Истина как цель доказывания
1.3 Истина как цель доказывания
В большинстве литературных источников справедливо отмечается, что целью уголовно-процессуального доказывания является установление объективной истины. Проблема истины в уголовном процессе выступает как частный случай применения положений теории познания к одной из многих разновидностей познавательной деятельности человека. В уголовном процессе познавательная деятельность органа уголовного преследования и суда концентрируется на установлении фактических обстоятельств дела. Иными словами, узнать фактические обстоятельства уголовного дела - значит установить в нем истину.
Традиционным пониманием истины является представление о ней как о соответствии человеческих мыслей, суждений, представлений о явлениях и предметах действительности самим этим явлениям и предметам, каковы они есть на самом деле, независимо от воспринимающего их сознания[1].
Таким образом, подчёркивается, с одной стороны, динамика установления истины, с другой – её объективный характер.
Истина по уголовному делу, как и любая истина в познании, обоснована с философско-логических позиций. В общенаучном смысле возможны три варианта установления истины:
1) умозаключение проверяется серией практических опытов и тем самым подтверждается;
2) факт считается установленным с известной долей допущения ошибки, но вероятность последней настолько низка, что сомнения сводятся к минимуму;
3) умозаключение опирается на такую систему абсолютно установленных данных, что признаётся объективно существующим факт, реально практикой непроверяемый.
Рекомендуемые материалы
Последнее характеризует истину, устанавливаемую при уголовно-процессуальном доказывании. Проверить практикой ранее совершённое деяние невозможно. Однако в практике оперативно-розыскной, следственной и судебной деятельности возможно и необходимо объективно установить и проверить с абсолютной полнотой сведения о факте, оценить их относимость, допустимость, достоверность и достаточность. Речь идёт о практическом обосновании вывода, подтверждении первоначальных умозаключений системой доказательств.
Установление истины с долей допущения ошибки не может быть пригодным в уголовно-процессуальном доказывании в силу того, заведомо ориентирует правоприменителя на предположительный характер выводов по делу, снижает ответственность субъектов доказывания за результаты их деятельности, а, в конечном итоге, легализует право на ошибки в установлении обстоятельств дела.
Разумеется, ошибки в правоприменении возможны, но их причины кроются не в природе устанавливаемой истины, а в иных факторах: искажённом восприятии фактов, искажённом закреплении сведений о фактах в сознании, искажении в репродукции (воспроизводстве) сведений (включая ложь), неверных правовых оценках объективно существующих обстоятельств. Сама истина факта при этом неизменна, познаваема и достижима.
Объективность истины как результата уголовно-процессуального доказывания выражается в максимально совпадении прогнозируемых результатов исследования с фактически установленными причинно-следственными связями. Вряд ли можно говорить об их полном тождестве, поскольку прогноз предполагает значительные допуски, определённые несоответствия, пробелы в системе логических рассуждений. Однако совпадение результатов исследования с предполагаемым результатом в главном – в существе, правовой природе устанавливаемого явления или процесса – необходимое условие формирования вывода об истинности полученных знаний. Именно такое знание можно считать достоверным.
До настоящего времени среди ученых продолжает оставаться
дискуссионным вопрос, что входит в содержание объективной истины.
Ряд процессуалистов, в частности, Я. О. Мотовиловкер, М. С. Строгович, И. В. Тиричев, М. А. Чельцов, считают, что объективная истина в уголовном процессе – это полное и точное соответствие выводов органов расследования и суда фактическим обстоятельствам дела. Дополнение содержания объективной истины составными частями невозможно, поскольку в таком случае истина утрачивает характер объективной.
По мнению других ученых (И. И. Мухин, В. Т.Нор, И. Д. Перлов, А. Д.Соловьев, О. И.Трусов, Ф. Н. Фаткуллин), в содержание объективной оценки еще входят обязательно юридическая оценка деяния обвиняемого (подсудимого) и общественно-политическая оценка этого действия.
