Пугачев В.П., Соловьев А.И. - Введение в политологию (1094458), страница 16

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 16)

К правам второго поколения относят социальные (в широком значении этого термина) права. Они призваны обеспечить мате­риальные условия свободы и достойную жизнь каждому челове­ку. Их специфика состоит прежде всего в том, что реализация этой группы прав большинством населения еще не полностью обеспечивается конституционным закреплением и государствен­ной охраной, а требует создания целого комплекса материальных благ.

К правам второго поколения относятся собственно социаль­ные, культурные и экологические. Все вместе они определяют обязанности государства гарантировать каждому человеку достой­ные условия существования, минимум материальных благ и ус­луг, необходимый для поддержания человеческого достоинства, нормального удовлетворения первичных потребностей и духов­ного развития, здоровую окружающую среду. При этом социаль­ные права связаны с обеспечением каждому человеку достойного уровня жизни и социальной защищенности. Это права на соци­альное обеспечение, жилище, труд, охрану здоровья, образова­ние и т.п.

Культурные права призваны гарантировать духовное развитие человека. Они включают право на образование, доступ к культур-' ным ценностям, свободу художественного и технического твор­чества, преподавания и некоторые другие. Экологические права — это права на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причи­ненного здоровью человека или его имуществу экологическими правонарушениями.

П

Коллективные права. Права, народов и права человека

рава человека носят характер инди­видуального права. Однако существует и коллективное право. Субъекты его разнообразны. Это семьи, производственные коллективы, сексу­альные или национальные меньшинства и т.д. В последнее десятилетие в связи с активизацией националистических движений особую остроту приобрел вопрос о соотношении прав народов (наций) на самоопределение с основополагающими правами че­ловека. Во многих новых государствах, образовавшихся после распада СССР, Югославии и некоторых других многонациональ­ных коммунистических стран, получение народами националь­но-государственной независимости стало использоваться правя­щими элитами для разжигания национальной ненависти, поли­тической дискриминации и массового нарушения прав граждан некоренной национальности. Такие действия несовместимы с принципами демократии и гуманизма и осуждаются международ­ным сообществом.

Права человека и права народов призваны взаимно допол­нять друг друга. Причем права человека являются в этом взаимо­отношении основополагающими, имеют более высокий ценност­ный статус. Без их соблюдения права народа остаются для самих составляющих его граждан иллюзией, используемой власть иму­щими в своих корыстных целях. Как отмечено в итоговом доку­менте Московского заседания Конференции по человеческому измерению ОВСЕ в 1991 г., обеспечение соблюдения прав чело­века выше принципа невмешательства во внутренние дела от­дельных государств.

Право наций на самоопределение призвано создавать госу­дарственно-правовые гарантии для уважения прав человека и учета в политике специфических этнических, лингвистических, ре­лигиозных и других коллективных интересов. При соблюде­нии прав человека и создании прочных политических и иных гарантий учета особых интересов этнических общностей, их право на суверенитет и государственную независимость в со­временных условиях растущей интеграции и взаимозависимости народов во многом утрачивает смысл. Об этом свидетельству­ют, в частности, добровольная передача подавляющим боль­шинством европейских стран своих основных прав в области национально-государственного суверенитета Европейскому Союзу и их развитие в направлении создания единого федера­тивного государства.

Права человека чрезвычайно разнообразны. Выражая обще­человеческие ценности, они учитывают и специфику отдельных общественных групп, например детей, беженцев, заключенных и т.д. В последние десятилетия в рамках ОВСЕ активно разрабаты­вается каталог прав человека, который детализирует и сущест­венно дополняет рассмотренные выше права личности.

П

Обязанности и ответственность граждан, гарантии их прав

рава человека становятся реальнос­тью лишь в том случае, если они не­разрывно связаны с обязанностями людей. В конституциях западных го­сударств обязанности граждан почти не упоминались вплоть до второй мировой войны, хотя в целом они в той или иной форме включались в законодательство.

В обязанности граждан демократических государств обычно входит соблюдение законов, уважение прав и свобод других лиц, уплата налогов, подчинение полицейским предписаниям, охрана природы, окружающей среды, памятников культуры и т.д. В не­которых странах к числу важнейших обязанностей граждан отно­сится участие в голосовании на выборах в органы государствен­ной власти и воинская повинность. В конституциях отдельных стран говорится и об обязанности трудиться (Япония, Италия, Гватемала, Эквадор и др.), воспитывать детей (Италия), заботиться о своем здоровье и своевременно прибегать к лечебной помощи (Уругвай). Однако ответственность за невыполнение такого рода обязанностей обычно не предусматривается.

