тургенев – ясновидец и провидец,«учитель жизни», способный, более чем кто-либо другой из русскихписателей, помочь «восстановить потерянный контакт с европейскойкультурой, связать разорванные концы и повести русскую интеллигенциюдальше – путем, одинаково чуждым преклонения и перед безначалием, иперед насилием».Как «русского европейца» и «культурного посла России в Европе»охарактеризовалИ. С.
ТургеневаБ. К. Зайцеввочерке«Русскиеи16французы». Очерк написан в конце 20-х – начале 30-х гг. XX в., когдарусские писатели в изгнании активно определяли свою «культурную нишу»,пытались найти ответ на главный вопрос литературы русской эмиграции – вчем смысл ее существования вне пределов своего Отечества. Русскийевропеизм, по мнению Б. К. Зайцева, – это глубоко русское, но просвещенноеи уважительное, без слепого подобострастия, отношение к западнойкультуре, к западной цивилизации, и именно таким «русским европейцем»был И.
С. Тургенев.Резкоотрицательнуютрактовкутургеневскогоевропеизмапредставил Г. В. Флоровский в рецензии на книгу Ю. А. Никольского«Тургенев и Достоевский (История одной вражды)» (София, 1921 г.),опубликованной в № 8 и № 9 журнала «Русская мысль» за 1921 г. подназванием «Юрий Никольский. Тургенев и Достоевский.
(История однойвражды). София, Русс.-Болг. Книгоиздат. 1921». По Г. В. Флоровскому: вэмпирическом облике И. С. Тургенева была та самая «оскорбляющаяsuffisance (с фр. – достаточность, самонадеянность – И. Т.) «линяющего»западного человека», которая делала непосильной жизнь А. И. Герцена наЗападе и с которой в Карлсруэ и Буживале И. С. Тургенев «привольноуживался». Г. В. Флоровского, в тот период одного из основателейевразийства, раздражала «доктринерская вера» писателя в прогресс и«европейскую расу».В параграфе 1.3.
«Наследие И. С. Тургенева в полемике о роли иместе писателя русской эмиграции в инокультурном окружении»рассматривается дискуссия, разгоревшаяся вокруг темы «писатель внеРодины».ОбразжизниИ. С. Тургенева,фрагментыегопереписки,воспоминания близких писателя представлялись как подтверждение той илииной точки зрения при обсуждении настоящего и будущего русскойлитературной эмиграции.В 1931 г., подводя десятилетний итог существования русскойлитературы в изгнании, М. Л. Слоним в докладе «Конец эмигрантской17литературы» резюмировал: писатели-эмигранты оказались исключенными избытияРоссии,поэтомурусскаялитературавнеОтечестваничегозначительного не создала.
В развернувшейся полемике М. Л. Слонимувозразил Г. В. Адамович: И. С. Тургенев почти всю свою жизнь провел воФранции, и это не мешало ему создавать свои произведения как истиннорусские. М. Л. Слоним парировал: дело не в том, что И. С. Тургенев жил заграницей, – важно, что его романы читались в России и влияли на русскогочеловека, на русскую культуру в целом.М. Л. Слонима отчасти поддержал Г. В. Иванов, подытожив в статье«Без читателя»: читателей у писателей-эмигрантов нет, Родины нет, и влиятьони ни на что не могут.
Г. В. Иванов обращал внимание на процесстрансформации различных по уровню мастерства писателей русскогоизгнания в «однородную массу», которая «пописывает» то, что потом ихсоратники по изгнанию «почитывают», в большинстве своем ища в поэзии ипрозе лишь некий «здравый смысл», а не нечто более важное, что искали вбольшой литературе читатели дореволюционной России. Таким образом,М. Л. СлонимиГ. В. Ивановтургеневскоготворчества,представляютобщийпротивопоставленныйтипвосприятиятворчествурусскихписателей-эмигрантов первой волны: произведения творившего вне родиныИ.
С. Тургеневаоказывализначительноевлияниенароссийскуюобщественность и на русскую культуру в целом, а находившиеся послеИсхода в изоляции писатели русского зарубежья и их творчество новойРоссии не были известны и, соответственно, не оказывали влияния наединую русскую культуру.В параграфе 1.4. «Наследие И.
С. Тургенева как инструментсохранения русского языка в инокультурном окружении» в контекстеобращения писателей-эмигрантов к духовному наследию И. С. Тургеневарассматривается еще один болезненный для русской эмиграции первойволны вопрос: о сбережении русского языка вне Отечества. С течениемвремени читателей русской литературы в изгнании оказывалось все меньше и18меньше,таккакподрастающеепоколениеэмигрантовизРоссии,сформировавшееся на чужбине, в основной своей массе все хуже говорило народном языке и быстро ассимилировалось в иную языковую среду. Вопросысохранения национальной идентичности в условиях иноязычного окружения,сбережения родного языка как важнейшего национально-культурногоинтегратора с этого времени выходят на первый план эмигрантскойобщественной жизни.
