Абдуллина А.Р. - Хрестоматия по философии (учебное пособие для высших учебных заведений) (1092685), страница 9
Текст из файла (страница 9)
Как те дрова, что, став пеплом, не становятся вновь дровами, человек, после того как умер, не оживает вновь. Но в буддийском учении вошло в правило не называть такое [положение вещей] «превращением жизни в смерть», и потому это называют нерождением. Вращая Колесо Закона, Будда учил, что нет [также] «превращения смерти в жизнь», и потому это называют неуничтожением. И жизнь — единовременное состояние, и смерть — единовременное состояние. Это как зима и весна. [Мы ведь] не думаем, будто зима превращается в весну, и не говорим, что весна превращается в лето.
Обретение человеком просветления подобно тому как луна отражается в воде: луна не намокает, водная гладь не разбивается. Хотя луна велика и в сиянье своем необъятна, она умещается в маленькой лужице. Вся луна и все великое небо умещаются в росинках на траве, в каждой капельке воды. Человеческое бытие [также] не препятствие просветлению, как росинка не препятствие для луны в небе. [Вода] всегда бывает настолько же глубока, насколько высока [луна в небе]. [А чтоб узнать], долго ли, коротко ли [пребывает в воде луна], следует посмотреть, велика та вода иль мала, и осознать, широко иль узко [пространство, занимаемое] луной в небе.
Когда, следуя практике постижения [Закона Будды], тело-и-сознание не до конца преисполнилось Законом, кажется, будто Закон постигнут вполне. Когда же Закон [истинно] заполняет [все] тело-и-сознание, то кажется, будто [для его полного постижения все еще] чего-то недостает.
К примеру, если выйти на лодке в открытое море — туда, где скрываются из виду горы, — и посмотреть во все четыре стороны то море будет казаться лишь круглым, а иных его очертаний видно не будет. Но ведь то великое море — не круглое и не четвероугольное И оставшихся [вне пределов видимости] проявлений моря — не исчерпать. [Рыбе] оно видится прекрасным дворцом. [Небожителю представляется] драгоценным ожерельем. И лишь в пределах, доступных нашим глазам, оно временно видится круглым. Таковы суть и все вещи.
[Независимо от того, находимся ли мы] «в пыли» [заблуждения иль пребываем] «вне категории» [свойственных омраченному стоянию сознания], мириады вещей [всегда] обладают великим множеством видов-состояний. Однако мы видим и постигаем [вещи] лишь настолько, насколько это позволяет нам зоркость Зеницы Познания, обретаемая практикой.
Дабы изведать, как мириады вещей «обитают в своем доме» должно знать, что, помимо того что море иль горы представляются нам круглыми иль четырехугольными, прочим проявлениям моря, проявлениям гор нет в их множестве предела. Следует осознать, что Таков Есть весь сущий мир во всех его четырех направлениях. Таково не только то, что окружает [нас извне], но Таково же и то, что [всегда] «прямо здесь», такова каждая капля [единого великого моря].
Когда рыба плывет в воде, то куда б и сколько б она ни плыла – воде предела нет. Когда птица летит в небе, то куда б и сколько б она ни летела — небу края нет. Однако ни рыба, ни птица присно и доныне не отделялись от воды и от неба. Только когда у них есть потребность в великом пространстве — они пользуются великим пространством, а когда у них надобность [лишь] в малом пространстве – они пользуются малым пространством. [Рыба и птица] ведут себя так, и каждым своим движеньем они исчерпывают все [свое существо]. Где бы ни находились — они плавают и парят с полным самозабвением. Но все же если птица покинет небо — она тут же умрет, ли рыба покинет воду — мгновенно погибнет.
Известно, что [для рыбы] жизнь — это вода, [для птицы] жизнь это небо. Есть [здесь и другая сторона]: где нет птицы, там не существует [неба], где нет рыбы, там не существует [воды]. Выходит, птица [и небо] — благодаря жизни, рыба [и вода] — благодаря жизни. Можно [и должно] идти дальше этого. И этому же [примеру] подобно существование практики просветления и того, кто живя, [следует практике и обретает просветление].
Сказанное [выше следует понимать в том смысле], что если была [такая] птица или рыба, которая, полностью исчерпав небо иль воду, желала б парить в небе или плыть в воде, то ни в небе, ни в воде она не смогла бы обрести пути и обрести места. Если же обрести Это Место, [в котором пребываем здесь и сейчас], то каждое [наше] жизненное деяние будет являть собою коан. Если же обрести Этот Путь, [которым уже следуем], то каждое [наше] жизненное деяние будет постижением коана. Этот Путь, Это Место — ни велики, ни малы, ни в «самом себе», ни в «другом», ни существовали ранее, ни появились теперь, и потому [они] Таковы Есть.