Вопрос об ответственности за нарушение прав и обязанностей личности имеет важнейшее значение для их практического осу­ществления. Без определения конкретной ответственности орга­нов власти, должностных лиц и отдельных граждан в этой облас­ти конституционная фиксация прав человека прейращается не более чем в красивую декларацию.

Для того чтобы они стали реальностью, необходим также це­лый комплекс общественных гарантий. К ним относятся матери­альные (финансовые средства и собственность), политические (разделение властей, наличие независимой оппозиции, суда, СМИ и т.д.), юридические (демократическое законодательство и судеб­ная система) и духовно-нравственные (необходимый образова­тельный уровень, доступ к информации, демократическое обще­ственное мнение и нравственная атмосфера) гарантии.

П

Права человека как критерий гуманизма политики

рактическая реализация всего ком­плекса прав человека — сложная, все­объемлющая задача,, степень решения которой непосредственно характеризует уровень развития, про­грессивность и гуманизм как отдельных стран, так и всей челове­ческой цивилизации. В современном мире соблюдение и все более богатое конкретное наполнение прав личности выступают важнейшим критерием внутренней и международной политики, ее гуманного, человеческого измерения.

Через уважение прав человека утверждается верховная цен­ность личности в отдельных государствах и мире в целом. В рам­ках отдельных стран их соблюдение служит необходимым усло­вием здорового экономического и социального развития, торже­ства в политике здравого смысла, предотвращения губительных тоталитарных и иных экспериментов над народами, агрессивной внутренней и внешней политики. Еще в 1789 г. в преамбуле фран­цузской Декларации прав человека и гражданина было отмечено, что «незнание, забвение и неуважение прав человека являются единственной причиной общественных несчастий и коррумпированности правительств». И хотя современная наука не столь категорична, отмечает и другие причины социальных бедствий, она также считает уважение прав человека важнейшим условием благополучия общества.

П

Универсальны ли праве человека?

ока еще не все государства мира признают права человека. Некоторые политики и теоретики утверждают в частности, что они соответствуют лишь реальностям основанно­го на индивидуализме западного общества и неприменимы ко многим странам третьего мира, в которых преобладают коллек­тивистские отношения между людьми и господствуют иные нрав­ственные ценности. С этим аргументом можно согласиться лишь отчасти. Опыт человечества свидетельствует, что экономическое и социальное развитие стран влечет за собой и рост самосозна­ния и индивидуальности человека, его стремление к свободе и уважению человеческого достоинства, т.е. к соблюдению прав человека. Последнее, в свою очередь, способствуя раскрепоще­нию и самореализации личности, стимулирует общественный прогресс. Поэтому учитывающая национальные реальности все более полная реализация прав личности — общая задача челове­чества.

Универсальная применимость концепции прав человека не­редко ставится под сомнение с помощью ссылок на разруши­тельные последствия, которые может вызвать их признание госу­дарством в условиях массового распространения голода, нищеты, болезней и неграмотности или же в остроконфликтных ситуаци­ях. В таких случаях предоставление свободы действий всем обще­ственным группам якобы может иметь целый ряд негативных для большинства населения последствий: дестабилизировать общест­во и привести его в хаотическое состояние, препятствовать кон­центрации усилий на решении наиболее острых общественных проблем, способствовать установлению неограниченного господства наиболее сплоченных и влиятельных групп. Поэтому в слаборазвитых и остроконфликтных странах наиболее эффек­тивной и целесообразной для всего народа формой правления может быть лишь сильная авторитарная власть, предоставляю­щая права гражданам лишь в ограниченном виде и по своему усмотрению.

Конечно, не существует правил без исключений. В чрезвы­чайных ситуациях государство вправе ограничивать свободу граж­дан. Однако такие ситуации обычно недолговечны. В нормаль­ных условиях даже в слаборазвитых и остроконфликтных странах права человека выступают важнейшей гарантией против злоупот­реблений власти, условием нахождения общественного согласия, налаживания мирных отношений и сотрудничества с другими странами.

В

Права человека в

международной политике

масштабах всего мирового сообще­ства соблюдение прав человека — важнейшая гарантия построения меж­дународных отношений на подлинно гуманистических, нравст­венных началах, сохранения и упрочения мира. Существует пря­мая зависимость между уважением прав человека отдельным го­сударством и его внешней политикой. Развязывание войн, грубое нарушение международного права обычно связаны с попранием правительством прав своих собственных граждан. Так было и в нацистской Германии, и в СССР, и в Ираке, и в целом ряде других государств, развязывавших агрессивные войны или пред­принимавших грубые захватнические акции. Учитывая все это, страны-участницы ОБСЕ рассматривают соблюдение прав чело­века не как сугубо внутреннее дело каждой отдельной страны, а как предмет их общей озабоченности и коллективной ответст­венности.