Рассмотрим подробнее каждую из этих точек зрения. Первая группа ученых считает, что юридическая и социально-политическая оценка деяния имеет субъективный характер и в отличие от констатации фактов не отражает объективно существующей действительности, а, следовательно, не может входить в содержание объективной истины. К тому же если включить
юридическую и общественно-политическую оценку в содержание объективной истины, то это приведет к тому, что в отношении одних и тех же фактов будет столько истин, сколько изменений будет внесено в уголовный закон, который будет применяться по этим фактам.
На первый взгляд, данную точку зрения можно признать верной, и все же позиция представителей второй группы процессуалистов является более логичной и взвешенной.
Прежде чем привести доводы в обоснование последней позиции, сначала необходимо выяснить, что следует понимать под общественно-политической и правовой оценкой фактических обстоятельств дела. Ведь одни ученые разграничивают эти понятия, другие считают, что понятие "правовая оценка" охватывает и общественно-политической оценку. В одних источниках правовая оценка ограничивается правильной юридической квалификацией фактических обстоятельств дела, в других – в него включается и назначение наказания.
В ходе расследования или разрешения дела орган уголовного преследования или суд, исследуя всю совокупность фактических обстоятельств дела, приходят к выводу не только о том, имело ли место общественно опасное деяние, но и о том, что собой представляет это деяние, т.е. в чем его суть. Выяснение сути деяния - это и есть установление истины, истины общественных явлений, в содержание которого входит их общественно-политическая сущность.
Итак, внутреннее содержание деяния включает в себя общественно-политическую и юридическую оценку. Конечно, эта оценка тесно связана с фактической внешней стороной деяния. Обе эти стороны составляют определенное единство, поскольку познание фактических обстоятельств деяния неразрывно связано с выяснением объективно существующей его внутренней основы, то есть социальной значимости, которая включает степень общественной опасности и юридическую квалификацию. И тот факт, что одно и то же деяние в разных условиях может быть по-разному оценено в законе, не меняет объективного характера этой оценки. Истина, которая включает в свое содержание правовую оценку, не перестает быть объективной от того, что аналогичные факты (действия) в разное время образуют различные составы преступления из-за изменения тех или иных обстоятельств общественной жизни.
Аналогичной является ситуация, когда те или иные действия в связи с изменениями общественной жизни перестают быть общественно опасными, но уголовно-правовая норма, которая предусматривает ответственность за это деяние, еще продолжает реализоваться (действовать) в практике уголовного процесса (например, вспомним историю и такой состав преступления, как спекуляция).
На первый взгляд, в этом случае якобы истина не устанавливается,
поскольку указанное несоответствие должно быть устранено законодательным органом. И только после того выводы органа предварительного расследования и суда будут истинными.
Однако следует помнить, что правовая оценка деяния означает применение норм не только особенной, но и норм общей части уголовного закона. Необходимо признать, что правовая оценка может считаться истинной, когда правильно применена вся совокупность норм, касающихся определенного деяния.
Изложенное означает, что даже до изменения уголовного закона необходимо при правовой оценке применять ст. 87 Уголовного кодекса Республики Беларусь (УК), где четко прописано, что лицо может быть освобождено от уголовной ответственности, если совершенное им деяние потеряло общественную опасность. То есть и в таких случаях правовая оценка деяние должно быть истинной. Итак, выводы органов преследования и суда, в которых содержится неправильная правовая оценка совершенного деяния, хотя фактическая сторона деяния установлена правдиво, нельзя признать соответствующими объективной действительности.
Таким образом, можно сделать вывод, что правовая оценка должна обязательно входить в содержание объективной истины. Но правовая оценка рассматривается через суть общественно-политических явлений, поэтому необходимо признать логичным позицию процессуалистов, которые подчеркивают, что не следует противопоставлять правовую оценку общественно-политической оценке, поскольку правовая оценка охватывает последнюю.