Таким образом, когда человек, постигая Путь Будды и обретая просветление, воспринимает [чувствами] какую-то вещь, он полностью проникается этой вещью. Свершая какое-либо, действие, он всем существом постигает это действие. В этом-то [и состоит обретение] Места, отселе и доселе простерся Путь. Поэтому незнание [этим человеком] границ знаемого [им о вещи или деянии] — Таково Есть. Ибо это [его] знание совпадает с полным постижением Закона Будды и рождается в каждый миг следования практике. Не думай, что если обретешь Место, то сразу же сам это поймешь, и что [обретение Места вообще] можно ухватить рассудком. [Знай, что], хотя просветление являет себя во .всей своей полноте уже в тот самый миг, [когда следуешь практике постижения Закона], все то, что есть [у Пути] тайного, не обязательно становится явным. Отчего бы ему во что бы то ни стало становиться явным?!
[Однажды], когда чаньский наставник Баочэ с горы Маюй-шань обмахивался веером, к нему приблизился [ученик-] монах и спросил:
- Изначальная природа ветра — постоянна, и нет места, где б его не было. Отчего же тогда наставник изволит обмахиваться веером?
Наставник ответил:
- Хотя ты и знаешь, что природа ветра постоянна, ты все еще не постиг закона: нет места, где б ветра не было.
Монах спросил:
- Каков же тот закон, что нет места, где б ветра не было?
Наставник лишь продолжал обмахиваться веером.
Монах склонился в благодарном поклоне.
Спасительная стезя подлинного постижения Закона Будды и его истинной передачи подобна этому [разговору].
Говорить, что раз природа ветра постоянна, то можно не пользоваться веером, что, и не пользуясь веером, можно ощущать ветер, — это значит не понимать ни [существа] постоянства, ни природы ветра. Именно потому, что природа ветра постоянна. Поветрие Обиталища Будд явило, что вся великая земля — золото, и сгустило воду Длинной Реки в сладкое молоко.
Написав это в день «срединной осени» начального года [девиза правления] «Небесное Счастье», передаю в дар [моему] ученику в миру Ёкосю из [цитадели] Усмирения Запада.
Соединил [с другими свитками «Драгоценной Зеницы Истинного Закона»] в год [циклических знаков] «старший брат воды» – «крыса» [девиза правления] «Установление Вечного».
Свиток Седьмой
Одна светлая жемчужина
Великого Учителя Всеединства Истинносущего из монастыря на горе Сюаньша-шань, что в области Фучжоу страны Великая Сун, [нашего] мира, где терпим [страдания], в дхарме именовали Шибэй, в миру прозывали Се. В те прежние времена, когда «жил в доме», [он] любил рыбную ловлю: пускал лодку по водам реки Наньтайцзян, творил так и сяк рыбацкий промысел. Ждать не ждал златочешуйной [чудо-рыбы], что, не ловясь, сама выпрыгивает [из воды]. В начале годов [правления] Сяньтун [династии] Тан вдруг захотел «выйти из пыли». Забросил лодку и поселился в горах. В тот год ему исполнилось тридцать лет. Осознав непрочность преходящего мира, [он] познал высшую ценность Пути Будды. В конечном счете, поднявшись на гору Сюэфэн-шань, пришел постигать дзэн к Великому Учителю Истинного Пробуждения [Сюэфэну Ицуню] и денно и нощно усердствовал в следовании Пути.
Однажды [Сюаньша Шибэй] задумал обойти все края, повсюду учась дзэн, и потому, взяв суму [для подаяний], стал спускаться с горы, как вдруг крепко ушиб палец ноги о камень: пошла кровь, стало невыносимо больно, и в этот миг [он] внезапно осознал во всей полноте [свое истинное] состояние и сказал [себе]: «Этого тела не существует — откуда же берется боль»? — После чего немедля возвратился к Сюэфэну [Ицуню].
[Увидев его], Сюэфэн [Ицунь] спросил:
- [Так] который [из вас истинный] отшельник-подвижник Бэй?
Сюаньша [Шибэй] ответил:
- В конце концов не решился дурачить людей.
Эти слова весьма понравились Сюэфэну [Ицуню], и он сказал:
- Кто же не знает таких слов! Кто же выражает в них обретение Пути?
[Затем] Сюэфэн [Ицунь] вновь спросил [Сюаньша Шибэя]:
- Отшельник-подвижник Бэй! Почему не ходишь повсюду и не учишься дзэн?
Учитель [Сюаньша Шибэй] ответил:
- Бодхидхарма не приходил в Восточную Землю, Второй патриарх не отправлялся в Западную Поднебесную!
Сюэфэн [Ицунь] особенно хвалил [его за эти слова].