Уважение прав личности способствует укреплению доверия между народами, создает благоприятную атмосферу для разно­сторонних человеческих контактов и сотрудничества, вносит в международные отношения нравственное начало. Без общей гу­манистической ценностной и правовой базы, создаваемой уваже­нием прав человека, невозможно сближение народов, их интег­рация.

Обеспечение прав каждому человеку, независимо от госу­дарственных, национальных, расовых и других различий, — путь к космической разумности и нравственности человечест­ва. На протяжении всей человеческой истории разум и нрав­ственность характеризовали в большей степени отдельных людей, чем человечество в целом. Об этом убедительно свиде­тельствуют, например, многочисленные разрушительные вой­ны, бездумное, варварское обращение с природой и т.д. Уваже­ние прав каждого представителя человеческого рода может по­служить исходным принципом построения земной цивилизации на началах разума и гуманизма. Оно позволяет личности быть сознательным и свободным творцом своей собственной частной и общественной жизни, безболезненно и конструктивно разре­шать конфликты, вытекающие из неизбежного несовпадения интересов, мнений и ценностных ориентаций людей, предотвра­щать злоупотребления властью и ставить ее на службу человеку и человечеству.

Раздел III

ВЛАСТЬ И ЕЕ НОСИТЕЛИ

Глава 6

ВЛАСТЬ В ОБЩЕСТВЕ

§ 1. Понятие, структура и агенты власти

В

Многообразие определений власти

ласть — одно из фундаментальных начал общества и политики. Она су­ществует везде, где есть устойчивые объединения людей: в семье, производственных коллективах, раз­личного рода организациях и учреждениях, во всем государстве — в этом случае мы имеем дело с верховной, политической влас­тью.

В научной литературе существуют разнообразные определе­ния власти, что отражает сложность, многоаспектность этого яв­ления. Каждая из дефиниций обычно акцентирует внимание на той или иной стороне или проявлении власти и связана с опре­деленным подходом к ее анализу. Можно выделить следующие важнейшие аспекты трактовки власти.

1. Телеологические (с точки зрения цели) определения харак­теризуют власть как способность достижения поставленных це­лей, получения намеченных результатов. «Власть может быть определена как реализация намеченных целей», — пишет Бертран Рассел⁵². Телеологические определения трактуют власть достаточ­но широко, распространяя ее не только на отношения между людьми, но и на взаимодействие человека с окружающим миром — в этом смысле говорят, например, о власти над природой.

2. Бихевиористские трактовки рассматривают власть как осо­бый тип поведения, при котором одни люди командуют, а другие подчиняются. Бихевиористский подход индивидуализирует пони­мание власти, сводит ее к взаимодействию реальных личностей, обращая особое внимание на субъективную мотивацию власти. Одну из типичных бихевиористских трактовок власти предлагает Г. Лассуэлл. Он считает, что первоначальные импульсы для воз­никновения власти дает присущее индивидам стремление (воля) к власти и обладание «политической энергией». Человек видит во власти средство улучшения жизни: приобретения богатства, пре­стижа, свободы, безопасности и т.п. В то же время власть — это и самоцель, позволяющая наслаждаться ее обладанием. Политичес­кая власть складывается из столкновения многообразных воль к власти как баланс, равновесие политических сил.

3. Психологические интерпретации власти, исходя из ее бихе­виористского понимания как поведения реальных индивидов, пытаются раскрыть субъективную мотивацию этого поведения, истоки власти, коренящиеся в сознании и подсознании людей. Одно из виднейших направлений этого рода — психоанализ. Он трактует стремление к власти как проявление, сублимацию по­давленного либидо, представляющего собой подверженное транс­формации влечение преимущественно сексуального характера (Зигмунд Фрейд) или же психическую энергию вообще (Карл Густав Юнг). Стремление к власти и особенно обладание ею вы­полняют функцию субъективной компенсации физической или духовной неполноценности. Власть возникает как взаимодейст­вие воли к ней — одних и готовности к подчинению, «доброволь­ному рабству» — других. Как считал Фрейд, в психике человека имеются структуры, делающие его предрасположенным к пред­почтению рабства свободе ради личной защищенности и успо­коения.

Характеристики

Список файлов книги