Современный макиавеллизм в Украине
Современный макиавеллизм в Украине
О Никколо Макиавелли большинство наших сограждан, даже из числа политической элиты, знает понаслышке, мало кто читал его произведения. Макиавелли, макиавеллизм – эти термины считают синонимами коварства, грязных методов борьбы за власть; при том, что господин Никколо, работая при многих властителях того времени и в совершенстве зная тайны многих «дворов», исследовал вовсе не «подноготные», пикантные политические подробности тех дней и лет (творил он в начале шестнадцатого века). Он пытался установить реальные законы общественной жизни, быть правдивым прежде всего в отношениях с самим собой и своей совестью беспристрастного аналитика, ни в коем случае не разрешал себе строить некие теоретические конструкции, оторванные от жестокой практики своего времени, давать советы «вообще», лишенные доказательств их полезности, например, для тех же властителей или, как он их называл, государей.
И когда сейчас читаешь великого политического философа, каждый раз ловишь себя на мысли: «Боже, да ведь это о наших делах. О наших депутатах, правительственных чиновниках, тех, кто в «большинстве» и тех, кто в оппозиции». Или думаешь о том, как полезно было бы некоторым нашим лидерам нации на сон грядущий почитывать Никколо Макиавелли. Почему людям свойственно лучше вспоминать о былых временах, которые, в общем, как правило, того не заслуживают, и слишком критически относиться к тому, что происходит сейчас. Есть смысл здесь привести довольно длинную цитату, хотя бы для того, чтобы убедиться, что даже стиль письма Макиавелли вполне современен: «Люди всегда хвалят, но не всегда с должными основаниями – старое время, а нынешнее порицают. При этом они до того привержены прошлому, что восхваляют не только те давние эпохи, которые известны им по свидетельствам, оставленным историками, но также и те времена, которые они сами видели в своей молодости и о которых вспоминают, будучи стариками. В большинстве случаев таковое их мнение оказывается ошибочным. Мне это ясно, потому что мне понятны причины, вызывающие у них подобное заблуждение. Прежде всего, заблуждение это порождается, по-моему, тем, что о делах далекого прошлого мы не знаем всей правды: то, что могло бы очернить те времена, чаще всего скрывается, то же, что могло бы принести им добрую славу, возвеличивается и раздувается... Кроме того, поскольку люди ненавидят что-либо по причине либо страха, либо зависти, то, сталкиваясь с делами далекого прошлого, они теряют две важнейшие причины, из-за которых могли бы их ненавидеть, ибо прошлое не может тебя обижать, и у тебя нет причин ему завидовать. Иное дело события, в которых мы участвуем и которые находятся у нас перед глазами: познание открывает тебе их со всех сторон; и, познавая в них вместе с хорошим много такого, что тебе не по нутру, ты оказываешься вынужденным оценивать их намного ниже событий древности даже тогда, когда современность заслуживает гораздо больше славы и доброй репутации...». Конечно, современные теоретики дают много новых нюансов по этой проблеме, – психологических, культурологических и даже физиологических, но основы ее понимания все же заложены Никколо Макиавелли. И, вдумываясь в его рассуждения, начинаешь лучше понимать некоторые смущающие нас вещи. Например, почему многие наши ветераны все еще «уважают» советскую власть и ее порядки, а то и носятся с портретами Иосифа Сталина. Дело здесь, оказывается, не только в старческом маразме. Во всяком случае, не всегда им можно все объяснить. И не в могучей силе, основанной на сплошной лжи коммуно-кагебистской пропаганды, вбившей в головы миллионов некие мифы. Дело, оказывается, значительно глубже, они – в сущности человека. (Цитата, приведенная выше, взята из «Рассуждений о первой декаде Тита Ливия»).
В «Государе» Макиавелли со временем находишь нечто новое, определенные нюансы, хорошо корреспондирующиеся с тем, что происходит в современной Украине. Никколо Макиавелли рассуждает о людях, которые то ли благодаря своей доблести, то ли по милости случая становятся «государями» и пытаются изменить многое из того, что было до них: «А надо знать, что нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми». Интересно, понимал ли это Виктор Ющенко, скажем, в день своей инагурации? Тогда, выступая на Майдане, он чего только не наобещал стране и ни слова не сказал о возможных трудностях, о том, что выполнить изложенную программу ему будет нелегко. «Между тем, кто бы ни выступал с подобным начинанием, его ожидает враждебность тех, кому выгодны старые порядки, и холодность тех, кому выгодны новые. Холодность же эта объясняется отчасти страхом перед противником..., отчасти недоверчивостью людей, которые на самом деле не верят в новое, пока оно не закреплено продолжительным опытом. Когда приверженцы старого видят возможность действовать (!!!), они нападают с ожесточением, тогда как сторонники нового обороняются вяло, потому, опираясь на них, подвергаешь себя опасности». И еще. «Чтобы основательнее разобраться в этом деле, надо начать с того, самодостаточны ли такие преобразователи или они зависят от поддержки со стороны, иначе говоря, должны ли они для успеха своего начинания упрашивать или могут применять силу? В первом случае они обречены (упрашивая, например, оппонентов, подписать очередной Универсал), во втором, то есть если они могут применить силу, им редко грозит неудача».