Хотя [Сюаньша Шибэй] совсем недавно был рыбаком и в прежние времена даже во сне не видел ни сутр, ни различных других [буддийских] писаний, у него — и главной причиной тому была глубина его стремления — проявилась воля [к просветлению], превосходившая [волю любого другого из его] сотоварищей по учению. Сюэфэн [Ицунь] также считал его выдающимся среди общины и хвалил, [называя] «”пробивающимся рогом” под вратами».
[Сюанына Шибэй] носил одежду из тканого полотна, и так как не менял одну [и ту же подолгу], то была [она) сплошь заплата на заплате. Как исподнее [он] употреблял покров из бумаги, [случалось], засовывал и полынь. Помимо того, что [он] постигал дзэн у Сюэфэна [Ицуня], сторонних знаний не искал. Невзирая на то, [Сюаньша Шибэй] обрел в трудах столь [великую] силу, что [смог] унаследовать дхарму Учителя [Сюэфэна Ицуня].
После того [Сюаньша Шибэй] окончательно обрел Путь, [он] сказал в наставление людям: «Весь мир в десяти направлениях — это одна светлая жемчужина».
Тогда же некий монах спросил его:
- [Я] почтительно принял [на слух], что у наставника [Сюаньша] есть слова: «Весь мир в десяти направлениях — это одна светлая жемчужина». Как понять [это] ученику, [постигающему Путь]?
Учитель [Сюаньша] ответил:
- Весь мир в десяти направлениях — это одна светлая жемчужина. К чему же понимать?
А на следующий день теперь уже [сам] Учитель [Сюаньша] спросил того монаха:
- Весь мир в десяти направлениях — это одна светлая жемчужина. Как ты понимаешь [эти слова]?
Монах ответил:
- Весь мир в десяти направлениях — это одна светлая жемчужина. К чему же понимать?
Учитель [Сюаньша на это] сказал:
- Ведаю, что ты собираешься влачить существование в пещере демонов в Горах Мрака!
[Итак, слова] «весь мир в десяти направлениях — это одна светлая жемчужина», кои [мы] сейчас разберем, впервые употребил Сюаньша. Суть этих слов в том, что «весь мир в десяти направлениях» ни обширен, ни мал, ни кругл, ни угловат, ни самодовлеющ, ни животрепещущ, не распахнут [снаружи] и не озарен [внутри]. Вдобавок [он] — не жизнь и не смерть, не уход и не приход, и [как раз] поэтому [он] — жизнь и смерть, уход и приход. А поелику мир Таков, то и прежде, в дни древности, отсюда же уходили и ныне отсюда же приходят.
Когда усердно пытаются понять, [каков же весь мир в десяти направлениях], то кто [при этом] видит, что [мир] невесом и колышется? Кто убеждается в том, что [мир] недвижим [как гора]? [Ведь] то, о чем [Сюаньша] сказал «все десять направлений», — это [не что иное, как] неустанная погоня за вещами и явлениями, [путем] которой создается «я», и неустанная погоня за «я», [путем] которой создаются вещи и явления. [Вот почему когда чаньский наставник Баоцы в ответ на вопрос ученика о сущности просветления] назвали [его понимание слов] «рождается чувство — встречает преграду мудрость» [все той же] преградой, то тем самым [он лишь] «повернув голову [ученика] в другую сторону», [каковая есть все тот же мир в десяти направлениях; иными словами, когда ученик] раскрыл [наставнику свое видение] вещей и явлений, [наставник] дал [ему] толчок [к непосредственному и нерассудочному постижению сущего мира как Истинносущего, к пробуждению]. Беспрестанное [становление] «всех десяти направлений» имеет причиной погоню за «я», [в результате] которой и создаются вещи и явления [как нечто отдельное от «нас»]. Поскольку (весь мир] — это [изначальный] Путь-Закон, предшествующий [своему] становлению [в нашем сознании в качестве «я» и «вещей и явлений»], постольку ухватить суть, [этого] становления [непробудившемуся] бывает не под силу.
[Сюаньша сказал о всем мире в десяти направлениях, что] это – «одна светлая жемчужина». Хотя это еще не имя [Пути], но это [уже] выражение его постижения. Бывало и так, что это выражение [ошибочно] принимали, за [само] имя. [А ведь] «одна жемчужина» – это от сих до сих ровно десять тысяч лет. [«Одна жемчужина»] – это наступление длящегося «сейчас» в проддолжающем длиться «давно». [Кроме того], хоть и говорится, что бывает «сейчас тёла», бывает «сейчас сознания», [на самом-то деле] тело-и-сознание [как оно пребывает] сейчас — это [и есть] светлая жемчужина. [Травы и деревья, горы и реки] — это не «травы там» и не «деревья здесь», не «горы вверху» и не «реки внизу», а светлая жемчужина.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
