Автореферат (1148527), страница 4
Текст из файла (страница 4)
«гора темная»)(№7), “los montes de plomo” (букв. «горы из свинца») (№11) в значении«темные горы на закате».Образ лунного сияния и отраженного лунного света передается спомощью словарных и контекстуальных ЦО белого. Образ “mi blancoralmidonado” (букв. «моя белизна накрахмаленная») (№1) в значении «белоеплатье луны», или «серебристый лунный свет», “collares y anillos blancos”(букв. «колье и кольца белые») (№1) в значении «блестящие серебристыеукрашения луны», “polisón de nardos” (букв.
«турнюр из нардов») (№1) взначении «белое платье луны» и др.Для создания образа отраженного лунного света используются “ojos defría plata” (букв. «глаза из холодного серебра») (№4) в значении «глаза,отражающие лунный свет»; “fachadas de cal ponían cuadrada y blanca la noche”(букв. «фасады из извести делали квадратной и белой ночь») (№13) в значении«известковые стены, отражающие лунный свет» и др.ЦО “de plata” (из серебра) используется для создания образов лунногосвета: “ajo de agónica plata” (букв. «долька чеснока из агонизирующегосеребра») (№13) в значении «луна в уменьшающейся фазе, пол-луны», “en lanoche platinoche” (букв. «в ночи, серебрянаночи») (№15) в значении «звезднаяночь с серебристой луной на небе, “sin luz de plata en sus copas” (букв. «безсвета из серебра в своих кронах») (№6) в значении «безлунная ночь, когдасияние луны скрыто кронами деревьев».
ЦО “de oro” (из золота) употребляетсядля передачи образа блеска воды: “hasta que la puso de oro” (пока не сделал еезолотой) (№11), “pero el pez que dora el agua y los mármoles enluta” (но рыба,что золотит воду, а мраморы одевает в траур) (№9), “agua en vilo redoraba lasaristas de las rocas” (вода в воздухе снова золотила кромки скал) (№16).17Ряд «хроматических» ЦО используется в качестве тавтологическихэпитетов, дублирующих цвет определяемого предмета. Часть таких эпитетовотносится к традиционным: “pino verde” (сосна зеленая) (№2), “pelo negro”(волосы черные) (№4). Не все подобные эпитеты выполняют в тексте цветовуюфункцию: “pólvora negra” (порох черный) (№15), “cresta roja” (гребешоккрасный) (№16), “cobre amarillo” (медь желтая) (№7) используются дляуточнения цвета в контекстах с противоречивым цветовым значением.Цветовые прилагательные в этих примерах используются в постпозиции копределяемому слову, т.
е. буквально указывают на его цвет.Цветовые оксюмороны и катахрезы также используются только вэмфатической функции. Большая их часть употребляется для созданияпортретов героев: “verde carne” (букв. «зеленая плоть») (№4) в значении «телоутопленницы», “pelo verde” (букв. «волосы зеленые») (№4) в значении «волосырусалки», “venas verdes” (букв. «вены зеленые») (№16) в значении «смуглыйцвет кожи», “carne gris” (букв. «плоть серая») (№16) в значении «бледно-серыйцвет лица человека, проведшего ночь без сна».
Они используются и присоздания пейзажа: “verdes ramas” (букв. «зеленые ветви») (№4) в значении«ветви, покрытые зеленой листвой», “verde viento” (букв. «зеленый ветер»)(№4) в значении «ветер, качающий ветви, покрытые зеленой листвой».В сборнике есть ряд романсов, в которых гиперонимы цвета неупотребляются(№6,№14,№17).Срединихвыделяется«Романсприговоренного» (№14), повествующий о герое по имени Амарго (“amargo” –букв.
«горький»), которое является этимоном для ЦО “amarillo” (желтый).Романс – основа интертекстуального «расширения» «Романсеро». В 1926 г.Ф. Гарсиа Лорка создал «предшествующий» контекст (два романса из «Поэмыо канте хондо», законченной в 1921 г.). В 1932 г. появился и «последующий»контекст – песня матери Амарго из трагедии «Кровавая свадьба». Сюжетистории об Амарго, как и сюжет самого «Романсеро» был «исправлен»Ф. Гарсиа Лоркой за полгода до гибели – в лекции о романсеро (1935 г.).18Интертекстуальная связь текстов поддерживается на лексическом уровне спомощью ЦО.Во многих текстах об Амарго используется гипоним “oscuro” (темный):“será de noche, en lo oscuro” (это случится ночью, в темноте) (№14), “es looscuro” (темно) («Диалог Амарго»), ремарка «su gran reloj de plata le suenaoscuramente en el bolsillo a cada paso» (его большие часы из серебра звеняттемно в кармане на каждом шагу) («Диалог Амарго»), “la oscura raíz del grito”(темный корень крика) («Кровавая свадьба»).
Во всех приведенных примерахгипоним обозначает смертный час.В целом, многие ЦО в «Романсеро» выполняют эвфемистическуюфункцию сокрытия сцен насилия и макаберных образов. Д. Харрис такжеотмечал почти макаберный характер сборника в целом, который не производиттакого впечатления при первом прочтении [Harris 1996]. Эвфемистическуюфункцию выполняют не только метафоры с контекстуальным значениемкрасного, но и эпитеты зеленого цвета (образ тела утопленницы, №4), белого(образ повешенной, №16), а также черного в изображении Соледад (№7)предположительно за несколько минут до самоубийства.При этом цвет передает имплицитную информацию по схеме «следствиевместо причины».