Вместе с этой лекцией читают "4. Культура и прогресс".
Говоря о применении силы, Макиавелли отнюдь не сводит ее только к вооруженной силе. Речь идет и об авторитете лидера, и о его умении соответственно поставить себя. Глава «О жестокости и милосердии и о том, что лучше: внушать любовь или страх»: «По этому поводу может возникнуть спор, что лучше: чтобы государя любили или чтобы его боялись? Говорят, что лучше всего, когда боятся и любят одновременно; однако любовь плохо уживается со страхом, поэтому если уж приходится выбирать, то надежнее выбрать страх. Ибо о людях в целом можно сказать, что они неблагодарны и непостоянны, склонны к лицемерию и обману, что их отпугивает опасность и влечет нажива; пока ты делаешь им добро, они твои всей душой, обещают ничего для тебя не щадить..., но когда у тебя явится в них нужда, они тотчас от тебя отвернутся. И худо придется тому государю, который, доверяясь их посулам, не примет никаких мер на случай опасности... Кроме того, люди меньше остерегаются обидеть того, кто внушает им любовь, нежели того, кто внушает им страх, ибо любовь поддерживается благодарностью, которой люди, будучи дурны, могут пренебречь ради своей выгоды, тогда как страх поддерживается угрозой наказания, которой пренебречь невозможно». Сейчас Президента никто не боится. И ни во что не ставит. Увы, это делает госсистему недееспособной. А вот рецепт, что нужно для того, чтобы правителя уважали: «Государя уважают, когда он открыто заявляет себя врагом или другом, то есть когда без колебаний выступает за одного против другого – это всегда лучше, чем стоять в стороне». А у нас, как известно, кое-кто хотел бы все время стоять «над схваткой», быть «арбитром нации», всех мирить, мирить непримиримые силы.
Итак, Н. Макиавелли – один из самых трудных для понимания и истолкования мыслителей. Не случайно уже на протяжении четырех с половиной столетий вокруг его основного произведения «Государь» ведутся полемические бои, а его доктрина и взгляды спрессовались в резко негативный термин «макиавеллизм» – синоним политического коварства, двуличия, лицемерия, предательства, жестокости и т. д.
Идеологи относятся к личности и к произведениям Макиавелли противоречиво. С одной стороны – резко негативно, за то, что он беспощадно и безжалостно раскрывал механизмы политической власти, ее средства, задачи и цели, за то, что он доводил логику развития своей эпохи и своего класса до конца. С другой стороны, из Макиавелли делают политического мыслителя и политического деятеля, мысли и дела которого, якобы, пригодны во все времена и во всех обстоятельствах.
Он первый в своем роде и единственный мыслитель Эпохи Возрождения, который сумел достаточно определенно постичь смысл основных тенденций той эпохи, смысл её политических требований и устремлений, сформулировать и изложить их таким образом, что они становились не просто высказываниями и афоризмами, а самым активным способом воздействовали на тех, кто ещё смутно ощущал эти требования, но стремился к преобразованию.
Макиавелли впервые в истории отделил политику от морали и религии и сделал её автономной, самостоятельной дисциплиной, с присущими ей законами и принципами, отличающимися от законов морали и религии. Политика, согласно Макиавелли, есть символ веры человека, и поэтому занимает господствующее положение в мировоззрении. Политическая идеология Макиавелли направлена на достижение определённой политической цели – формирование коллективной воли, с помощью которой можно создать могучее, единое государство.
Для нас Макиавелли и его творчество имеют, прежде всего, конкретно-историческую и культурную ценность. Будучи одним из самых крупных и замечательных представителей эпохи Возрождения, Макиавелли связывает животворные традиции мысли и культуры с новым временем и современностью. Из его произведений перед нами предстает вся интеллектуальная, социально-политическая картина эпохи Возрождения, со всеми ее гуманистическими достижениями и конкретно-исторической ограниченностью, со всеми ее противоречиями, исканиями и борьбой. По его произведениях четко можно проследить, как из истории, из исторического диалога с мыслителями прошлого и из осмысления прошлых эпох рождается теория, как из критически-творческого освоения традиции рождается новаторство и как из ретроспективы, рассматриваемой с позиций самых фундаментальных и самых острых проблем современной жизни, вырабатывается перспектива исторического развития.