Иначе должен решаться вопрос о включении наказания, назначаемого судом, в рассматриваемую категорию и, соответственно, в содержание объективной истины. Решение суда о назначении той или иной меры наказания является волевым актом, приказом, а не актом познания. Поэтому можно говорить об эффективности или неэффективности избранной меры наказания, ее справедливости или несправедливости и т.п., но только не об истинности этого акта. Соответствовать или не соответствовать объективной действительности могут только наши знания о ней. Всякое же решение о проведении каких-либо практических действий есть деятельность практическая, а не познавательная.
Основной аргумент противников данной точки зрения — то, что решение суда о мере наказания должно базироваться на познанных фактах, обусловливаться фактами объективного характера. Однако от того, что такое решение должно базироваться на каких-то знаниях, оно не превращается в познавательный акт. Познание лишь предшествует принятию решения, создает для него основу. Принципиальное отличие между познавательной и практической деятельностью остается: первая направлена на познание действительности такой, какой она есть, вторая — на ее изменение.
Нельзя не отметить, что наказание, назначаемое лицу за инкриминируемое ему деяние – это «деяние» самого суда, что не может быть объектом познания его самого, так как противоречит самой сути уголовно-процессуального доказывания, главной чертой которого выступает ретроспективный и опосредованный характер познания ранее произошедших событий и явлений.
Наконец, если в объективную истину включить указанное обстоятельство, то следует признать, что при прекращении производства по уголовного делу либо уголовного преследования независимо от оснований прекращения и органов, принимающих это решение, объективная истина не устанавливается, поскольку ни мера, ни вид наказания не определяются.
Итак, под объективной истиной в уголовном процессе следует понимать точное и полное соответствие окружающей действительности выводов органов уголовного преследования и суда о фактических обстоятельствах дела и правовую оценку (юридическую квалификацию) деяния.
Цель процессуального доказывания может считаться достигнутой только в том случае, когда все эти выводы, отражающие объективную реальность, является истинными.
Особо подчеркнем, что связывать объективную истину (равно как и процесс её установления) лишь с обстоятельствами, входящими в предмет доказывания по уголовному делу, было бы не совсем корректно, поскольку необходимо учитывать то обстоятельство, что предмет доказывания сопряжён и с иными обстоятельствами, имеющими значение для дела. Эти обстоятельства в своей совокупности также должны быть истинными по своему содержанию и объективными по своей природе.
Наряду с вопросом о понимании природы истины возникает также и другой вопрос: каков характер истины, устанавливаемой в уголовном процессе, каково соотношение между абсолютной и относительной истиной? По этому поводу в процессуальной литературе есть несколько точек зрения.
Рекомендуем посмотреть лекцию "Трехмерная графика".
Одни процессуалисты указывают, что для уголовного процесса вообще являются неприемлемыми философские категории абсолютной и относительной истины (А. В. Иванов, Ю. К. Орлов, А. Л. Ривлин, М. Л. Якуб).
Другие утверждают, что органы предварительного расследования и суда в любом случае полностью не устанавливают все детали преступления, иначе они бы вышли за пределы предмета доказывания, поэтому истина, познанная в уголовном судопроизводстве, всегда только относительной (Л. Т. Ульянова).
И наконец, третья группа авторов считает, что в уголовном процессе объективная истина может быть одновременно и абсолютной, и относительной (В. Я. Дорохов, А. И. Трусов, Ф. Н.Фаткуллин).
На наш взгляд, заслуживает поддержки мнение И. Л. Петрухина, который вполне правомерно полагает, что в уголовном судопроизводстве в принципе возможно бесконечное, углубленное изучение каждого элемента предмета доказывания по уголовному делу. «Но такая степень детализации исследования в уголовном процессе бессмысленна (хотя со временем она может и расширяться), поэтому применение категорий абсолютно-относительной истины в отношении этого вида деятельности не имеет оснований».[2]
[1] Кокорев Л. Д., Кузнецов Н. П. Уголовный процесс: доказательства и доказывание. Воронеж, 1995. С.28.
[2] Петрухин И. Л. Истина, достоверность и вероятность в уголовном процессе. Уголовный процесс: Учебник / Под ред. И. Л. Петрухина. М., 2001. С. 169-170.