Цвет мертвого тела указывается вместо факта убийства (какв примерах с эпитетами и метафорами с контекстуальным значением красного:“flores de vino” (букв. «цветы из вина») (№9) в значении «пролитая кровь»,“trescientas rosas morenas” (букв. «триста роз темных») (№4) в значении«множество пятен запекшейся с крови», “paños blancos enrojecen” (букв.«простыни белые краснеют») (№18) в значении «заливаются кровью», “unchorro de venas verdes” (букв. «струя из вен зеленых») (№16) в значении«кровавый фонтан», “Olalla blanca” (букв.
«Олайа белая») (№16) в значении«мертвая»,“verdecarne”(букв.«зеленаяплоть»)(№4)взначении«утопленница» и др.Глава III «Словарная и контекстуальная синонимия в тексте“Цыганского романсеро”: морфосинтаксические особенности оформления19цветообозначений» посвящена исследованию морфосинтаксического уровняпоэтического текста Ф. Гарсиа Лорки.
С забвением внутренней формыпроисходит потеря выразительности слова. Когда она утрачивается, поэзияприбегаеткпроцессувторичнойметафоризации,создаваяновыеконтекстуальные ЦО. Контекстуальным ЦО может быть любой предмет,свойство которого мыслится как внутреннее, т.
е. неотъемлемое. При этом ЦОможет быть выражено как прилагательным, так и существительным илиглаголом.Ряд словарных ЦО получает контекстуальное расширение: “blanco”(белый), “palidecer” (бледнеть), “relucir” (сиять), “dorar” (золотить), “de oro” (иззолота), “de plata” (из серебра), “de níquel” (из никеля), “de estaño” (из олова),“nieve” (снег) и др.; “negro” (черный), “oscuro” (темный), “moreno” (смуглый),“enlutar” (одевать в траур), “de plomo” (из свинца), “noche” (ночь), “tinta”(чернила) и др.; “rojo” (красный), “sangre” (кровь), “sangrar” (истекать кровью),“herir” (ранить), “herida” (рана), “corales” (кораллы), “rosa” (роза), “vino” (вино),“granada” (гранат), “de amapola” (из мака), “de clavel” (из гвоздики) и др.Контекстуальные обозначения зеленого относятся к косвенным, в которыхзначениецветанеактуализируетсянамеренно.Рядыснаибольшимколичеством контекстуальных ЦО также восходят к архаической триаде«черный – белый – красный».Ряд контекстуальных ЦО является эксплицитным указанием на цвет,значение которого, однако, не столь очевидно: “cielos quemados” (букв.
«небесавыжженные») (№16) в значении «белый», “vidrios de colores” (букв. «стеклацветные) (№16) в значении «красный». Эти ЦО также относятся к архаическойтриаде.Словарнаясубстантивацияв«Романсеро»не используется.Дляобозначения цвета как предмета Лорка прибегает к контекстуальнойсубстантивации, образующей авторскую триаду «черный – белый – зеленый»:“en lo blanco” (букв. «на белом») (№16), “en el… verde” (букв. «на зеленом»)(№3), “en lo oscuro” (букв. «в темном») (№14), “verde que te quiero verde” (букв.20«зеленый я люблю тебя зеленый») (№4). Во всех случаях, кроме одного, ЦОиспользуются с предлогом “en” в функции обстоятельства места, образадействия и времени. Гипероним черного (“negro”) при этом не используется.Контекстуальная субстантивация используется для создания образа игры.Образу игральных карт (“en el agrio verde” (№3) – букв.
«в едком зеленом» взначении «на ломберном столе») противопоставляется образ шахмат (“Olallablanca en lo blanco” (№16) – букв. «Олайа белая на белом» в значении «белаяпешка d7-d8»). С помощью субстантивированного прилагательного “en looscuro” (букв. «в темном») (№14) усиливается лексическая связь прецедентныхтекстов об Амарго в различных поэтических сборниках.В «Романсеро» используются четыре производных существительных:“negro” (негр) (№18), “negrita” (негритяночка) (№6), “blancor” (белизна) (№1),“rubor” (рубиновый цвет) (№12). Они образуют архаическую триаду «черный –белый – красный».Предикаты, выраженные производными цветовыми глаголами, передаютидею изменения цвета как процесс: “enrojecer” – краснеть (№18), “dorar” –золотить (№9), “redorar” – снова золотить (№16), “relucir” – блестеть (№3, №10,№11, №13, №15, №16), “enlutar” – одевать в траур (№9), “herir” – ранить (№4).И они восходят к архаической триаде «черный – белый – красный».
Всепроизводные глаголы используются в настоящем времени, либо в прошедшемнезавершенном.Предикаты с глаголом “poner” (букв. «делать такого-то цвета») передаютидею изменения цвета как результат: “me estoy poniendo de azabache carne yropa” (букв. «надеваю из агата плоть и одежду» в значении «черный») (№7),“pone cabelleras amarillas” (делает волосы желтыми) (№13), “hasta que la pusode oro” (пока не сделал ее золотой) (№11).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