Для русских писателей эти проблемы были особенночувствительными, поскольку они осознавали реальность потери русскоголитературного языка.В 1924 г. К. Д. Бальмонт опубликовал статью под названием «Русскийязык» с подзаголовком «Воля как основа творчества», где чувствовосхищения и преклонения перед великим даром – родным языком, наряду сощущениемостройтоскипородинеироднойязыковойсредетрансформировалось не только в блестяще написанное эссе, но и в стихи оязыке и творцах Слова. К. Д.
Бальмонт с болью говорил о новых правилахправописания, введенных в СССР, о «сонмище» иностранных слов влитературоведческихтекстахсоветскихученых,озлоупотребленииаббревиатурами и т.д. Все это, по К. Б. Бальмонту, свидетельства состоянияраспада родного языка. Поэт призвал «очиститься от скверны», вспомнив«благоговейную молитву», которую перед смертью на чужбине написалИ.
С. Тургенев. В продолжение статьи стихотворение в прозе «Русский язык»И. С. Тургенева К. Б. Бальмонт приводит целиком – как «противоядие» оттого, «что совершается дома», как духовное завещание И. С. Тургенева.В 1933 г. стихотворение в прозе «Русский язык» цитировала в текстепоздравления И.
А. Бунину в связи с присуждением ему Нобелевской премиипо литературе З. Н. Гиппиус. В статье «В сей час», опубликованной врусской эмигрантской газете «Последние новости» (Париж) от 16 ноября1933 г. № 4261, З. Н. Гиппиус задавалась риторическим вопросом: в дни,когда всё, кажется, потеряно, не остается ли у эмиграции «последняядрагоценность» – русский язык? Некогда И. С.
Тургенев, подчеркивала19З. Н. Гиппиус, завещал «хранить великий русский язык»; но лишь теперь,пройдя долгие испытания, русские изгнанники осознали, «что это засокровище». Отметим, что и сегодня сохранение русского языка в русскихдиаспорах – одна из ключевых культурных задач, решение которой требуетсовместных усилий России и русского зарубежья по пропаганде и развитиюотечественной культуры.Параграф 1.5. «Социальная функция общественно-политическойдеятельностиИ. С. Тургеневанапримереизучениярусскоголиберализма» посвящен изучению общественно-политической деятельностиИ. С.
Тургенева, выполненному профессором Гарвардского университетаисторикомМ. М. Карповичем.М. М. КарповичпредложилВлекцииоригинальноеорусскомвидениелиберализмеИ. С. Тургеневавкачестве пророка и провидца тех событий, которые будет переживать Россиячерез тридцать четыре года после его кончины. Эти «пророчества» очевиднобазировались не на способности писателя к ясновиденью, а на серьезнойинтеллектуальной работе, потребовавшей умения сопрягать культурныесмыслы и способности к серьезной политической аналитике.
И. С. Тургенев воценке М. М. Карповича – не просто писатель, влиявший на общественноемнение и/или выражавший его в своих произведениях, но и мыслитель,философ, политик государственного и международного масштаба, имевшийипредлагавшийсвоюпрограммудействийвпериодочередного«переходного периода».Вовторойглаве«НаследиеИ. С. Тургеневавработахпредставителей русской эмиграции XX– XXI вв.» исследованы рецепциитворчества И.
С. Тургенева в работах писателей, литературоведов, критиков,философов, богословов русского зарубежья XX-XXI вв.; выявлено отражениеобразов тургеневских мест в художественной, мемуарной литературе,очерках и письмах русской эмиграции.Впараграфе2.1.«И. С. Тургеневвработахписателей,литературоведов, критиков и историков русского зарубежья XX– XXI20вв.» в хронологическом порядке рассмотрены рецепции тургеневскогодуховногонаследиявхудожественныхпроизведениях,статьяхикритических работах представителей русской эмиграции. Так, в статье«Страшные контрасты», написанной в Одессе в 1918 г., И.
А. БунинподчеркивалабсурдностьИ. С. ТургеневавпразднованияусловияххаосастолетияГражданскойсоднявойны.рожденияКюбилеюИ. С. Тургенева Ю. А. Никольский готовил книгу «Тургенев и Достоевский(История одной вражды)», однако опубликовал её уже в эмиграции, в Софиив 1921 г. Самой первой крупной литературоведческой работой эмиграции,где И. С. Тургеневу и его творчеству была отведена отдельная глава, сталакнига Д. П. Святополк-Мирского «История русской литературы», написаннаяна английском языке и впервые изданная в Лондоне в 1925 г. Д. П. Мирскийдаетнебольшие,ноёмкиехарактеристикиосновныхтургеневскихпроизведений и их главных героев, оценивает этапы творческого путиписателя.ЛекциюоИ. С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
